— Я прекрасно тебя понимаю Тсукико. Меня так же одолевают кошмары, но со временем их становится всё меньше. Правда, они всё равно останутся с тобой до конца жизни, с этим придётся смириться.
— Говорил же, проповеди мне не нужны.
— А что тебе нужно? — вопросительно вскинула брови женщина. — Выпить какие-нибудь настойки и уснуть? Я видела таких ванов, работала с ними, пыталась лечить. Хочешь знать, что с ними было потом?
— Дай угадаю, они стали наркоманами?
— Именно, — её глаза сверкнули. — Сильные и красивые парни сожрали сами себя изнутри. Видите ли, не хотели во всём признаться. Они же мужчины, — при этих словах недовольно фыркнула. — А в итоге сгорели. Изжили себя. Желая казаться сильными, превратились в безвольные тюфяки.
В этот момент вернулась Асэми, неся на подносе несколько чашек и чайник, из которого валил густой пар, наполняя комнату приятным ароматом. Девушка поставила поднос на стол, расставила приборы и налила всем чай, включая себя. После чего села рядом и приготовилась слушать.
— Я могу рассказать тебе об одном ване, который прошёл подобное и до сих пор живёт рядом с тобой, — произнесла Рангику и отхлебнула.
— И кто это? — я последовал её примеру и сделал маленький глоток. Напиток, хоть и горячий, оказался довольно интересным. Пряным и сладковатым.
— Речь обо мне, Тсукико, — улыбнулась та. — Как я здесь, по-твоему, оказалась?
— Ты никогда не рассказывала.
— А ты интересовался?
Честно говоря, я даже не помнил, когда вот так свободно общался с кицуне. Меня закрутила круговерть мрачных приключений, которая не отпускает до сих пор.
— Молчишь, — хмыкнула та. — Оно и понятно. Мы никогда с тобой по душам не разговаривали. Думаю, время пришло.
— Хорошо, — я уселся поудобнее. — Говори.
— Я пришла… — начала она и сразу же запнулась. — Думаю, тебе не стоит пока знать, откуда именно. Неважно. Но пригнала меня сюда не только ненависть неко, но и беда, — я напрягся. — Когда-то у меня была семья, Тсукико. Муж и маленькая дочь, — она смотрела на меня холодным взглядом, пыталась сдержаться, но я всё-таки услышал, как на мгновение дрогнул её голос. — Мы были лисами, сам знаешь, какое к нам обращение. Поэтому жили в небольшом портовом городишке на берегу Великого моря. Поселение для всякого сброда вроде нас, — печально усмехнулась. — Но было неплохо. До времени, — ещё один глоток чая, после чего она умолкла, о чём-то задумавшись.
Я вежливо молчал, ожидая продолжение. А вот Асэми не терпелось узнать, что же было дальше, поэтому девушка нервно ёрзала на стуле.
— В городке было много купцов. Они часто останавливались у нас, чтобы переждать непогоду или просто передохнуть. Поэтому пьяные драки в трактирах не были чем-то необычным, — говорила Рангику. — И однажды одна из таких драк переросла в нечто большее. Не помню имён, но кто-то из них не поделился. Два зажиточных вана не уступили друг другу в какой-то мелочи, из-за чего началась потасовка с разбитыми окнами и дверьми. Но даже это не остановило их. Один из купцов вместе со своими подчинёнными проникли ночью на склад обидчика и подожгли его, — и вновь дрожь в голосе, но на этот раз более явная. — В то время стояла засушливая погода, поэтому огонь распространился довольно быстро. Перекинулся на дома и…
— Рангику, — тихо обратился к ней, когда она вновь замолчала. — Если не можешь говорить, то не надо. Я пойму.
— Нет, — покачала она головой. — Ни черта ты не понимаешь, раз пришёл ко мне за снотворным, — и снова продолжила: — В ту ночь меня вызвали помочь одному вельможе, с которым я была в хороших отношениях. Конечно же, обещали неплохую плату, вот я и сорвалась с места. Он жил на краю городка, и мы не сразу узнали о пожаре. Но, когда вбежал запыхавшийся слуга, было уже слишком поздно. Горели почти все склады, но это не остановило обиженных ублюдков, они продолжали закидывать горючие смеси уже жилые дома, убивали мирных ванов. И одним из таких домов оказался мой. Муж не успел понять, что произошло, когда смесь залила его прямо во сне. Его тело моментально вспыхнуло. Загорелась крыша. Дочка забилась под кровать, но…
— Хватит, — мягко произнёс я, видя на её лице слёзы. — Я понял к чему всё это.
— Да неужто? — хмыкнула та и вытерла руками лицо. — Ты не видишь очевидного, Тсукико. Я до сих пор ношу эту боль, и никогда от неё не избавлюсь. Это моё проклятье. Признаюсь, в первые дни я хотела умереть. Пыталась наложить на себя руки. Тогда-то и превратилась в лису на несколько лет. Воспоминания о прошлой жизни стали тяготить всё меньше и меньше. Но потом увидела заблудших в лесу детей. Они боялись, кричали, звали на помощь, а я чувствовала, что к ним всё ближе подбираются волки. Пришлось вернуться к изначальному состоянию и вывести их домой. Благо, мой нюх не подвёл. А потом стала путешествовать по острову. Жила ради других, о себе совсем позабыла. Хотела даже перебраться на материк, но… добралась сюда и что-то остановило. Какое-то шестое чувство велело мне подождать. И вот, — подняла ладони, указав на меня, — теперь понимаю почему.
— Почему же? — удивлённо переспросил я.
— И после этого, ты заявляешь, что что-то понял? — улыбнулась она. — Появился приёмыш Ито, сразился в Поединке Чести и начал поднимать клан с колен. Спас десятки жизней, приютил малышей, и помог мне обрести себя.
— Себя?
— Пока я помогаю детям, чувствую, что живу. Моё сердце каждый день сжимается от тоски, Тсукико, и от неё не избавиться. Ты можешь лишь ослабить боль, но не прогнать. И снотворное превратить тебя в монстра, если ты не смиришься с тем, что нельзя вернуться в прошлое.
Прошлое… это она точно подметила, ведь одной из первых моих мыслей было именно повернуть всё вспять. Я даже наведался к кидзимуна, хотел заставить маленьких рыжих засранцев возвратить меня на день в прошлое. Однако, как не искал их и как бы не звал, никто не показался, отчего я обозлился на них ещё больше.
— Я дам тебе то, что ты просишь, — наконец закончила Рангику. — Но взамен пообещаешь мне, что, хотя бы подумаешь над моим рассказом.
— Договорились, — кивнул я.
— Вот и хорошо, — она придвинула чайник. — Бери.
— Так это…
— Да, — хитро прищурилась та. — Я же говорила, что боль меня не отпускает, поэтому иногда выпиваю пару чашечек. Зависимости не вызывает, но помогает прочистить мысли.
— Благодарю, — улыбнулся я, а потом, секунду поколебавшись, всё же спросил: — А что стало с теми купцами? Их нашли?
Рангику откинулась на спинку стула. На её лице появилась гневная гримаса, сменившаяся дьявольским оскалом. Постучала коготками по столешнице, и только в тот момент я понял, что её пальцы превратились в длинные тёмные когти, а зрачки стали вертикальными.
— Нет, — прошипела она не своим голосом. — Их больше никто не нашёл.
Глава 9
Помимо настоя (назвать это чаем язык не поворачивался) Рангику дала мне небольшой мешочек с травами, которые могли помочь провести ночь без кошмаров. Но был вынужден признать, что и её откровение произвело на меня впечатление. Ведь до этого я ничего о ней не знал, и вдруг…
М-да, стоило бы устыдиться своих терзаний. Я любил Эми, как близкого человека. Возможно, даже как кого-то большего. Хотя до сих пор не мог разобраться в собственных чувствах. Но то, что произошло с кицуне гораздо хуже. Такого нельзя было желать и врагу. В одночасье потерять всех любимых, потерять семью…
— Ито-сан?
Незнакомый женский голос заставил меня остановиться посреди ночной улицы. Солнце давно зашло, за разговором с Рангику я потерял счёт времени. Поэтому, когда вышел из её дома, обнаружил на небосводе луну и звёзды. Не знаю, почему, но это меня успокоило. Наверное, из-за того, что мои силы как-то связаны с ночным светилом?
Обернувшись, заметил тонкую тень, несмело приближающуюся ко мне. Но когда между нами осталось всего несколько шагов, признал в незнакомке ту самую рыжую женщину, что присутствовала при казни.
Мать одного из парней.
Невысокая крестьянка средних лет. Однако по уставшему лицу и простенькому платью видно, как ей несладко живётся.
— Слушаю, — спокойно произнёс я.
— Ито-сан, — робко начала она. — Я хотела… поблагодарить вас.
Её голос дрожал. Женщина боялась посмотреть мне в глаза и говорила, опустив голову.
— Поблагодарить? — удивился я. — Почему? Вашего сына избили плетью. Наверное, сейчас он лежит без чувств?
— Так и есть, — кивнула она. — Потерял много крови, но ему уже лучше. Мой сын сильный, обязательно поправится.
— Будет хорошо, — сказал я. — Не хотелось бы, чтобы он умер уже после наказания.
При этих словах женщина вздрогнула и впервые подняла на меня взор. На её глазах блестели слёзы.
— Амэ дурак, не спорю, — продолжила она, но чуть более уверенно. — И всё же я не думаю, что он решился на…
— На насилие? — переспросил я.
— Да, — тихо ответила та и вновь опустила голову. — Он воровал, я знаю. После того как погиб его отец, мальчик совсем отбился от рук. Я не могла заниматься сыном, вот он и попал в плохую компанию.
— Но кто-то из неё выбрался и старается быть лучше.
— Да, — с жаром ответила та. — Уверяю вас, Ито-сан, Амэ тоже постарается.
— Будет хорошо, — просто кивнул я. — А благодарить надо не меня, а вас. Парень лишился собачей участи только благодаря вам.
— Мне? — она вскинула на меня удивлённый взор и захлопала ресницами.
— Да. Мне было бы стыдно, если б всё произошло на ваших глазах.
— Так это из-за меня, вы приказали его не…
— Именно так, — я уже хотел попрощаться, но потом всё же спросил: — А как погиб его отец?
— Кумо? — при упоминании мужа её голос стал жёстче. — Он работал на Сидзаки, помогал перевозить какой-то товар через Катаме. Но однажды они попались воинам Ямадзаки, которые никого не пощадили.
— Вот как, — пробормотал я. — Значит, сын хотел пойти по стопам отца.
— Нет, нет, нет, — запричитала та и замахала руками. — Амэ способный мальчик, но сбился с пути.