– Это правда. Погрешность, недопустимая при таком варианте, получится, – грустно заметил Шизл. – Нам за нее голову снесут.
– Спокойно, ребята! Включите мозг! – радостно крикнул Энки. – Чем раньше включите, тем раньше пить пойдем! Не нужно нам будет яд египтянам раздавать. Знаю я еще один чудесный инопланетный грибок, который крайне быстро размножается. Так он вполне себе безвредный. Но, если вдруг он взаимодействует с веществами, вызывающими кислое брожение, микотоксин выделяется очень сильно. Если скушать большое количество такого, например, хлебушка – это верный путь на тот свет. Тут, главное, угадать с дозой и со временем, которое понадобится распространенному вами в окрестностях домов грибу размножиться, чтобы гарантированно попасть в тесто. А если придумать легенду, по которой все первые сыновья должны съесть куда большую дозу такого хлебушка, чем все остальные, то и умрут только первые сыновья. Остальные выживут. А уж при том, что от всех придуманных вами ужасов и катаклизмов у египетского населения запасы еды явно сократятся, то обжираться кому-либо без нужды хлебушком там явно не дадут. Ну, разве что только в очень богатых семьях типа фараоновой перспектива голода не будет стоять. Но при доступности разнообразного рациона вряд ли кто-то предпочтет из богатеев налегать на хлеб, не будучи первым сыном, которых всех без исключения легенда, которую вы выдумаете, обяжет это сделать вне зависимости от достатка.
– Энки, да ты, я смотрю, просто прирожденный убийца! Да еще такой изощренный! А с виду и не скажешь. Такой правильный тихоня, – пошутил Шизл.
– Да уж, Энки! Я теперь тебя бояться буду, – поддержал шутку брата Тот. – Теперь кто бы, где и когда ни умер, я тебя в первую очередь подозревать буду в убийстве.
– Между прочим, гуманные святоши, не я это все выдумал, а вы, – ответил Энки, впрочем, нисколько не обидевшись. – Я всего лишь подбираю вам инструменты для реализации ваших нездоровых маниакальных фантазий по вашей же просьбе. Вы же меня за это еще и напоить обещали, добавив мне тем самым мотивации в моей черной работе. Так что серийный маньяк-убийца тут вовсе не я.
– Ладно, убедил. Ты – не маньяк-убийца, – ответил Тот, улыбаясь. – Скажи мне лучше, Энки, как мы евреев-то будем защищать от этой смертельно напасти? Снова обрабатывать их помеченные дома лучами, чтобы гриб-убийцу уничтожить? Или не заставлять их кормить первых сыновей.
– Можно и так, – сказал Энки после некоторого раздумья. – Но лучше так не надо. Слишком рискованно. Все же речь о жизни людей идет, а не о жизни скота. Да и замучаетесь вы обрабатывать сначала такими лучами, чтобы скот не сдох, потом другими, чтобы первые сыновья не поумирали. Если б это были единственные два возможных варианта, то какой-нибудь из них и выбрали бы. Но есть способ куда лучше. Просто запретите евреям под страхом смерти в течение определенного промежутка времени держать в доме что-либо, содержащее закваску, и есть продукты, в которых содержатся вещества, вызывающие брожение. Тогда гриб-убийца будет для них совершенно безвреден. И вам ничего дополнительно обрабатывать не придется. Придумать тебе, Тот, очередную легенду с необходимыми указаниями и передать ее через Моисея евреям, по-моему, и менее трудозатратно, и менее рискованно.
– Ну, здорово! Так и сделаем! – радостно ответил Тот. – Спасибо тебе, Энки, преогромнейшее! Получается, мы с вами решили и вторую, более сложную проблему. Ну, разве мы не молодцы?
– Нет, не молодцы! – возбужденно ответил Шизл. – Я сначала тоже обрадовался, но сейчас меня будто по башке ударило вопросом, а как быть с египетскими первыми сыновьями, которые еще маленькие совсем? Как они большое количество хлеба-то съедят? Они же мелкие совсем. А некоторые из них вообще на грудном вскармливании сидят. Таких захочешь, хлебом не накормишь, а уж тем более немалым его количеством.
– Слушай, а ты прав! – расстроенно ответил Тот. – Даже не знаю, что с такими малышами делать.
– Не спешите горевать! – довольно ответил Энки. – Сможем и с малышами управиться. Причем тем же самым способом. Есть хлеб им вовсе не обязательно. Рядом с маленьким ребенком достаточно на ночь положить отравленного грибком хлеба на закваске, такую же дозу, которую нужно съесть первым сыновьям. Малышу достаточно будет нескольких часов, чтобы надышаться до смерти микотоксином, который будет выделять лежащий с ним рядом хлеб. Маленькому ребенку же меньше яда надо, чем уже подросшей особи. Главное, ты, Тот, в легенде своей для египтян не забудь отразить необходимость положить этот хлеб на ночь рядом с первыми сыновьями, которые по малолетству не способны его съесть.
– Хм, Энки, ты меня сегодня радуешь как никогда, – радостно ответил Тот. – Надо будет у Хиза тебе награду какую-нибудь вытребовать за внесение значительного вклада в историю человечества. Не знаю, что бы мы с Шизлом без тебя делали.
– Сдохли бы! Что бы вы еще без меня делали? – со смехом ответил Энки.
– Да уж. Ты прав, – буркнул Тот. – Значит, обе трудные задачи мы решили в общем и целом. Осталось мне только легенду продумать.
– Может, пойдем уже обмоем удачное решение проблем? А завтра на трезвую голову выдумкой легенды займешься? – с надеждой спросил Шизл.
– Нет уж, – радикально ответил Тот. – Раз уж мы все трое собрались в одном месте, включая самого лучшего специалиста по генетике, давайте сразу уж на месте все и доделаем. Чтобы вас потом снова при нужде не собирать. Решение проблем можно будет назвать удачным, как ты говоришь, Шизл, но только когда мы все до конца продумаем и коллективно одобрим. И тогда уже с абсолютно легким сердцем напьемся, как в последний раз. Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня, как говорится…
– Не откладывай на завтра то, что можно вообще не делать, – недовольно буркнул Шизл. – Потому что выдумка легенд и сказок, это не наша работа, Тот, а твоя.
– Ой, да ладно тебе, Шизл, – неожиданно встал на сторону Тота Энки, воодушевленный похвалой в свой адрес, которой его сегодня завалил Хранитель Кристаллов, и по этой причине готовый еще немного поработать на радостной волне. – Действительно, доделаем все, и с легкой душой пойдем праздновать, чтобы никому небольшая недоделанность настроение не портила. Осталось-то уже совсем немного напрячься. Всего делов-то!
– Энки, ну, ты прям меня сегодня не знаю, чем больше порадовал. Твоими незаурядными генетическими знаниями и умением организовывать преступления, или твоим последним сознательным заявлением. Прям не член команды, а мечта! Давайте, все трое напряжемся чуть-чуть совсем и вознаградим себя пирушкой. Значит, как мы с вами можем поголовно всем египтянам внушить, что именно первых сыновей надо нашим чудо-хлебом накормить?
– Жрецов продажных надо привлечь к процессу. Чтобы централизованно внушили народу эту убийственную необходимость. Жрецов египтяне слушают. Они же проводники воли богов. Есть у тебя, Тот, на примете продажные жрецы, через которых можно египтянам эту идею ретранслировать и которые готовы будут погубить часть своего народа за какое-нибудь вознаграждение? – первым предложил вариант решения проблемы Шизл, поскольку, видимо, больше всех хотел скорее начать праздновать в доме брата.
– Подожди, Шизл, – удивился Тот. – А почему ты считаешь, что именно продажные жрецы нам нужны? Нам как раз правильные и дисциплинированные понадобятся, которые не посмеют не исполнить волю богов. Ну, допустим, я им скажу, что надо в такой-то день испечь хлеба, произнести над ним нужное заклинание и, чтобы дополнительно защитить от каких-нибудь напастей именно первых сынове, дать им дозу побольше. Ну, вот жрецы это все в народ по-быстрому ретранслируют.
– Почему от каких-нибудь напастей? – заспорил Шизл. – По-моему, напасть тут одна и очевидная. Моисей же придет к фараону угрожать ему последней казнью египетской, а именно, смертью всех первых сыновей и всего первородного скота. Забыл, что ли? Ну так вот. Надо сделать так, чтобы фараон всерьез забеспокоился и, желая защитить народ свой от гнева бога израильтян, спросил совета у жрецов, что тут надо сделать. Ну а они, естественно, подумают и с твоей подачи, Тот, предложат в качестве решения хлебушек с волшебным заклинанием в больших количествах именно для первенцев мужского пола. Через жрецов же и прочих культовых служителей эта весть в народ и разнесется. Вот, собственно, и решение проблемы. Можно уже праздновать идти.
– Шизл, ну, ты меня сегодня тоже радуешь, – ехидно, но без злобы ответил Тот. – Буду теперь знать, что на быструю генерацию умных идей и сверхурочную работу тебя может замотивировать только глобальная пьянка в перспективе.
– Ну, так ведь это только ты у нас любишь с горя нажираться, Тот! А я вот предпочитаю с радости. Все мы разные, что ж тут поделать? – ответил своим подколом на легкую издевку брата Шизл.
– Разные, разные… Но точно все мы заслужили сегодня праздник. У меня лично прям гора с плеч свалилась, – довольно сказал Тот. – Можно теперь расслабиться и ко мне двинуть.
– Да ладно! Как это к тебе? – передразнил его Шизл. – Идти напиваться, когда столько дел еще не сделано? Можно еще ж с Моисеем совещание устроить. Давно мы уж с ним на связь не выходили. Разве можно без этого пить идти? Чтоб ты, да перед Хизом не прогнулся? Не узнаю тебя, Тот!
– Э-э-э-э, нет. Связь с Моисеем на завтра или вообще на послезавтра отложим, – ответил Тот, нисколько не обидевшись на брата на радостях, что сегодня они смогли решить две архисложные задачи. – А сейчас идем расслабляться и развлекаться.
С этими словами все трое очутились у Тота дома и с наслаждением предались удовольствиям, вмиг забыв и про Моисея, и про фараона, и про весь еврейский и египетский народ в придачу. Им все эти персонажи и важные задачи, с ними связанные, так уже надоели, что они многое бы отдали, чтобы получить возможность забыть о них насовсем.
А вот Моисей про них не забыл. Вернее, не про них, а про него одного, единого и всемогущего Бога его предков, который почему-то все молчал и молчал, не выходя на связь и не помогая советами, как раньше. Моисей беспокоился. Беспокоился сильно. Но вида старался не подавать, чтобы не вселить свои сомнения в душу брата, который пока что был еще более позитивен. Аарон помнил, как Бог явился к Моисею во сне, когда надо было изменить их действия и направить их на переговоры к гиксосам. Поэтому он свято верил, что Бог их и тут не оставит своими советами и явится им или вот-вот, или сразу после того, как они выполнят его последнее указание и нанесут свой первый визит фараону с просьбой отпустить евреев на несколько дней в пустыню. Моисей же, в отличие от Аарона, прекрасно знал, что никакой Бог ему во сне не являлся и к гиксосам его не посылал. Поэтому он обеспокоился не на шутку. Сколько еще ждать