…И дабы ты, взглянув на небо и увидев солнце, луну, и звезды, и все воинство небесное, не прельстился, и не поклонился им, и не служил им, так как Господь, Бог твой, уделил их всем народам под всем небом. (Втор. 4, 19)
Здесь сформулирована библейская концепция «распределения религий» между народами. Отступив от чистой веры Ноя и его ближайших потомков, народы «осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце» (Римл. 1, 21). Дух премудрости до времени покинул их. Поэтому, в ожидании будущего обращения, им временно была разрешена наиболее чистая форма политеизма – поклонение светилам (а не идолам – творению рук человеческих). Служение светилам есть выражение благоговения не только перед высшими из видимых тварей, но косвенно – и перед их Творцом: представления о верховном боге, отце богов, сохранились почти во всех языческих религиях.
Израилю же, носителю истинной веры, запрещена даже и такая, наиболее чистая, форма многобожия: для него это – «обольщение» («дабы ты… не прельстился»). Ибо то, что для менее сведущих является шагом вперед, для более знающих может стать непростительным отступлением. Разрешенное тем, кто духовно слаб, непозволительно духовно сильным:
Не царям, Лемуил, не царям пить вино, и не князьям – сикеру…
<…>
Дайте сикеру погибающему и вино огорченному душою;
Пусть он выпьет и забудет бедность свою… (Прит. 31, 4–7)
Небывалыми страданиями и испытаниями («переплавкой в железной печи») Израиль был подготовлен к своей уникальной духовной миссии и теперь должен с честью ее выполнять:
А вас взял Господь и вывел вас из печи железной, из Египта, дабы вы были народом Его удела, как это ныне видно. (Втор. 4, 20)
Средоточием же, сущностью завета, который Израиль в конечном счете передаст всему человечеству, являются Десять Заповедей:
…И объявил Он вам завет Свой, который повелел вам исполнять, Десятисловие, и написал его на двух каменных скрижалях… (Втор. 4, 13)
Высшая форма религии, выраженная в Десятисловии, отрицает служение и поклонение каким бы то ни было силам природы, общества, человеческой души или ума (Вторая Заповедь), благодаря чему возобновляется непосредственное общение человека с его Творцом (Первая Заповедь).
Моисей снова и снова предостерегает народ от замены духовного служения вещественным: такая замена влечет за собой пренебрежение Духом и сводит, в конечном счете, все стремления к голой материальности.
На человека, отвергающего духовную жизнь, ради которой он сотворен, обрушивается гнев Создателя:
…Ибо Господь, Бог твой, есть огнь поядающий, Бог ревнитель. (Втор. 4, 24)
Господь как бы «ревнует» человека к низшим началам, дабы тот принадлежал целиком Ему. Все наказания посылаются лишь для очищения и исправления человека, для его восстановления в любви:
…Сделаю то, что люди будут дороже чистого золота, и мужи – дороже золота офирского.
Для сего потрясу небо, и земля сдвинется с места своего от ярости Господа воинств, в день пылающего гнева Его. (Ис. 13, 12–13)
А что произойдет, если израильтяне, привыкнув к мерному циклическому ходу земледельческой жизни, начнут все же уповать на силы природы более, нежели на Творца? Если, изменив своей высокой миссии, они начнут поклоняться тем же самым богам плодородия, что и изгнанные ими ханаанеи? —
Если же родятся у тебя сыны и сыны у сынов твоих, и, долго живя на земле, вы развратитесь и сделаете изваяние, изображающее что-либо, и сделаете зло сие пред очами Господа, Бога вашего, и раздражите Его… (Втор. 4, 25)
Выражение תמונתכל<тэмуна́т коль>(в Синодальном переводе – «изображающее что-либо») буквально означает «[плоскостное] изображение чего-либо» или «[плоскостное] изображение всего». «Картина всего» – вот наиболее краткая и точная передача основной идеи языческой мифологии: для нее все в мире уже понятно и ясно, все подчинено повторяющимся природным циклам – «ходит по кругу». Писание запрещает иметь в сознании или выстраивать такую «картину всего», поскольку Господь есть суверенный и всемогущий Владыка, Который «творит все новое»:
И сказал Сидящий на престоле: се, творю все новое. И говорит мне: напиши; ибо слова сии истинны и верны. (Откр. 21, 5)
Моисей призывает вечных свидетелей – небо и землю, возглашая, что в случае отступления от завета Израиль лишится земли обетованной, поскольку она была изначально предназначена именно для распространения истинной веры:
…Свидетельствую вам сегодня, призывая небо и землю, что скоро потеряете землю, для наследования которой вы переходите за Иордан; не пробудете много времени на ней, но погибнете… (Втор. 4, 26)
Погибнет государство, но не народ: народ пребудет вечно, «ибо дары и призвание Божии непреложны» (Римл. 11, 29). Однако, вместо того чтобы «великие и многочисленные народы» приходили в Святую землю учиться у Израиля истинной вере и праведному устройству жизни (Зах. 8, 22–23), сам Израиль будет рассеян по народам, дабы на собственном опыте познать все «прелести» того языческого существования, которому стремился подражать:
…И рассеет вас Господь по всем народам, и останетесь в малом числе между народами, к которым отведет вас Господь;
И будете там служить богам, сделанным руками человеческими из дерева и камня, которые не видят и не слышат, и не едят и не обоняют. (Втор. 4, 27–28)
Но не дано будет Израилю смешаться с этими народами настолько, чтобы совсем забыть своего Бога. Милость Господня в конце времен приведет его к покаянию, и он в рассеянии взыщет Создателя «всем сердцем и всею душою», т. е. и разумом, и чувством:
Но когда ты взыщешь там Господа, Бога твоего, то найдешь Его, если будешь искать Его всем сердцем твоим и всею душою твоею.
Когда ты будешь в скорби, и когда все это постигнет тебя в последствие времени, то обратишься к Господу, Богу твоему, и послушаешься гласа Его. (Втор. 4, 29–30)
Рассеяние Израиля между всеми народами – факт, предвещенный многими поразительно точными пророчествами.
В настоящее время происходит противоположный, также вплоть до деталей предсказанный (Втор. 30, 3–5; Ис. 43, 5–10; Иер. 31, 7–11 и мн. др.) процесс – собирание евреев в Святой земле.
Что же касается обращения Израиля к Господу «всем сердцем и всею душою», то это должно исполниться באחריתהימים<бэ-ахари́т ґа-йами́м>– «в конце дней» (в Синодальном переводе – «в последствие времени»), т. е. в преддверии мессианского тысячелетия:
Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом: над ними смерть вторая не имеет власти, но они будут священниками Бога и Христа и будут царствовать с ним тысячу лет. (Откр. 20, 6)
Предсказание о всеобщем покаянии Израиля в свое время исполнится – точно так же, как осуществились пророчества о его рассеянии по всему миру:
Ибо долгое время сыны Израилевы будут оставаться без царя, и без князя, и без жертвы, без жертвенника, без ефода и терафима.
После того обратятся сыны Израилевы и взыщут Господа, Бога своего, и Давида, царя своего, и будут благоговеть пред Господом и благостью Его в последние дни. (Ос. 3, 4–5)
Несмотря на многочисленные грехи и отступления народа, Господь не оставит и не погубит его окончательно – подобно тому, как неверность народа в период странствований по пустыне не привела к отмене завета:
…Тот завет Мой они нарушили, хотя Я оставался в союзе с ними, говорит Господь. (Иер. 31, 32)
Мы видим, что Господь, со Своей стороны, не нарушает завета, несмотря на беззакония людей. Другое дело, что сами условия завета предусматривают кары за его нарушение: эти-то кары и постигают отступников (Лев. 26, 14–42; Втор. 28, 15–68). Но кары, сколь бы тяжелы они ни были, носят все же временный характер:
Господь, Бог твой, есть Бог милосердный; Он не оставит тебя, и не погубит тебя, и не забудет завета с отцами твоими, который Он клятвою утвердил им. (Втор. 4, 31)
Наказания и испытания, вызванные гневом Божьим, длятся «единый миг» – зато Его милость и любовь вечны:
На малое время Я оставил тебя, но с великою милостью восприму тебя.
В жару гнева Я сокрыл от тебя лицо Мое на время, но вечною милостью помилую тебя… (Ис. 54, 7–8)
«На малое время» – в оригинале ברגעקטן<бэ-рэ́га като́н>, т. е. «на мгновение [ока] малое». «Закрыл глаза, вновь открыл – и вот бедствия уже позади» – так будет воспринимать минувшие горести тот, кто вступит в обитель милости…
Ибо спроси у времен прежних, бывших прежде тебя, с того дня, в который сотворил Бог человека на земле, и от края неба до края неба: бывало ли что-нибудь такое, как сие великое дело, или слыхано ли подобное сему? (Втор. 4, 32)
«Прежние дни», о которых здесь говорится, начинаются с сотворения Адама. К каким бы источникам мы ни обратились – к историческим ли хроникам, к преданиям и сказаниям разных народов, – нигде мы не прочитаем и не услышим о чудесах, равных чудесам исхода…