(Пс. 118, 32)
…Напомнив о поражении тех, кто поклонялся Ваал-Фегору (ст. 3), Моисей заключает:
…А вы, прилепившиеся к Господу, Богу вашему, живы все доныне. (Втор. 4, 4)
Полноценное, всеобъемлющее ощущение жизни היום<ґа-йом>– «сегодня» (в переводе – «доныне») наступает благодаря «прилеплению» человека к Господу: глагол דבק<дава́к>, «прилепляться», употребляется при описании полнейшей преданности, верности (например, подданных царю – II Цар. 20, 2), а также сильной любви (Быт. 2, 24; 34, 3).
Об «установлениях и законах» Моисей говорит:
…Итак, храните и исполняйте их, ибо в этом мудрость ваша и разум ваш пред глазами народов, которые, услышав о всех сих установлениях, скажут: только этот великий народ есть народ мудрый и разумный. (Втор. 4, 6)
Приведенный стих описывает намерения Всевышнего относительно исправления человечества: соблюдая Закон, Израиль призван создать единственное на Земле справедливое, праведное общество. И если мудрость такого общественного устройства другие народы сначала припишут разуму человеческому, то впоследствии они поймут, что она может исходить только от Бога (ср. ст. 7–8).
Вторую часть стиха скорее следовало бы перевести так: «…мудр и разумен этот великий народ!» Ведь речь идет не о том, что будто бы один лишь Израиль разумен (великие мудрецы и разумные законы существовали у многих народов), а о том, что все проявления общественной и частной жизни Израиля основаны на мудрости и разумности Закона Божьего.
Именно несходство социальной жизни евреев и других народов древности (взаимопомощь и милосердие в израильском обществе, отсутствие в нем жестокости и угнетения) призвано заставить все народы задуматься над организацией жизни по Божественным принципам…
Ибо есть ли какой великий народ, к которому боги его были бы столь близки, как близок к нам Господь, Бог наш, когда ни призовем Его? (Втор. 4, 7)
Таким образом, следующий урок, который предстоит усвоить народам, – это признание истинности израильского вероучения. Поняв, что любое социальное устройство основывается на религиозных устоях, народы начнут сравнивать язычество с Монотеизмом и, рано или поздно, уразумеют, что поклонение силам природы несравнимо со служением Единому, Отвечающему на молитвы:
Господи, сила моя, и крепость моя, и прибежище мое в день скорби! К Тебе придут народы от краев земли и скажут: «Только ложь наследовали наши отцы, пустоту и то, в чем никакой нет пользы».
Может ли человек сделать себе богов, которые, впрочем, не боги?
Посему, вот Я покажу им ныне, покажу им руку Мою и могущество Мое, и узнают, что имя Мое – Господь. (Иер. 16, 19–21)
«Рука Господня» (т. е. Его деяния), которую должны «узреть народы», проявится в мудром и разумном устройстве израильского общества:
И есть ли какой великий народ, у которого были бы такие справедливые установления и законы, как весь Закон сей, который я предлагаю вам сегодня? (Втор. 4, 8)
Праведность Закона, выражающаяся во множестве уникальных установлений (таких, как равенство прав коренного жителя и пришельца, гарантии от обнищания, отсутствие пожизненного или даже долговременного рабства, забота о сиротах и вдовах, возвращение в юбилейный год земельных наделов и т. п.), – эта праведность поистине уподобляет Закон свету, сияющему во тьме языческих учений…
Обратим внимание, что определение צדיקם<цаддики́м>– «справедливые», «праведные» – относится и к Торе в целом, и к каждому ее «установлению» и «закону».
Вникая в смысл заповедей, мы всегда должны иметь в виду главное намерение Законодателя – водворение в обществе справедливости, праведности. Всякое толкование, упускающее из виду это намерение, является неверным, искажающим Божественный замысел:
Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в Законе: суд, милость и веру; сие надлежало делать и того не оставлять.
Вожди слепые, отцеживающие комара, а верблюда поглощающие! (Матф. 23, 23–24)
Но соблюдение праведности в обществе невозможно без ее водворения внутри самих людей – очищения сердец. Поэтому столь важное место в Законе отводится внутреннему состоянию человека (чего мы не находим ни в одном другом законодательстве):
Не враждуй на брата твоего в сердце твоем; обличи ближнего твоего – и не понесешь за него греха.
Не мсти и не имей злобы на сынов народа твоего, но люби ближнего твоего, как самого себя. Я Господь. (Лев. 19, 17–18)
А о тех, кто старается исполнять Закон только внешне, не заботясь об очищении мыслей и чувств, Иисус сказал:
Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты;
Так и вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония. (Матф. 23, 27–28)
Чтобы быть верным Богу, надо постоянно держать в памяти главные, переломные моменты своего духовного пути. В истории Израиля это исход из Египта и предстояние Богу у подножия Синая. В жизни каждого верующего это миг уверования и яркий, трепетный опыт первой личной молитвы:
Только берегись и тщательно храни душу твою, чтобы тебе не забыть тех дел, которые видели глаза твои, и чтобы они не выходили из сердца твоего во все дни жизни твоей; и поведай о них сынам твоим и сынам сынов твоих, —
О том дне, когда ты стоял пред Господом, Богом твоим, при Хориве, и когда сказал Господь мне: собери ко Мне народ, и Я возвещу им слова Мои, из которых они научатся бояться Меня во все дни жизни своей на земле и научат сыновей своих. (Втор. 4, 9–10)
Выражение שמרנפשךמאד<шэмо́р нафшеха́ мэо́д>– «храни душу твою весьма» – учит постоянному и бдительному надзору за душой, т. е. духовно-разумному контролю над сферой эмоций и страстей. Эмоции и страсти, «разливаясь» за пределы дозволенного, «затопляют» в человеке память о Создателе. В Писании душа уподоблена бушующему морю, пределы которому полагает слово Божье:
Кто затворил море воротами, когда оно исторглось, вышло как бы из чрева,
Когда Я облака сделал одеждою его и мглу пеленами его, И утвердил ему Мое определение, и поставил запоры и ворота, И сказал: доселе дойдешь и не перейдешь, и здесь предел надменным волнам твоим? (Иов. 38, 8–11)
«Из чрева», т. е. изнутри человека, выходят на свет разрушительные начала – страсти, поэтому «хранить душу весьма» – первая задача верующего:
Ибо изнутри, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства,
Кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство —
Все это зло изнутри исходит и оскверняет человека. (Марк. 7, 21–23)
Приведенное изречение Иисуса следует сопоставить с еще одним условием завета: чтобы слова Господни «не выходили из сердца твоего». Ведь если сердце (в библейском понимании – вместилище мыслей) будет хранить воспоминания о чудесах Господних, в нем не останется места для злых помыслов. Сердце, в котором обитает Бог, – Святое святых нашего внутреннего Храма, – как раз и призвано «хранить душу», оберегать ее и господствовать над ней.
Итак, в приведенных словах Моисея содержится призыв к установлению четкой внутренней иерархии – власти духовного разума над чувственной душой.
…Напоминая об обстоятельствах Синайского Богоявления (ст. 11), Моисей подчеркивает его чисто духовный, невещественный характер; никакой образ не может ни в малейшей степени передать ощущения, которые испытывал народ при этом событии:
И говорил Господь к вам из среды огня; глас слов Его вы слышали, но образа не видели, а только глас… (Втор. 4, 12)
«Голос» – такое слово употреблено здесь для описания чисто внутренних, не сводимых ни к каким вещественным воздействиям, восприятий. Огонь же упомянут по двум причинам: он, во-первых, светоносен и, во-вторых, обладает свойством воспламенять другие вещества, «приобщая» их к своей, огненной, природе. Поэтому он символизирует чисто духовную сущность – Бога.
Из сказанного прямо выводится запрет идолопоклонства:
Твердо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил к вам Господь на Хориве из среды огня,
Дабы вы не развратились и не сделали себе изваяний, изображений какого-либо кумира, представляющих мужчину или женщину… (Втор. 4, 15–16)
«Изображение», סמל<сэ́мель>, – это также и «олицетворение», «воплощение», «знак» (ср. греч. συμβολον<сю́мболон>– «знак», «примета», откуда русское «символ»). Присутствие Господа не может быть адекватно представлено не только в виде чего-либо физического, но даже и в виде символа – сколь бы глубокое содержание этот символ ни имел.
Напомнив о запрете поклоняться изображениям различных существ, как «высших» (представляющих «мужчину или женщину», т. е. человека, сотворенного по образу Божию), так и «низших» (гадов и рыб – ст. 17–18), пророк прибавляет запрет поклоняться светилам (такое поклонение может не сопровождаться изготовлением изображений, а осуществляться непосредственно):