— Я слушаю. Так почему же они не мои? Уж потрудитесь разъяснить, товарищ майор! — начал дерзить старшина.
— Да все просто, Шайба. Ты же государственную зарплату получаешь?
— Ну, я понял, к чему вы клоните, товарищ майор. Сейчас типа скажете, что раз я зарплату получаю, а получаю я ее за то, чтобы убивать врага, а врага убиваю вот этими руками, то значит и руки у меня государственные! Так?
— Да, Андрюша, верно, — вдруг командир полностью согласился с доводами старшины. — Вот смотри, как тебе на пользу Африка-то пошла! Головой начал работать лучше, чем руками! Того и гляди — заберут тебя в Генштаб… генералом станешь.
Шайба радостно загыкал.
— Ну, так, а то… я завсегда могу.
Выдержав некоторую паузу, чтобы привлечь большее внимание собравшихся, Дима Лунин выдал:
— А теперь хочешь, я тебе докажу, что это твои руки?
— То есть как — мои? — опешил Шайба. — Они же — государственные! Я за них деньги получаю!
— Ты являешься старшиной роты специального назначения, и согласно Уставу, несешь ответственность за ротное имущество?
— Несу.
— Автоматы, противогазы, рюкзаки, бронежилеты, да?
— Так точно, товарищ майор. И сапоги.
— Врага ты убиваешь автоматом?
— Пулеметом, — уточнил Шайба.
— Не важно. Значит, пулеметом?
— Да.
— Пулемет — имущество роты?
— Так точно!
— Значит, врага убивает имущество роты?
— Ну.
— Хорошо. А пулемет ты держишь руками?
— Да.
— Но мы уже выяснили, что зарплату ты получаешь за убийство руками, а не за пулемет. Так?
— Было, — кивнул Шайба в растерянности.
— И?
— Не… — Андрей пожал плечами. — Не сращиваю пока. Валяйте дальше…
— И значит, что твои руки являются таким же имуществом роты, как пулеметы, автоматы и противогазы.
— Еще бронежилеты с рюкзаками, — добавил Шайба под сдавленный смех окружающих. — И сапоги!
— Не важно, — не моргнув глазом, вставил Лунин. — Главное, что это ротное имущество. Так?
— Ну, получается, что так, — согласился старшина.
— А кто у нас несет ответственность за ротное имущество?
— Как кто? — Шайба даже немного обиделся. — Конечно, я!
— Значит, руки, как ротное имущество, по твоей должности принадлежат тебе!
— Ну…
— А разве это не значит, что это твои руки?
— Блин… — Широков поднял ладони на уровень глаз. — Кто бы мог подумать… они и в самом деле мои…
Последний разведчик упал на землю, не в силах больше выносить надрывание своего живота. В закрытом боксе разносился приглушенный смех…
В нескольких метрах от смеющихся спецназовцев, в кузове грузовика, лежали тела погибших друзей, завернутые в обрывки тента. Жизнь не останавливалась…
Через полчаса Лунин включил спутниковый телефон и связался с генералом для получения указаний. Он интуитивно рассчитывал на то, что задача будет поставлена на утро, или даже на следующий вечер, и ему пришлось удивиться, когда он внимательно выслушал Лихого.
— Есть, — сказал он. — Выполняю.
После сеанса связи, майор по тревоге поднял личный состав, приказал готовить машины к движению, а сам развернул карту, пригласив офицеров отряда к себе.
— Новая вводная. На максимальной скорости по вот этой второстепенной дороге выходим к побережью. Дорога чиста — ее только что проверили. Но все равно — не расслабляться! Идем в прежнем режиме… все, погнали!
Лунин лично прошел по всем машинам, проверяя их готовность к выезду. Первая машина должна была идти по прибору ночного видения, последующие — ориентируясь на задний правый габаритный огонь. Остальные «фонари» на всех машинах были принудительно потушены. Лунин надеялся таким образом снизить вероятность обнаружения колонны с воздуха.
Двигатели взревели. Первым пошел ГАЗ-66 с Виталей за рулем. Водитель надел на голову «Квакер», и в темноте прекрасно видел дорогу на несколько десятков метров перед собой. За ним шел второй ГАЗ-66, затем машина со спутником, и завершал колонну автокран.
Лунин сидел в кабине автокрана, сжимая в руках автомат. Он ясно понимал — приближается момент истины. И спасовать в такой момент он не имел никакого права.
В головной машине Коля Мигунов сверялся с местностью по карте, навигатору и спутниковым снимкам, и уверенно указывал водителю необходимые повороты.
Машины шли быстро, выдавая сорок километров в час, что для них было серьезным достижением.
— Ну вот, — оператор повернулся к адмиралу Льюису: — Движение всех машин прекратилось. Вот навигационные координаты их местонахождения.
— Брукс! — Льюис повернулся к командиру оперативного отряда. — Принимай координаты и ставь боевые задачи командирам групп! Готовность к вылету — полчаса!
Десантники и члены экипажей заняли свои места. Командиры групп и командиры вертолетов получили координаты, и быстро приняли решение на выполнение полета и поиск контейнеров.
Военная машина пришла в движение: на двенадцати вертолетах со свистом запустились турбины, раскручивая несущие винты. Ночная темень придавала этому действию захватывающую грандиозность. Вертолеты взлетали группами по три машины, в каждой из которых было по два десантно-транспортных и одному боевому хеликоптеру.
Вертолетная армада взлетела, после чего каждая группа направилась к своей цели. Полет к цели проходил на малой высоте, и лишь когда до конечной точки оставалась пара километров, боевые вертолеты набрали высоту, что бы осмотреться на местности.
Две группы уже через полчаса после взлета обнаружили «свои» грузовики с контейнерами на том месте, какое было указано в боевой задаче, одна группа обнаружила свой контейнер в двух километрах южнее — машина двигалась в сторону столицы, и последний контейнер был обнаружен на дороге, ведущей в сторону Либерии в десяти километрах от исходной точки.
По движущимся машинам боевые вертолеты нанесли удары неуправляемыми ракетами, отчего те были вынуждены остановиться.
Десантники всех четырех групп высадились в непосредственной близости от машин с контейнерами, и двинулись к ним в боевом порядке.
В одной машине был обнаружен погибший водитель, которого накрыло залпом неуправляемых ракет боевой «Кобры». В другой машине, подвергшейся обстрелу, водитель был ранен, и ему оказали первую помощь.
Все контейнеры были вскрыты.
Адмирал Льюис был взбешен.
— Искать! — рыкнул он Бруксу. — Искать и найти, во что бы то ни стало! Вы меня хорошо поняли, Брукс?
— Да, сэр, — кивнул командир воздушно-десантного батальона.
— Впереди два «Хамви», — доложил по рации Мигунов.
Лунин схватил рацию:
— Характер?
— Похоже, блок-пост.
— РШГ!
— Есть!
В головной машине находились люди, у которых было тяжелое вооружение, а именно — реактивные штурмовые гранаты, которыми они тут же отработали по двум американским машинам.
Корнеев и Колдунов, опытные разведчики, в течение нескольких секунд, на ходу, поразили оба броневика, и схватились за автоматы. Два взрыва в ночной темноте принесли разведчикам мгновенный перевес, заставляя противника скорее искать укрытие, чем организовывать действенное сопротивление.
Проезжая мимо горящих «Хамви», каждый, у кого было в руках оружие, посчитал своим долгом выстрелить если уж не по самим машинам, то по прилегающим кустам и деревянному забору. Шайба постарался больше всех, продолжая поливать из пулемета даже тогда, когда колонна зашла за поворот, скрывший американцев.
— Людей видел? — спросил Лунин по рации, когда горящие броневики были уже далеко позади.
— Нет, — ответил Мигунов.
— Наверное, проспали на посту, — предположил Дима. — Прощелкали вспышку!
— Нам на удачу, товарищ майор! — крикнул Мигунов.
Спустя десять минут головная машина круто взяла вправо, и Лунин увидел береговую черту. Звезды, появившиеся на небосклоне, тускло освещали обстановку, и этого хватило, чтобы он разглядел неподалеку небольшое судно, стоящее носом почти на берегу. Неподалеку стоял джип Антона Свирида. Машины остановились.
— Ну, что так долго? — раздался голос в темноте.
Лунин выскочил из машины, на миг осветив фонариком лицо агентурщика.
— Грузимся? — спросил майор.
— Да, и в темпе, ребята! — закричал Свирид. — В темпе!
Носом в берег стоял старый танко-десантный катер, пожалуй, построенный еще в период Второй Мировой войны. Носовая аппарель его упиралась в песок, метрах в пяти от берега.
— Загоняем только КрАЗы! — крикнул Лунин. — «Шашиги» бросаем здесь, к чертовой матери!
Виталя сменил водителя на КрАЗе, в котором лежал спутник, и, стараясь не рвать, медленно, но уверенно загнал машину на аппарель, а потом проехал по палубе катера до упора в ходовую рубку.
Салават следом загнал автокран, тоже с первой попытки, уверенно и красиво.
На руках на борт судна занесли все то, что не хотелось оставлять в машинах. Свирид отвел Лунина в сторону:
— Майор, сейчас вам предстоит переход морем. К утру вы дойдете до места. Я пока не знаю, как и что мы будем делать дальше, но будь уверен — к моменту, как вы доберетесь, мы с генералом придумаем, что делать дальше. Здесь на борту есть капитан и два матроса. Они местные. Им очень хорошо заплачено, и они свою задачу знают твердо. Не предадут. По-русски не говорят. Если владеешь английским, тогда сможешь с ними говорить, но все же говорить с ними не советую. Я сам с ними имею связь. Ну, удачи!
— Удачи, — Дима хлопнул агентурщика по плечу, и, повернувшись, легко вскочил на аппарель.
Чернокожие матросы, вращая специальные ручки бортовых лебедок, подняли плиту аппарели. Катер взвыл своим двигателем, вода по бортам забурлила, и берег стал отдаляться. Вместе с берегом стали отдаляться и два ГАЗ-66.
— Как бойцов теряем, — вдруг сказал Виталя, глядя последний раз на свою машину.
Описав дугу кормой вперед, судно развернулось, и, взяв курс на северо-запад, ходко пошло дальше от берега.