Но Хеопс не отвечал, так и продолжал сидеть, убитый тем, что про него будут рассказывать потомки. Хизу даже стало жаль его, и он решил его, с одной стороны, утешить, а, с другой стороны, заодно и подтолкнуть к нужному ему решению:
– Да не расстраивайся ты так, Хеопс! Ну мало ли про кого что болтают! Главное ведь, что это не будет правдой. Куда важнее, какой ты был на самом деле, а не то, какие сплетни про тебя будут ходить. А если возьмешь великую пирамиду на себя, то тогда ситуация намного лучше для твоей репутации выйдет. Народ куда больше будет чтить тебя за то, что ты построил великую пирамиду, чем не уважать тебя за сплетни о тебе, которые еще и не факт, что правда. А пирамида – она есть, и это для всех будет выглядеть только как реальный факт о тебе и твоем могуществе. А рассказы, что ты родную дочь в публичный дом на заработки отправил, будут выглядеть всего лишь как рассказы, никем не доказанные… Ну, так что, Хеопс? Выдашь великую пирамиду за свою? Да перестань ты горевать уже! Быстро подними голову и на меня посмотри!
– Хорошо, – убитым несчастным голосом отвечал Хеопс. – Я выдам великую пирамиду за свою. Но только потому, что вы, могущественные боги, на этом настаиваете. И подделкой свидетельств моего строительства я не буду заниматься, как ты мне обещал. Я все равно не справлюсь, потому что считаю всю эту затею дурным делом, недостойным славного фараона.
– Ну, вы только посмотрите на него! – снова не выдержал и вмешался Шизл, поскольку тема его родимой пирамиды была для него крайне болезненна. – Мы ему вечную известность даем! А он еще и не хочет, и от небывалой славы нос воротит! И проповеди нам тут читает, вместо того чтобы прыгать от радости и благодарить нас!
– Не моя это слава, – с остекленевшими от расстройства глазами отвечал чувствительный фараон. – Поэтому и не могу я хотеть славы, которая достается мне такой ценой…
– И правда не в папку пошел! – съязвил Шизл, который уже успел возненавидеть Хеопса за то, что он воротит нос от его пирамиды.
– Ну, в общем, Шизл, отстань от Хеопса! – сказал Хиз, резко повеселевший и расслабившийся от согласия фараона выдать великую пирамиду за свою, после чего подошел к закручинившемуся Хеопсу и похлопал его по плечу. – Ну, так, значит, отлично, раз мы с тобой договорились, дорогой мой. Тогда дальше по этому важному вопросу будьте с Тотом на связи. Да не расстраивайся ты, Хеопс! Все будет хорошо!
– Буду надеяться, – тихо ответил Хеопс и начал подниматься.
– Послушайте, – не унимался Шизл. – Все же это как-то не совсем правильно. Хеопс получит огромную славу на многие тысячелетия, не строя при этом великую пирамиду. Может, он хотя бы ремонт сделает моим пирамидам? Ну, или хотя бы одной, которая его будет считаться? А другие две потомки его подреставрируют. Косметический ремонт моим пирамидам нужен.
Хиз в молчании раздумывал, потом обратился к грустному фараону:
– Ну что, Хеопс? Подремонтируешь? А то и правда надо. Заодно и какую-то имитацию строительства изобразишь, – спросил фараона заметно взбодрившийся Хиз.
– Хорошо, подремонтирую, – выдавил из себя еле слышно Хеопс.
– Ну, вот и славно! – ответил Хиз. – Ты и правда хороший фараон, угодный богам.
– Рад это слышать, – все так же тихо и немного даже равнодушно ответил Хеопс.
– Как-то нерадостно ты радуешься, дорогой мой! – с наигранной заботой сказал Хиз. – Ты поначалу куда более искренне радовался, когда узнал, что ты нам угоден и что мы вообще считаем тебя славным парнем.
– Так вы мне поначалу и не предлагали пирамиду великих богов за свою выдать и осрамить себя в глазах моего народа бесчестным поступком, – грустно ответил Хеопс, но вовсе не из желания огрызнуться, а скорее из честного намерения ответить на вопрос, который задавали ему боги.
– Хеопс, ну ты уж тоже так с богами непочтительно не разговаривай! – хотел было поиграть в прогневанное божество Хиз, но на радостях, что ему все удалось, гнев у него не очень получился. – Раз боги тебя просят сделать, значит, надо это сделать! И ничего бесчестного поэтому в твоем поведении быть не может! И постыдного, кстати, тоже! В конце концов, мы тебя не голым по улицам заставляем ходить.
– Потому и согласился, раз великие боги меня попросили! – ответил уже чуть более повеселевший Хеопс. – Хотя голым по улицам ходить я бы согласился с куда более легким сердцем.
– Ну ладно, походишь еще, раз так настаиваешь! – усмехнулся Хиз, но все же на всякий случай поспешил добавить: – Шутка… Не волнуйся, говорю тебе! Все будет в лучшем виде. Пропаганда сделает свое дело, и даже современники тебя не станут сильно осуждать. Шизл с Тотом постараются для этого. Слышите, ребята? На вас не только пропаганда, но и чистка репутации нашего Хеопса всеми возможными способами. Кстати, а ты, Шизл, еще и с ремонтом ему помоги.
– А полы мне в его дворце еще не помыть? – огрызнулся Шизл.
– Да нет, полы не нужно мыть. У меня есть те, кто этим занимается, – ответил Хеопс, который еще не привык к типичной ядовитой перепалке Хиза с Шизлом и принял за чистую монету вопрос, честно ответив на него.
– Радость-то какая! – снова огрызнулся Шизл, несколько даже огорчившись, что фараон все воспринимает в лоб и не разводится на эмоции вообще.
– Послушай-ка, Хеопс, – спросил Хиз, чтобы избавить фараона от внимания Шизла. – А у тебя есть еще такая шапка? А то мне она так понравилась. Хотел у тебя попросить поносить. Давай, я ее у тебя выменяю на какой-нибудь другой аксессуар? У меня много всякого интересного в моей костюмерной.
– Хочешь, так возьми, – ответил Хеопс и нагнулся за богато инкрустированным головным убором, который лежал на полу, где еще недавно сидел и горевал сам фараон, и протянул его Хизу.
– Вот спасибо! – сказал искренне обрадованный Хиз, который всегда радовался как ребенок, когда у него появлялся какой-либо новый наряд, которых у него было в огромном избытке, либо очередной аксессуар к ним. – Нравится мне, во что вас, фараонов, одевают! Особенно то, что вам на шею и на руки вешают. Все так ярко и красиво, дорого и богато.
– Ну, если хочешь, пойдем ко мне, выбери себе еще что-нибудь из моего гардероба, – ответил Хеопс, явно удивившийся трудно скрываемой страсти великого бога к шмоткам.
– Ладно, как-нибудь обязательно к тебе зайду, – ответил довольный Хиз, примеряя на себя новый головной убор. – Эй, Шизл, как я тебе в этой шапке?
– Прекрасно просто! Подлецу все к лицу! – огрызнулся Шизл, которого все костюмы Хиза в глубине души бесили, как и его стремление всегда наряжаться до зубов. – Топор еще давай в руки возьми. Что-то давненько я тебя с ним не видел.
– Не подлецу, а красивому лицу все к лицу! – спокойно отвечал довольный Хиз, продолжая то снимать и разглядывать шапку, то снова ее надевать на голову и не обращая на радостях никакого внимания на едкий тон Шизла.
– По-моему, вы не очень-то дружите между собой, великие боги, – осторожно спросил уже изрядно осмелевший Хеопс, который впервые заметил ядовитые высказывания, проскальзывающие в диалогах Шизла с Хизом.
– Прав. Тысячу раз ты прав, Хеопс, – самодовольно отвечал Хиз, и по его выражению лица Тот и Шизл уже поняли, что он готовится сморозить очередную обидную гадость, но не до конца ясно было, в чей адрес она полетит. – Мы действительно не очень дружим. Особенно я с Шизлом. Мне, понимаешь ли, не по чину с ним дружить. Он существенно ниже меня по уровню развития стоит. Он, правда, как только не пытался изменить такое положение дел. Даже приворовывать взялся, чтобы себя развить хотя бы вон до уровня Тота. Но ничего у Шизла не вышло, дорогой мой Хеопс! Потому что в этом мире все происходит ровно так, как я задумал. И никак иначе! И так будет всегда!
– Красть – это очень плохо! – сказал Хеопс Хизу то ли наивным, то ли уже услужливым голосом, поскольку до него теперь дошло, кто тут главный и насколько он могущественен.
– Вот, Шизл! Послушай, что фараон тебе говорит! – продолжал язвить Хиз. – Даже человеку эта прописная истина ясна! А тебе, идиоту, хоть кол на голове теши, но ты будешь делать только так, как взбредет тебе в твой болезненный мозг.
Шизл ничего не ответил, а просто стоял и молча скрипел зубами, сдерживая себя из последних сил. И терпел он не напрасно, поскольку Хиз неожиданно переключил свое внимание на Тота и заговорил уже с ним:
– А что это у нас Хранитель Кристаллов сегодня все молчит и молчит?
– Стою и тебя с интересом слушаю, вот и молчу поэтому, – буркнул Тот, будучи явно недовольным, что Хиз удостоил его своим вниманием, ожидая какой-либо очередной колкости и, как оказалось, не напрасно.
– Что? Хранитель Кристаллов наконец-то научился меня слушать? И при этом даже с интересом слушать? Великий день! Хеопс, ты знаешь, я искренне боялся, что я до этого дня никогда не доживу! – как и ожидалось, поддел его Хиз.
Но Тот, подобно Шизлу чуть раньше, тоже взял себя в руки и никак не прореагировал на колкость Хиза. Просто стоял и молчал, ожидая, что же будет дальше. Хиз, не получив никакой реакции, даже немного растерялся, расстроившись в душе, что братья будто сговорились сегодня и обоюдно заразились несвойственным им обоим терпением и смирением. Поэтому ему ничего не оставалось, как продолжить разговор с фараоном.
– Ну, Хеопс, тогда что мы имеем по нашим делам? Мы с тобой обо всем договорились. Больше к тебе у меня лично вопросов нет. У этих молчунов, видимо, тоже. Тогда, может, мы тебя отпустим дальше фараонить? А то ж делами-то государственной важности никто в твое отсутствие не занимается. И визирь твой наверняка без повелителя заскучал. Пора тебя обратно отправлять во дворец.
– Только еще придумать бы надо, что Хеопсу самому визирю сказать… У которого на глазах его фараон с непонятным мужиком вместе исчез в неизвестном направлении, – вмешался Тот, поскольку изначально был против такой транспортировки, которую организовал Хиз по собственной прихоти. – Вы тут болтаете, а визирь там уже весь дворец на уши поставил, все бегают, фараона пропавшего ищут и волосы на себе рвут от боязни, что великий Хеопс покинул их навсегда. Чем им объяснить внезапное исчезновение?