– Ну зачем же так официально, дорогая? – вздохнула она, с улыбкой глядя на меня.
– А как надо? – удивилась я, присаживаясь на диван напротив нее. На столике рядом стоял графин с вином и поднос с закусками. До безумия хотелось налить себе бокал и выпить залпом. Но сомневаюсь, что это поможет. – Мы с вами незнакомы, поэтому я веду себя согласно этикету.
– Я понимаю, ты злишься, – начала она, и я не смогла скрыть усмешку. Злюсь? Вряд ли. Скорее меня все это бесит. – Но у меня были на то свои мотивы.
– Может быть, расскажете о них? – поинтересовалась я, сложив руки на коленях.
– Боюсь, ты не поймешь. – Она попыталась сделать грустное лицо, но вышло не очень. Я лишь скептически приподняла правую бровь, тем самым выражая свое мнение. – Хорошо. Я постараюсь объяснить. Когда мы познакомились с твоим отцом, я была молода, – начала говорить она, пристально глядя на меня. – Только недавно окончила магистратуру и получила должность, о которой так долго мечтала. У меня были планы на жизнь. Но тут возник твой отец, и все зашло не туда. Между нами вспыхнула страсть, которую невозможно было остановить. Первое время мы пытались находиться друг от друга на расстоянии, но по многим причинам не могли себе этого позволить. К тому же Патрик может быть весьма настойчив, когда захочет, и я сдалась. Да, мы не думали о последствиях и виноваты в этом. Когда я узнала, что беременна, то сообщила ему. Твой отец сделал мне предложение, но для меня замужество означало крах карьеры и мечтам. Я никогда не хотела быть королевой. Мне нравилась магия и должность ректора академии. Буквально за три дня до того, как я узнала о беременности, передо мной открылись заманчивые перспективы. А потом… – Она на мгновение замолчала и поджала губы. – На тот момент ребенок стал бы для меня обузой. Но избавиться от тебя я не смогла, поэтому решила родить. К тому же Патрик был не против забрать тебя к себе и вырастить. Он даже не запрещал нам видеться. Вот только у меня было столько дел, что я просто не смогла ни разу навестить тебя. Мне присылали твои портреты, письма с рассказами о том, как ты живешь. Конечно, я поступила неразумно, отказавшись от тебя, но ведь все можно исправить?
– Боюсь, это непоправимо, – произнесла я, с трудом сдерживая слезы. Мне было до боли обидно слушать о том, что мать выбрала карьеру, а не ребенка. Но я старалась держать лицо. Принцессы не плачут на людях. – Спасибо, что поведали историю моего появления. И я бы хотела поблагодарить вас за амулет. Только откуда вы знали, что он мне пригодится?
– У меня есть небольшой дар ясновидения, – отмахнулась она, словно это ничего не значило. – Я не могла дать своей дочери погибнуть. У тебя впереди великое будущее, но рассказать о нем я не могу. Кессиди, я понимаю, ты злишься, но постарайся простить меня. Ведь однажды ты можешь оказаться на моем месте.
– Вряд ли. Я не предам собственное дитя.
– Не зарекайся, – усмехнулась она. – Ты просто не знаешь, что говоришь. Пока ты росла тут, я сделала карьеру, мне принадлежат несколько научных открытий. Меня прославляют во всем мире. Разве это плохо?
– Для вас нет, – пожала плечами. – Для меня? Мне все равно. Я благодарна вам за то, что подарили мне жизнь, но думаю, нам больше не о чем разговаривать, – после этих слов я стала подниматься.
– Я умираю, – произнесла она, заставив меня вернуться в прежнее положение. – К сожалению, не все мои эксперименты были законными и правильными. Я увеличила свою силу в десятки раз, но сократила годы жизни. Мне осталось от силы несколько месяцев.
– Сожалею. И что вы хотите от меня?
– Твоего прощения, – ответила она, но голос звучал слишком прохладно. Да и глаза были скорее злыми, чем печальными.
– Мне не за что вас прощать.
– Тогда прими меня такой, какая я есть. Я все же твоя мать, – напомнила она, невольно заставив меня поморщиться. – Я хочу передать тебе ту силу, что успела накопить. Ты станешь одной из сильнейших. Будешь властвовать над всеми.
– Меня это не интересует, – перебила ее и вздрогнула от неожиданности. В глазах матери на мгновение промелькнула тьма.
– Неужели? Ты ведь не понимаешь, каково это – управлять всеми, словно марионетками, – мечтательно произнесла она, глядя на меня. Стало как-то не по себе. Невольно возникла мысль, а все ли у нее в порядке с головой. – Кессиди, я понимаю, что тебе нужно подумать, поэтому даю пять дней на размышление. Ты не маленькая девочка и должна понять мотивы моих поступков. Надеюсь, ты примешь правильное решение.
Она грациозно поднялась и удалилась, оставив меня в растерянных чувствах. На душе было противно. Смахнув слезу, которая катилась по щеке, сжала руки в кулаки и пошла в оранжерею. Было у меня там одно место, куда я приходила, когда становилось совсем плохо. В отличие от других наша оранжерея находилась на третьем этаже дворца в отдельном крыле и имела стеклянную крышу. К ней был пристроен балкон, на котором стояли три лавочки. И одна из них располагалась среди лиан, переплетающихся между собой. Устроившись на ней, можно было смотреть в небо, оставаясь наедине со своими мыслями. Я приходила сюда крайне редко, когда сил совсем не оставалось. И сейчас именно такой случай.
Когда я шла на разговор с матерью, то думала о том, что, может быть, мы станем ближе. Но боюсь, после того, что я услышала, – это попросту невозможно.
Если честно, то глубоко в душе я надеялась, что мама поступила так из каких-то великих побуждений, например, спасение мира или что-то в этом роде. Но все оказалось довольно прозаично. Впрочем, чему удивляться? Я и сама порой ставлю свои интересы выше других. Так что не знаю, как поступила бы на ее месте. Ситуация крайне неоднозначная. Вот только зачем она решила увидеться? Что ей от меня нужно? Простое благородство под конец жизни? Боги, как же много мыслей. И жгучая обида.
Неожиданно на руке нагрелся фамильный браслет. Похоже, отец меня ищет. Подозреваю, что он хочет поговорить. Вот только я не сильно настроена на диалог. Мне пока не удавалось справиться с эмоциями и по щекам текли предательские слезы. Хотелось выть от несправедливости и боли, которая засела в сердце занозой. Но сейчас не время, поэтому я утерла слезы и пошла к папе. Иначе он мог поднять на ноги охрану, чтобы меня нашли. Интересно, что же ему сейчас нужно?
– Можно? – спросила я, заглядывая в его рабочий кабинет.
– Конечно, – улыбнулся он, поднимаясь. А затем заметил мои заплаканные глаза и быстро оказался рядом, заключая в объятия. – Все так плохо? – поинтересовался отец, помогая мне сесть на двухместный диванчик и беря меня за руки.
– Не знаю, – вздохнула. – Я запуталась. Не понимаю, зачем она приехала. Что ей нужно?
– Мне и самому это интересно. – Голос отца был немного злым. – Главное, что больше она к тебе не подойдет.
– Почему?
– Твоя мать сильно изменилась с нашей последней встречи, – поведал он. – В ней появилась тьма. Я не знаю, чего она хочет, но впредь запретил ей приближаться к тебе. Конечно, если ты захочешь с ней все же поговорить, то препятствовать не стану, но и без охраны не пущу.
– Понимаю. Но я пока сама не знаю, что делать.
– Расскажи, что у вас произошло? – попросил он, и я не стала утаивать наш разговор.
Все же отец мудрый человек, и он может помочь советом. Папа слушал молча, иногда недовольно поджимая губы, но не перебивал. А я с каждым произнесенным словом вновь ощущала боль и предательство. Хотелось заплакать, но я сдерживалась. Нельзя показывать свою слабость.
– Если бы она сказала, что просто не могла меня воспитывать, я бы поняла, – попыталась донести мысль до папы. – Но она просто отказалась от меня. Ей была важнее карьера!
– Дорогая, – вздохнул он, глядя на меня. – Когда мы встретились с твоей мамой, она была молодой, амбициозной, жаждущей покорить этот мир. Мы оба виноваты в том, что так случилось. Любовь нагрянула внезапно, и получилось то, что получилось. Я не оправдываю ее, но понять могу. В тот момент ей было важно доказать всем, на что она способна.
– Но зачем вообще было меня рожать?
– Потому что так правильно. Тебя ведь не отдали в приют, а принесли мне. Конечно, я тоже не самый лучший отец, передал тебя на воспитание няням. Но государственные дела не давали мне возможности проводить с тобой столько времени, сколько хотелось бы.
– Я тебя не виню, – заверила его, сев поближе и обняв. – Ты сделал все, чтобы я выросла самостоятельной и сильной.
– Да, – улыбнулся он. – Жаль, что Франческа с тебя пример не берет.
– У каждой из нас есть свои плюсы и минусы, – встала на защиту сестры. – Она просто нуждается в твердой руке.
– Согласен. Надеюсь, что на отборе найдется достойный кандидат, – подмигнул мне папуля. – А насчет матери решать только тебе. Но попробуй поставить себя на ее место. В любом случае ты моя дочь и я поддержу любое твое решение.
– Спасибо, – искренне улыбнулась я, поцеловала его в щеку и встала с дивана.
– Ты в любой момент можешь прийти ко мне, – заверил он.
Кивнув, направилась к себе. На полпути поняла, что мне необходимо спустить пар, так как нервы были натянуты до предела. Сообщив Давиду, что через десять минут отправлюсь на тренировочный полигон, зашла в комнату и попросила Лину достать мой костюм. Несколько лет назад его специально сшили для моих тренировок. Состоял он из облегающих черных штанов, поверх которых надевалась юбка до щиколоток с разрезами по бокам, чтобы не ограничивать движения, и темной кофты с короткими рукавами. Дополняла все это куртка на случай прохладной погоды. Быстро сменив одежду, пошла тренироваться. Не знаю, поможет ли, но попытаться стоит. Иначе я сорвусь и кто-то может пострадать. Быстро пробежав по лестнице, обогнула нескольких слуг и вышла через потайную дверь, которая вела в нужное место. Площадка для тренировок королевской гвардии была огромной, оснащена множеством тренажеров, полосой препятствий и даже небольшим озером. Здесь гвардейцы оттачивали свое мастерство в любых погодных условиях. Я выбрала метание ножей. Не могу сказать, что преуспела в этом, зато для разрядки самое то. Давид принес мне набор ножей и с парой ребят из личной охраны присел на скамью. Кивком поблагодарив, забрала оружие и направилась к мишеням, которые находились чуть в стороне. Нацепив пояс с ножами, на мгновение закрыла глаза, чтобы собраться с мыслями, а потом стала метать оружие. Но то ли день сегодня не мой, то ли давно не занималась, но бо́льшая часть из них оказалась на земле, не д