— Она не от того напряглась, хи-хи-хи, — противно захихикала мелкая богиня, на миг показав оскал игольчатых клыков вместо привычной милой улыбки. — Ставлю две бутылки на то, что этот кобелина уже подумывает подкатить к той парочке блондинок!
Со стороны Антуанетты послышался зубной скрежет. Впрочем, она быстро задавила вспышку ревности и напомнила себе о самоконтроле — отсутствие приключений и, как следствие, возможностей спустить пар в драке, начавшиеся из-за беременности эмоциональные качели, а также утомительная работа по управлению толпой последователей и целым городом сказываются на её характере не лучшим образом. К счастью, «коллеги по цеху» это прекрасно заметили и в последнее время стали вытаскивать лезущую на стенку молодую богиню на подобные «развлечения». А на приказ её любимого «Хозяина» они все благополучно положили его же прибор. «Ну а что? Опасности не подвергаем, так что пусть молчит в тряпочку, шовинист кобелячий», — примерно так, если немного… сильно… очень сильно зацензурить, выразилась одна мелкая древняя богиня в ответ на вялые возражения своей младшенькой подруги.
— Ставлю три бутылки, — «приняла и подняла» Дха, — что подкат только этими двумя не ограничится.
— Эх, — Ауттэ печально покачала головой. — Совсем в вас нет веры в лучшее, светлое и доброе. Если брать в расчет последние события, то можно сказать, что Буревестник уже более-менее остепенился и гарем не собирает.
— Правильно, — тут же покивала Мют. — Потому что ему бы с нынешними… дамочками справиться и не свихнуться. А ведь до некоторых вообще пока очередь не дошла. Да, мелкая? — Древняя выразительно так глянула на Ауттэ.
— Ну… Это… Я… еще не готова, — смутилась Тень.
В этот момент в одной ложе чуть пониже раздался грохот и вверх подлетел подкинутый могучим пинком обеденный стол. Сопровождал полет полный возмущения и отчаяния визг одной из участниц соревнования.
— ЭТО ВООБЩЕ ЗАКОННО?!!
Заинтересовавшаяся Мют глянула «вниз» на планету и с совсем неподобающим ржанием сползла под стол.
Просто один из фаворитов соревнования, довольно многообещающий, но пафосный и самоуверенный засранец активировал свой «Божественный Режим» и воспарил в форме «Божественного Феникса». Стоявший напротив него Андрей сначала попытался «честно» пробить читера плазмером, потом Копьем, а потом плюнул и обратился в Касию. И сейчас боги, богини и «гендерно-нейтральные бессмертные» любовались видом ревущего от боли и унижения «феникса-гриль», которому один неадекватный Буревестник вогнал в задницу Копье Бездны на манер шампура и методично поджаривал на костерке из маны Древнейшей, сидя при этом на кортах, сдвинув маску Касии на манер козырька и, держа косяк Укура в зубах, мурлыкал что-то про Мурку и Петушка.
Для пятерки смертных, которые из-под защитного купола засвидетельствовали эту картину, мир уже никогда не будет прежним…
Глава 293.4
— И как же тебя, суку такую, прикончить? — я смотрел на этого неадеквата и задумчиво грыз жареную ножку.
— Ку-хи-хи… Можно?
Переведя взгляд с тихо скулящего Петушка, у которого как раз отрастали отрезанные ножки, на присевшую рядом мелкую тощую девчонку с седыми волосами, я задумчиво почесал когтями щетину.
Вообще, картина со стороны может показаться малость… ну окей, не малость, а совершенно безумной. Я сидел перед костерком из концентрированной маны старушки Дха. Придать столь смертоносной энергии подобный вид получилось благодаря легкой добавке дыма из косяка Укура. Как показал эксперимент, если использовать совсем чуть-чуть, то он почти не туманит рассудок (по крайней мере, с моей сопротивляемостью) и помогает лучше контролировать проявления сил других бессмертных, особенно в плане придания им всяких отбитых образов. Угу, вроде костра. Из маны Древнейшей. Над которым тихо скулит самый натуральный феникс, нанизанный на мое Копье. Я, млять, вообще поражаюсь живучести этой твари. На выстрелы из плазмера ему срать. На удары оружием ему срать. На удары чистой божественной маной ему срать. Более-менее этого птица-говорилку начало пронимать, только когда я раскочегарил Касию примерно на половину доступной мощности, взял в лапки Копье и начал орудовать уже им. И то эта тварь активно сопротивляется влиянию Бездны, и если бы не фиксация в виде того самого «шампура», то хер бы что получилось. Одно радует. При всей своей супер-мега живучести и невхерственной регенерации этот идиот напрочь лишен каких-либо спасающих трюков, а атакующие возможности… ну, они есть. И это все, что можно о них сказать. Возможно, он смог бы сжечь в своем огне какого-нибудь среднестатистического горожанина. Не сразу, конечно, но смог бы… В общем, этот Петя — чистый танк: живучий и явно с какими-то перками на провокацию, учитывая вызываемое им необъяснимое раздражение. Вот только не повезло ему в том, что сопровождающую тройку убивашек я вынес сразу же. И имею достаточно возможностей, дабы не сразу, но расковырять эту скотину.
Из раздумий меня вывело хриплое покашливание стоявшей рядом девочки.
— Да бери, не жалко, — я протянул этой мелкой суициднице жареную ножку феникса, в данный момент матерящегося сквозь кляп.
— Пасибки, — девчонка осторожно, чтобы не коснуться моих коготков, цапнула «курочку», втянула запашок с блаженной моськой и вгрызлась в мясо, буквально сочащееся Бездной и какой-то маной огненно-божественного типа. — Вкусненько, ку-хи-хи…
Тем временем я задумчиво наблюдал за этой картиной всеми доступными способами, потому что круче жаренного на мане Бездны феникса может быть только тот, кто это самое блюдо начнет без сомнений и последствий жрать… А девочка не ела, она буквально «жрала» эту перенасыщенную энергией псевдоматерию, ибо столь странная штука материальной быть не может по определению. И одновременно с этим, за счет полученного «топлива» в её организме происходили весьма занятные изменения: расширение и укрепление мана-каналов, конденсация нескольких энергетических центров и еще много чего такого, что я смог частично заметить, но никак не понять. Внешность тоже претерпела изменения: волосы начали отливать розоватым, на костях наросло немного мяса, сделав «болезненную худобу» просто «излишней стройностью», а зубки… зубки изрядно заострились. Как и коготки.
Глянул на её спутников и «старого Молли». В отличие от девочки, они не имели совершенно никакого желания покидать защитный купол жрицы. И правильно, потому как вне этой, насколько я могу видеть, божественной защиты они могут банально сгореть от фона моего «костерка». А вот мелкой ничего, ей хорошо. Доела лапку феникса и облизывается на крылышко. Мне не жалко — отрезал, дал. И себе второе прихватил. И в каннибализме меня обвинить не получится, потому как у этого Петушка форма феникса по его собственному заявлению была изначальной, а значит — жрать его можно. Кстати, регенерация у гада ощипанного начала замедляться, да и мычание стало тише и не таким яростным, что означает действенность метода. Думаю, еще с полчасика он продержится, а потом отправится к своей покровительнице.
Сев поудобней, я перекрыл подпитку Касии и прикинул, сколько времени осталось до обратной трансформации. Выходило что-то около того самого получаса при нынешней активности. Нормально. Кстати, ББС при трансформации снять забыл, но на перчатках разошлись пальцы, выпуская наружу алые когти, а шлем автоматически втянулся в воротник, не мешая нарастать маске. К тому же, сама броня по чуть-чуть тянула божественную ману, переводя её в энергию накопителей, да и в системах вооружения явно произошли какие-то временные изменения. В общем, бронь от «Укур-и-Ко» преподнесла новый сюрприз.
— Итак, мелкая, — выпустив когти из предплечья скафа, задумчиво осмотрел угольно-черный металл с алой режущей кромкой. — Что мне с тобой делать?
— Понять, простить и полюбить? — захлопала она глазенками.
— Лоли не интересуют, — тут же покачал головой.
— После такой подпитки могу поменять облик, — она задумчиво пощупала себя по впалой груди. — Правда, плоской быть не перестану, ку-хи-хи.
— Все равно не интересует, — втянув когти, разложил наплечный плазмер и постучал пальцем по обросшему шипами черному дулу. — И вообще, что ты такое? И под кем ходишь?
— Лулу-Ронэ Смешливая, — покрутив в пальчиках оставшуюся от крылышка косточку, девочка все же закинула её в рот и с наслаждением захрустела. — Мммм, вкусняшка… Я — демилич, если ты в курсе, что это такое. Ослабленный, ущербный, но какой есть. А начальницу мою ты прекрасно знаешь. Вернее, одну её альтер-эго.
Мысленно прикинув список своих знакомых бессмертных, смог вспомнить всего одну подходящую персону.
— Мют.
— «Обратная Сторона Милосердия», если быть точнее, — Лулу красноречиво оскалилась и сверкнула розовыми глазками. — Ну а теперь решай, что будешь со мной делать.
— Что ты знаешь об этой… ситуации? — я неопределенно покрутил рукой в воздухе.
— Немного, ку-хи, очень немного, — девочка слегка безумно посмотрела на медленно догорающего Петушка. — Это соревнование за Великий Собор. Если оно началось, то значит, что этот мир чем-то очень важен, но ему требуются кардинальные перемены. И сейчас решается, кто именно их возглавит. Впрочем, если Дха послала носителя Касии, то соревнование становится лишь формальностью. Но возразить по этому поводу никто уже не посмеет, ку-хи.
— А если я не захочу отдавать Собор Древнейшей? — интереса ради уточнил у… лича.
И вот еще… Демилич круче архилича? Блин, не помню. А вообще, у альтер-Мют интересные последователи.
— Ку-хи-хи… Значит, ей этого и не нужно, — оскалилась малышка. — Иначе бы послали того, кто точно сделает «правильный» выбор.
— Даже так, — я поскреб когтем щетину, прикидывая варианты. — Ладно, оставлю это Зеленой, пусть сама решает. Ты мне лучше вот что скажи, Лулу… А когда и как нас отсюда эвакуировать будут?
— По разному, — пожала та плечиками. — Я участвовала в трех таких забегах. Дважды умирала и воскресала в том месте, откуда меня вызвали. Один раз выжила, но не победила, а потому осталась во враждебном мире и сама экстренно открывала портал артефактом.