Погружение в астрал прошло обыденно и без проблем. Даже, кажется, немного легче обычного.
Так, первичный осмотр. Островок с Иль-Сафором на месте. Сам Илюха тоже сидит там и, судя по ощущениям, предается меланхоличной медитации… Мда. Медитирующий берсерк. Ладно, каждый развлекается в меру своей развратности. Островок-арсенал тоже спокойно парит. Облако Касии на месте. То есть в окружающем пространстве изменений нет. Зато вот главный остров… Оум. Хм. Мде.
Он стал больше. И разнообразней.
Нет, частично все осталось по-прежнему: зеленела травка, цвели цветочки и все было именно так, как я оставил. Даже беседка со столиком и небольшое озерцо присутствовали. И по объему эта территория не уменьшилась, просто стянулась в один сектор вместо занимаемого ранее всего круга — теперь лужайка прокрывала ровно треть от общего объема.
Вторую треть центрального острова занимал черный лес. Он был реально черным: голые, словно обгоревшие, деревья, кусты и камни, выжженная земля, больше похожая на сажу и общее гнетущее ощущение чего-то жуткого, голодного и просто стремного. По итоговому виду все это сильно напоминало того Стимулятора, что вырос на месте эльфийского леса. Вот только первоисточники у них были разными — тут силами противников Богов и не пахло. Зато очень сильно тянуло Бездной. А именно, Дха и… Йасасайх? Да, точно!
— Это, блин, Саси так мутировал?! — задал я вслух вопрос, зависнув высоко над островом.
— Угу, — ответила появившаяся рядом со мной Чешуйка. — И настройка как раз заканчивается. Смотри…
Действительно, лес пришел в движение и из его центра верх поднялся небольшой, но ярко горящий алый шар, зависший на расстоянии около пятисот метров над условной землей. С легким гулом шар исторг из себя серый туман, часть которого опустилась обратно к деревьям, укрыв их и придав еще более мистический и зловещий вид, а часть сгустилась чуть ниже шара, представ в виде тяжелых серых облаков.
— Темный лес под кровавой луной, — хмыкнул я. — Поэтично, блин… На уровне шестнадцатилетнего школьника с синдромом восьмиклассника.
— А ничего, что эта штука в тебе находится? — ехидно оскалила клычки Чешуйка.
— Подъебала, да? — ответил я таким же оскалом, но тут же отвлекся. — О, еще не все!
Шар-луна с едва слышным гулом задрожал, после чего в нем с одной стороны появилась вертикальная черная полоса, отчего эта штука начала напоминать кое-чей до боли знакомый глазик.
— Саси! — крикнул я, привлекая внимание вращающегося и оглядывающего окрестности глаза. — Ну и что же, задница ты тентаклиевая, тут происходит?
— Йасасайх эволюционировал! — гордо заявил этот Ловец шелестящим голосом, похожим на шуршание носимых ветром листьев.
— И выучил новые слова? — со скепсисом осмотрел я это безобразие. — Ладно, хрен с тобой. Но чтоб сидел и не рыпался, пока мы не изучим, что ты тут наворотил.
— Йасасайх — личность! — возмутился Ловец. — Йасасайх делает то, что захочет!
— Ах так, да? — прищурился я и, потянувшись к ядру, создал у себя в руке небольшой желтый косячок. — А в розового пони, блюющего радугой через задницу, превратиться не хочешь?
— Эм… — глаз-луна дернулся и резко прикрылся облаками. — Саси хороший! Саси послушный!
— То-то же! — кивнул я.
— Андрюшенька, брось каку, — раздался напряженный голос Чешуйки, а я вдруг осознал, что моя собственная рука практически поднесла уже тлеющий косяк ко рту.
— Мля, — спешно развеял образ и затолкал энергию обратно в канал связи с Укуром. — Это было близко.
— Теоретически, как Буревестник ты со временем должен выработать сильную защиту на влияние даже такой ядреной энергии, — задумчиво сказала Зеленая. — Но… для этого нужно подвергаться её воздействию. Почаще…
— И мир свихнется раньше, чем я приспособлюсь, — кивнул ей. — Ладно, что там у нас еще?
Облетев замок, мы посмотрели на третий сектор главного острова.
Если Мертвый Лес Йасасайха был мрачным, пустым и просто тоскливым местом, то тут мы увидели картину прямо противоположную. Еще одно озерцо, на этот раз декоративное, аккуратные тропинки, зеленые цветущие кустики и деревья, клумбы с цветами, беседки и домики в древнегреческом стиле с белыми колоннами и лепниной… В общем, это все было похоже на ухоженный парк при дворце какого-то древнегреческого или римского сенатора. Или кто у них там правил и сады себе строил?
— Красиво, блин, — опускаясь рядом с озерцом, резюмировал я. — И где смотритель всей этой радости? Если в той части заведует Саси, то тут должен торчать наблюдатель от Мют или какой-нибудь дух Перчатки, который до этого глубоко шифровался?
— Ничего такого не ощущаю, — пожала плечами Чешуйка. — Зато кто-то явно завелся в Замке. И мне это не нравится. На контакт не идет и вход для меня закрыл.
— Даже так? — я с удивлением посмотрел на громаду замка. — Хм… А он тоже изменился. И, пожалуй, не только снаружи.
Издалека заметить отличия от прошлого было не так-то просто, но вот более тщательный облет Замка сразу выявил изменения: более «стройный» дизайн, сильно сместившийся в сторону готики, множество башенок и более монолитные стены и раскраска… Раньше он был чисто-черным. Сейчас к этому прибавилось множество белых элементов в оформлении.
Переместившись к огромным сводчатым дверям, легко распахнул их одним желанием, даже не поднимая рук, и прошел в богато обставленный холл. Общее оформление было все в том же стиле готики с преобладанием черного, белого и алого цветов. Но само помещение было немного пустоватым: витражи, ковровые дорожки, гобелены с пасторальными пейзажами, лампы на стенах и огромная широкая лестница в дальнем конце, которая вела как вниз, так и наверх.
— С точки зрения фортификации — бред собачий, — резюмировала Чешуйка, осмотрев все это великолепие вместе со мной. — Зато красиво.
— Это точно, — согласился я, призвав в руку копье и постучав тупым концом по черно-белой мраморной плитке под ногами. — Эй, неведома зверушка! Покажись давай, пока сам тебя не вытащил!
Ну, она и показалась. Метрах в десяти от нас из пола медленно и как-то неуверенно поднялась фигура арлекина. Черно-белый, под шахматы, облегающий комбинезон с крупным замком-молнией желтого цвета, такая же шутовская шапка с двумя хвостами-бубенчиками, мягкие сапожки с длинными, по-старинному загнутыми назад носками… и резко выбивающиеся из всей этой картины латные тяжелые перчатки, подозрительно смахивающие на силовое оружие космодесанта из мрачной и далекой вселенной. Черная правая и белая левая. На черной нарисован стилизованный алый глаз в треугольнике, а белая покрыта вполне узнаваемыми символами, которые я часто видел на Перчатке Милосердия. Лицо арлекина — отдельная песня. Вроде бы молодая симпатичная девушка, но точно определить нельзя из-за тонны грима. Молочно-белый макияж застывшего словно маска лица был разделен на две части ровной вертикальной линией черной туши. На правой части лица губы обведены черной помадой с опущенным уголком рта, красный глаз в густой черной туши с черными же тенями, а на щеке нарисована дорожка из слез. На левой части лица губы обведены ярко-алой помадой с поднятым уголком рта, серебристо-белый глаз в красной туши с алыми тенями, а на щеке — аккуратный розовый румянец.
Я на всякий случай ущипнул Чешуйку за задницу.
— ЭЙ!!!
— Больно?
— Конечно!
— Значит, не спим.
— Гениальный, блин, вывод! — огрызнулась дракоша и пнула меня в голень.
— ЭЙ!!!
— ГРРР!!!
— Кхм, точно не спим, — подвел я итог короткой перепалки и вновь сосредоточил внимание на замершей, словно статуя, арлекине. Кстати, фигурка ничего так. Правда, грудь только второго размера, зато какие бедра и ножки, ммм… — Ай! Все, все, хватит меня пинать! Подумаешь, чуть-чуть отвлекся… Итак, барышня, что вы можете сказать в свое оправдание?
«Дзинь-дилинь» — это арлекин чуть склонила голову набок и пару раз хлопнула глазками. Больше она никак не отреагировала, продолжая стоять на месте с безвольно свисающими вдоль тела руками.
— И что с ней делать? — спросил я у дракоши.
— Развоплотить! — уверенно заявила она. — А то задница больно хороша.
— Ты когда такой кровожадной стала?!
— С тобой пообщаешься, еще и не такой будешь!
— Так, отставить! — поднял я руки. — Давай мыслить логически. Что она такое и откуда тут взялась? Арлекинушка, а ты нам в этом деле помочь не хочешь?
«Дзинь-дилинь» — головку склонила в другую сторону. В остальном — снова ноль реакции.
— Тут я вижу два варианта, — со вздохом высказалась Чешуйка, мысленным приказом создавая себе удобный стул и присаживаясь на него. — Это либо переработанная душа той химеры, что ты накурил, либо воплощение твоего «Духа Забытого Милосердия». Либо все вместе. А еще она как-то связана с преображением замка. В общем, нужно разбираться долго и тщательно. Но сначала проверь, не опасна ли она.
— А чего я-то?!
— Это твое пространство!
— А, ну да… Ладно, я пошел.
Делаю несколько шагов к арлекину. Она смотрит не отрываясь, но только одними глазами. Ничего не предпринимает. Помахал ей рукой. Снова ничего. Помахал ногой. Опять ничего. Начал доставать чле…
— А вот им махать не надо! — тут же возмутилась Чешуйка.
— Пф, — застегнул пояс и начал обходить арлекина по кругу.
Она медленно, не меняя позы, стала оборачиваться вслед за мной всем телом. Сделав полный круг, пожимаю плечами и шагаю вперед. Еще. Еще. Все, стоим почти вплотную, на расстоянии в локоть. Протягиваю руку. Касаюсь комбинезона. Ноль реакции. Отзываю копье. Подключаю вторую руку. Ощупываю. Мну. Массажирую. Мацаю…
— Ммм… — закатила арлекин свои гетерохромные глазки.
— О, есть контакт! — обрадованно возвестил я, дергая соски сквозь облегающий комбез.
— Идиот! — прилетел мне удар по макушке ребром ладони…
Через час вдумчивого изучения и взаимных споров, мы с Чешуйкой выяснили следующие вещи.
Первое. Арлекин на данный момент тупа как пробка. Хотя нет, скорее у нее просто нет никаких знаний. Чистый лист.