Этот султан по справедливости слывет одним из замечательных государей Центральной Африки, — он делает все усилия, чтобы избегнуть английского влияния, или, вернее, господства.
Сюда в начале января текущего года приехали президент Барбикен и капитан Николь, в сопровождении всего десятка отлично знающих свое дело и преданных им рабочих. Покидая Соединенные Штаты, — об их отъезде знали только Мастон и Еванжелина Скорбит, — они сели в Нью-Йорке на корабль, направлявшийся к мысу Доброй Надежды, где пересели на другое судно и переправились в Занзибар, на остров того же имени. Отсюда секретно нанятая лодка перевезла их в город Монбаз, на африканском берегу, по ту сторону пролива. Тут их уже ждал конвой из местных воинов, высланный султаном, в сопровождении которого Барбикен с товарищами и рабочими пустились в дальнейший путь. Пройдя несколько сот километров по гористой местности, покрытой лесами, болотами, перерезанной руслами уже высохших потоков и небольших рек, путешественники достигли, наконец, резиденции Бали-Бали.
Еще задолго до этого путешествия, только что познакомившись с вычислениями Мастона, Барбикен, при посредстве одного из шведских исследователей, прожившего несколько лет перед этим в Центральной Африке, вошел в сношения с султаном Бали-Бали.
Бали-Бали, сделавшийся после смелого путешествия Барбикена вокруг Луны, — путешествия, весть о котором дошла и до этих отдаленных стран, — одним из самых горячих его поклонников, очень сошелся и подружился с отважным янки. Не открывая своей цели, Барбикен легко получил от владетеля Вамасаи разрешение организовать главные работы у южного подножия Килиманджаро. За условленную сумму, около трехсот тысяч долларов, Бали-Бали обязался предоставить в распоряжение своих друзей весь необходимый персонал рабочих. Кроме того, он дал разрешение делать с Килиманджаро все, что им вздумается. Барбикен мог поступать с огромной цепью гор по своему усмотрению: провести в ней туннель, взорвать и, если сможет, даже увезти ее с собою. Обязавшись серьезным договором, который, очевидно, сулил немалые выгоды и султану, «Северное Товарищество практических деятелей» сделалось почти таким же полным собственником африканской горной цепи, как и Северной полярной области.
Прием, оказанный в Кизонго Барбикену и капитану Николю, был самый радушный. Бали-Бали чувствовал к двум знаменитым путешественникам, отважившимся пуститься в неведомые области надзвездных сфер, горячую симпатию, близкую к обожанию. К тому же, его очень заинтересовали таинственные работы, которые предполагалось произвести в его владениях. Он дал американцам слово за себя и за своих подданных хранить эту тайну, как собственную. Ни один негр из работавших в мастерских Барбикена не имел права, под страхом казни, уйти с места работы хотя бы на один день.
Вот почему предприятие было окружено такой таинственностью, что ни одному из самых проницательных агентов Америки и Европы не удалось проведать о нем. И если секрет был, наконец, открыт, то случилось это исключительно потому, что по окончании работ султан смягчил строгость, а может быть, еще и потому, что между всеми народами и во всякой стране имеются болтуны. Так или иначе, но американский консул в Занзибаре узнал о том, что творилось в Килиманджаро. Однако, тогда — 13 сентября — было слишком поздно, чтобы помешать Барбикену осуществить его план.
Спрашивается: почему Барбикен и Ко избрали именно Вамасаи местом своих работ? Во-первых, потому, что эта страна представлялась им подходящей по положению в мало известной части Африки и по своей отдаленности от посещаемых путешественниками мест. Затем, горы Килиманджаро по положению и высоте отвечали всем требованиям предприятия. Кроме того, страна оказалась необычайно богатой такими ископаемыми, которые были всего нужнее для их работ и добывание которых не представляло никакого затруднения.
За несколько месяцев до своего отъезда из Соединен-них Штатов Барбикен узнал от шведского исследователя, сообщившего ему о неведомой никому стране Вамасаи, что у подножия горной цепи Килиманджаро железо и каменный уголь попадаются в изобилии даже на поверхности земли, вследствие чего не требовалось вовсе рыть шахт и отыскивать эти ископаемые богатства на глубине: стоило только нагнуться, чтобы найти железо и уголь в количестве, превышающем то, какое потребуется для подготовительных работ. К тому же, в окрестностях этой горной цепи находились огромные залежи селитры и железного колчедана, необходимые для изготовления мели-мелонита.
Итак, Барбикен и капитан Николь привезли с собой только десять человек, в которых они были вполне уверены. Они руководили десятками тысяч негров, предоставленных Бали-Бали в распоряжение Барбикена, которые должны были изготовить огромную пушку и не менее огромный заряд для нее.
Через две недели после приезда Барбикена и его товарища в Вамасаи у южного подножия Килиманджаро были выстроены три обширных помещения, или, вернее, мастерских: одна — для отливки пушки, другая — для отливки ядра и третья — для фабрикации мели-мелонита.
Каким образом Барбикену удалось разрешить задачу отливки пушки таких громадных размеров? Это сейчас будет нами объяснено.
Отлить пушку, в миллион раз превосходящую размерами двадцатисемисантиметровое орудие, казалось работой сверх человеческих сил. Отливка сорокадвухсантиметровых пушек, стреляющих 780-килограммовыми ядрами, представляет уже очень и очень серьезные затруднения. Но Барбикен и Николь не собирались отлить ни пушку, ни мортиру, а намеревались прорыть просто галлерею в толще Килиманджаро и заложить в ней нечто вроде мины.
Само собой разумеется, подобная мина с успехом могла заменить металлическую пушку, даже гигантскую колумбиаду, сооружение которой было бы и дорого и затруднительно, не говоря уже о том, что для предотвращения возможности взрыва пришлось бы придать ей неимоверную толщину. Барбикен и Ко, задумывая это предприятие, остановились на мысли привести его в исполнение именно этим способом, и если в записной книжке Мастона и упоминалось о пушке, то исключительно потому, что в основание вычислений была взята двадцатисемисантиметровая пушка.
Вследствие этих соображений, прежде всего, был выбран пункт на высоте тридцати метров по южному склону горной цепи, у подножия которой тянулась необозримая равнина. Ничто не могло помешать полету снаряда из жерла, просверленного в толще Килиманджаро.
Прорытие этой галлереи требовало чрезвычайной точности и упорного труда. Но Барбикену удалось соорудить сверла, сравнительно несложные, и привести их в действие сжатым воздухом, сгущенным энергией могучего горного водопада. Затем отверстия, просверленные буравами, наполнили мели-мелонитом. Только одно это взрывчатое вещество и было в состоянии взорвать скалу, представляющую собою необыкновенно твердую породу сиенита. Эта твердость имела свою хорошую сторону, так как скале предстояло выдержать страшное давление от взрыва газов. Во всяком случае высота и толщина Килиманджаро были вполне достаточны и обеспечивали от возможности образования трещины или расщелины.
Тысячи рабочих, руководимые десятью надсмотрщиками, под надзором самого Барбикена, принялись за работу с таким усердием и оказались настолько умелыми, что работа была благополучно окончена менее чем в шесть месяцев.
Галлерея имела двадцать семь метров в диаметре и шестьсот метров длины. Так как необходимо было, чтобы ядро скользило в совершенно гладком канале, то внутренность галлереи была сплошь облицована литым металлическим полированным футляром.
Эта работа была совершенно другого рода, чем сооружение всемирно известной колумбиады, пустившей из своего жерла на Луну алюминиевое ядро. Но разве есть что-нибудь невозможное для современных инженеров?
В то время, как у подножия Килиманджаро происходило сверление, рабочие второй мастерской не сидели сложа руки: одновременно изготовлялось и громадное ядро.
Чтобы приготовить этот снаряд, необходимо было отлить цилиндро-коническое тело в сто восемьдесят тысяч тонн весом. Надеюсь, всем понятно, что и речи не могло быть о том, чтобы отлить таких размеров ядро в одном куске. Его предполагалось приготовлять частями, по тысяче тонн каждая; части должны быть подняты последовательно одна за другой к отверстию галлереи и положены перед камерой, предварительно заполненной мели-мелонитом. Скрепленные кольцами, части эти образовали плотную массу, которая и должна была скользнуть по внутренним стенкам цилиндра.
Необходимо было поэтому доставить во вторую мастерскую около четырехсот тысяч тонн руды, семьдесят тысяч тонн плавикового шпата и четыреста тысяч тонн жирного каменного угля, который после переработки в печах должен был дать двести восемьдесят тысяч тонн кокса. Но так как каменноугольные залежи находились буквально в двух шагах от Килиманджаро, то весь вопрос сводился только к доставке необходимого материала.
Во всей этой работе наибольшее затруднение, без сомнения, представляло сооружение огромных печей для плавки руды. Тем не менее через месяц десять горнов в тридцать метров высоты были уже в состоянии выработать каждый по сто восьмидесяти тонн в день. Это составляло в сутки тысяча восемьсот тонн, а в сто рабочих дней и все сто восемьдесят тысяч тонн.
В третьей мастерской, где изготовлялся мели-мелонит, работа шла вполне удовлетворительно и настолько секретно, что и в настоящее время состав этого взрывчатого вещества еще не определен окончательно.
Словом, все шло как нельзя лучше. Работа не могла бы итти успешнее в мастерских механических заводов Крэзо, Биркенхэда или Вульвича. Огромное дело завершилось вполне благополучно, если не считать отдельных случайных несчастий.
Можно представить себе восторг султана. Он с неутомимым вниманием и интересом следил за ходом работ.
Когда Бали-Бали спрашивал, к чему поведет вся эта работа, он получал неизменно следующий ответ от Барбикена:
— Результатом нашей работы будет изменение наружного вида Земли!