Услышав это, Хиз молча, но немного нервно заходил по комнате, напряженно о чем-то раздумывая. Сначала он было хотел поддеть Шизла, что он специально так плохо уговаривал Хеопса, дабы тот не проявил никакого интереса к идее, потому что самому Шизлу очень не хотелось расставаться со своей славой строителя пирамид. Но сразу же Хиз понял, что великий злодей не обманывает его и работа по обработке фараона была проведена им действительно качественно. Поэтому Шизл совершенно справедливо был избавлен от подколов в свой адрес. Через какое-то время Хиз перестал бродить, что-то просчитывая своим феноменальным мозгом, и заговорил с присутствующими:
– А где сейчас наш Хеопс? Чем на данный момент занимается?
Теперь уже на какое-то время молча задумался Тот, пытаясь понять, где Хеопс и что же он делает, но Хиз был нетерпелив и поторопил его.
– Ну, так чего затормозил-то? Может, скажешь уже, чем сейчас занят наш Хеопс? – возбужденно спросил Хиз у Хранителя Кристаллов.
– Да ничем особенным, – поспешил ответить Тот. – Фараонит, как обычно.
– Прекрасный ответ! Что примечательно, очень подробный и содержательный! – язвительно поиронизировал Хиз. – А поподробнее слабо?
– Ну а что поподробнее? – заметно обиделся Тот. – Занят своими повседневными делами. На данный момент общается со своим визирем по насущным государственным вопросам.
– Понятно, – задумчиво ответил Хиз, не обратив никакого внимания на видимую обиду Тота. – Значит, обычными делами занят. Слушай, Тот, давай-ка спасем Хеопса от рутины. Тащи его сюда срочно! Бегом! Одна нога здесь, другая там.
– В смысле, срочно? Прям сейчас подорваться, что ли? – занегативил Тот от непонятной срочности, потому что терпеть не мог, когда Хизу попадала вожжа под мантию и всем вокруг приходилось вставать на уши и кидаться быстро выполнять его прихоть. – Прям на глазах у визиря мне, что ли, испариться вместе с Хеопсом и притащить его сюда? Не ты ли мне говорил, Хиз, что нам надо теперь постепенно начинать прятать следы нашего присутствия? Ты мне, конечно, прекрасный способ для этого предлагаешь! Визирь же ничего странного и не заметит! И даже вовсе не подумает, что произошло что-то сверхъестественное, когда увидит, что появился великий бог и испарился вместе с его фараоном!
– Ну, постепенно начинать прятать следы, это не значит, что резко прекратить показываться на глаза людям. Тем более египтяне твои все равно в нас рьяно верят. Так что разом больше мы Хеопсу с визирем покажемся, разом меньше. Погоды это точно не сделает, – ответил Хиз и собирался было сказать что-либо язвительное, чтобы поиздеваться над Тотом за его негатив, но внезапно плюнул на это дело. – Да, достал ты меня уже, Тот, своим скепсисом и сопротивлением! Сидите тут, две негативные вонючки! Быстрее самому сделать, чем вас уговаривать и убеждать лишний раз задницу поднять!
С этими словами, к великому удивлению Тота и Шизла, Хиз исчез неизвестно куда и зачем. Они с изумлением посмотрели друг на друга, ничего не понимая. Но, как только они заговорили и решили перемыть кости Хизу, доставшему братьев своими идеями, их объект обсуждения внезапно появился снова, и не один, а с Хеопсом. Судя по обалдевшему лицу фараона, еще две секунды назад он сидел в привычной для себя обстановке своего дворца и сейчас абсолютно не понимал, куда он попал и, самое главное, как это с ним могло произойти всего лишь за мгновение. Когда Хеопс немного огляделся по сторонам, будучи человеком образованным, развитым и интуитивно чувствительным, он начал догадываться, что перед ним стоят далеко не обычные люди. Когда же до него это осознание дошло окончательно, им овладел смертельный ужас. И, прежде чем незнакомцы успели что-либо сказать фараону, впечатлительный сын грозного Снофру с громким грохотом свалился в глубокий обморок.
– И правда чувствительный малый! – сказал Хиз, наклонившись и рассматривая обездвиженное тело Хеопса на полу. – Представляю, как он в детстве из-за мертвых птичек истерил. Слушай, Тот, а чего все твои фараоны такие размалеванные ходят? И не лень им себе лицо регулярно разрисовывать и марафет наводить?
– Можно подумать, они сами себя разукрашивают, а не слуги! – буркнул Тот. – Ну, вот заведено у них так, нравится им разукрашенными с дико подведенными глазами ходить. Жалко, что ли? Пусть ходят разрисованные. Мы же вон тоже часто носим украшения, как и они…
– Ну, мы хотя бы морду себе не красим, как бабы, – продолжал критиковать Хиз и стал разглядывать головной убор, упавший с Хеопса при падении. – А шапка фараонская у него явно ничего. И не задолбался он в ней постоянно ходить? Пожалуй, возьму себе поносить. Как думаешь, Тот, он не будет против? А то в моей костюмерной такой еще нет.
– Не знаю, будет или нет. Приведи его в чувства сначала, спроси и узнаешь, – буркнул все еще недовольный Тот. – А шапку, как ты ее назвал, Хеопс не носит постоянно. Только во время приемов и важных мероприятий. Я вообще не знаю, чего он ее напялил ради встречи с визирем, который его и без шапки сто раз видел.
– Так, может, он и глазки красит, чтобы своего визиря очаровать? Раз шапку для него надел? – поупражнялся в остроумии Шизл, вмешавшись в разговор.
– Не знаю! Очухается, можешь спросить! – ответил недовольный Тот, не оценивший юмора брата, поскольку ему было явно не по душе, что Хиз вот так вот резко сорвал Хеопса и притащил сюда.
– А это что за хрень такая замечательная на нем? – спросил Шизл, наклонился к лежащему в обмороке фараону и потрогал накладную декоративную бородку, съехавшую от падения в сторону.
Но ответа на свой вопрос Шизл не дождался, потому что у Хеопса задергались веки и стало понятно, что фараон начал приходить в себя. Все трое дружно отскочили от него и выпрямились в ожидании, что он вот-вот откроет глаза и заметит их. Как только стало понятно, что фараон их видит, Хиз заговорил первым, чтобы сразу же развеять его возможные страхи и быстрее склонить к нормальному диалогу.
– Эй, послушай, дружище, не надо нас бояться, – обратился Хиз к фараону приятным располагающим к себе голосом. – Мы не причиним тебе вреда! Можешь быть в этом уверен. Поэтому будь смелее и поднимайся. Не стоит нас опасаться.
– Да я не опасаюсь вовсе, – медленно и тихо отвечал Хеопс, но неожиданно уверенно и без тени страха. – Я просто не поверил своим глазам, что такое со мной произошло и я вас лицезрю. Я и не мечтал, что подобное со мной случится.
– Ух ты! Как неожиданно! – искренне удивился Хиз. – А ты и вправду нас не боишься, я смотрю. И это правильно! Прости за вопрос, но кто мы, по-твоему?
– Вы – великие боги, сотворившие этот мир! – ответил без какой-либо тени сомнения Хеопс.
– Ну, это да. Это правильно! – усмехнулся по-доброму Хиз. – Только как же это ты так быстро догадался? По форме Черепа этих двоих, что ли? Я-то, в отличие от них, догадался сегодня со вполне человеческой головой появиться в этом мире.
– Да нет, на форму Черепа я даже внимания не обратил. У меня и времени-то не было толком ее рассмотреть. Слегка вытянутая голова не так уж в глаза бросается, – довольно бодро для пребывавшего недавно в обмороке рассуждал Хеопс и даже начал поправлять съехавшую набок накладную бородку. – Я как-то сначала почувствовал, что вы – вовсе не обычные люди. Энергетика у вас, что ли, другая. А потом сразу догадался, что вы и есть наши великие боги. Так разволновался от радости, что сознание, видимо, потерял.
– Не видимо, а точно потерял, – вмешался Шизл, но сразу же осекся после того, как Хиз недовольно на него зыркнул за то, что он перебил фараона.
– Ты смотри, какой догадливый! – по-прежнему приветливым и ласковым голосом продолжал Хиз беседовать с Хеопсом, стараясь как можно быстрее втереться к нему в доверие и перевести разговор на великую пирамиду. – А ты и впрямь молодец! Ты нам нравишься. Славный ты фараон!
– Спасибо! Я очень рад, что я вам угоден, великие боги, – с невероятно милой и искренней улыбкой ответил Хеопс и без малейшего раболепия, к которому Тот и Шизл давно привыкли, поэтому были сейчас изрядно удивлены неожиданной для них манерой общения, исходящей от смертного человека.
– Ну, конечно, ты нам угоден, – все так же обходительно продолжал общаться с Хеопсом Хиз. – А у славного фараона что обязательно должно быть в первую очередь? Скажи-ка мне, что ты думаешь по этому поводу?
– Умение заботиться о своих подданных и делать их жизнь лучше? – одновременно ответил и спросил Хеопс после некоторого раздумья.
– Ну, и это тоже, – ответил несколько огорченно Хиз, поскольку это был явно не тот ответ, на который он рассчитывал для переведения диалога в нужное ему русло. – Такой славный фараон, как ты, должен иметь выдающуюся усыпальницу, величием и масштабами которой он сможет затмить всех своих предшественников. Разве ты так не считаешь?
Хеопс молчал и, видимо, обдумывал ответ. Поэтому Хиз, Тот и даже Шизл заметно напряглись, не получив сразу положительного воодушевленного ответа. Подумав, Хеопс заговорил немного испуганно:
– Вы позволите мне быть с вами честными? Потому что если вы меня не поймете, то никто меня не поймет…
– Да, для тебя, друг, все что угодно! Конечно, позволяем быть с нами честным и даже велим, – продолжал дружелюбно болтать с фараоном Хиз и гнуть свою линию, однако у всех троих екнуло сердце от ответа Хеопса. – Ты же ведь, как и мы, считаешь, что у великого фараона должна быть самая лучшая усыпальница? И у тебя должна быть, раз ты такой славный правитель. Да ведь?
– Ну, раз уж мне позволено быть с вами честным, великие боги, то скажу вам прямо. Я так вовсе не считаю. Мне лично достаточно приличной мастабы, чтобы просто соблюсти традиции захоронения. Не в усыпальнице величие фараона, а в его делах и заботе о подданных. Именно так он должен выполнять волю богов, то есть вашу.
После этих слов Шизл не удержался и громко свистнул, недвусмысленно выразив свои эмоции. Тот как-то тоже заметно закручинился. И только Хиз продолжал держать радостное, уверенное и напористое выражение лица, хоть сам себе в душе и свистнул не тише, чем Шизл вслух. А Хеопс между тем продолжал делиться сокровенным с богами, которые уже не раз покаялись, что одобрили его стремление быть искренним.