…Получив слово свыше, Валаам опять возвращается к царю:
И пришел к нему, и вот он стоит у всесожжения своего, и с ним князья Моавитские. И сказал ему Валак: что говорил Господь? (Числ. 23, 17)
Так царь моавитян стал постепенно понимать, что главное в происходящем – воля Господа (хотя до конца он этого все-таки не осознал – см. Числ. 23, 25; 24, 10–11).
Он произнес притчу свою и сказал: встань, Валак, и послушай, внимай мне, сын Сепфоров.
Бог не человек, чтоб Ему лгать, и не сын человеческий, чтоб Ему изменяться. Он ли скажет и не сделает? Будет говорить и не исполнит?
Вот благословлять начал я, ибо Он благословил, и я не могу изменить сего. (Числ. 23, 18–20)
Хорошо известно Валааму, что решение Божье неизменно. В попытке «изменить» это решение и заключался его главный грех (Числ. 22, 18–19). И вот теперь он говорит, что такого же рода ожидания со стороны Валака совершенно беспочвенны. Лишь к одному призывает он царя: «встать и внимать» возвещаемой ему воле Создателя…
Не видно бедствия в Иакове, и не заметно несчастья в Израиле; Господь, Бог его, с ним, и трубный царский звук у него… (Числ. 23, 21)
После прежнего видения о крушении Иудейского царства пророк созерцает его восстановление и – в общих чертах – эпоху второго Храма. Прежний грех народа (און<а́вен>– «ложь», «беззаконие», в Синодальном переводе – «бедствие») прощен Богом, Он его «не видит» (в Синодальном переводе – «не видно»). Исчезает также и עמל<ама́ль>– «тяжкий труд», «тщета», «лукавство» прежнего, допленного образа жизни (в Синодальном переводе – «несчастье»). Тогда народ часто впадал в идолослужение и прочие беззакония («авен»), и его тяжкие труды («амаль») по устройству своей жизни оказались поэтому тщетны – страна была опустошена.
После плена и раскаяния духовная жизнь народа восстанавливается («Господь, Бог его, с ним»), а как следствие – возвращается и самостоятельность его государственной жизни («трубный царский звук у него»).
Трубление совершалось перед военными действиями (Числ. 10, 9): теперь внутренний взор Валаама охватывает события Маккавейских войн. В результате успешного восстания против угнетателей – греко-сирийцев восстанавливается независимость Иудеи, и в ней воцаряется национальная династия Хасмонеев (II в. до н. э.).
…Бог вывел их из Египта, быстрота единорога у него… (Числ. 23, 22)
Здесь вновь упоминается исход из Египта: возвращение пленников из Вавилона как бы обновляет в памяти народа события прежнего исхода.
«Быстрота единорога» – так переведено выражение תועפתראם<тоафо́т рээ́м>, буквально «взлеты [т. е. высокие прыжки] антилопы». В эпоху второго Храма народ иудейский духовно возвышался – «окрылялся», «стремился ввысь», подготовляемый Богом к приходу Мессии.
…Нет волшебства в Иакове, и нет ворожбы в Израиле. В свое время скажут об Иакове и об Израиле: вот что творит Бог! (Числ. 23, 23)
Во времена второго Храма остатки прежнего идолопоклонства (נחש<наха́ш>– «ворожбы» и קסם<ке́сэм>– «чародейства») окончательно исчезли из жизни народа: их «нет». Народ, отвергнув лжебогов и вернувшись к служению истинному Богу, именно в данную эпоху (כעת<ка-эт> — «к этому [определенному] времени», в Синодальном переводе – «в свое время») удостоился особой величайшей милости…
Это событие Валаам предрекает такими словами: «…скажут об Иакове и об Израиле: вот что творит Бог!» В то же время выражение ליעקבולישראל<ле-Йаако́в у-ле-Йисраэ́ль>можно понять и как «Иакову и Израилю».
О каком же несравненном чуде, сотворенном Богом в Израиле, было возвещено в конце описываемой эпохи как евреям, так и прочим народам? Таким чудом стали жизнь, смерть и воскресение Иисуса Христа. Об этом было «сказано» свидетелями-апостолами сначала иудеям, а потом и другим народам. Услышали о великих знамениях, явленных в стране Израиля, как люди душевные («Иаков»), так и духовные («Израиль») – и каждый воспринял и осознал благовестие на своем уровне (см. Римл. 10, 18–21; I Кор. 2, 14–16).
Однако нежелание большинства народа совершить покаяние, к которому призывал Мессия, новый рост беззаконий и явное противление милости Господней привели Иудею к трагическому финалу – разрушению второго Храма. Об этом горьком итоге противления Всевышнему предупреждал сам Иисус:
Горе же беременным и питающим сосцами в те дни; ибо великое будет бедствие на земле и гнев на народ сей:
И падут от острия меча, и отведутся в плен во все народы; и Иерусалим будет попираем язычниками, доколе не окончатся времена язычников. (Лук. 21, 23–24)
То, что за приходом Мессии последует разрушение Храма и опустошение страны, предсказал Даниил за шесть веков до этих событий:
И по истечении шестидесяти двух седмин предан будет смерти Христос, и не будет; а город и Святилище разрушены будут народом вождя, который придет, и конец его будет, как от наводнения, и до конца войны будут опустошения. (Дан. 9, 26)
А вот как увидел грядущее нашествие римлян и страшную бойню, учиненную ими в Иудее, Валаам:
Вот народ, как львица, встает и, как лев, поднимается; не ляжет, пока не съест добычи и не напьется крови убитых. (Числ. 23, 24)
Именно у римлян был распространен каннибальский обычай пить кровь – как поверженных в амфитеатре гладиаторов, так и умирающих врагов на поле боя…
Итак, вторая значительная эпоха в истории Израиля также завершается ужасающим крушением. И все же великое будущее еще предстоит этому народу, как мы увидим из дальнейших речений Валаама…
Конечно, Валак мало что понял из возвещенного провидцем. Его реакция на речи Валаама говорит сама за себя:
И сказал Валак Валааму: ни клясть не кляни его, ни благословлять не благословляй его.
И отвечал Валаам, и сказал Валаку: не говорил ли я тебе, что я буду делать все то, что скажет мне Господь? (Числ. 23, 25–26)
Валак снова переводит прорицателя на другое место, тщетно надеясь на изменение то ли воли Господней, то ли настроения самого «волхва» – Валаама.
И взял Валак Валаама на верх Фегора, обращенного к пустыне. (Числ. 23, 28)
Здесь, на горе, находилось капище с идолом Ваал-Фегора – божества, которому поклонялись моавитяне и мадианитяне (Числ. 25, 3–5 и 18). Слово פעור<пэо́р>означает «открытый рот», «отверстые уста»: вероятно, этот идол изображался с открытым ртом (наподобие идола Молоха, «поглощавшего» свои жертвы). «С открытым ртом» предстояло здесь Валаку и его приближенным внимать новым пророчествам Валаама…
Совершив жертвоприношение, пророк на этот раз не стал уединяться. Увидев все воинство Израиля, стоявшее в пустыне «по коленам своим», он сразу ощутил наитие Духа – и стал возвещать волю Всевышнего (Числ. 24, 1–2):
И произнес он притчу свою, и сказал: говорит Валаам, сын Веоров, говорит муж с открытым оком,
Говорит слышащий слова Божии, который видит видения Всемогущего; падает, но открыты глаза его… (Числ. 24, 3–4)
Здесь пророческая речь именуется נאם<нэу́м>– «таинственное изречение», «прорицание», «притчеобразное сообщение» (в Синодальном переводе это слово дважды передано глаголом «говорит»). А сам пророк называется «мужем с открытым оком», т. е. ясновидящим, созерцающим мир духовный, мир прообразов. Согласно библейскому учению, духовные очи есть у всех людей, однако у большинства они закрыты:
Ибо огрубело сердце народа сего, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их. (Ис. 6, 10)
Особенно препятствует отверзанию этих очей идолопоклонство, т. е. игнорирование духовной реальности и приписывание физическому бытию самодовлеющего значения:
А их идолы – серебро и золото, дело рук человеческих.
Есть у них уста, но не говорят; есть у них глаза, но не видят…
<…>
Подобны им да будут делающие их и все, надеющиеся на них. (Пс. 113, 12–16)
Благословляя народ Божий в третий раз, Валаам прозревал не только внешние события. Ему открывались глубокие тайны истории – смысл и цель избрания Израиля и пути приобщения всех народов к мессианскому спасению.
«Падает, но открыты глаза его» – это выражение может быть понято двояко. С одной стороны, пророк, созерцающий духовный мир, обычно перестает на время ориентироваться в мире земном – «падает», в то время как его внутренний взор проницает иные измерения бытия. С другой стороны, это изречение можно отнести к состоянию самого Валаама. Он «пал», отступив от Господа, – и однако Всевышний продолжал использовать его пророческий дар ради благословения Израиля: духовные очи впавшего в грех Валаама оставались все же открытыми.
И вот он видит и описывает дальнейшие события истории, имеющие мировое значение:
…Как прекрасны шатры твои, Иаков, жилища твои, Израиль! (Числ. 24, 5)
Нечто особенно прекрасное узрел Валаам в эпоху, непосредственно следующую за разрушением второго Храма. Но что же за «шатры» и «жилища» могли сохраниться у Израиля после того, как он лишился Храма?! Несомненно, речь идет о тех молитвенных