Адам знал все о строении мира, о возникающих и уходящих в лету цивилизациях, о параллельных измерениях и сущностях, способных проходить сквозь них. Но было и то, чего высшее сознание Блейка знать не могло. Он никогда не был отцом.
И Аманда боялась за свою дочь. ДНК и генетика Дезире доведены до совершенства путем длительных исследований и опытов. Она — следующая ступень в развитии человеческого сознания. Неимоверная ответственность лежит на хрупких плечах ребенка. И что будет с ней, если она не справиться? Не оправдает ожиданий Адама Блейка? А это может случиться. Когда Дезире сама станет матерью, все уроки и наставления великого учителя предстанут в совсем другом свете. Аманда не желала дочери подобной судьбы. Дети Дезире должны изменить мир, исправить допущенные человечеством ошибки, но захочет ли сама Дезире возложить на плечи сыновей и дочерей ответственность за судьбы людей, всех людей?
Но Аманда еще не знала главного. Отцом детей новой расы должен стать Адам Блейк.
2003 год. Бруклин.
— Я больше не пойду в школу. Даже не уговаривай! — заявила Дезире, плюхнувшись на заднее сиденье "Порше". Аманда обернулась, взглянув в насупившееся лицо дочери. Воротник ее школьной формы был перепачкан синей пастой, ресницы влажные, засохшие следы слез на щеках.
— Что случилось? — мягко спросила Аманда. В зеленых глазах отразилась тревога. — Тебя кто-то обидел?
— Да. Природа! — хмуро бросила Дез, поправляя сползшие гетры. — Я никогда больше не пойду на занятия.
— Почему? — уже строже спросила женщина.
— Я опозорилась. Надо мной весь класс смеялся. — убитым тоном сообщила девушка, не поднимая глаза. Аманда сдержала улыбку.
— Свалилась, когда отвечала урок? — поинтересовалась она.
— Хуже. У меня начались месячные. Прямо на уроке физкультуры. И все видели, как по моей ноге потекла кровь. Это ужасно. Я не хочу жить. — Дезире разрыдалась, закрывая ладонями лицо. Аманда растерянно замерла. В голове ее тревожно заметались мысли. Как рано. Хотя нет. Девочке уже пятнадцать…. Женщина не на шутку испугалась. Она знала, что это значит. Дезире достигла репродуктивного возраста.
— Не плачь, маленькая моя. — Аманда потянулась через сиденье и погладила дочь по волосам. Та заревела еще горше. — Так бывает. Не ты первая. Одноклассники уже завтра забудут о случившемся. Ты должна гордиться, ты стала женщиной.
— Если я должна гордиться, то почему мне тогда так стыдно? — убирая ладони с заплаканного лица, спросила Дез.
— Ты меняешься. Пойми, милая, каждая женщина проходит через эту стадию. Не нужно бояться. Это прекрасно. Ты взрослеешь, превращаешься в прекрасную девушку. И скоро у дверей выстроиться толпа твоих поклонников. Все они будут сражены твоей красотой. И ты выберешь самого лучшего, чтобы прожить с ним долгую счастливую жизнь. — Аманда ободряюще улыбнулась, хотя на душе у нее скребли кошки.
— Как вы с папой? — перестав всхлипывать, спросила Дезире.
— Да, как мы с папой. — кивнула женщина. В глубине зеленых глаза скользнула печаль.
— Зачем ты обманываешь, мама? — тихо спросила девушка. Она смотрела в окно.
— Почему ты так говоришь?
— Я знаю, что никогда не выйду замуж. Я буду воспитывать детей, помогать им, учить их, так, как учили меня вы с отцом… и Адам. Они будут особенными и вернут первозданный закон всеобщего единства, и Вселенная снова обретет гармонию. И в этой программе нет места для меня, для моего личного счастья. Но, наверно, вернуть равновесие и есть счастье. Я не жалуюсь, просто мне немного страшно.
— Вот видишь, ты сама все понимаешь. — через силу улыбнулась Аманда Вильмонт. — А страх пройдет. Адам поможет тебе.
— Адам ничего не знает обо мне. — покачала головой Дезире, подняв на мать влажные глаза. — Он видит только то, что хочет видеть. И тому же учит меня.
— И в чем проблема? — побледнев, спросила Аманда.
— Мы смотрим разными глазами. Он говорит, что мы являемся одним целым, и я чувствую, что он не лжет. У нас много общего. Мы удивительно тонко чувствуем друг друга. И нам даже не нужно разговаривать, чтобы понять… Но иногда мне хочется побыть наедине с собой, отдельно от него.
— Со мной было так же в твоем возрасте. Это переходный период, Мэнди. Ты ищешь себя, переоцениваешься то, что еще вчера казалось незыблемым и верным. Тебе хочется спрятаться в свой маленький мирок, и посидеть там, в тишине, подумать, помолчать. Все вернется на круги своя спустя какое-то время. Подожди немного, милая.
— Ты не скажешь папе и Адаму, что со мной случилось?
— Если ты так хочешь….
— Я хочу. Мне очень неудобно.
— Я понимаю. — Аманда облегченно улыбнулась. Просьба дочери освободила ее от ответственности. И дала им обеим еще немного времени.
Два года спустя.
— Что дальше? — Дезире закрыла крышку тубуса. Все кубики легли на свои места. Задача выполнена. Адам прошелся по девушке задумчивым взглядом, витая где-то в своих мыслях. Он сидел на диване в расслабленной позе, закинув ногу на ногу и перебирая пальцами деревянные четки. Из кухни доносились веселые голоса Аманды и Филиппа, колдующих над праздничным обедом. У Дезире сегодня особенный день. Ей исполняется семнадцать лет. Но девушка не выглядит счастливой. Наоборот, с самого утра она кажется подавленной и грустной. И даже огромный плюшевый розовый заяц, врученный Адамом в подарок, не обрадовал ее. В последнее время Дезире очень изменилась. Стала замкнутой, необщительной, что было не свойственно ее лучезарной взбалмошной натуре. И она откровенно избегала его — Адама Блейка. Их общение свелось к минимуму. Он говорил — она молчаливо слушала, выполняя задания без прежнего энтузиазма. Не старалась угодить ему, не выбегала на встречу, когда он приходил, не смеялась вместе с ним над не совсем удачными шутками, не звала на совместные прогулки, уклонялась от любых прикосновений, словно он был прокаженным. Адам списывал изменения в поведении девушки на переходный период, осложненный гормональными всплесками, и пытался вспомнить, происходило ли нечто подобное с ее матерью в этом возрасте. Конечно, нельзя сравнивать Аманду и Дезире. Они совершенно разные личности, и физически и духовно. Но обе женщины, со всеми вытекающими. Аманда в семнадцать лет впервые влюбилась. В Филиппа Вильмонта. Но их брак был заранее предусмотрен, и они оба следовали программе. Им повезло, что они испытывали друг другу настоящие чувства…. И все же холодное отношение Дезире сильно тревожило Адама Блейка. Она закрылась от него, а это недопустимо. Странно, но именно он научил ее самостоятельности и полному контролю над разумом. Кто бы мог подумать, что однажды она обернет полученные знания против него. Дезире прятала от него свои мысли, желания, чувства, и эмоции, и каждый раз пытаясь подглядеть, он натыкался на прочную стену. Взаимопонимание и полное доверие были потеряны. И Адам желал знать причину, чтобы исправить допущенную ошибку.
— Адам, ты заснул? — хорошенькое личико девушки испортила раздраженная гримаса. — Я спросила, что дальше?
— Наверно, теперь ты знаешь все, Дез. — наклонившись вперед, он опустил голову на согнутые в локтях руки, упертые в колени. — Самое основное. Дальше будет новый этап. И он будет проходить в лаборатории. Ты ознакомишься с новыми технологиями…
— Мне придется уехать с тобой? — не дав ему договорить, быстро спросила девушка. Она встала из-за стола, за которым сидела, и расправила складки на подоле атласного нарядного белого платья, надетого по случаю праздника. Адам отметил, что она сильно выросла, и внешние перемены тоже были ошеломительными. Его подопечная становилась настоящей красавицей. Но она и не могла быть другой.
— Нет. Мы сможем перемещать отсюда, когда это потребуется. — ответил Блейк. Он поднялся и подошел к Дезире. Она настороженно смотрела на него, и инстинктивно отступила назад.
— Но я раньше этого не делала.
— Ничего сложного. Я научу. — Адам пожал плечами, улыбаясь имениннице. — Из кухни умопомрачительно пахнет. Готова праздновать?
— Снова торт, пирожные и воздушные шары? — хмуро спросила Дез, приподняв одну бровь. — Ты случайно не знаешь, что мне подарят родители? Если это будет еще один розовый плюшевый мешок с ватой, я не вынесу.
Взгляд Адама метнулся к небрежно брошенному подарку в углу комнаты. Протянув руку, он взял девушку за подбородок и заставил посмотреть на себя.
— А чем плох заяц? — почти с обидой спросил он. Дез резко отстранила его руку.
— Я не маленькая, Адам. — скривив губы в усмешке, холодно бросила девушка. — Я выросла из мягких игрушек. Жаль, что Ты этого не заметил. А должен бы. Ты знаешь меня лучше, чем остальные. Ладно, родители, им положено. Я всегда буду для них ребенком. Но ты не мой отец, и не мать. И даже не друг.
— Вот как? — Блейк напряженно улыбнулся. — И кто же я? Строгий учитель? Я думал, что мы друзья. Извини, что ошибся. Что плохого в том, что я подарил тебе плюшевую игрушку? Было бы лучше, если бы я купил набор косметики или комбинацию? Ты думаешь, такой подарок уместен?
— Для друзей — да. — кивнула Дезире. В глазах ее сверкнули слезы. — Я не хочу, чтобы ты сюсюкался со мной, как с ребенком, но и взрослой быть боюсь, так, как знаю, что меня ждет.
Адам потрясенно уставился в расстроенное лицо девушки.
— Ты боишься исполнить свое предназначение? Ты же хотела, Дез…. Мы оба знаем, как важно то, что должно произойти. — искреннее изумление прозвучало в голосе Блейка.
— Но сейчас мне страшно. — всхлипнула Дез, отворачиваясь. Ей было стыдно, что она дала слабину перед Адамом. — Вчера меня пригласил на свидание парень из спортивного класса. Все девчонки сходят по нему с ума, но я не смогла согласиться. Как я объясню ему, что через год или два буду носить ребенка неизвестно от кого, но зато этот ребенок будет совершенным существом новой расы? Ты думаешь, он поймет? Или кто-то другой? — девушка резко обернулась, гневно глядя в невозмутимое лицо. В сложные моменты Блейк всегда надевал маску равнодушия. — Или ты и для меня приготовил мужа, как для мамы? Тогда где он? Не пора ли нам познакомиться.