- Просто горы стали слишком малы для тебя. – Погладил я девушку по голове, выплеснув немного духовной энергии, чтоб повысить ее концентрацию.
Чем дальше мы идем, тем беднее окружающее пространство, сейчас я не только не могу ничего путного поглотить из мира, но даже приходится прилагать определенные усилия, чтоб не потерять свое. Конечно, после опыта жизни в вампирском лесу это не так уж и трудно, но приятных ощущений тоже не добавляет. Зато понятно, почему сюда ни один демон не сунется, пусть тут и есть вкусные разумные, но без достаточной энергии в пространстве толку от них никакого, а ведь я не раз замечал, что чем сильнее существо, тем острее оно реагирует на пониженный фон.
- Малы? У меня скорее ощущение, что они теперь враждебны, и высасывают меня хуже, чем Лес.
- Дорогая, ты преувеличиваешь. – Я еще сильнее повысил плотность энергии вокруг нас, уже сам начиная чувствовать дискомфорт, но зато создав более комфортные условия для подруги. – Горы не могут быть враждебны, духовную силу забирают порталы, Свет. Он не позволяет врагам уничтожить людей. Нас свет наделил своим благословением и силой, но за это мы должны выдерживать свое испытание. – Пофилосовствовал я.
- Да, я теперь понимаю, почему все осененные Светом рано или поздно покидали свои Рода и уходили в пустоши. – Кивнула подруга. – Но я не могу уйти и оставить Черногривых, и я выдержу это испытание!
- Конечно, любимая, мы справимся. – Заверил я, гладя девушку, сильно переживающую из-за того, что бывшее родным место теперь стало не столь приятным.
Другой причины ее меланхолии я придумать не мог, тот же Лес был куда беднее на духовную силу, и даже под защитой находиться в нем было куда неприятнее, чем здесь, однако Шестипалая тогда не жаловалась. Да, надеюсь она переживает именно из-за того что это именно Родина к ней неблагосклонна, ведь на Земле духовный фон был даже ниже чем здесь, хоть и выше чем в лесу. А значит, после возвращения сильно приятнее не станет, разве что в окрестностях портала…
- Угу.. – Буркнула Шестипалая и задремала, Грозноокая в отличие от матери в тоску не впадала, и так рано спать не собиралась, потому убедившись, что конкурентка вне игры, молча, приподнялась, и крепко впилась в губы, аккуратненько отодвигая Шестипалую с моего плеча, чтоб не разбудить последующими действиями.
Я совершенно не возражал, и, полюбовавшись пару секунд, на обнимающую свой топор с сияющим огромным рубином жену, переключился на Грозноокую, наслаждаясь гладкостью ее кожи, и сильным стройным телом, сладостно извивающимся под моими прикосновениями. Я уже приступил к планомерному изучению груди, выискивая в какой точке, она вкуснее, как совсем рядом с нашим лагерем уловил всплески духовной энергии и запах крови! Уже через секунду, мы втроем, считая и до этого мирно спящую Шестипалую, похватали оружие, ушли в скрыт и выскочили наружу. Но наша помощь уже не требовалась. Травоедка ловко накрыла туманом нападавшую вместе с собой, и, воспользовавшись замешательством, нанесла удар, а среагировавшая чуть раньше, поскольку была у самого выхода, Быпа ее поддержала, помогая пленить противницу.
Однако расслабляться мы не спешили, разбежавшись полукругом вокруг места схватки и ощупывая все пространство волнами духовной силы в поисках других врагов, но их не было.
- Болтушке нужна помощь! – Крикнула Травоедка, закончив вязать свою противницу…
Глава 31 Земля
3 Февраля 2028 года Болтушка
Ууу! Не стыда ни совести! Как можно делать такую маленькую пещерку, в которой даже ни одной перегородки нет и сразу развлекаться с двумя, а то и с тремя девушками!? Нет, нет, не думать об этих русских развратниках, не думать! И вообще лучше подальше отойти, чтоб ничего не слышать! Сейчас часик погуляю, и можно будет вернуться.
Они, конечно, меня спасли, но все равно такие развратные, и почти голые ходят, а у Алексея такие мышцы, пресс, а какие у него накачанные ягодицы. Нет, не думать о них! И о Нюхаче тоже не думать! Он вообще в два раза меня выше! Тем лучше, значит и там у него с размером все отлично… АААА, я от них заразилась, прочь глупые мысли!
Прочь!
Да лучше подумать о возвращении домой, из этого неприятного места. Вот только как мы вернемся? Сусанина у русских точно нет, но они куда-то уверенно идут, да еще и с местными общаются и дерутся. Подумать только Шестипалая просто разрубила человека пополам, и даже не поморщилась… бррр, до сих пор в дрожь бросает. И вообще мои спасители какие-то странные. Алексей точно с земли, но на военного он совсем не похож, или у русских все солдаты и разведчики такие, эм недисциплинированные? И кто будет отправлять разведчика в одиночку в такое место, уж то, что Шестипалая из местных понять не трудно, только как она корейский выучила и зачем?
Но если все так, то мне, же лучше, ведь будь Леша настоящим военным, меня бы точно в страшное русское КГБ упекли, и никогда не выпустили, а так есть шанс что все будет хорошо и, вернувшись на Землю, меня просто отпустят. Только пока складывается ощущение, что они и сами не совсем представляют как вернуться, но я-то этого вообще не представляю и в любом случае надо держаться ближе к Алексею и не задавать опасных вопросов, вот! Пусть он и развратник, зато такой красивый… Зачем я так далеко ушла, ведь можно посмотреть, они же совсем не против и…
* * *
Болтушка так и сидела, мечтательно улыбаясь и полыхая красными от смущения щеками, не заметив обрушившуюся на нее воительницу, нанесшую один точный удар копьем, ударившим сверху в основание черепа и практически отрубившим голову. Убийца, сделав свое дело, прыгнула в сторону, уже готовясь телепортироваться и сбежать от кары заметившей ее Травоедки. Дозорная никак не успевала перехватить шуструю цель, но убийца слишком недооценила огромную черную кошку, мирно дрыхнувшую у входа в пещерку. Фрося была не в настроении играть или за кем-то гоняться, поэтому выразила свое раздражение небрежным взмахом лапы. Духовные когти мгновенно преодолели полсотни метров, и оставили глубокий след на спине и бедрах убийцы.
Эта рана не была смертельной, но полностью сбила концентрацию, а миг спустя на нее уже обрушилась Травоедка. Первый удар после скачка был особенно силен, и хоть убийца успела его частично заблокировать, копье все равно распороло ей бедро, но из-за этой, же силы Травоедка слишком провалилась, и на возвратном движении нападающая смогла чиркануть оппонентку листовидным лезвием по груди, добавив пяткой копья по спине. Травоедка, быстро оценив силу противницы, не растерялась, кувыркнувшись в сторону, и замерла на долю мгновенья, отдавая инициативу противнице, уже нацелившей копье для стремительного и смертоносного укола. Однако играть по ее правилам Травоедка не собиралась, и внезапно ближайшая округа утонула в густом магическом тумане. Убийца хоть и нанесла свой укол, целясь в прежнее место, попала в пустоту, и на миг растерялась, а кувыркнувшаяся вперед девушка, оказалась за спиной беспомощной убийцы, и безжалостно вонзила копье в открытое бедро. Можно было и в спину под лопатку, но Травоедка уже знала что победила, и видела спешащую на помощь Быпу, потому и решила взять противника живьем.
4 Февраля 2028 года
Ночное нападение совершила Зоркая, причем по собственной инициативе, обидевшись на Шестипалую и желая отомстить за смерть своей матери. Но как бы она не злилась, прекрасно понимала, что с Осененной Светом ничего не сделает, вот и нацелилась на самых слабых. И ведь если бы не Фрося, то нахалка вполне могла сбежать после убийства Болтушки. Эх, зря я пошел на поводу у старых привычек и отдал девчонке одежду, без нее она бы пострадала от смущения, считая себя униженной, но зато воспринималась бы всеми ребенком, и даже разгневанная дура Зоркая не стала бы выбирать ее в качестве объекта мести. Но ничего уже не изменишь. Болтушке не повезло, да и сама она слишком далеко вышла за охранный периметр. Зато у нас добавился новая пленница, которой я уже нанес демоническую печать для сбора жизненной силы. Таким образом, у меня уже три источника жемчужин, за счет которых можно усиливать моих людей или проводить эксперименты с артефактами. Заодно можно будет понаблюдать за действием другого аспекта печати, который я на близких даже не пытался использовать, это подавление воли.
Зоркая после пленения вела себя весьма буйно и создавала проблемы, но стоило чуть надавить духовной силой через печать, разом присмирела. Интересно вялость и подавленность это все возможности печать по отношению к разумным или возможно полное одомашнивание, как с дикими животными?
Проверим…
Все эти размышления ничуть не мешали мне присматриваться к кружащей в вышине виверне, присматривающейся к нашему отряду на предмет покушать, и когда зверюга подхватив солидный камень собралась сбросить его нам на головы, я подловил ее молнией в морду. Магия не нанесла серьезного урона, но ослепила и напугала, что помешало безопасно выйти из пике, и тварь, ломая крылья, бухнулась на камни рядом с нами. Подняться ей не дал Нюхач, добив парой ударов своего недавно доделанного молота. Мясом мы теперь обеспечены надолго, с духовной энергией все намного хуже, но пока спасают запасы сделанного в пустошах эликсира и немногочисленные сколопендры. Если они есть неподалеку, то такой аромат крови не пропустят, и повылезают, пополнив наш рацион, главное не упустить.
Я напряг свое духовное чутье, выискивая мелкие искорки сколопендр, но обнаружил кое-что совершенно другое. Неподалеку на скале кучковались десятки других виверн, похоже у них там гнездо, а где гнездо, там и драконьи фрукты также весьма полезные для разнообразия в рационе.
- Шестипалая следи за обстановкой, а мы с Быпой слазаем наверх, там гнездо. – Сказал я и, спрыгнув с рейкрита, стал ловко карабкаться по практически отвесной стене, девушка от меня не отставала, но решившая присоединиться к веселью Фрося в компании летающих львят все равно всех обогнала.
Поднявшись метров на триста мы оказались на небольшой площадке перед пещерой, достав из-за пояса кинжал, я, даже не пытаясь маскироваться первым, шагнул в темный зев, приказав Быпе держаться сзади и почти сразу же встретился с обитавшей тут виверной. Прыжок в сторону, уворачиваясь от клацнувшей пасти, на затылок твари уже приземляется Фрося, прижимая голову виверны к земле, а мой кинжал замирает в сантиметре от вертикального зрачка твари. Руку я остановил в последний момент, осененный мудрой идеей.