«Снова бой, земля горит!
Жажда победы мой разум пьянит!»
Едва успеваю отбить древком два брошенных кинжала, как гибкая женская фигурка в черном обтягивающем костюме оказывается возле меня, и в грудь прилетает прямой удар. Тело вновь отрывается от земли и впечатывается уже в стену дома. В груди разрастается адская боль, которую не может заглушить даже музыка.
«Я один — и воля и судьба,
Рая и Ада открыты врата!»
Вмятая грудина с хрустом встает на место и боль утихает. Поднимаю взгляд. Желтые звериные глаза с вертикальными зрачками полны ненависти. Красивое бледное лицо с алыми губами искривлено и по нему пробегают судороги боли — видимо подобные атаки тоже бьют по моей противнице неслабой отдачей.
«И в бесконечном сражении
Тени сомнений терзают меня!»
Красивая. Но смертоносная. И, почему-то странно знакомая…
Но музыка уже вымывает все лишние мысли. Смывает боль, страх и сомнения. Она враг. И ее нужно разорвать на куски.
Оскалившись, отталкиваюсь от стены и прыгаю вперед, метя наконечником в горло все-еще не пришедшей в себя твари. Острие почти касается жертвы, но с линии удара ее отталкивает другой вампир.
«Кто я сегодня:
Воин Света или Зла?»
Чудовище жертвует собой ради нежизни другого чудовища. Лежащая на земле вампирша с ужасом смотрит на превращающегося в черный пепел собрата. Но мне это безразлично. Еще одна тварь мертва. В очередной раз порванные связки и мышцы срастаются с приступами чудовищной боли. Берса в этот раз идет на грани, давая на организм запредельную нагрузку, чтобы я мог поспеть за врагами.
«Один на один, глаза в глаза,
Один на один, ты и Сила Зла!»
Оскалившись, медленно надвигаюсь на отползающую тварь. Ее желтые глаза перепуганы.
Где то грозное чудовище, что еще секунду назад швыряло меня в стену? Где? Неужели вид убитых товарищей так сильно ее потряс? Не смешите! Ты пришла убивать! Ты монстр! Так почему же ты так боишься?
— Почему? — собственный голос, больше похожий на рык, едва пробивается через рев музыки. — Почему ты боишься?
Приставляю острие копья к ее горлу и наклоняюсь почти к самому лицу.
Почему ее лицо мне так знакомо? Почему в ее глазах только страх?
Вглядываюсь в «зеркала души». И оттуда на меня скалится окровавленный монстр с горящими алыми глазами…
«Один на один, твой вечный бой,
Один на один, с самим собой!»
Глава 104. Вниз! (Антуанетта)
Пустота была холодна и темна. Как и много раз до этого.
Тут ничего не меняется. Все те же звезды. Все тот же голодный взгляд Бездны.
Я все же умерла?
— Еще нет… — шепот тысяч голосов проходится по душе, вызывая нестерпимую боль. — Но на грани…
Тогда почему я тут?
— У меня есть… поручение. Выполнишь его… сможешь вернуться к Хозяину.
Шепот Бездны терзал сознание и душу, но терпеть подобную боль для меня было не впервые. Справлюсь.
Что я должна сделать?
— Приглядывай за детьми… Их защитят люди, но… опасность все равно остается. Черные зоны… иди туда. Там поймешь… что делать.
Сознание медленно погрузилось во тьму забытья…
Очнувшись, я еще какое-то время просто лежала, приходя в себя. Подо мной было что-то мягкое, пахло костром и жареным мясом, слышались негромкие разговоры моих товарищей. Я бы еще полежала, наслаждаясь покоем, но в животе призывно заурчало, потому как запахи мяса становились все более и более соблазнительными.
Вздохнув, я открыла глаза и села. Огляделась.
Мы стояли лагерем около какого-то дома. Территория вокруг была обнесена высоким бетонным забором, за которым виднелись ровные посадки деревьев, на самом участке разрослись трава и какие-то кустарники, и стоял потрепанного вида одноэтажный домик с треугольной крышей. Машины сюда загнали через довольно широкий пролом в заборе, который сейчас перегородил один из пикапов.
Водители и целительница сидели у костра и, довольно мирно переругиваясь, запекали над углями нанизанное на железные прутья мясо. Макс чистил свое ружье, а Дамир и Сергей о чем-то беседуя, стояли рядом с кузовом второго пикапа, в котором я и лежала.
— Антуанетта, — Дамир расплылся в облегченной улыбке. — Пришла в себя. Как самочувствие?
Вместо меня ответил мой желудок, почти львиным рычанием оповестив о своих намерениях всю округу.
— Есть хочешь? Ну тогда пошли, шашлычки почти готовы, — они вдвоем направились в сторону костра. — Макс, тебя это тоже касается! Война войной, а обед по расписанию!
Посмотрев на устраивающийся у костра отряд, я на всякий случай еще раз огляделась. Нет, все правильно. Скоро закат, мы на вражеской территории… Так почему они так спокойны? Прикрыв глаза, прислушалась к своим ощущениям.
Только остаточная угроза из дома рядом с нами — видимо сидела какая-то зверушка, но ее уже «зачистили». Больше никакой опасности в радиусе нескольких километров я не ощущала. Скорее всего, Дамир тоже это прекрасно чувствовал и позволил отряду расслабиться, пока есть возможность.
Секунду подумав, я стянула с себя нагрудник и перчатки, оставив из комплекта только латные сапоги. Кинув снятые доспехи к лежащим рядом мечу и щиту, выпрыгнула из кузова и до хруста потянулась. После чего неспешно направилась к остальным членам отряда.
Подойдя к костру, я невольно остановилась в двух шагах от рассевшихся людей, потому как все, практически одновременно, замолкли и подняли на меня шокированные глаза.
И что я на этот раз сделала не так?
— Кхм… Антуанетта… — начал Дамир, тактично подбирая слова. — А это не слишком… беспечно?
— Вай мэ! Красавицэ, где ж ти такой наряд прятал, э? — хитро прищурился Ержан, довольно меня разглядывая.
— Истинно, брат! — кивнул Азат. — Цветок наш мрачный расцвел предзакатной красотой…
Татьяна почему-то оглядела себя и пробормотала:
— Зато провожают по уму…
— С твоим умом тебя только пинком проводят, — хмыкнул Макс, потом пихнул в бок Сергея. — А ты чего молчишь? Видишь же, девушка комплимента ждет.
— А? — растерялся тот, подбирая челюсть. — А… а что сказать-то?
Пока отряд продолжал непонятную перепалку, я наконец разобралась с причиной их реакции. Это оказалось несложно, достаточно было опустить взгляд вниз и посмотреть на свое платье. Вернее, на то, во что оно превратилось.
Черные тонкие кружевные перчатки закрывали руки почти до плеча, а на шее, прикрывая узор рабского контракта, была повязана черная лента с небольшим красным бантиком. Само платье незаметно стало очень тонким и облегающим, с узким подолом, доходящим до колен, но имеющим сбоку длинный разрез до самого бедра, который при любом движении демонстрировал мои ноги всем желающим.
Пока сама я пребывала в легком шоке, что-то зашевелилось на затылке, и собранные в пучок волосы рассыпались по спине платиновым водопадом.
— Оооох! — дружно выдохнули, по-моему, все.
Глядя на пораженные лица, я вздохнула и присела между Татьяной и Дамиром, решив махнуть в этот раз на самоуправство артефакта.
Все-таки приятно иногда побыть в центре внимания не перепуганных, а восхищенных мужских глаз…
Братья-водители, как и обещали, приготовили мясо той самой свинки так, что оно исчезло за считанные минуты в наших оголодавших за день желудках. Следом за мясом на угли поставили небольшой котелок, в котором быстро заварили ароматный травяной чай.
К этому моменту страсти у мужской части отряда более-менее поутихли, и мы начали обсуждать текущее положение дел.
— Ну и что будем решать? — вздохнул Дамир, грея руки о жестяную кружку с настоем. — Шелесты это не те твари, с которыми стоит шутить. Пусть гусениц Антуанетта и слила, но само-то гнездо осталось.
— Вызовем Базу, пусть там решают, — пожал плечами Макс.
— Нам просто прикажут отступить, — поморщился Дамир.
— И что в этом, блядь, плохого?! — возмутилась Татьяна. — Сам же говорил, жопа там!
— Дэвушкэ, ну вот шо за Шайтан у тебя во рту живет, э? — тут же насел на нее Ержан. — Сидишь молча, так красицэ-умницэ, а как заговоришь, так хоть Аллаху молись, чтобэ тибе рот с мылом кто-нибудь помыль!
— Отставить перебранку, — устало осадил очередную намечающуюся перепалку Дамир. — Нам нужны эти химикаты. Да, на Базе есть лаборатории, способные их производить, но пойди еще достань сырье для всех процессов. А тут запасов, и медикаментов, и сырья, на несколько лет. Причем все немецкое и японское, дорогущее, а не наша бурда, которой только людей травить.
— Шелесты, — спросила я, глядя на свое отражение в кружке с чаем. — Чем они опасны?
— Это колония мутировавших насекомых, — вклинился Макс. — Там всегда по-разному: то ядовитым газом травят, то кислотой плюются, то маскируются хорошо…
— Общее у них одно, — прервал его Дамир. — Их там дохрена. На охоту выходят ночью, небольшими партиями, вычищая всю живность вокруг. Как только еда заканчивается, улей полным составом откочевывает в другое место.
— Так может подождать, пока они сами не уйдут? — спросила Татьяна.
— Шелесты едят мало, — покачал головой Дамир. — Так что это может затянуться на годы. О том, что они кочуют, мы вообще узнали случайно и через третьи руки.
— Ну так чего ты мнешься как целка на кровати? — надулась девушка, заставив обоих братьев поперхнуться чаем. — Если кроме как сваливать, других решений нет?
— Как раз одно есть, — вздохнул Дамир и посмотрел на меня. — Но, как показала практика, это опасно даже для нашей непобедимой Куклы.
— Я пойду, — пожала я плечами. — Но одна. И завтра после обеда, когда способности меча восстановятся.
— Это ими ты двух последних гусениц прикончила? — заинтересовался Макс. — Выглядело жутко.