Реклама:
Только у нас вы можете быстро получить одобрение льготного кредита на любую сумму.
Брат – сестренке:
– Что же теперь делать? Как же нам маму задобрить, чтобы она не ругалась?
Справочник «Цветоводство»:
Для улучшения жизни цветов необходимы органические удобрения и стимуляторы роста.
Ну как в такой добросердечной стране можно быть недобрым человеком? Хочу, чтобы здесь чаще можно было услышать такой диалог:
– Спасибо тебе, добрая девочка, за твою доброту!
– Не за что, дедуля! У меня этого добра навалом.
Нежность
В глаза не бросается вроде,
Не злит, не нудит о своем,
Но нежность разлита в природе,
И ею весь мир напоен.
Среди, близко, около, между
Летает, как сладостный дым.
И знаете? Свойственна нежность
Бывает вещам неживым.
Две книжки сложились влюбленно.
Две щетки сомкнули уста.
Телами сплетясь, как питоны,
Счастливые спят провода.
Касанием нежности хрупким
Прижавшись друг к дружке щекой,
Лежат телефонные трубки,
Олицетворяя покой.
Поэта и девушку-нимфу
Они одевали вчера,
А ночью заснули в обнимку
На полочке их свитера.
И плюнув на строгие нравы,
Ласкают друг друга в ночи
Обнявшиеся, как жирафы,
Бутылки для сбора мочи.
О дефиците красок
Когда
художнику
не хватает
красок,
Он вроде бы
может
купить их
за деньги —
В соседнем
художест-
венном
салоне
Взять несколько
тюбиков
для дела
и впрок.
Но век
полотна его
будет
краток.
В какой-то
районной
библио-
теке,
А может быть
и
в сумасшедшем
доме
Картину
повесят
на ржавый
крючок.
Когда
писателю
не хватает
красок,
Он может
в словарь
совершенно
бесплатно
Залезть
и найти
подходящее
слово
Плюс выписать
несколько
так,
про запас.
Но если он
пишет
без нервных
встрясок,
Пусть даже
красиво
и очень
складно,
Без ангельской
музы
и демона
злого,
Никого
не зацепит
его
рассказ.
Кило
или пара
тротиловых
шашек,
Отлитых
автором
из собственной
плазмы,
Хороший
взрыватель
на тоненьких
нервах
Да искорка
чуткой
ранимой
души —
Вот всё,
что нужно
для черствых
наших,
Огрубевших
в боях,
погрязших
в соблазнах
Душ, всё же
способных
еще
сдетонировать
Фонтаном
из слез,
очень честных
и больших.
Глаголы
Главным глаголом для многих людей
Является слово «владеть».
Им не терпится чем-то владеть
И от этого чувства балдеть.
Владеть – значит право иметь
Сверху вниз на других глядеть.
Вожделеют они получать,
Всё на пользу себе обращать,
Покупать, обретать, улучать,
Сытно жить и других поучать.
Им желанна возможность влиять,
Нагибать, принуждать, заставлять
Перед ними хвостами вилять,
Ублажать, развлекать, забавлять.
Есть и те, кто хотят подчинять,
Управлять, осуждать, обвинять,
Куролесить, шпынять, очернять,
Безответную боль причинять.
Унижать. Обижать.
Лопать. Хапать. Стяжать.
Материть. Поливать.
И на всех, и на всё плевать.
Глаголы-уколы,
Глаголы-оковы,
Зубцы, частоколы.
И что в них такого,
Что ими пестрит лексикон?
Иные глаголы,
Иные опоры
Неслышным упреком,
Беззвучным укором…
Нам эти глаголы
Знакомы со школы.
И что в них такого?
Но лечим мы словом,
Глаголом, строкою, стихом.
За несчастных усердно молиться.
Черным хлебом с голодным делиться.
Ради ближнего чем-нибудь жертвовать.
По местам по святым путешествовать.
Очищать свою душу смирением.
Очищать свое тело терпением.
Отдавать, поступаться, одаривать.
По душам в тишине разговаривать.
Сострадать, утешать, просвещаться,
Исповедоваться, причащаться.
Искупать прегрешения, каяться.
Жить по совести, как полагается.
Когда выбираешь «иметь» или «быть»
На перекрестках судьбы,
Когда все стремятся урвать, добыть,
Когда человек забыт,
В мире горя, слёз и обид,
Неправды, грязи и битв
Главным глаголом должно быть
Немодное слово «любить».
Роскошь молчания
Ну разве не роскошь – просто молчать?
Мечтать и что-то под нос мычать.
Лимон кинуть в чай
И чтиво начать,
Погрузиться в чтенье
На целый час,
Куда-то с героями книги мчать,
Кого-то любить, спасать, выручать,
Мудрые мысли в уме подмечать,
Удовольствие получать.
Или что-то чинить, изучать «матчасть»,
Или сидеть, на гитаре бренчать,
Или ручкой черкать силуэт скрипача,
В себя углубившись, ища и ворча,
Нахмурившись, губы поджав подчас,
Но не болтать, конечно – молчать,
Пока не пробьет твой час.
Ну разве не счастье – просто молчать,
Тихо любуясь клинком меча,
Шедевром разыгранного мяча,
Оттенком зари кумача?
Ну разве не нужно уметь молчать,
Чтоб словом негодным, галденьем галчат
Молчание не омрачать?
Молчать, чтобы слышать,
Как птицы кричат,
Часы и сердца стучат.
Себе в суете не давать мельчать,
От истинной вещи, чей дух величав,
Подделку уметь отличать.
Молчать, когда не надо спешить,
Когда лучше сесть и не мельтешить,
Побыть одному в тиши.
Спешить – это вовсе не значит «жить»!
А что, кстати, значит «жить»?
Есть время свое
Говорить, вещать,
Когда надо спрашивать и отвечать.
И драться, себя не щадя, защищать,
Когда позовет нас труба трубача,
И смерть спокойно встречать.
Но пока не погасла жизни свеча,
Иногда хорошо молчать.
Дорога возвращает в детство
My dear диа
Людоед устал от долгой погони. Он присел отдохнуть как раз на ту самую скалу, под которой спрятались мальчики. Присел да и заснул. Заснул Людоед и принялся так ужасно храпеть, что скала задрожала, а дети помертвели от страха.
Но Мальчик-с-пальчик не растерялся. Он велел братьям, пока Людоед спит, бежать скорей домой, а о нем не беспокоиться. Братья послушались его, выбрались из пещеры и пустились со всех ног.
А Мальчик-с-пальчик подкрался к Людоеду и попытался тихонько стащить с него сапоги-скороходы, чтобы надеть их. Тянуть пришлось изо всех сил – ведь мальчик был очень маленьким! И вот, пятясь назад, он, как назло, споткнулся, упал и повис на шпоре левого сапога. Почувствовав, что кто-то хочет снять с него обувь, Людоед тотчас проснулся. На краю обрыва он увидел Мальчика-с-пальчика и всё понял.
Людоед дико зарычал от злости. Он вытянул вперед свою огромную волосатую руку. С каждой секундой его толстые безобразные пальцы подползали всё ближе и ближе. Еще чуть-чуть, и злодей схватит бедного мальчугана… Выход был один – прыгать вниз.
Но, на счастье, обрыв скалы оказался… обрывом пленки диафильма. Будучи очень старой, она зацепилась за колесико фильмоскопа и треснула. Мрачный кадр на экране сменился белым полем. А Мальчик-с-пальчик кубарем покатился с порвавшейся пленки вниз и очутился в темной комнате рядом с диапроектором.
Аппарат был ужасно горячим, и Мальчик-с-пальчик чуть не обжегся о его стенку. Отпрянув от фильмоскопа, он сорвался со стола и упал в стоявшее рядом мягкое кресло. Только теперь он почувствовал себя в безопасности и немного успокоился. Ведь Людоед остался там, внутри проектора…