И вот Моисей приказывает Иисусу Навину:
…Выбери нам мужей и пойди, сразись с амаликитянами; завтра я стану на вершине холма, и жезл Божий будет в руке моей. (Исх. 17, 9)
Моисей, увидев, что «руки народа ослабли», и народ подвергается нападению темных языческих сил, должен мистически как бы «возместить» «опускание рук» народа воздеванием своих рук в молитве. Моисей поднялся на гору, воздел руки к Богу и обратился к Нему всем своим существом, чтобы уравновесить падение веры в народе преизбытком своей веры.
И когда Моисей поднимал руки свои, одолевал Израиль, а когда опускал руки свои, одолевал Амалик… (Исх. 17, 11)
Исход всякой битвы зависит от глубоко духовных, сокрытых причин. Молитва Моисея давала возможность Израилю одолевать врага. Поэтому, когда Моисей ослабевал в молитве, побеждал Амалик. Это же относится, очевидно, и к любой войне, духовной или физической.
…Но руки Моисеевы отяжелели… (Исх. 17, 12)
Неверие народа препятствовало усилиям Моисея. Ему было очень тяжело чувствовать сомнение и ропот соплеменников. Дело в том, что Моисей в каком-то смысле олицетворял соборную душу Израиля, в нем воплощалось высшее «я» всего народа. Поэтому состояние противления Богу, в котором пребывал народ, так ослабляло Моисея.
…Руки Моисеевы отяжелели, и тогда взяли камень и подложили под него, и он сел на нем, Аарон же и Ор поддерживали руки его, один с одной, а другой с другой стороны. И были руки его подняты до захождения солнца. (Исх. 17, 12)
В течение всего дня сидел он с поднятыми руками, поддерживаемый с обеих сторон. Древнееврейский текст говорит буквально, что руки Моисея были אמונה<эмуна́>– «верой», или «твердостью», до захождения солнца, поскольку воздевание их к небу свидетельствует о твердой уверенности в Божьем содействии. «Эмуна» того же корня, что и «аминь» – «твердость в вере». Поэтому Моисей с поднятыми руками, обращающийся ко Всевышнему, являет собой образец истинной веры. Воздевая руки к Богу, человек должен быть полон безраздельной веры – только тогда возможна победа. Если же есть хоть малейшее сомнение, то «руки опускаются» и победа не наступает. В то же время Аарон и Ор, которые духовным соучастием поддерживают Моисея, вместе с ним образуют то сообщество трех молящихся праведников, чье прошение имеет великую силу пред Богом (ср. Матф. 18, 19–20).
И низложил Иисус Амалика и народ его острием меча.
И сказал Господь Моисею: напиши сие для памяти в книгу и внуши Иисусу, что Я совершенно изглажу память амаликитян из поднебесной.
И устроил Моисей жертвенник…
Ибо, сказал он, рука на престоле Господа: брань у Господа против Амалика из рода в род. (Исх. 17, 13–16)
Итак, победа над Амаликом была делом веры. Почему же сказано, что память об Амалике изгладится из поднебесной? И что означают слова: «рука на престоле Господа»? Амалик посягнул – «поднял руку», «замахнулся» – не на что иное, как на Царство Божье, на Его власть, ведь он хорошо знал о чудесах, явленных перед этим Самим Всевышним, и все же в своем безумии решил «противостоять» престолу Господню. И поэтому Амалик стал символом всякого богопротивника, который при этом еще и ненавидит народ Божий – Израиль. Потому и сказано, что «…брань у Господа против Амалика из рода в род»: имеются в виду духовные последователи Амалика – богоборческие силы, действующие на протяжении всей мировой истории. «Амалику» противостояли в течение столетий праведники, которым порой приходилось вести с ним открытую войну (как царям Саулу и Давиду – I Цар. 15, 7; 30, 18), а порой – борьбу скрытую (как, например, Мардохею – Есф. 3, 1–8).
…Следующая глава говорит о том, как Иофор, тесть Моисеев, привел к нему в стан его жену Сепфору и двух сыновей и, увидев все, что Господь сделал для Израиля, присоединился к Божьему народу.
Иофор радовался о всех благодеяниях, которые Господь явил Израилю, когда избавил его из руки египтян… (Исх. 18, 9)
Иофор, судя по всему, считал Моисея египтянином (Исх. 2, 19). Когда тот впоследствии покинул его дом, Иофор думал, что Моисей ушел к своим братьям египтянам (Исх. 4, 18). И только потом, по всей видимости свыше, Иофору было открыто, кто такой на самом деле его зять Моисей, к какому народу он принадлежит, и что Бог собирается сделать через этот народ для всего человечества. Поэтому Иофор и поспешил из земли Мадиамской, находившейся недалеко от горы Хорив, чтобы своими глазами увидеть чудеса Господни. И когда он узнал обо всем происшедшем, то обратился к Господу всем сердцем, или «присоединился», «объединился», «приобщился» – יחד<йи́хад>– к единству народа Божьего (в Синодальном переводе – «радовался»).
…И сказал Иофор: благословен Господь, Который избавил вас из руки египтян и из руки фараоновой, Который избавил народ сей из-под власти египтян;
Ныне узнал я, что Господь велик паче всех богов в том самом, чем они превозносились над израильтянами.
И принес Иофор, тесть Моисеев, всесожжение и жертвы Богу; и пришел Аарон и все старейшины Израилевы есть хлеба с тестем Моисеевым пред Богом. (Исх. 18, 10–12)
Здесь мы видим пример обращения к единому Богу Израилеву носителей светлых течений религиозной мысли древности. Ибо в любой языческой религии есть направление, признающее высшие светлые силы и основывающееся на древнейших традициях, восходящих ко временам Ноя. С другой стороны, в любой из них есть и направление, связанное с поклонением силам демоническим. Ясно, что Иофор принадлежал к тому течению в жречестве Мадиама, которое сохраняло воспоминание о Боге едином – не будем забывать, что мадианитяне происходили от самого Авраама (Быт. 25, 2). Эта часть языческого священства Мадиама обратилась к единому Богу и приняла откровение Монотеизма. Так происходило и со всеми европейскими народами, когда распространялось Христианство. Имевшиеся в среде жречества наиболее светлые силы переходили в Христианство, потому что в учении Евангелия они видели завершение стремления человека к истинному Богопочитанию. Однако в то же время существовали и темные силы среди волхвов, друидов, шаманов и т. п., которые сознательно противились Христианству и становились его кровными врагами, часто стараясь противодействовать ему изнутри, номинально становясь его приверженцами и даже служителями.
Что касается Иофора, то существует древнее предание о том, что он, будучи неудовлетворен религиозным состоянием собственного народа, стал искать истину, стремясь возвратиться к чистоте веры патриарха Авраама, за что и был отлучен от жречества и жил в бедности, так что его семья даже подвергалась притеснению со стороны местных пастухов (ср. Исх. 2, 16–19). Поэтому Моисею и «понравилось жить у сего человека» – искателя истины, готового поступиться жизненными благами ради правды (Исх. 2, 21). И теперь, присоединившись к народу Божьему, Иофор дает Моисею драгоценный совет, касающийся суда. До этого Моисей сам решал все судебные тяжбы и очень уставал. Одновременно утомлялось и множество людей, ожидавших суда Моисея (Исх. 18, 13–18). Иофор же советует разделить народ на тысячи, сотни и т. д., с тем чтобы все маловажные дела решались на месте и только о самых значительных из них докладывали Моисею. Как видим, Моисей заимствует данную иерархию из древнего устройства мадиамской племенной и религиозной общины. Таким образом, все лучшее, что было в других религиозных системах, вбирается в религию монотеистическую.
Иофор советует Моисею:
…Итак, послушай слов моих; я дам тебе совет, и будет Бог с тобою: будь ты для народа посредником пред Богом и представляй Богу дела его… (Исх. 18, 19)
Однако и в этом случае, при всей видимой разумности совета своего тестя, Моисей может последовать ему не иначе как с позволения Всевышнего. И такое позволение дается. Обрадованный Иофор возвращается к своим соплеменникам, чтобы сообщить им о происшедших чудесах и склонить их к принятию истинной веры (Исх. 18, 27).
…В 19-й главе начинается повествование о Синайском откровении.
В третий месяц по исходе сынов Израиля из земли Египетской, в самый день новолуния, пришли они в пустыню Синайскую. (Исх. 19, 1)
«Третий месяц», названный после вавилонского пленения «Сиван», – месяц полного расцвета, переходный от весны к лету, срок жатвы пшеницы, время яркого солнечного сияния и торжества жизни. Если Пасха, исход – начало избавления, то Пятидесятница, Синайское откровение – его кульминация, дарование Закона.
И двинулись они из Рефидима, и пришли в пустыню Синайскую, и расположились там станом в пустыне; и расположился там Израиль станом против горы.
Моисей взошел к Богу на гору… (Исх. 19, 2–3)
Остановимся на этих словах. Оказывается, встреча с Богом происходит на горе, и человек должен совершить восхождение, чтобы узреть Бога.
…И воззвал к нему Господь с горы, говоря… (Исх. 19, 3)
Моисей уже «взошел на гору», но, несмотря на это, Господь «воззвал к нему с горы». Как бы высоко Моисей ни восходил, подняться до высшего уровня бытия, «достигнуть до Бога» он не мог. Он уже поднялся, казалось бы, на самую вершину, но Господь «воззвал к нему с горы» – и тогда оказалось, что Бог все равно несравненно выше, восхождение к Нему бесконечно. Именно поэтому слова