Моисей, видимо, и сам многое узнал от Иофора, дополнив услышанное в собственной семье новыми для себя сведениями и преданиями о жизни потомков Авраама. Вообще, мы можем полагать, что немало явных и тайных знаний о духовном мире Моисей приобрел во всех трех пройденных им «школах»: в родном доме, относящемся к священническому колену Левия, у египетских жрецов и, наконец, у мадианитян. Однако истинное, живое откровение Божье не зависит от преданий человеческих и не является их «продолжением», ибо откровение Божье есть мгновенное просветление, озарение человеческого духа. И оно так же отличается от всевозможных преданий, будь то предания израильские, египетские или мадиамские, как рассматривание изображений человека – от непосредственного живого с ним общения. Или же как рассказ, услышанный слепым, о том, что существуют свет и краски, отличается от созерцания красоты мира…
И вот Моисей, подготовленный, казалось бы, всесторонне – духовно, эмоционально и физически – ко встрече с Богом живым, тем не менее целых сорок лет проводит в пустыне – в созерцании, размышлении и молитве. Сам Господь устроил так, чтобы человек, спасенный Моисеем, донес на него египетским властям, чтобы Моисей бежал от фараона и затем встретил дочь мадиамского священника. Случайные, казалось бы разрозненные, факты складываются в целостную картину необычной судьбы, предназначенной Моисею. Ведь ничего случайного в жизни великих духовидцев нет. Конечно, Моисей изначально был избран и последовательно подготовлен к своей миссии. Тем не менее выбор между добром и злом, эгоизмом и самопожертвованием всегда оставался за ним; и, беспрестанно его осуществляя, он делал себя все более достойным призвания и избрания. И вот теперь, оказавшись в пустыне наедине с самим собой, Моисей должен как бы «дойти до края» плотских и душевных возможностей человека, дабы приблизиться к Создателю. Это, как мы увидим дальше, символизируется его странствием до «конца пустыни».
…Вернемся к событиям в земле Мадиамской: священник, услышав, что в их краях появился какой-то отверженный скиталец-египтянин (а египтяне, будучи заносчивыми, обращались с обитателями пустыни очень пренебрежительно), и узнав, что тот лишен гордыни и самоотверженно помогает обижаемым, приглашает Моисея в дом:
…Где же он? зачем вы его оставили? позовите его, и пусть он ест хлеб.
Моисею понравилось жить у сего человека… (Исх. 2, 20–21)
По-видимому, Моисей встретил у мадианитян те же обычаи, унаследованные от патриархов, что и в собственном доме, и увидел ту свободу, о которой тосковали сыны Израилевы в Египте. Ему «понравилась» такая жизнь. Он женится на Сепфоре, и она рождает первого сына:
Она родила сына, и Моисей нарек ему имя: Гирсам… (Исх. 2, 22)
В имени «Гирсам», גרשם <Гершо́м>, соединены два корня: גר <гер> — означает «пришелец», и שם <шам> – «там», т. е. «пришелец [я] там»:
…Потому что, говорил он, я стал пришельцем в чужой земле. (Исх. 2, 22)
Очень может быть, что под «чужой землей» Моисей имел в виду не только Мадиам, но и Египет.
…Повествование отвлекается на время от судьбы Моисея и возвращается к общей участи сынов Израиля в Египте:
Спустя долгое время, умер царь Египетский. И стенали сыны Израилевы от работы, и вопияли, и вопль их от работы восшел к Богу. (Исх. 2, 23)
Данный стих связан с предыдущим, в котором говорится, что у Моисея родился сын. Дело в том, что Моисей был как бы душой народа израильского. То, что происходило с Моисеем – каждая мысль, каждое слово, каждый шаг его, – отражалось на жизни всего народа. И тогда понятно, почему Моисей, уже утвердившись в земле Мадиамской, женившись и родив там сына, называет себя «пришельцем». Он тем самым свидетельствует о страстном желании всех израильтян выйти из рабства и возвратиться в землю отцов.
Итак, царь Египетский умер, но страдания порабощенного народа, как часто случается при смене одного тирана другим, не прекратились. Существует предание (трудно сказать, насколько оно достоверно), что умер фараон не буквально, а «в переносном смысле»: омертвело его тело, покрывшись язвами, словно корой. И для того чтобы облегчить мучения, он, по совету знахарей-волхвов, черных магов, велел каждый день убивать по 300 еврейских младенцев: кровью 150 из них наполняли целую ванну, в которой царь купался утром, а из крови оставшихся готовили такую же ванну вечером. И тогда народ Израиля понял, что обречен на абсолютное истребление. Оставался только один Помощник и Спаситель на небесах, о Котором и вспомнили измучившиеся евреи:
…И стенали сыны Израилевы от работы, и вопияли, и вопль их от работы восшел к Богу. (Исх. 2, 23)
«Вопль… восшел к Богу»… Подобное выражение уже встречалось в Книге Бытия:
И сказал Господь: вопль Содомский и Гоморрский, велик он…
Сойду и посмотрю… (Быт. 18, 20–21)
Все, что происходит на земле, как бы восходит в невидимый мир в виде особых излучений – «звуков», которые могут быть «песнопениями», а могут быть и «воплями». Они либо гармонизируют высшие сферы, либо вносят в них разлад. И тогда свыше нисходит «ответный импульс», дабы исправить то, что происходит на земле, ибо каждая душа связана с высшим миром…
И услышал Бог стенание их, и вспомнил Бог завет Свой с Авраамом, Исааком и Иаковом. (Исх. 2, 24)
Здесь явный антропоморфизм: Богу приписываются чувства и деяния человеческие. Бог «услышал»… Но разве Бог не слышал раньше? Разве сыны Израилевы не стонали и не кричали, когда их мучили и уничтожали прежде? Да, стонали и кричали, но, видимо, они были настолько поглощены египетской идолопоклоннической стихией, что именно к Богу со стенаниями и не обращались. И теперь, когда был уже достигнут крайний предел страданий, стало понятно, что надеяться, кроме как на Господа, не на кого, – тогда о Нем вспомнили не отдельные семейства, не какое-то одно колено, а весь народ:
…Вопль их от работы восшел к Богу. (Исх. 2, 23)
Если некто будет кричать, повернувшись лицом к северу, то его прежде всего услышит тот, кто находится на севере, если к югу – тот, кто на юге. Раз «вопль от работы» восшел к Богу, то ясно, что и обращен он был к Богу, и не случайно сказано, что Бог «услышал и вспомнил». За время египетского рабства народ впервые (прежде ни о чем подобном мы не читали) весь, целиком обратился к Создателю со слезной, полной последней надежды молитвой. Потому-то народ и был так скоро услышан, а Моисей послан для его избавления. «…И вспомнил Бог завет Свой…» А разве Бог когда-нибудь забывал о вечном завете, который Он заключил с Авраамом, Исааком и Иаковом? Конечно, Он помнит его всегда. Но выражение «вспомнил Бог» означает, что Бог совершил некое действие для защиты тех, кто состоял с Ним в вечном завете. До тех пор, пока человек не вспоминает о Боге, и Бог его как бы «не помнит». Но как только человек обращается к Нему всем сердцем, Бог откликается, и этот отклик становится слышен в нашей жизни. Именно о том и идет речь, когда говорится, что Бог «вспомнил завет с Авраамом, Исааком и Иаковом».
Вспомним, в чем же он состоял. Первый, как бы наиболее открытый взору, «внешний» слой завета содержал в себе Божье обетование умножить потомство патриархов и дать ему землю странствования отцов – землю Ханаанскую. «Внутренний», более таинственный и глубокий слой завета связан с тем, что Бог некогда обещал Аврааму:
…Благословятся в тебе все племена земные. (Быт. 12, 3)
И еще обещано, что потомки Авраама станут народом с особой миссией, «царством священников и народом святым» (ср. Исх. 19, 6):
От Авраама точно произойдет народ великий и сильный, и благословятся в нем все народы земли… (Быт. 18, 18)
Здесь предсказано появление потомков Авраама по плоти – израильтян, которые станут благословением: принесут человечеству откровение Господне. Из их среды должны выйти великие пророки и наконец сам Христос. И они призваны первыми получить Закон и заповеди, пророчества и Священное Писание.
Вспомним также еще одну часть обетования:
…Благословятся в семени твоем все народы земли… (Быт. 22, 18)
Иисус Христос должен был родиться в народе, происходящем от Авраама. Однако до его рождения оставались еще долгие века развития народа, его воспитания в Законе Божьем, начало чему положили исход из Египта и поселение израильтян в собственной стране – для свободного служения Богу. Только в народе, прошедшем столь долгий путь духовного развития, смог впоследствии Иисус Христос найти достойных учеников – апостолов, продолжателей его великого дела. Именно в связи с исходом и последующими событиями сказано, что Бог «вспомнил завет Свой», т. е. стал создавать предпосылки исхода, в котором, как зерна в зреющем плоде, содержались будущие события человеческой истории. Бог сначала создает событие в Своей мысли, а затем воплощает его Своим велением:
…Ибо Он сказал – и сделалось; Он повелел – и явилось. (Пс. 32, 9)
А также:
И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. (Быт. 1, 3)
Слова «Да будет свет» указывают на праведных патриархов, а их осуществление – «И стал свет» – на народ, от патриархов происшедший. Всему предшествует замысел: Бог исходит из будущего, формируя наше настоящее и прошлое. Через пророка Исаию Он Сам говорит об этом так:
Я возвещаю от начала, что будет в конце, и от древних времен то, что еще не сделалось… (Ис. 46, 10)
…Итак, обетование начинает исполняться:
И увидел Бог сынов Израилевых, и призрел их Бог. (Исх. 2, 25)
А разве раньше Бог их не видел? Но вот, как Он объясняет Свое «невидение» и «неслышание» через того же пророка Исаию: