…Ибо недостойно нашего возраста лицемерить, дабы многие из юных…
…Не впали через меня в заблуждение…
Если… я и избавлюсь мучения от людей, но не избегну десницы Всемогущего ни в сей жизни, ни по смерти.
Посему, мужественно расставаясь теперь с жизнью…
…Юным оставлю добрый пример – охотно и доблестно принимать смерть за досточтимые и святые законы… (II Макк. 6, 24–28)
В главе 7 той же Второй книги Маккавейской рассказывается о мученической смерти семи братьев и их матери, которые также отказывались вкусить свинину и были «…готовы лучше умереть, нежели преступить отеческие законы» (ст. 2). Каждый из них твердо верил, что «…Царь мира воскресит нас, умерших за Его законы, для жизни вечной» (ст. 9).
…По данной теме возникает ряд вопросов, например: долго ли длится состояние нечистоты после вкушения запретной пищи?
Ответ таков: если человек съел нечистую пищу (настоятельно подчеркнем: случайно или же по крайней нужде, но ни в коем случае не «по дерзости», т. е. не с кощунственной целью нарушить заповедь), то он нечист… всего лишь до захода солнца! Целиком омывшись, он уже с наступлением следующих библейских (начинающихся с вечера) суток полностью очищается:
И всякий, кто будет есть мертвечину или растерзанное зверем, туземец или пришелец, должен вымыть одежды свои и омыться водою, и нечист будет до вечера, а потом будет чист… (Лев. 17, 15)
Конечно когда речь идет о людях, чтущих и исполняющих заповеди Божьи, вкушать мертвечину или «растерзанное зверем» может лишь находящийся в крайней нужде или не знающий, что за мясо перед ним. То же, несомненно, относится и к поеданию мяса нечистых животных.
Следующий вопрос: что запрещается человеку в состоянии нечистоты? Ограничения на этот счет указаны в стихе, относящемся к нечистоте женщины после родов:
…И тридцать три дня должна она сидеть, очищаясь от кровей своих; ни к чему священному не должна прикасаться, и к Святилищу не должна приходить, пока не исполнятся дни очищения ее. (Лев. 12, 4)
Из сопоставления со стихами, приведенными выше, следует, что те же ограничения, но только на срок «до захода солнца», распространяются и на вкусивших нечистое…
Итак, осквернение длится до вечера того же дня, а ограничения, им налагаемые, сводятся к запрету входить во Святилище и прикасаться к священным предметам.
Перейдем к следующему вопросу: если осквернение длится столь недолго, почему же верующие люди предпочитали смерть публичному вкушению нечистого мяса?
Сделаем существенную оговорку. Описанная выше «легкость» освобождения от осквернения и краткость состояния нечистоты относятся только к ситуациям случайного или же диктуемого крайней нуждой вкушения запрещенной пищи. Но положение в корне меняется, если человек нарушает запрет сознательно, с кощунственной целью осквернить имя Божье, иными словами – действуя «дерзкой рукой». Вспомним:
…Если же кто из туземцев или из пришельцев сделает что дерзкою рукою, то он хулит Господа – истребится душа та из народа своего,
Ибо слово Господне он презрел и заповедь Его нарушил; истребится душа та; грех ее на ней. (Числ. 15, 30–31)
К последнему случаю как раз и относится согласие верующего нарушить хотя бы «малейшую» заповедь в угоду нечестивцам, основная цель которых – возведение хулы на имя Божье! При таком принуждении физическая смерть предпочтительней смерти духовной – отпадения от Бога:
Как будто землю рассекают и дробят нас; сыплются кости наши в челюсти преисподней.
Но к Тебе, Господи, Господи, очи мои; на Тебя уповаю, не отринь души моей! (Пс. 140, 7–8)
Здесь речь идет о выборе между спасением тела в жизни земной и спасением души в жизни будущей – о том выборе, к которому не раз обращался в своих проповедях Иисус:
…Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою? (Матф. 16, 26)
Своим ученикам Иисус дает следующий совет, просветляющий разум и укрепляющий волю:
Говорю же вам, друзьям моим: не бойтесь убивающих тело и потом не могущих ничего более сделать;
Но скажу вам, кого бояться: бойтесь того, кто, по убиении, может ввергнуть в геенну: ей, говорю вам, того бойтесь. (Лук. 12, 4–5)
…Мы рассмотрели предписания о том, мясо каких травоядных животных разрешено вкушать. Четвероногих животных других видов, обитающих на суше, в пищу употреблять запрещено:
Из всех зверей четвероногих те, которые ходят на лапах, нечисты для вас: всякий, кто прикоснется к трупу их, нечист будет до вечера… (Лев. 11, 27)
То же самое относится ко всем пресмыкающимся, бескрылым насекомым и т. п.:
Всякое животное, пресмыкающееся по земле, скверно для вас, не должно есть его;
Всего ползающего на чреве, и всего ходящего на четырех ногах, и многоножных из животных, пресмыкающихся по земле, не ешьте, ибо они скверны… (Лев. 11, 41–42)
Таким образом, из всех наземных животных чистыми являются немногие, а именно: из домашних – корова, овца, коза с их «породами» (например, як); из диких – олень, серна, изюбр, горный козел и другие двурогие. В Книге Второзакония эти чистые животные перечислены подробно:
Вот скот, который вам можно есть: волы, овцы, козы, Олень и серна, и буйвол, и лань, и зубр, и орикс, и камелопард.
Всякий скот, у которого раздвоены копыта и на обоих копытах глубокий разрез, и который скот жует жвачку, тот ешьте… (Втор. 14, 4–6)
Далее в Книге Левит говорится о животных, обитающих в воде:
Из всех животных, которые в воде, ешьте сих: у которых есть перья и чешуя – в воде, в морях ли или реках, тех ешьте;
А все те, у которых нет перьев и чешуи, в морях ли или реках, из всех плавающих в водах и из всего живущего в водах, скверны для вас;
Они должны быть скверны для вас – мяса их не ешьте и трупов их гнушайтесь… (Лев. 11, 9–11)
Заметим, что слово «перья», перешедшее в Синодальный перевод из славянского, в действительности означает «плавники». В остальном же предписание понятно: запрещаются раки, крабы, водные моллюски, осьминоги и прочая живность такого рода (т. е. все обитатели вод, не относящиеся к классу рыб). Из числа же рыб нечисты те, которые лишены чешуи и/или плавников: угорь, сом, все осетровые (поскольку они покрыты не чешуей, а своего рода «броней») и др.; запрещены они, конечно, целиком (включая, например, черную икру, получаемую только от осетровых рыб).
Теперь осталось рассмотреть птиц и других крылатых (по этому признаку нетопырь, т. е. летучая мышь, упомянут вместе с птицами – ст. 19). У птиц, в отличие от животных, обитающих на суше и в воде, нет ярко выраженных общих признаков чистоты или нечистоты, поэтому виды нечистых птиц просто перечислены. Чистыми, следовательно, являются все остальные (ст. 13–19). При некоторых названиях имеется указание: «с породою его», так как виды птиц весьма разнообразны.
Наконец, говорится и о крылатых насекомых:
…Из всех насекомых крылатых, ходящих на четырех ногах, тех только ешьте, у которых есть голени выше ног, чтобы скакать ими по земле;
Сих ешьте из них: саранчу с ее породою, солам с ее породою, харгол с ее породою и хагаб с ее породою. (Лев. 11, 21–22)
Следовательно, в пищу разрешены только такие крылатые насекомые, которые могут ходить при помощи двух пар ножек, а также прыгать, отталкиваясь третьей парой ножек, притом у этой третьей пары голени приподняты над туловищем (современная биология относит подобных насекомых к отряду прямокрылых). Тора перечисляет их четыре съедобные разновидности.
Следует пояснить, что на Ближнем Востоке урожаи зерновых нередко гибнут от стай саранчи. Земледельцам в таких случаях, во избежание голодной смерти, не остается ничего иного, как использовать «муку» из самой саранчи.
Ряд пищевых запретов был известен и другим народам Древнего мира, например, по свидетельству Геродота, – египтянам. В большинстве случаев такие запреты у язычников имели мифологическое объяснение: считалось, что племя или народ тотемически (т. е. узами родства или покровительства) связаны с теми или иными животными.
Совсем иной смысл имеют пищевые запреты Библии: они преследуют как гигиенические, так и мистические цели и, в отличие от подобных запретов у язычников (которые во время определенных ритуальных церемоний зачастую поедали своих тотемных животных), никогда не должны сознательно нарушаться.
Широкое знакомство с образом жизни евреев, расселившихся к началу новой эры по многим странам, не только порождало у окружающих народов интерес к Единобожию, приводивший к широкому прозелитизму, но и вызывало злословие и недоуменные насмешки по поводу пищевых ограничений, предписанных Торой. Так, уже в V в. до н. э. персидский царедворец Аман, обвиняя ненавидимых им евреев перед царем Артаксерксом в том, что «законы их отличны от законов всех народов» (Есф. 3, 8), в числе прочего, видимо, подразумевал и пищевые запреты. В Риме в I в. н. э. были распространены шутки на тему о том, что Иудея – единственная страна, в которой свиньи умирают своей смертью (отражено в «Сатирах» Ювенала – VI, 156–160).