Шесть человек — шесть дверей. Комнаты переехали на новое место, прежний замкнутый зал превратился во внутренний двор.
— Как узнать свою? — одновременно спросили Анисья и Сабрина.
— Идите в любую, она окажется вашей.
Это не укладывалось в голове, но было правдой. Как в сказке: пожелал, и исполнилось. Хорошо, что на Луне нет взрослых, у них от такого мозги уйдут в отпуск, и пришлось бы лечить. Наверное, в училище берут двенадцатилетних именно поэтому — уже не маленькие, но не испорчены грузом непонятных забот и более открыты миру.
В отношении «на Луне нет взрослых» Соня слукавила. Андрики нисколько не походили на детей. Но андриков, наверное, можно не считать, они не люди. И у них другие отношения со временем. Кстати, зачем гадать, если можно спросить?
— Сколько вам лет? — поинтересовалась Соня, входя в свою комнату.
Голос андрика раздался мгновенно:
— Мы существуем вне ваших координат времени и пространства, поэтому вопрос не имеет смысла.
— А по вашей системе координат? Пусть не земных лет, а каких-нибудь других?
— Человеческими терминами, которые имеются на данном уровне, ответ о длительности нашего существования дать невозможно.
Объяснение не удовлетворило, но другого не будет, и Соня вернулась к вопросу, который занимал перед этим:
— Почему на Луну забирают именно двенадцатилетних?
— Мы лишь исполнители и не знаем причин, но логика событий показывает, что двенадцать лет — оптимальный возраст для выбора.
— Кого и куда отправить — можно выбрать без затратного содержания училища и полетов на Луну.
Сейчас Соня говорила совсем как мама или папа. Да, двенадцать — это уже взрослость, андрики все делают правильно.
Она привычно отдала мысленный приказ и скривила губки: одежда не осыпалась. Пришлось переодеваться вручную, как в пещерные времена.
— Выбирают не вас, — поправил андрик, — выбираете вы.
— Глупости. Каждый выбрал бы светлую Землю — и светлые, и большинство темных, которым у себя живется плохо. К тому же, мне кажется, на темной Земле плохо живется всем, даже тем, о ком думают, что они живут хорошо.
— Выбор определяется не желанием, а уместностью нахождения в определенном месте или на определенном уровне.
— Зачем же говорить о выборе? За нас решаете вы.
— Мы не умеем решать. Мы исполняем.
— Кто же тогда решает?
— Вы.
С досады Соня пнула снятую туфельку, и та ударилась о невидимую стенку, за которой плескалась речка.
Замкнутый круг. Андрик или не понимает, о чем его спрашивают, или нарочно делает такой вид.
В голову влезла кощунственная мысль: а если это Соня не понимает, что ей хотят сказать? Если просто не доросла?
И ответ стал неважен, поразило само ощущение взрослости этой мысли. «Какие все вокруг дураки» и «какой же я дурак» — разницей этих мировоззрений, оказывается, выражается возраст.
Сложенное платье вновь заняло место на полочке. Уже в шортах и майке Соня не удержалась и еще раз опробовала дальнюю дверь.
Та открылась. У порога серебрилась мелкими волнами вода, как продолжение речки… но противоположного берега не было! Пахло йодом и рыбой. Гладь моря уходила вдаль до самого горизонта, где сливалась с синевой абсолютно земного неба. Иллюзия? Скорее всего. А если нет? Кто знает, какова сила технологий будущего?
Надо опробовать. Но позже.
Соня закрыла дверь, прошла через комнату вдоль речки с привычными глазу берегами и отворила дверь в общий зал.
Замкнутое помещение с космосом вместо потолка исчезло. Как и за противоположной дверью, здесь плескалось безбрежное море, а на месте прежнего зала зеленел остров размером с футбольное поле. Посреди лужайки росли три сросшиеся кронами кокосовых пальмы, они создавали навес над деревянным столом с двумя длинными лавками по бокам. Там, где раньше стояли стены, лужайку окружало несколько метров пляжа из белого песка, на него накатывали изумрудные волны, и от берега к двери вела змейка торчавших из воды камней. Получалось что-то вроде рваной тропинки — до земли нужно было допрыгать. Дверь висела в воздухе над морем, как и расположенные вокруг острова пять других, к которым тоже расходились лучи каменных тропинок. Туда, где в проемах появились Анисья и тройка темных, дорожки вели сплошные и широкие — наверное, из-за неумения плавать. Как же андрики узнали, что Соня и Матвей плавать умеют? Следили за ними на Земле? А за Анисьей — еще и на Марсе? Соня обернулась внутрь комнаты:
— Вы умеете читать мысли?
— В вашем понимании — нет, но мы знаем о каждом все, что необходимо, — донесся ответ.
— Необходимо для чего?
— Для помощи.
— Для помощи в чем? — не сдавалась Соня.
— В выборе.
Опять пришли к выбору, которого нет. Ладно, отложим расспросы, пока что-нибудь не прояснится. Впрочем…
— Вы сказали: «мы знаем о каждом все, что необходимо». Откуда вы это знаете?
— Вы тоже знаете, — ответил андрик. — Проблема в восприятии. Чтобы услышать, нужно не слушать, а слышать. Для понимания на вашем уровне точнее выразить не получится.
— Как в потоке? — предположила Соня. — Чтобы получить информацию, нужно уметь подключиться?
— Хорошее сравнение.
Ну, хоть что-то узнала.
Прекрасно представляя, что увидит, Соня все же выглянула за косяк своего проема. Там было то же, что у всех: море без конца и края. Комнаты оставались где-то в параллельном пространстве, а двери напоминали порталы, где с разных сторон находятся разные миры. Возможно, двери и были порталами. Технологии будущего, которое андрики называют «следующим уровнем», пока непостижимы и кажутся мистикой, как, например, шкаф-рамка для средневекового монаха. Для Сони так же выглядела висевшая над водой дверь, что в одну сторону открывалась к острову, в другую — к морю, а комната невероятным образом оказывалась внутри.
Три мальчика и три девочки застыли в дверях, похожие в своих желтых майках и шортах на цыплят. Зато видно издалека, не потеряешься.
Ага. Где? Потеряться на Луне, которая стала морем? Ну-ну.
Соня прыгнула на камни и вместе со всеми направилась к берегу.
Освещало зеленый остров обычное солнце, как на Земле. Не знать, что находишься на Луне — и ни за что не отличить. Любопытно будет сплавать по виртуальному морю. На каком расстоянии оно кончится?
И еще интересно: внутри Луны нет инфопотока, но андрики между собой как-то общаются. Вот бы узнать как и научиться так же. С такой технологией жизнь на Земле сразу рванет к новым вершинам.
Кому бы рассказать, что на Луне можно очутиться на острове посреди океана. Кстати: а если — шторм? Куда деваться? Лезть на пальму?
Накаркала. Над головами разнесся голос:
— Внимание, следующее задание. Сорвите кокосы.
— Сколько? — спросила Соня.
Связанная с задаванием вопроса заминка решила дело — Матвей, Анисья и Савелий уже неслись к ближайшей пальме.
— По одному для каждого будет достаточно, — объявил андрик.
Три дерева, три человека. Лезть вторым — только мешать; лучше подстраховать снизу и ловить то, что скинут.
Сабрина оглянулась на Ингвара и тоже побежала. Толстяк не шевельнулся. Лишь когда Соня двинулась к пальмам за остальными, он нехотя тронулся с места.
Негритянке бежать было трудно, мешала непривычная гравитация. Матвей притормозил перед деревом, там он оказался на пути Савелия, и татуированный темный сменил направление — помчался к пальме, которая слева. Сабрина направилась к третьему дереву. Матвей дождался Анисью, затем, как джентльмен, пропустил вперед и помог взобраться.
— Шесть кокосов легко соберет один человек, — крикнула Соня. — Всем лезть не обязательно.
С опаской глядевшая вверх Сабрина остановилась:
— Правильно. Это же задание для всей команды.
Анисья при поддержке следовавшего за ней Матвея еще взбиралась, когда Савелий уже скинул один за другим шесть мохнатых плодов. Пять из них Соня поймала на лету, шестой оставила подбежавшей Сабрине, но та упустила, и последний кокос грохнулся на землю мимо ее рук.
Савелий, обдирая руки и бедра, полез обратно. Инвар наблюдал за всеми со стороны. Матвей так же бережно, как поднимал, теперь спустил Анисью на траву.
— В следующий раз полезу только я, — заявил он ей.
— Ты намного тяжелее, — сказала негритянка.
— А ты с Марса, и я видел, как тебе трудно, — упорствовал Матвей. — В команде каждый должен делать то, что у него получается лучше.
— Нет, — помотала кучеряшками Анисья. — В команде каждый должен делать все вместе со всеми, иначе это не команда.
— А мне кажется, Матвей прав, — сказала Соня. — Лучшая команда — объединение людей, где каждый хорош в своем деле и в чем-то дополняет других.
Она слышала нечто подобное от мамы.
У Инвара на этот счет имелось собственное мнение.
— Команда — от слова «командир», — заявил он. — Без командира нет команды, есть толпа. У нас говорят: армия, где лев возглавляет баранов, всегда победит львов под управлением барана. Как думаете, почему я не побежал к деревьям за всеми? Потому что понял: для результата хватит, если наверх влезет кто-то один.
— Но если бы не Соня, на деревья полезли бы почти все, — сказала Анисья. — А без помощи Матвея я могла упасть. Предлагаю выбрать командиром Матвея или Соню.
— Предлагаю Ингвара, — тут же подал голос Савелий.
Он встал позади толстяка как верный оруженосец или телохранитель. Или как вассал при сюзерене. Соня недоумевала: тот его явно не любит, а Савелий прямо стелется и изо всех сил пытается угодить. Может быть, Ингвар — его родственник, о котором велели заботиться? Но заботиться — не значит пресмыкаться.
Вслед за Савелием за спину толстяка шагнула Сабрина:
— Я тоже за Ингвара.
— Мне кажется, хорошим командиром будет Соня. — Матвей скромно уклонился от выдвижения своей кандидатуры. — Она уже доказала, что видит на шаг вперед.
Толстяк фыркнул:
— Я видел на три, если не на четыре, но кто бы меня послушал, пока у толпы нет командира?