Второе. Арлекин несет в себе три силы: Милосердной, Древнейшей и… Укура. Последнего там мизер, но и его хватает, чтоб насторожиться.
Третье. Арлекин каким-то хреном связана с моим замком толстым и прочным канатом силы.
Четвертое. Арлекин — это отдельная душа, не зависящая от моей воли. То есть еще один «квартирант». А учитывая, что душу химеры мы так и не нашли, скорее всего, это она и есть.
— Ладно, я тут останусь разбираться, а у тебя дел снаружи хватает, — махнула рукой Чешуйка по итогу наших исследований.
— Ты еще эти новые территории проверить не забудь, — напомнил я. — А то слишком уж там явно мне энергии накидало.
— Система стабильна, я это уже проверила, — покачала головой Чешуйка. — Даже более того, это расширение кармана душ. Как я поняла, теперь ты можешь сам поглощать души и они будут заперты в определенной зоне в зависимости от того, какой лапкой ты их пожамкал. А вот по пределу насыщения я ничего точно сказать не могу, тут нужны опыты.
— А если я кому-то пожму шею обеими руками? — уточнил у нее.
— Да хрен его знает, — честно развела она руками. — Попробуй, посмотрим, что получится. Может, выбор будет зависеть от тебя, может, от удачи, а может, душу просто разорвет на части… Или уничтожит.
— Ладно, разбирайся тут, — махнул ей рукой, выныривая из астрала.
И первое, что я увидел — это сиськи.
Гномьи сиськи.
— Спасите! — со слезами кинулась ко мне Бания…
Глава 287.4 — Раш
— И таки чито вы имеете мне сказать в свое оправдание? — ласково улыбнулся я, сидя на камушке и постукивая когтем черной лапы-перчатки по колену.
— Ну… это… — Элли виновато вжала голову в плечи. — Она… меня соблазнила… Вот.
— Вранье! — шмыгнув носом, заявила голенькая гнома, прячась за моей спиной и кутаясь в полы моего же балахончика, который, зараза такая, потихоньку перетекал на её фигурку все больше и больше. Хотя, я его даже винить не могу. Действительно, лучше служить одежкой красивой блондинки, чем немного небритого ворчливого мужика, фонящего не самыми дружелюбными силами.
— Свидетель, ваши показания? — перевел я взгляд на Фив, невозмутимо грызущую брусок какой-то спрессованной гадости, купленный у бородатых гомиков.
— Смотря, что эти бритые предложат нелысой мне! — коварно усмехнулась Эссалитэль.
— Суду все ясно, — кивнул я прежде, чем Элли успела открыть рот с каким-то предложением, а Бания — с возмущением. — Свидетель уличается в продажности, обвиняемая — в сексуальном преследовании, а пострадавшая — в излишней сексуальности!
— А ты просто похотливый маньяк, — раздалось справа от меня ворчание Черной, вынырнувшей из теней. — Хватит флиртовать, у меня тут кое-что интересное наклюнулось.
— Хмммм… — протянул я, рассматривая затянутую в черное трико фигуру лольки.
— Что? — подозрительно нахмурилась она, делая шаг назад. — Ты это… Оригинал, с ума не сходи! Это уже даже не простое извращение, это… и название-то подобрать как-то сложно!
— Ну, учитывая, что вы почти одна и та же личность, — заинтересованно потерла рог тавра, тоже рассматривая фигурку Черной, — то это можно отнести к форме самоудовлетворения. То есть ничего предосудительного, а вполне естественный процесс.
— Блин, Элли, — покачал я головой, — мы, вообще-то, шутим так! И отдай одежду Бании, пока она у меня окончательно Балахончик не увела!
— Ну… так я тоже пошутила, — отвела глаза тавра, собирая раскиданное по пещере снаряжение гномы.
— Так мы тебе и поверили, — буркнула Черная и, вздохнув, присела на пол у стены. — Ладно, слушайте инфу. Я нашла лагерь серокожих, но он явно не центральный. Даже рядом. Но там есть что-то вроде командного пункта. Слишком близко подбираться не решилась, так как там все фонит той золотистой маной и хрен его знает, смогут ли меня почуять с плана Теней…
— Угусь, — кивнул я, слушая Реплику и наблюдая за спешным обратным стриптизом гномы. — Далеко до этого лагеря?
— Часов шесть пути, если аккуратно, — прикинула Черная, тоже залипнув на гномьи сиськи и с какого-то перепуга начав щупать свои… вернее, равнину на их месте. — Но если напролом, то можно и за час добраться.
— Угу, — прикинул я варианты. А хотя… — Народ! Объявляю голое сование! Кто за то, чтобы тихо прокрасться к лагерю ворога и совершить внезапное вероломное нападение? А кто за то, чтобы совершить столь же внезапное и вероломное нападение в стиле катка-асфальтоукладчика? Так я и думал. Путем голого сования было приято единогласное решение атаки в стиле «ня-ха-ха, вы усе — гавно!»
— Я голосовала за тайное проникновение, — осторожно уточнила гнома.
— Это не голосование, а голое сование! — назидательно ответил я. — Вот когда я тебе голой насую, тогда и будешь иметь право голоса!
— Э? — наклонила она головку к плечику, явно не догоняя нашу логику, чем вызвала тихий смех тавры и Красной.
— Ладно, час отдыхаем, а затем выдвигаемся. Боеготовность максимальная!
— Наконец-то! — ударила кулаком о кулак Элли, весело оскалившись.
— Во имя лысин! — поддержала её Фив.
Двинулись мы не через час, а всего минут через сорок. Просто двух фанаток хорошей драки — крылатую и рогатую — было не удержать. Особенно с такой постановкой, как прямая лобовая атака. Огромных трудов мне стоило загнать их хоть в какое-то подобие строя: впереди Элли и Хитиновая, как щитоносцы, за ними линия из Красной, меня и Фив, а замыкали Белая и Бания с арбалетом под прикрытием Черной в качестве тылового охранения. Больше всего споров было, конечно, с составом средней линии. Красная Реплика и Фив просто рвались вперед и пришлось буквально матом, пинком и матушкой Ктулху заставлять их слушаться. В конце концов сошлись на том, что девочки прикрывают наших танков с боков, а я иду в центре и периодически потыкиваю копьем меж щитов и пошвыриваю чем-нибудь мано-содержащим.
Первое же столкновение с патрулем серокожих показало определенную жизнеспособность построения. Волна тварей просто разбилась о несокрушимые щиты и бессильно откатилась назад, а самых умных, попытавшихся проскользнуть между краями щитов и стенами быстро нашинковали/проататашили девочки с таким энтузиазмом и скоростью, словно бедные твари нагадили им в любимые туфельки, и обнаружили они это только придя на бал с принцем под ручку. Все было хорошо ровно до того момента, пока Эллаторра, взбесившись от запаха крови, не впала в буйство и, метнув щит, не пошла крошить черепа топором, металлическим кулаком и копытами. Хорошо хоть тварей осталось немного и их быстро размазали и без всякого строя.
— Элли, — ласково улыбнулся я тавре, выковыривающей из стены пещеры свой щит. — Мумунечка ты моя дойная. Вот скажи мне… КАКОГО ЖУЯ?!!
— Эм… — почесала она рог латной перчаткой. — Может быть, хуя?
— Во-первых, именно «жуя» — это такая жопа с хуем, которая тебя сейчас жестко трахнет! Во-вторых, ты мне зубы не заговаривай!
— А точно трахнет? — радостно сверкнула глазками тавра, но быстро сдулась под моим взглядом, и поблуждав лихорадочным взором вокруг в поисках оправдания, в итоге просто глупо улыбнулась. — Ке-хе!
— Так, — прикрыл я глаза, массируя переносицу. — Если еще раз ты кинешь свой щит во время боя без действительно важной причины, то я отправлю тебя на корабль, посажу в камеру одиночку, свяжу, закую и заставлю круглые сутки смотреть через волшебное зеркало то на крутые битвы, то на жесткие оргии без возможности не то что поучаствовать, а даже самоудовлетвориться. Ферштейн?
— М… — только и смогла она выдавить, смотря на меня круглыми от ужаса глазами.
— А это не слишком жестоко? — осторожно подергала меня за рукав Фив.
— Зато действенно, — ответил я. — Так ведь, Элли?
— Уху, — кивнула тавра, опасливо прикрываясь от меня своим же щитом.
— Уху, уху, — тут же раздались откуда-то сверху подозрительно знакомые звуки, сопровождающиеся хлопаньем крыльев. — Действенно, действенно. Уху, уху.
— Эм… — я обвел взглядом враз побледневших девушек. — Вы… ничего не слышали?
— Нет!\Ни лысого!\Кхар с тобой, нет!\Ни уху!
— Ну вот и замечательно, — кивнул я, сглотнув вязкую слюну, и нервно поднес ко рту зажатый меж пальцами… — ТВОЮ МЫШЬ!!! НА ХЕР, НА ХЕР!!! ВПЕРЕД!!! У НАС ЕЩЕ МНОГО РАБОТЫ!!!
— ДА! — в стройном вопле воспылавших энтузиазмом девушек потонуло раздавшееся с потолка печальное «уху».
Вперед мы ломанулись так, словно за нами гналась толпа перевозбужденных педиковатых циклопов, вооруженных розовыми вибраторами. И даже каким-то непостижимым образом умудрились сохранить подобие строя, что очень помогло за ближайшим же поворотом, где оказалась небольшая застава серокожих, уже изготовившихся к бою — бежали мы ну совсем не бесшумно, особенно наши танки и медик.
— ГАХА! — на удивление слаженно взревели Хитиновая и Элли, на полном ходу врезаясь щитами в хлипкую баррикаду из каких-то досок и пары невысоких вагонеток. В следующий миг они так же слаженно сомкнули щиты, образуя в узком пространстве тоннеля небольшую, но надежную преграду.
- [Терья]! [Ахо]! — справа от них с разными выкриками увлеченно начала крошить врагов Фив, раздавая таких пиздюлей, что от некоторых противников оставалась только кровавая взвесь в воздухе и медленно стекающий по стенам фарш, смешанный с ливером.
Слева от нашей миниатюрной «стены щитов» молча, но азартно орудовала косой Красная. Сами щитоносцы особо не активничали, больше принимая удары и отшвыривая резкими толчками лезущих на них тварей. Ну и периодически с истинно-орочьими лыбами постукивали секирами по головам самых активных серокожих.
Ну а я… немного поколебавшись, сменил копье на лук и, натянув тетиву взрывной стрелой малой мощности, с места подпрыгнул чуть выше плеч Элли. «Пируэт ласточки» в верхней точке полета. Мгновенная оценка ситуации. Прицел на задние ряды. Отпустить стрелу в полет. До окончания «пируэта» и попадания первого снаряда, успеваю отправить в полет к ближайшим тварям еще две простых стрелы из материи Тени, не требующих для создания практически никакой концентрации. «Пируэт» закончил действие как раз в тот момент, когда тело под действием старой доброй гравитации потянуло вниз.