Я бросил взгляд на телеги. Ну да, груженные так, что наверняка бедная животина и по ровной-то дороге тянула все это добро с трудом. А уж на горку…
Торговец, похоже, несколько иначе понял мой взгляд, потому что тут же затараторил:
— О, уважаемые гвардейцы, я понимаю, что вы очень заняты. Но я и не прошу помощи просто так. Конечно же, когда мы окажемся наверху, я отблагодарю добрых людей, оказавших мне столь любезную услугу…
И тут же в моей руке оказалась монета.
Во, дела…торговец настолько быстро дал мне взятку, что я даже движения его не заметил. Прям берсерк-взяточник, а не торгаш.
— Идемте, — бросил я сквозь зубы, справедливо полагая, что именно так и должен вести себя гвардеец. И не удосужившись даже взглянуть в ту сторону, чтобы понять, услышали меня или нет, двинулся вверх по дороге.
Трое моих «подчиненных» пошли вслед за мной. А затем я услышал шаги караванщиков, скрип их телег.
Мы начали подниматься вверх.
Пройдя метров сто, я повернулся к караванщику и указал рукой в сторону, мол, сюда свои телеги направляй.
Торговец понятливо закивал, и весь караван свернул на обочину, принялся ползти по самому краю тропы.
— Вижу, вы действительно знаете эту тропу, — один из охранников каравана поравнялся с нами.
— Знаем, — коротко ответил я.
— А чего сами не наверху? — спросил охранник. — Из столицы идете?
— Тракт патрулировали, — ответил я.
Вот ведь, балабол! Поговорить ему, что ли, захотелось?
— Тракт? — удивился охранник. — Видно, дела плохи, раз на тракт отправили гвардейцев. Что же там такого произошло?
Вот ведь, черт! Похоже, что-то не то ляпнул. Выходит, встреченная нами пятерка бойцов вовсе не дорогу патрулировала. Что тогда вообще там делали? Возвращались в столицу? Почему шли только впятером?
— Приказали, — пожал я плечами.
Ну его в лес, охранника этого! Ему что не скажешь — только хуже становится. Вот уж действительно — все сказанное будет использовано против вас.
Некоторое время мы шли молча. Но затем словоохотливый охранник заговорил вновь.
— Я слышал, в предстоящей войне король намерен использовать и вас на поле боя?
Я пожал плечами. Мол, мне об этом неизвестно.
— А правда ли, что гвардейцев теперь обучают сражаться с посохом?
Блин, а ведь он не просто так вопросы эти свои задает. И вообще — очень мне этот тип не нравится…совершенно не нравится! Я разглядел его еще там, внизу, на перекрестке.
На обычного балагура и болтуна он совершенно не похож. Наоборот, очень уж у него пронзительный, острый взгляд. Серые глаза глядят на тебя оценивающе, словно бы взвешивают, опознают тебя. Его обветренное, суровое лицо не выражало никаких эмоций. А вот сейчас он лыбится во все зубы. С чего друг он воспылал к нам дружескими чувствами?
Нет…что-то с ним не так. И вопросы еще эти…словно бы проверяет, словно бы выведывает что-то.
Уверен, это неспроста. Наверняка мы как-то прокололись внизу. Чем-то вызвали у него подозрение. Чем? Своим внешним видом? Моими ответами?
Он явно учуял какую-то нестыковку, и теперь аккуратно зондирует почву, пытается пробить нас.
Готов поспорить на все свои драккары — он подозревает в нас самозванцев. Отвечать на его вопросы у меня нет уже ни малейшего желания. Любой ответ может привести к крайне неприятным последствиям.
И под последствиями я имею в виду драку. Убить весь караван мы-то сможем, но что дальше? Наверняка сейчас, в эти дни, тракт весьма оживленный — на место боя наткнутся очень быстро и начнется паника. Да чего там, начнется она задолго до того, как бой закончится — могут банально услышать звуки схватки.
А ведь нам не только наверх нужно подняться, нам еще и спуститься надо, подать сигнал, дождаться своих…
Можно, в принципе, выкосить весь этот треклятый караван и сломя голову нестись вниз. Но какой смысл вообще тогда от всей нашей разведки?
Так, ладно. Не паникуем раньше времени. Чего он там говорил? С шестами гвардейцы учатся сражаться? Правда ли это? Что ему ответить? Сказать, что да? А вдруг этот вопрос с подковыркой, вдруг он меня проверяет?
А кстати, кажется, Корг что-то говорил об этих самых шестах…но что?
Я напряг память и все же вспомнил тот разговор. Кажетс, я Корг говорил, что шесты — это оружие крестьян. Им не позволено иметь холодное оружие, вот и придумали такой способ отбиваться от всякого рода разбойников. Впрочем, как показал уже наш опыт — крестьяне плевать хотели на запрет, и у многих есть и мечи, и копья…
Но не об этом сейчас. Сейчас о шестах. И охранник уже глядит на меня, прямо-таки буравит взглядом, дожидаясь ответа.
— Нет, это неправда, — едва разлепив губы, ответил я.
— Вот я тоже думаю, зачем гвардейцам, умеющим пользоваться мечом, копьем, щитом учиться биться с помощью каких-то палок? — радостно улыбнулся охранник.
— А раз тоже так думаешь, зачем спрашиваешь? — бросил я.
Улыбка сползла с лица охранника. Но и новые вопросы он больше не задавал, сволочь такая.
Более того, спустя несколько шагов отстал, вернулся к своим.
— Будьте начеку! — шепнул я своим. — Охранник, кажется, понял, что мы не настоящие гвардейцы.
— Мать его ети! — тяжело вздохнул Гор. — Будем драться?
— Пока нет, — шепнул я, — только если нападут…
Но, к счастью, обошлось. Охранник больше не донимал меня своими вопросами и даже не приближался к нам. Очень скоро мы добрались к вершине, и как только караван выбрался на более-менее ровное место, любопытный охранник бросился куда-то в толпу.
Вот ведь, сволочь! Наверняка здесь есть и другие гвардейцы. Уверен, что он отправился к ним, чтобы на всякий случай стукануть о крайне странных типах, которые сопровождали его караван.
— Расходимся, — приказал я своим, — даю полчаса времени. Затем встречаемся на тропе и идем вниз. Можно даже по одному. Как бы сейчас нас ловить не начали…
— Скинем эти шмотки? — предложил Гор.
— Не стоит, — покачал я головой, — если начнется заварушка, то они ‒ какая-никакая, а защита. Да и без них, возможно, мы вызовем большее подозрение.
— Ладно, — кивнул Гор, — разошлись.
Они трое практически моментально растворились в толпе. А людей, к слову, здесь было много. На первый взгляд несколько сотен, а может и тысяча. Надо подняться на какую-нибудь скалу и поглядеть на это место с возвышенности…
— Господин гвардеец! — ко мне спешил давешний торговец.
Вот ведь…чего тебе еще от меня надо?
Глава 7. Ярмарка
От торговца с горем пополам я отделался. Оказалось, дядька спешил рассчитаться со мной, вот только ограничиваться передачей денег он не стал. То ли боялся, что я начну возмущаться, что слишком мало дал, то ли еще чего от меня хотел, но разразился таким монологом, что остановить мне его удалось лишь спустя несколько минут. И более того, свалить от него сразу не удалось. Он все равно упорно продолжал цепляться за меня, нес свою ахинею.
Но все же я смог сбежать ‒ нырнул в толпу, и был таков. Протискивался там, где людей было побольше, опасаясь, что надоедливый торговец все еще следует за мной. И, к слову, так и было — несколько раз обернувшись, я видел его красную высокую шапку, мелькавшую над головами и плечами людей.
Несмотря ни на что, оторваться от преследователя мне удалось. И я, наконец, остановился, чтобы перевести дух, оглядеться.
М-да, людей тут была уйма, словно на рок-концерте. А впрочем, чему удивляться? Какие у местных развлечения? Вот и валят все на эту самую ярмарку, совмещая полезное с приятным: вроде как и Триликому своему хвалу воздают, и дела свои решают — кто продает излишки, кто покупает необходимое в хозяйстве…
Кстати, чего тут только не было… Я выскочил из толпы и быстро прошелся вдоль ряда лавок — продавали все, что душе угодно: выпечку, мясо, пшеницу и сено, различного рода инструменты. Нашел даже нечто похожее на оружейную лавку. Правда, ассортимент ее несколько меня удивил. Мечей, ножей, щитов здесь было не так чтобы и много, зато всевозможных посохов, палиц и тому подобного — уйма.
Ну, в принципе, логично — здесь ведь по большому счету было много крестьян. А им, насколько я помню, оружие вроде мечей не позволялось.
Нашел и ювелирную лавку — на прилавке торговца были аккуратно разложены всевозможные браслеты, цепи, кольца, разного рода сережки и подвески. Причем серебряных изделий я не заметил. Все были исключительно золотыми, да еще и с камнями. Хотя нет, вру. В наличии имелось не только золото. Была и «витрина» с бижутерией, если ее можно было так назвать: поделки из металла, бронзы, даже меди, фигурки из стекла и камня.
Очень хорошо. Надо будет не забыть, что тут такой лоток имеется — весь его ассортимент великолепно продастся на рынке Вестланда.
Я отошел от торговых ларьков и, наконец, заметил то, что довольно-таки долго искал — уступ. Если на него залезть, можно с легкостью разглядеть все, что делалось на Ладони Бога. А главное — можно по нормальному прикинуть, сколько тут людей.
И я полез на этот самый уступ. Хотя назвать это «скалолазанием» язык не поворачивался — все же здесь имелись удобные ступеньки, по которым я и поднялся.
На самом уступе было людно — парочка взрослых и с десяток ребятишек от 5 до 15 лет. Наверняка забрались сюда полюбоваться видами.
Я спокойно подошел к краю и принялся разглядывать открывшийся мне пейзаж. Плато (или как еще назвать это место?) буквально кипело — людей было целое море. Кое-где на длинных шестах были установлены факела, освещавшие местность. Но наибольшее их число (факелов, в смысле) было сосредоточено в одном месте — там, где, как я помню, должен был находиться алтарь.
Ага, вот и он! Я разглядел здоровенную каменюку, к которой выстроилась целая очередь — наверняка на подношение.
Возле камня я разглядел жрецов или священников (не знаю, как они у Триликого называются), они стояли молча, словно изваяния, и следили за тем, чтобы никто не нарушал установленный порядок.