Неожиданно дедушка с Франциском переглянулись и засмеялись.
— Стоп, огонек, — сказал Франциск. — Сначала учишь маскировку метки и снятие.
— А еще раньше доделываешь зелье отвязки. — Франциск дернулся, но дедушка невозмутимо продолжил: — Все нужно доводить до конца, тем более что осталось доделать всего ничего, зелье хранится долго, а рано или поздно все равно понадобится.
Глава 14
Франциск честно выполнял свою часть соглашения: помогал с занятиями и даже почти не ругался. Возможно, потому, что зелье отвязывания удалось на славу: зеленое, тягучее, с нежным медовым запахом, который, казалось, просачивался даже сквозь притертую пробку. У меня оно вызывало искренний восторг. Наверное, потому, что это первое сложное зелье, получившееся как надо. Сейчас оно стояло в сейфе и ждало своего часа, хотя призрак несколько раз намекал, что ему было бы куда спокойнее, вылей мы опасную жидкость. «Повторить всегда сможете, — говорил он. — А вдруг испортится? Это не вино в бочке — от времени лучше не станет». Но поскольку нам было куда спокойней с готовым зельем на руках, выполнять просьбу Его Величества мы не торопились.
Он обиделся и некоторое время дулся, почти не разговаривая ни со мной, ни с дедушкой. Потом неожиданно расщедрился и показал, как ставить метки Лиденингов — метки, которые, как подтвердил дедушка, было очень сложно обнаружить и еще сложнее убрать. И ставить тоже оказалось чрезвычайно сложно, наверное, поэтому Франциск и показал — был уверен, что не справлюсь. Но я его разочаровала: на неживых объектах получалось уже по щелчку пальцев, оставалось попробовать на ком-то из живых. Но не на дедушке же или Франсине?
Потренировалась я на вовремя приехавшем с практики Антуане. Явился жених после разговора с матерью злым, как куча орков: еще бы, дедушка хоть и принимал ее после неудачной поездки в столицу, но никогда не оставлял наедине со мной, и столь холодно, что леди Альвендуа надолго не задерживалась из страха замерзнуть. Судя по взглядам, которые она на меня бросала перед уходом, леди всерьез засомневалась в необходимости невестки из семьи де Кибо.
— Николь, мама жаловалась на недопустимость твоего поведения, — сурово сказал Антуан.
— Это когда она бросила меня в кафе с твоим приятелем Шарлем?
— Буле не мой приятель, — почти прошипел жених.
— Разве? Я была уверена в обратном. И твоя мама, и сестра совершенно спокойно оставили меня в его компании.
Я мило улыбнулась. Это было совсем несложно, сложнее было не расхохотаться, поскольку Франциск за Антуаном пускал дымные кольца, которые от меня казались выходящими из ушей жениха. Кольца поднимались к потолку, увеличиваясь в размерах до полной прозрачности, а затем рассеивались и втягивались опять во Франциска, но почти незаметно, и Антуан выглядел дымящимся от злости. Впрочем, это наверняка подходило его внутреннему состоянию: глаза жениха казались куда темнее обычного.
— Мама утверждает обратное.
— Можешь спросить у Люсиль, — оскорбилась я. — Жаль, что она вчера вернулась домой, а то я позвала бы ее прямо сейчас. Твои любезные родственницы ухватили Дюваля, как только тот появился, и потащили на выход, ни на кого больше не обращая внимания. Мне пришлось буквально бежать за ними, потому что, пока я собрала вещи, пока расплатилась в кафе, они почти дошли до парка, и где их потом искать?
— Но потом ты от них ушла!
— А что оставалось делать? Твоя мама так начала ругаться с Шарлем, вместо того чтобы поблагодарить за полог от дождя и помощь мне, что я сочла своим долгом увести его подальше, чтобы не расстраивать леди Альвендуа еще сильнее. И потом, я была не одна, а с подругой, и когда поняла, что и я, и Люсиль промочили ноги, попросила его проводить нас до дома. Шарль был столь любезен, что согласился. Кстати, и наши покупки он тоже донес. Можешь его поблагодарить при встрече. Такой хорошо воспитанный инор.
— Я не буду его благодарить! — окончательно разозлился Антуан. — Какого орка ты с ним вообще куда-то пошла?! Что он подумает о моей невесте?
Франциск невоспитанно выдул пар над головой Антуана, который и без того напоминал вскипевший чайник. И все это призрак осуществлял со столь важным выражением физиономии, словно делал одолжение подданным, к каковым, несомненно, относил всех, кто попадался ему на глаза.
— Если тебя так расстраивает, что о твоей невесте подумает какой-то там инор, помолвку можно расторгнуть, — обиженно предложила я. — Так и будешь всем отвечать на вопрос о причине: «Меня очень беспокоило мнение Шарля Как-Его-Там о моей невесте. Настолько, что оно было куда важнее, чем она».
Я фыркнула и задрала нос, вовремя припомнив и взяв на вооружение манеры Вивианы. Антуан тут же начал извиняться, утверждая, что он ничего такого не хотел сказать, а просто немного приревновал свою красивую невесту к невоспитанному одногруппнику. Он был настолько занят извинениями, что не заметил, как я старательно наносила метку, потом ее маскировала. Но поскольку я прощать не торопилась, заволновался не только Антуан, но и призрак.
— Эй, огонек, не усердствуй, помолвку нужно сохранить до бала. Вдруг разругаешься окончательно, а мы договаривались.
— Мы не договаривались, что вы будете вести себя столь безобразно.
Я намекала на дым, который призрак усиленно создавал вокруг Антуана, отчего все сложнее было сохранять серьезное выражение лица, но услышал меня не только Франциск.
— Николь, к чему этот переход на «вы»? — Антуан схватил мою руку и прижал к губам. — Я уже извинился и пообещал больше не ревновать.
Руку он держал так, словно намеревался в случае отказа мириться уйти вместе с ней. Рука мне была намного дороже желания подразнить Антуана, да и метку на него я уже поставила по всем правилам, так что я неохотно, но позволила себя уговорить. Жених успокоился и опять свернул на ту же тему.
— И запомни: просто не надо разговаривать с Буле.
— Невежливо без причины не разговаривать с инором.
— Причина есть.
— Какая? Что между вами случилось, что ты его терпеть не можешь? И кстати, почему он проходил практику в столице, а тебя услали в провинцию?
— Потому что такие, как он, всегда хорошо устраиваются, — процедил Антуан, явно недовольный моим вопросом.
— Это из-за дружбы с Дювалем? — уточнила я. — Который племянник королевского мага?
Антуан некрасиво скривился, показывая отвращение, но не ответил, что да, мол, «не с тем я дружил для правильной практики», вместо этого опять нежно поцеловал руку, намекая, что есть занятия куда интереснее обсуждения его однокурсника. Но поскольку Шарль в данный момент занимал меня намного больше поцелуев с Антуаном, которых, напротив, хотелось избежать, то я уточнила:
— Или из-за заслуг самого Шарля?
— Да какие у него заслуги?!
От возмущения он опять начал закипать. Франциск вытянул губы трубочкой и подул ему на голову, словно остужая.
— Огонек, заканчивай расспросы, а то точно поругаетесь. Видишь же, тема больная. Жалко тебе пообещать не разговаривать с тем мажонком? Держаться от него подальше и в твоих интересах.
Поскольку в моих интересах также было остаться с обеими руками, одну из которых жених никак не хотел отпускать, я поддалась уговорам Антуана и Франциска и уже почти собралась объявить о своем решении, как голос Франсины объявил о визите Жана-Филиппа д’Авьеля и Бернара Матье.
— Твой настоящий жених пожаловал, огонек? — хохотнул Франциск. — Ну что ж, посмотрим, что он из себя представляет.
Реплика призрака меня ничуть не смутила. На мой взгляд, посмотреть там было на что: Бернар внешне прекрасно дополнял кузена — то, что у Жана-Филиппа темное, у него светлое, и наоборот. Высокий черноглазый блондин, возможно, он не был столь хорош, как Антуан, зато не имел такой сестры, как Вивиана. Строго говоря, у него вообще не было ни сестры, ни брата, что делало его куда привлекательнее Антуана.
— Николь, что ты устроила родителям? — вместо приветствия упрекнул Жан-Филипп. — Разве так можно? И главное, совершенно непонятно зачем.
Он выразительно кивнул на Антуана, которого не слишком любил.
— На что это ты намекаешь? — процедил тот.
— На то, что твоей невесте незачем было сбегать из дома, — как ни в чем не бывало пояснил кузен. — Знаешь, как родители переживали? Да и сейчас переживают. Хорошо хоть, все благополучно закончилось.
Он поджал губы совсем как тетя. А я-то думала, напротив, обрадуется, что получил доступ в дом де Кибо! Никаких ему библиотек, пока не осознает! Я обиженно отвернулась.
— Ты уверен, что тетя Элоиза ее недостаточно отругала? — жизнерадостно поинтересовался Бернар, присаживаясь рядом. — Николь, прекрасно выглядишь. Быть де Кибо тебе к лицу.
— Это ненадолго, — буркнул Антуан и пересел так, чтобы вклиниться между мной и Бернаром. — Уверен, быть Альвендуа ей пойдет куда больше.
— А вот я не столь уверен. — Жан-Филипп сел рядом со мной и подмигнул: — Блондины справа, брюнеты слева. В доме де Кибо так принято?
— Дошутишься, д’Авьель.
Антуан опять разозлился. Казалось, из себя его сегодня выводит все.
— Уж и пошутить нельзя с будущим родственником. Новую дату свадьбы назначили?
Теперь начала злиться я: уж кузен мог догадаться, что свадьба вряд ли состоится, и вообще не поднимать эту скользкую тему. Но Антуан, напротив, успокоился, взглянул на Бернара с некоторым превосходством и заявил:
— Мы как раз об этом разговаривали перед вашим приходом. Но договорить не успели.
— Я бы на твоем месте тоже поторопился, — кивнул Бернар и улыбнулся.
Глядя на меня так, словно никого тут не было. Срочно захотелось, чтобы все остальные исчезли. И в первую очередь — приставучий призрак.
— Огонек, только не вздумай признаться, что этот как раз на нужном месте, — распереживался Франциск. — Рано еще, хотя и видно по нему, что чужое место займет тут же, еще не успеет оно остыть.
— Не тебе меня учить, — процедил Антуан. — Я вообще не понимаю, что ты тут делаешь. Жан-Филипп пришел навестить кузину, а ты?