Уперев латный сапог в середину двери, Ан одним мощным толчком отправила ее в полет. Кувыркнувшись пару раз в воздухе, потерявший силы артефакт с грохотом приземлился на мраморный пол просторного зала.
Войдя следом, мы огляделись.
Квадратной формы просторное помещение с небольшой аркой выхода на противоположном конце. Арка, кстати, была заложена желтыми кирпичами, что невольно напомнило мне о моей «призовой коллекции стройматериалов», оставшихся у Лут.
Тут с потолка послышался легкий шорох и мы все дружно задрали головы.
— Дюсаль, назад. Чешуйка, прикрой ее. Ан, мы с тобой вперед, — оценив угрозу, приказал я.
Лук, бесполезный в ближнем бою, тут же забросил за спину, а вместо него в руках материализовался Иль-Сафор.
Блин, сто лет с ним не дрался. Но ничего, жить захочу — вспомню…
Последним штрихом была короткая мысленная команда, выдвинувшая из ворота ББС лепестки брони, которые мгновенно сомкнулись, образуя глухой шлем.
В этот момент противнику наконец надоело висеть на потолке и он напал.
С грохотом лавины из небольших ниш вниз посыпались каменные истуканы. Двухметрового роста, грубые человекоподобные фигуры грязно-серого цвета сжимали в руках однотипные ржавые мечи и секиры.
Не дожидаясь окончания «каменного дождя», я рывком оказался у ближайшего противника. Массивный меч с шипованнымшаром на конце со свистом рассек воздух, опускаясь на голову здоровяку, хотя я готов был поспорить на собственные яйца, что собирался наносить горизонтальный удар в неприкрытую бочину истукана! Впрочем, результат что так, что эдак был бы один — Иль с едва заметным алым всполохом расколол врага в щебенку.
Перехватив рукоять тяжелого меча уже двумя руками, скользящим шагом ушел от удара одного из противников и рубанул в ответ, широким взмахом разваливая на части сразу двоих. По телу прошла волна легкого жара, гулом отдаваясь в голове.
Мимо пролетел стремительный черный силуэт, с грохотом врезаясь прямо в строй противника. Рефлекторно рванул в образовавшуюся брешь, раздавая широкие удары. По доспехам тут же загрохотали камни от разлетающихся истуканов и мечи излишне шустрых врагов.
От рук вверх начал подниматься нестерпимый жар, заставляющий рубить все быстрее и быстрее, а откуда-то словно издалека зазвучали знакомые запилы электрогитары…
[Ты мечтал родиться сотни лет назад, Биться на турнирах в блеске черных лат].
По плечу приходится тяжелый удар каменного кулака. В такой толпе невозможно уклониться от всех атак. Хруст костей отчетливо отдается по телу…
Но боли нет. Для нее нет ни времени, ни места.
[Закат багровой краской твой бы красил щит, И враги бы знали — ты лишен души! Так ты мечтал с утра и до утра…]
Круговой удар мечом. Плавный, но неимоверно быстрый.
Неправильная форма клинка с гудением вспарывает воздух, разнося вокруг кровавое крошево. Шар на конце сверкает нестерпимым алым сиянием, опаляя огнем плоть врага.
Хруст. Треск. Запах вскипающей крови и горелой плоти.
[Все меняет время в Мировой Сети, Ты бессмертный воин, лучше не найти!]
Вражеский удар вспарывает пластины брони на спине. Тепло от текущей по коже крови смешивается с горящим внутри огнем. Рвется наружу в неудержимом крике и потоке пламени.
Доспехи только мешают.
Отозвать их.
[Найти и уничтожить — твой девиз такой. Трупы и руины, кровь течет рекой! Идет игра с утра и до утра…]
Из-под исчезнувшей оболочки рвется пламя. От жара трещат кости. Мои или чужие? Без разницы. Главное, что трещат.
Враги наседают со всех сторон. Уклоняться? Зачем? Главное, чтобы голову не снесли.
[И не знает боли и прощальных горьких слов, этот самый новый из миров!]
Одного меча мало. Копье во вторую руку.
Оно длинное, неудобное, зато верное.
Алое пламя тут же смешивается с черным туманом. Обжигает и замораживает одновременно. Одно его касание обугливает и плоть, и душу.
[Твой новый мир, ты верил в него! Обрекая на гибель врагов!]
Раскручиваюсь. Спина и плечи немеют. Плоть слаба и хватит ее ненадолго. Но мне много и не надо. Лишь пока играет музыка…
[Твой новый мир, твой храм на крови, Он всегда будет только твоим! Твой новый мир…]
Кровь не стекает по лицу. Она испаряется, лишь только выходит из ран.
Кружится кровавый туман. Его заполняют всполохи алого и черного пламени.
Все, до чего дотягивается меч, разрывается на части от удара. Кровь и плоть врагов присоединяются к этому хороводу.
Все, до чего дотягивается копье, распадается на черный пепел, что потом радостно танцует во вспышках пламени…
[Все меняет время. Залпы батарей. Под огнем идешь ты по чужой земле!]
Кто-то кричит. Какой-то солдат. Он поднимает бойцов в атаку.
Пули кончились. Кончились гранаты. Остались лишь штыки.
Остались лишь сталь и кровь…
[Земля пропахла кровью! Снайпер метко бьет, Падаешь убитый — небо все твое! Идет война с утра и до утра…]
Копье пробивает огромную тушу из алого мяса. Алого от крови из ран и сожженной кожи. Он не хочет превращаться в пепел. Рвет меня когтями. Я слышу хруст ребер. Знаю, что если опущу взгляд, увижу собственное сердце, бьющееся между ними…
[Пуля ставит точку — знак прощенья и любви, Новый мир останется твоим! Твой новый мир, ты верил в него! Обрекая на гибель врагов!]
Тяжелый меч. Неимоверно тяжелый. Он раз за разом опускается на демона. Тот ревет и бьет в ответ. Хочет сбежать, но не может — копье прочно засело в его теле. А моя рука все еще сжимает древко…
[Твой новый мир, твой храм на крови, Он всегда будет только твоим! Твой новый мир…]
Наконец музыка заканчивается. А с ней утихает и пламя. Как снаружи, так и внутри…
Хочу улыбнуться. Не получается. Губ нет.
Граор… Ну еб твою мать…
***
[Антуанетта]
— Дюсаль, назад. Чешуйка, прикрой ее. Ан, мы с тобой вперед!
Не скажу, что решение Хозяина было гениальным. Или целиком правильным. На мой взгляд, разумнее было мне отправиться вперед, а им троим держать оборону. Но… не время спорить.
Тем более, что Андрей уже врубился в первые ряды наступающих на нас каменных солдат. Големов уже было около трех десятков. И с каждым мгновением становилось лишь больше — они продолжали сыпаться с потолка, а теперь еще и из стен полезли.
За себя я не беспокоилась.
Вряд ли тут найдется оружие, способное повредить моей коже, не говоря уже о доспехах. Хозяина тоже нельзя назвать хрупким, так что он выживет в любом случае. А вот за Дюсаль с Чешуйкой стоит приглядывать. А еще лучше оттянуть противника подальше от них, устроив свалку в центре…
Вдох. Выдох.
Выставив перед собой щит, приготовилась исполнить полученный приказ.
Рывок.
Картина боя смазывается в растянутые во времени и пространстве черные линии. Мне тяжело реагировать с той скоростью, с которой сама же и перемещаюсь. Но достаточно того, что я «знаю» куда несусь.
Щит немного дернулся от сметаемых врагов. Что-то чиркнуло по щеке, оставив едва ощутимую царапину. Меч слегка завибрировал, столкнувшись с чьей-то тушей.
Тормозила я, вбив ногу в каменный пол по щиколотку, оставляя за собой глубокую траншею. Очутилась прямо в глубине вражеской толпы. Именно толпы, потому что про строй тут и говорить было нечего. Тех, кому не посчастливилось оказаться на моем пути, просто разорвало на части, и сейчас они кровавым дождем падали на землю…
Кровавым?
Я нахмурилась, оглядывая разлетевшихся от меня во все стороны противников.
Да, каменными они были лишь снаружи. Внутри же истуканы оказались вполне себе обычными «мешками с мясом». И как я раньше не почувствовала? Хотя нет, до сих пор не чувствую. Словно они действительно каменные. Но я же вижу, что это не так.
Иллюзия? Маскировка? Не знаю. От этого места всего можно ожидать…
Пока я обдумывала происходящее, враги немного пришли в себя и вновь полезли вперед. Может быть, приложить их чем-нибудь посущественней меча? Но я пока плохо управляюсь с собственными силами. Могу зацепить кого-то из сво…
Сзади потянуло жаром.
Тем самым, что заставляет кровь бурлить, а руку саму по себе хвататься за рукоять клинка. Где-то на грани слышимости, словно из другого мира, зазвучала странная музыка под раскатистый басистый смех.
Резко обернулась, выставляя перед собой щит.
Вовремя.
Волна огня прошла прямо по мне, раскаляя металл и высушивая жаром кожу. Если бы рефлекторно не прикрыла глаза, скорее всего, ненадолго лишилась бы зрения.
Выглядываю из-за щита. Мгновенно оцениваю обстановку.
Чешуйки и Дюсаль в комнате нет. Но они ощущаются наверху. Видимо, отошли назад и немного поднялись по лестнице, по которой мы пришли. Передо мной выжженное пятно в центре которого замер Хозяин. Без доспеха, в одном костюме Стражей. Со странной помесью меча и дубины в одной руке, и копьем в другой. Враги, которые оказались слишком близко к нему, просто испарились, превратившись в черно-серый пепел, кружащийся в воздухе.
Впрочем, замер Андрей лишь на мгновение, ведь истуканы продолжали прибывать. Парочка уже заносила дубины у меня за спиной, готовясь обрушить их на «беззащитный затылок». Не оборачиваясь сношу им головы клинком, при этом не отрывая взгляда от пришедшего в движение Хозяина.
Что-то мне подсказывает, что близко к нему сейчас лучше не подходить — он явно обезумел и не различает врагов и друзей, с дикой улыбкой кроша любое живое и не очень существо, оказавшееся в пределах досягаемости его оружия. Он вихрем пронесся по комнате из конца в конец, оставляя за собой лишь дорожки из пепла и кроваво-алую туманную взвесь с черными разводами.
Но врагов меньше не становилось. Наоборот, они еще и в качестве прибавили. И если до этого были лишь простые «миньоны», то последним, разворотив заложенную кирпичами арку прохода, вылез огромный шестиногий ящер-кентавр с торсом уродливого, раздувшегося человека. Тварь повела мясистой головой и, расшвыривая мелких союзничков, ринулась в сторону Хозяина.