таиваете - что ж, пусть будет по-вашему. - Он недовольно подвигал плечами, и Ребрин его отпустил. - Только не рассчитывайте теперь на мое дружелюбие, - добавил он мстительно. Ребрин невольно усмехнулся. - Значит, с этой минуты у нас разные горшки и песочницы? Не считая нужным уточнять истину в этом вопросе, Шорохов какое-то время молча сплетал и расплетал пальцы рук, потом, нахмурив брови, принялся пристально на Виктора смотреть. Через несколько секунд его лицо озарилось ехидной улыбкой. - Фи! - произнес он наконец. - И эта чушь смогла вас так напугать?.. М-да. Ни за что бы не поверил. Он окинул Ребрина снисходительным взглядом и, качая головой, поплелся обратно к пульту. - Телепат чертов, - пробормотал тот сконфуженно. За дверью между тем вопли постепенно смолкали и вскоре, минуты через две, стихли совсем. Наступила тишина. - Как вы думаете, - первым нарушил молчание Ребрин, - сколько времени мы еще проторчим в этой конуре? Шорохов не ответил. Сидя на одном из табуретов, он, казалось, бездумно разглядывал пространство перед собой; он не двигался, и только пальцы его нервно барабанили по поверхности пульта. - Да будет вам, - сказал Ребрин. - Обижаетесь на всякую ерунду. Вроде как мышь на крупу. А должны, наоборот, радоваться, что у нас все получилось. Он замолчал и поглядел на пришельца. - Этот индивид... Он все еще нужен вам? - Можете его пристрелить, - ответил Шорохов, не оборачиваясь. - С удовольствием. - Ребрин потянул из-за спины пулемет, но вдруг передумал и вытащил из чехла на поясе армейский штык-нож. - Жалко на него патроны тратить, - пояснил он, выправляясь к пришельцу. А тот уже, по всей видимости, сообразил. Что его в ближайшее время ожидает. Он вдруг судорожно задергался, пытаясь освободиться от опутывающих его веревок, но верёвки держали крепко, и тогда он угрожающе запищал, обнажая в бессильной ярости два ряда мелких и, должно быть, очень острых зубов. - Чует кошка, чье мясо съела, - произнес Ребрин со злорадством. Он секунды три-четыре стоял неподвижно, потом неторопливо занес над головой пришельца штык-нож и вдруг, опустив руку, совершенно неожиданно признался: Не могу. - И посмотрел на Шорохова, который с любопытством за ним наблюдал. - Думайте, что хотите, но убивать его я не буду. Жалкий он какой-то. На лице Шорохова снова появилась ехидная усмешка. - Вот так-так, - произнес он.- Представитель человечества в лице Виктора Ребрина, осознав весь ужас братоубийственной войны, протягивает руку дружбы представителю инопланетного разума. - Он хохотнул. - Не ожидал я от вас таких приступов сентиментальности... Э-э.- Вам ассистенты не нужны? - Смейтесь, смейтесь, - проворчал Ребрин. - Но все равно, убивать его я не буду. Пусть лучше сам свою смерть найдет. Подойдя к двери, он отодвинул коробки в сторону, после чего, вернувшись к пришельцу, перерезал на нем веревки. - Ну, топай, пока я не передумал. Пришелец секунду-другую сидел неподвижно, затем, словно бы еще не веря в чистоту намерений Виктора, сполз на пол и вдруг, не вставая, как-то по-паучьи перебирая всеми конечностями, побежал - сначала медленно, потом все быстрее и быстрее - к выходу. Ребрин и Шорохов захохотали одновременно. - Давай-давай. Расскажи приятелям, что их ожидает. Не снижая скорости, пришелец приблизился к двери, распахнул ее и, ни секунды не раздумывая, скользнул в зловещую красноту. Было слышно, как он удаляется, дробно топоча по полу. - Что ж, - сказал Шорохов. - Можете смело помещать свой поступок в копилку добрых дел. Быть может, он вам когда-нибудь зачтется.. Ребрин с легким раздражением на него посмотрел. - Мне начинает казаться, - заметил он, - что ваш солдатский юмор никогда не иссякнет. - Разумеется, - согласился Шорохов. - Ведь его источник находится в вашей голове. - Боже! Как же вы мне надоели! Не говоря больше ни слова, Ребрин направился к двери, и в этот момент стихший было в коридоре топот пришельца снова усилился и через пару секунд в дверном проеме возник и он сам. Было такое впечатление, будто бы за ним гнались все чудовища мира. За считанные мгновения он захлопнул дверь, запер ее на задвижку и, коротко взвизгивая, пулей промчался мимо оторопевшего Ребрина в дальний угол, где и замер, сжавшись в комок, как затаившееся в норе насекомое. - Черт бы тебя побрал! - проговорил Виктор с изумлением. Он бросился к двери и с опаской поглядел через дыру на то, что так перепугало пришельца. - Ну и ну!- пробормотал он, отшатнувшись. - Такое даже из кубиков не составишь. - Он посторонился, уступая место Шорохову, и с чувством произнес: - Да, фантазия у этих тварей будь здоров. Шорохов не ответил. Минуты полторы он не двигался, наблюдая, потом наконец отстранился и медленно, как бы в глубокой задумчивости, повернул к Ребрину очень бледное и очень серьезное лицо, на котором даже намека на недавнюю иронию найти теперь было нельзя. - Ну и каковы ваши впечатления? - поинтересовался у него Виктор, насмешливо улыбаясь. - Ничего, - ответил Шорохов сдержанно. - Очень милое создание. Вы не могли бы бросить туда гранату? - О, это сколько угодно. - Ребрин тотчас же полез в сумку, вытащил две гранаты и, по-прежнему улыбаясь, швырнул их одну за другой в квадратное отверстие. - Вы удовлетворены? - спросил он, когда за дверью прогремел сдвоенный взрыв. - Вполне. - Тогда,- Ребрин поглядел на пришельца,- давайте подумаем, как нам поступить с этим индивидом. Шорохов тоже посмотрел на пришельца и неуверенно произнес: - Можно его пристрелить... Или зарезать. - Очень хорошо, - сказал Ребрин. - Однако у меня есть другой вариант. Мы можем захватить его с собой в качестве трофея. - Он помолчал не определенно улыбаясь, и добавил: - Для опытов. - Мне все равно, - заявил Шорохов равнодушно. - Делайте с ним, что хотите. Он двинулся к пульту и вдруг замер, потрясенный видом возникшего перед ним зрелища. Прямо посередине зала, в воздухе, появилось вдруг какое-то непонятное мерцающее облако в форме правильного шара. На его поверхности часто вспыхивали и гасли крохотные серебристые искорки, а внутри, в ореоле почти неразличимого желтоватого свечения, Ребрин разглядел призрачные очертания вроде бы женской фигуры с младенцем на руках. - Господи! - пробормотал он пораженно.- Это что еще такое? Тут очертания женской фигуры начали таять, само облако заколебалось и вскоре, секунд через пять, полностью растворилось в воздухе. Ребрин и Шорохов посмотрели друг на друга с изумлением. - Вы видели? - проговорил Ребрин быстро. - Что это было? Женщина какая-то. Изумления во взгляде Шорохова тотчас же стало больше. - Вы видели там женщину? - сказал он с недоверием. - Ну да, женщину. А вы разве видели что-то другое? Шорохов кивнул. - Странно,- сказал Ребрин. - Что же вы там видели? - Не скажу, - произнес вдруг Шорохов с неожиданной твердостью. Он поглядел на опешившего Ребрина я, смягчившись, добавил: - Это касается только меня. Понимаете? - Нет, - признался Ребрин.- Разве может такое быть - один видит одно, а другой - другое? Шорохов пожал плечами. - Чего только... - начал было он и вдруг замолчал, потому что глядевший поверх его головы Ребрин как-то неожиданно напрягся и тихо, одними только губами, произнес: - Стойте! Не двигайтесь! Шорохов тотчас же замер, а Ребрин, затаив дыхание, принялся очень осторожно тащить из-за спины пулемет. Забытый ими пришелец уже не сидел, он стоял, а в его руках тускло поблескивал вороненый ствол акээма, так беспечно оставленного Шороховым без присмотра. Мимика физиономии пришельца была совершенно непонятна, однако однозначность его намерений вряд ли могла вызывать сомнения. - Вот ведь паскуда какая! - пробормотал в сердцах Ребрин. Он все еще тащил из-за спины пулемет, думая при этом с тоской, что будь он сейчас один, то действовал бы совсем по другому. И тут совершенно неожиданно Шорохов объявил: - Он не будет стрелять. - Заткнитесь, - бросил ему Ребрин, едва сдерживая в себе клокочущую ярость. - Он не будет стрелять, - повторил Шорохов упрямо и, повернувшись к пришельцу, добавил: - Он хочет нас взять живыми. Для опытов. Сделав чудовищное усилие, Ребрин заставил себя говорить спокойно. - Как бы там ни было, - проговорил он, - резких движений лучше не делать. Тем временем пришелец, угрожающе пощелкивая, принялся боком перемещаться в сторону пульта. Когда ему осталось преодолеть не более двух метров, автомат в его руках неожиданно обмяк, словно бы сделанный из мягкого теста, деформировался и через пару мгновений превратился в какое-то жутко неприятное существо с фиолетовой шкурой и огромной алой пастью в три четверти тела. Пришелец взвизгнул, а существо, не издав ни единого звука, стало невероятно быстро, прямо на глазах, натягиваться, как чулок, на одну из его рук. - Скорее! В сторону! Да отойдите же, черт возьми! Не дожидаясь, когда Шорохов отреагирует, Ребрин оттолкнул его, и в этот момент пришелец, нелепо изогнувшись, одним движением могучих челюстей откусил себе руку, после чего, жалобно скуля, побежал прочь. Фиолетовый монстр с быстротой молнии бросился следом. Уже у самой двери, настигнув-таки "богомола", он с громким чавкающим звуком, как удав, вцепился ему в ногу. Пришелец снова завизжал, дернулся, отбиваясь, но стряхнуть с себя существо не смог. Через несколько секунд на полу у дверей, булькая и сопя, уже ворочалось что-то огромное и бесформенное, из пасти которого торчали подрагивающие усики неудачника-"богомола". Вскоре и они исчезли. - Да стреляйте же вы наконец! - закричал тут Шорохов. Тогда только в руках у Ребрина загрохотал пулемет.. За считанные мгновения крупнокалиберные пули, взрываясь в теле монстра, превратили его в отвратительное месиво из фиолетового, желтого и зеленого, а все стены, пол и даже потолок в той части комнаты тотчас же покрылись мерзкой слизью таких же цветов. Вдобавок ко всему оттуда потянуло удушающим смрадом разлагающейся плоти. - Ну и мерзость! - пробормотал Ребрин, бросая раскалившийся пулемет под ноги. - Врагу не пожелаешь. - Он сел прямо на пол и, шумно отдуваясь, принялся рукавом отирать пот со лба. Шорохов с сочувствием на него посмотрел. - Да, эстетичным это зрелище никак не назовешь. - Что верно, то верно, - согласился Ребрин. Он секунды две-три помолчал и неожиданно признался: - Не знаю, как вам, а мне что-то от вида этих инопланетных тварей становится как-то не по себе... Нервы сдавать начали, что ли. - Он вздохнул и, покосившись на месиво у дверей, добавил: - Скорей бы уже все это кончалось. Шорохов, соглашаясь, кивнул, и в этот момент они оба снова замерли, потому что посередине