– Нет.
– Почему? У нас это хорошо получается!
– У нас это ужасно получается. Если бы все зависело только от нас, копы взяли бы Доминика Пэйна.
– Ладно, справедливое замечание, – сдаюсь я. Несмотря на наши подозрения, Доминик Пэйн оказался заурядным художником среднего пошиба, который совершенно не разбирается ни в бизнесе, ни в недвижимости, ни в людях. – Но с тех пор мы многому научились.
– Да, мы научились не совать нос в чужие дела. – Матео притягивает меня ближе к себе, пока мы не оказываемся лицом к лицу. – Айви, послушай, не надо обращать мисс Джемисон в прах, – шепчет он, его темные глаза смотрят на меня серьезно. – Она того не стоит. Поняла?
– Поняла, – успеваю шепнуть я в ответ, прежде чем его губы касаются моих. И несколько идеальных минут я не думаю ни о чем на свете.
Потом до нас долетает настойчивый голос.
– Матео! – зовет миссис Рейес. И, судя по ее тону, уже не первый раз.
Я тут же вскакиваю, приглаживаю волосы и с тревогой смотрю на дверь. Пусть она уже сто раз повторяла, что простила меня за боулинг и счастлива на своей новой работе, я не могу избавиться от чувства вины.
– Что? – кричит Матео в ответ, еще придерживая меня за бедра.
– Твой отец пришел.
– Серьезно? – Тут уже Матео ослабляет хватку. – Зачем?
– Я поднимаюсь, – предупреждает миссис Рейес. Она просто чудо: всегда на сто процентов предупредительна. К тому моменту когда она появляется в дверях комнаты, Матео уже сидит, прислонившись к спинке кровати на поправленном покрывале, а я на краешке стула за письменным столом.
– Привет, Айви, – тепло здоровается миссис Рейес.
– Здравствуйте. Мы домашнюю работу делаем, – говорю я, хотя а – сегодня суббота и б – меня никто не спрашивал.
Матео спускает ноги с кровати.
– Зачем папа пришел?
– Зовет тебя пообедать.
Матео напрягается, его лицо каменеет. Он потихоньку привыкает часто видеться с отцом, однако по-прежнему раздражается, когда мистер Войцик пытается дать ему больше, чем Матео готов принять.
– Скажи, пусть позовет Отем. У нас с Айви планы.
– Отем в приюте, – говорит миссис Рейес. Отем теперь почти весь день работает волонтером в приюте для бездомных и планирует учиться на социального работника, так что, скорее всего, ей дадут длительное условное, а не реальный тюремный срок. – Уверена, что отец будет не против, если Айви пойдет с вами.
– А почему должна страдать Айви? – бурчит Матео с таким недовольным видом, что мне хочется броситься в его объятия и зацеловать. Впрочем, мне хочется этого вне зависимости от того, как он выглядит.
– Я не против, – вызываюсь я добровольно. И это правда: мне нравится мистер Войцик. Он открытый и без пафоса, пусть и старается изо всех сил казаться умнее.
– Спасибо, Айви, – благодарит миссис Рейес, улыбнувшись мне, и поворачивается к сыну. – Для него это важно, сын. По-моему, тебе лучше пойти.
Ну вот и все. Даже Матео не умеет отказывать своей маме, не то что я.
– Ладно, – вздыхает он.
Мы следуем за миссис Рейес вниз, где у входа ждет мистер Войцик со своей хулиганской кепкой в руках. Он красивый, но не такой, как Матео: у него темно-каштановые волосы, аккуратная бородка и ярко-зеленые глаза. Я жду, что он, как всегда, приветливо улыбнется мне, но он почему-то выглядит слегка взволнованным. И мрачнеет еще больше, когда Матео объявляет:
– Айви идет с нами.
– Э… – Мистер Войцик вертит кепку в руках. – А я не… Да уж. Прости, Айви, я не знал, что ты тут. Привет.
– Здравствуйте. – Я не совсем понимаю, что происходит.
– Может, тогда в другой раз… – Мистер Войцик вдруг умолкает, слегка трясет головой, словно набираясь для чего-то храбрости. – А знаете что? Это даже хорошо. Почему бы и нет, правда? Все равно рано или поздно… Отлично! Я рад, что ты с нами, Айви.
– Отлично? – повторяю я нерешительным тоном.
Матео закатывает глаза и берет из шкафа наши куртки.
– Уж постарайся как-то предупреждать его в следующий раз, хорошо, Даррен? – бормочет миссис Рейес, отведя бывшего мужа в сторону.
Сегодня морозный и солнечный ноябрьский день, на деревьях еще висят листья. Прошло почти два месяца со смерти Бони, и жизнь… снова стала нормальной? Уж точно, по сравнению с первыми днями после трагедии. Бони покоится с миром; на его похоронах было так много народу, что люди стояли даже на тротуаре. Я попрощалась с ним уже на кладбище, в одиночестве, и про себя попросила прощения. И дала обещание, что больше никогда не буду такой мелочной, как в тот день, когда он умер.
Усевшись на заднее сиденье и пристегнувшись, я начала листать «Инстаграм», улыбаясь фотографии Кэла и Ишаана Миттала с каким-то марвеловским супергероем на фестивале комиксов в Конференц-центре Хайнса.
– Здорово, что Кэл с Ишааном теперь вроде как лучшие друзья, – говорю я, передавая телефон Матео, чтобы он тоже посмотрел. Сначала я думала, что Ишаан подлизывается к Кэлу, только чтобы затащить его на свою передачу, но оказалось, что у этих двоих много общего.
– В следующий раз пусть сходят посмотреть пингвинов, – усмехается Матео.
Мистер Войцик рассуждает о спорте всю дорогу до ресторана в центре Карлтона – кстати, довольно милого места с итальянской кухней. Он дорогой, и пока мы ставим машину на стоянку, я начинаю нервничать.
– Если мы отмечаем какое-то особое событие, я могла бы… – начинаю я, но только выхожу из машины, как Матео хватает меня за руку и прижимается губами к моему уху.
– Пожалуйста, не бросай меня, – шепчет он мне.
Что ж, тогда ладно.
– И зачем мы здесь? – спрашивает Матео отца. – Мы просто так в такие места не ходим.
– Да, да. Ну… – В машине мистер Войцик нацепил свою хулиганскую кепку, а сейчас снимает ее и вертит в руках. – Пожалуй, ты была права, Айви. Сегодня у нас и правда особое событие. Видите ли, я… я кое-кого встретил.
О господи. Если бы Матео не умолял меня остаться, я бы с радостью удрала. Поверить не могу, что случайным образом угодила на знакомство Матео с новой подружкой мистера Войцика.
– Круто, – бормочу я, наблюдая, как каменеет лицо Матео.
– Вернее, слово «встретил» тут не совсем уместно, – добавляет мистер Войцик, прошествовав в зал. Вокруг струится приятная музыка, которую легко услышать из-за явного отсутствия гомона голосов и звона посуды. Во время обеда здесь почти пусто. – Меня эта девушка уже давно интересует, и, если честно, одна из причин, по которой я решил вернуться в Карлтон, – это возможные отношения с ней. Я счастлив, что у нас все получилось.
– Ну ясно, – бормочет под нос Матео. Я сжимаю его руку. Он всегда был уверен, что отец не вернется в город только ради того, чтобы помочь их семье, а я вечно твердила ему, чтобы он не был таким циничным. Жаль, что он оказался прав.
Мистер Войцик продолжает свою тираду, проходя мимо пустых, накрытых белыми скатертями столов.
– Я бы вас раньше познакомил, но все стало так сложно… Честно говоря, и сейчас все сложно, но для меня это человек особенный, так что… А! – Его голос смягчается. – Вот и она.
Я прослеживаю за его взглядом, и в животе что-то обрывается вниз. Я быстро и долго моргаю, отчаянно надеясь, что это только мираж, который сейчас исчезнет. Увы, все даже хуже: как только она нас замечает, то встает из-за стола и идет навстречу.
– Какого черта? – рычит Матео и притягивает меня к себе, словно пытаясь защитить. – Ты с ума сошел?
Мистер Войцик делает шаг в нашу сторону, так крепко вцепившись в кепку, что она вот-вот порвется на две части.
– Послушайте, если вы попробуете не относиться к ней предвзято…
И вот она уже рядом с ним, ее светлые волосы блестят, она мило улыбается Матео.
– Матео, садись к нам. Даже передать не могу, насколько я рада познакомиться с тобой поближе, – говорит Лара Джемисон. Потом она поворачивается ко мне. – Айви, рада снова тебя видеть.
Будто она не пыталась прибить меня ради пистолета, когда мы виделись в прошлый раз. Будто она не врет налево и направо насчет Кэла. Я в изумлении таращусь на нее, от ужаса не в силах проявить ни капли вежливости, и она беззаботно смеется.
– Даррен, боюсь, ты не очень-то хорошо их подготовил.
Даррен. Даррен. О господи! Д. – это отец Матео!
– Прости, мой ангел. – Мистер Войцик бросает на нее благоговейный взгляд и снова обращает свое внимание к сыну. – Матео, я понимаю, ты не сразу к этому привыкнешь. У вас, детишки, сейчас сложные времена. Но и у Лары тоже, и я решил…
Он говорит что-то еще, однако я ничего не слышу, потому что Лара поднимает левую руку, чтобы поправить выбившуюся прядь волос, и у меня в ушах начинает шуметь, когда я вижу сверкнувший у нее на пальце бриллиант.
Ей плевать на мистера Войцика. Я это точно знаю, ведь Кэл рассказал нам, что она говорила ему про этого Д. у себя дома: просто очередное увлечение. Но теперь, когда ей нужно быть паинькой для полиции и поддерживать свой имидж, он оказался ей полезен. Для нее нет лучше рекламной кампании, чем стать невестой отца одного из детей, вовлеченных в карлтонский скандал с наркотиками.
Выходит, я была практически права, сказав Матео, что за Ларой, словно собачонка, обязательно таскается какой-нибудь бедолага. Вот только я и подумать не могла, что это его отец.
Наконец я прихожу в себя, беру Матео за руку, резко поворачиваюсь и тащу его к двери.
– Все, – говорю я, не обращая внимания на удивленный взгляд проходящего мимо официанта. – Идем отсюда.
– И куда мы пойдем? – спрашивает Матео с хрипотцой, словно только что очнулся от кошмара и понял, что реальность еще хуже. – Ты помнишь, что мы без машины?
– Неважно, – отмахиваюсь я, хотя, разумеется, это важно. Впрочем, это всего лишь логистическая проблема, а сейчас нам надо мыслить шире. Мы подходим к выходу, и я свободной рукой распахиваю дверь, каждой клеточкой тела ощущая свою новую миссию.
– Пора обращать в прах, – говорю я.