– Поговорим обо всем при встрече, – перебила его Луиза. – Итак, где и когда?
– Сегодня, сейчас, ты можешь? – воскликнул он и добавил, смущенно:
– Если, конечно, ты можешь уделить мне несколько минут своего драгоценного времени. Я понимаю, что циферблат слишком мал в диаметре, но вдруг ты сможешь отыскать для меня…
– Если ты сможешь отыскать для меня, – передразнила его Луиза. – А что ты будешь делать, если я скажу «да»?
– Я примчусь к тебе сию же минуту туда, куда ты велишь, – ответил он.
– Мчись. Я живу там же, – сказала Луиза и повесила трубку.
Она оценивающе посмотрела на свое отражение в зеркале, заплела косу, потом расплела ее, потом вновь заплела и уложила короной вокруг головы. Подкрасила губы, потом стерла помаду. Взяла в руки тушь, но не стала красить ресницы, а лишь постучала кончиками пальцев по морщинкам под глазами.
– Прошло двадцать лет. Двадцать лет – это целая жизнь. Моя жизнь, прошедшая без вас, Джованни Арагон. Теперь вы вторгаетесь в мой мир, являетесь в сопровождении собственного эгоизма. Зачем? Вы желаете все разрушить? Вы хотите, чтобы мое сердце разбилось вдребезги? Или вам просто захотелось быть рядом с известной… Тогда, вы увидите тень Луизы Мацони. Что ж, начнем спектакль.
Луиза густо накрасила ресницы, подкрасила губы яркой помадой, нарумянила щеки и замерла у окна со скрещенными на груди руками. Неприступная, высокомерная дама, избалованная вниманием общества. Никто не должен знать, что творится в ее душе, какие чувства ее переполняют, какие стихи сейчас звучат в ее сознании.
Где ты был, и где ты не был,
Мне не так уж важно знать,
Я тебя не буду звать…
О тебе мечтать не стану,
Знаю, поздно или рано
Сам ко мне ты в дом придешь
И с собою уведешь
В мир, который был придуман
Мной уже давным-давно…
Мне нисколько не смешно,
От того, что я все знаю,
Понимаю, и внимая
Тихим правильным словам,
Вновь вверяю сердце вам…
Джованни появился возле ее дома с охапкой желтых роз. Знал. Помнил, что это ее любимые цветы. Замер под окнами и прошептал с придыханием:
– Салют, Луиза!
– Чао, Джованни, – помахала она ему рукой. – Сейчас спущусь.
Она отошла от окна, села в кресло, обхватила голову руками, зажмурилась и приказала себе быть строгой, серьезной, неприступной, как Везувий, прекрасно понимая, что все это выше ее сил. Невозможно долго прятать за пазухой огонь. Она устала придумывать оправдания для предательства. Ей необходимо услышать его исповедь, понять, почему он поступил так, а не иначе.
Луиза поднялась и медленно пошла вниз, по привычке напевая мелодию цыганского танца, мелодию встреч и признаний: «до, ре, ми, ре, до…»
Джованни улыбнулся своей обворожительной улыбкой и протянул ей розы.
– Прости, что не смог придти раньше. Наверное, это звучит глупо, но я должен был подрасти. Дорасти до тебя, до твоей высоты, до вершины твоего таланта, до…
– Ты здесь лишь потому, что я стала известной? – нахмурилась она.
– И да, и нет, – признался он. – Твоя известность придала мне смелость, и…
– Еще бы, пусть плачущих женщин утешают дураки, к числу которых ты не принадлежишь, – усмехнулась Луиза. – Намного приятнее придти в гости к сильной женщине, которая все может сделать сама. Которая может даже одарить своего любовника, если он будет услужлив, – она воткнула ему в руки букет и добавила. – Ах, как я хорошо знаю тебя, но как мне больно от этого знания.
– Луиза, постой! – схватив ее за руку, воскликнул он. – Позволь мне договорить. Выслушай меня. Возьми, пожалуйста, розы. Посмотри, они без шипов. Ничто не ранит тебя, не причинит вреда твоей открытой душе. Поверь мне. Пожалуйста, поверь. Дай мне возможность все объяснить тебе, Луиза.
– Хорошо, – принимая розы, сказала она. – Говори.
Она опустила лицо в розы, вдохнула их нежный аромат и, грустно улыбнувшись, подумала:
– Говори, Джованни Арагон. Говори. Я знаю все, что ты скажешь мне сейчас. Знаю наверняка. Ах, как бы я хотела обмануться в своем знании, но… Итак, я готова выслушать твою исповедь, похожую на правду.
– Обманывать тебя я не смогу. Сказать всю правду не осмелюсь. Буду предельно краток. Тогда в Риме я струсил. Испугался твоей непохожести на других. Я подумал, что ты – инопланетянка, которая может исчезнуть в любую минуту, и я останусь ни с чем. Поэтому…
– Ни с чем осталась я, – усмехнулась Луиза. – Хотя, нет. Я приобрела целый мир. Я стала фениксом!
– О, да, ты теперь Луиза Ла Фениче! – с гордостью проговорил он. – Я видел тебя…
Он осекся, потупил взор и сконфуженно проговорил:
– Позволь пригласить тебя на морскую прогулку.
– Когда?
– Прямо сейчас, если ты свободна, – он поднял голову и с надеждой посмотрел на Луизу.
– Ты не испугаешься, если я соглашусь? – улыбнулась она.
– Я обрадуюсь, – ответил он, улыбнувшись.
– Твоя радость будет иметь границы? – поинтересовалась она.
– Да, – признался он. – Ровно в полночь сказочный корабль превратится в старую лодку, а принц в простого рыбака.
– Только с принцессой не случится ничего, – включилась в игру Луиза. – Она просто шагнет в море и пойдет по волнам, как посуху. Лунная дорожка выстелит ей путь серебряным ковром. Ночь зажжет фонарики звезд. Ветер запоет свою любимую песенку, а на горизонте из морских глубин поднимется жемчужный дворец. Привратники предупредительно распахнут двери, встречая принцессу. И невдомек будет юному рыбаку, сидящему в старой лодке, что ушла от него не простая девушка, не принцесса, а дочь Вечности, гостившая среди людей. Если бы окликнул ее рыбак, она бы осталась, стала земной, приобрела бы телесную оболочку, такую же, как у всех людей, живущих в рамках времени. Но… рыбак испугался. Голос его исчез в недрах плоти, запутался, потерялся. Пока юноша отыскивал свой голос, дочь Вечности шагнула в свой привычный мир, в свое седьмое измерение, где время разливается смолой и замирает, где каждый миг наполнен восторгом и счастьем, где живут крылатые существа эльфы…
– Появляющиеся весной и исчезающие осенью, – раздался тихий обволакивающий голос. – Хотя эльфам незачем исчезать. Они привязаны к…
– Я рада вас видеть, мой юный друг, – перебила его Луиза. – Позвольте представить вам моего давнего знакомого.
– Джованни Арагон, – протянув юноше руку, сказал Джованни.
– Мое имя похоже на ваше, – улыбнулся юноша, крепко сжав его руку. – Я – Джованни третий. Но Луиза зовет меня маленьким осенним эльфом, чтобы не путать с Джованни первым и Джованни вторым. Джованни первый – это вы. Внешне вы достаточно симпатичный человек.
Он выпустил руку Джованни Арагона из своей руки и улыбнулся:
– Знаете, будет забавно, если сейчас сюда придет Джованни второй. Подождем?
– Нет, – раздраженно проговорил Джованни Арагон. Этот молодой наглец действовал ему на нервы. – Я сделал Луизе предложение и…
– Осмелюсь вас огорчить, но мое предложение синьора приняла раньше, – проговорил маленький эльф и улыбнулся.
– Сколько вам лет? – строго спросил Джованни.
– Двадцать пять, – ответил эльф, покраснев.
– Прекрасный возраст, – похлопал его по плечу Джованни. – Ступай домой, сынок, и не путайся под ногами у старших. Если я еще раз увижу тебя рядом с Лу…
– Минуточку, – громко сказала Луиза, потянув Джованни за рукав, – позвольте мне нарушить вашу милую беседу. Позвольте мне сделать выбор самой.
– Прости. Я забылся, – потупив взор, проговорил Джованни Арагон. – Огненный шар ревности ударил меня в грудь, помутил мой разум. Конечно, тебе решать, чье приглашение принять, а чье отклонить.
Он исподлобья посмотрел на безупречно одетого юношу, в серых глазах которого плясали огоньки превосходства.
– Знаете, Джованни первый, с каким удовольствием я бы вызвал вас на дуэль, – спокойно проговорил юноша. – Жаль, что время дуэлей прошло.
– Оно прошло к счастью для тебя, сынок, – схватив его за грудки, проговорил Джованни. – Если бы ты знал, с каким наслаждением я бы выпустил твои кишки, ты бы не был так самонадеян.
– Так, может быть, нам стоит начать состязание, – сжав запястья Джованни, проговорил юноша.
– Позвольте вновь прервать вашу беседу, – нежным голосом сказала Луиза. – Джованни, отпустите эльфа. Он должен выполнить мое поручение.
– Какое? – сделав шаг назад, спросил юноша.
– Отнесите розы домой. Поставьте их в самую большую вазу и помните, что эльфы – воздушные существа, над которыми не властвует башмачник время, – проговорила Луиза, вручая ему букет.
Он поцеловал ее руку, поклонился и заговорил нараспев:
– Время – башмачник нас обувает,
Время – башмачник нами играет,
Время подковой сгибает хребты,
Время сжигает мечты и мосты.
Над вечностью только время не властно,
В вечной вселенной время безгласно
Воздух свободы всей грудью вдыхай
И в измеренье седьмое шагай!
Прочитав стихи, юноша театрально поклонился и направился к дому Луизы, бросив на ходу:
– Чао, Джованни первый. Приятно было познакомиться с вами.
– Щенок, – сквозь зубы процедил Джованни Арагон, сжав кулаки.
– Когда-то ты был таким же, юным сумасбродом, не видящим ничего, кроме собственного «Я», – усмехнулась Луиза. – Сегодня все по-иному, но это уже детали. Меня больше волнует другое: где нас ждет ваш сказочный корабль?
– Там, – махнув рукой в неопределенном направлении, сказал Джованни, продолжая смотреть на дверь, за которой скрылся юноша. – Он что, будет ждать тебя? У него есть ключи от твоего дома? Кто он такой? Что он значит для тебя?
– Слишком много вопросов для первого свидания, – покачала головой Луиза. – Неужели ты думаешь, что я сразу тебе открою все свои секреты?
– Мне бы этого хотелось, – взяв ее под руку, ответил он.