— О, с Буле давно пора было решить вопрос. Слишком много о себе возомнил. Кто он такой по сравнению с Альвендуа?
Соланж выдала мурлыкающий звук, выражающий полное согласие с Вивианой и одновременно пренебрежение к Шарлю. Не хотелось ее обижать, но по некоторым вопросам они с сестрой Антуана просто копии друг друга, так что принц не заметит разницы, замени одну на другую. Сама Соланж, казалось, и не вспоминала про своего жениха, зато на чужого бросала весьма выразительные взгляды.
И то сказать, Антуан, в одежде которого преобладали белые и золотые цвета, сейчас куда более походил на принца, чем принц настоящий, в чьем родстве с Лиденингами уже после первого беглого взгляда мало кто усомнился бы — настолько много общего в форме носа и подбородка с официальными изображениями. И я сильно подозревала, что родовые особенности были смягчены флером и на самом деле наследный принц весьма походил на призрака своего предка, чьи прижизненные изображения не слишком соответствовали оригиналу. Возможно, Соланж видела жениха без прикрас и жалеет, что не вольна в выборе?
Но выбрала бы она Антуана? Похоже, он уверен в положительном ответе. Вон как горделиво выпячивает грудь, как павлин перед павами. Девицы под куполом уже вовсю бросали друг в друга оскорбления и какие-то невнятные заклинания, от которых у одной встали дыбом волосы, а у второй по лицу неопрятно размазалась сажа. Если они надеялись привлечь Антуана, то просчитались: жених не просто не обращал внимания на происходящее под куполом, он повернулся спиной. На мгновение стало жалко этих дурочек, уж больно неприглядно они смотрелись. Но только на мгновение: дрались они по собственному желанию, благо слабенькие заклинания не соответствовали ненавидящим взглядам. Возможно, дело совсем в другом, а Антуан был предлогом, таким же, как для самого Антуана я при вызове на дуэль Шарля? Я поискала Шарля взглядом, не нашла, зато нашла Бернара. Он сидел на противоположной стороне, рядом с Жаном-Филиппом, и смотрел на меня. Увидев, что заметила, помахал рукой. Кузен же впился глазами в арену, азартно подпрыгивая на сиденье. Магия у девушек закончилась, но из-под купола они не вышли, решив разобраться раз и навсегда. Дуэльный поединок переродился в вульгарную драку. Судя по тому, что подпрыгивал и кричал не только кузен, на исход боя заключали пари. Бернар украдкой послал мне воздушный поцелуй, я же столь рисковать не стала, но улыбнулась. Эх, посчитают меня бессердечной кокеткой, если кто-то вдруг увидит. Вид под куполом становился все отвратительней, смотреть на творящееся там безобразие не было сил.
— Антуан, — тронула я жениха за рукав, — если они действительно дерутся из-за тебя, может, остановишь их? Объяснишь, что все это не только не даст результата, но и выглядит ужасно.
Антуан даже не повернулся посмотреть, так ли это, лишь снисходительно улыбнулся и поцеловал мне руку.
— Поверь, дорогая, лучше всего не обращать внимания.
— Иначе возомнят о себе Богиня весть что, — поддержала его Вивиана. — Да и не стоит вмешиваться: судья уже останавливает дуэль, если, конечно, то, что мы наблюдаем, можно назвать столь благородным словом.
— Но…
— Николь, простолюдинов нужно сразу ставить на место. Простолюдин с магией — ошибка Богини, ее недосмотр, — прощебетала Вивиана, улыбаясь так, что со стороны казалось, что она говорит исключительно приятные вещи, если не мне, то Соланж точно. — Запомни, мы — отдельно, они — отдельно. Мы — опора магии и опора трона.
Хороша опора, которая спит и видит, как бы самой сесть на шамборский трон. Но говорить этого я, разумеется, не стала, кисло улыбнулась и отвернулась от Альвендуа. Люсиль выглядела немного пришибленной, наверняка приняла слова Вивианы на свой счет. Конечно, простолюдинкой ее не назовешь, но семья совсем не титулованная, в отличие от Альвендуа. Нет, Вивиана не впервые говорила, что считает нашу дружбу неуместной, но в этот раз все наше окружение словно не замечало мою подругу. Но я лучше буду отдельно от Вивианы и Соланж, а не от Люсиль.
Под куполом уже стояла новая пара. Два студента выглядели не столь непримиримо, как только что ушедшие девушки. Судя по всему, эта дуэль служила больше для развлечения, чем для выяснения отношений. Отработка слабых боевых заклинаний на постоянно уклоняющемся объекте. Заклинания были красочными, некоторые со звуковыми эффектами. Похоже, парни встречались под куполом не впервые и хотели удивить не только друг друга, но и зрителей. Или рассмешить? Мощная орочья дева потянулась к одному из дуэлянтов за поцелуем, но ее надеждам оказалось не суждено сбыться: иллюзия лопнула с громким треском, развалилась на тьму мелких желтых мотыльков и устремилась к отправившему заклинание. Тот отбивался, словно к нему вернулась не собственная магия, а злобная некромантская. Мотыльки почему-то не уничтожались, лишь вспархивали и опять оседали, занимая каждый свободный кусочек тела. Похоже, даже в нос пытались залезть, поскольку маг расчихался, размахивая руками, как ветряная мельница, но это ему не особо помогло, он все так же оставался покрыт желтым шевелящемся ковром, по-видимому блокирующим магию. Колдовать в таких условиях не смог, и распорядитель объявил о завершении поединка. Мотыльки пропали при прохождении через купол. Проигравший выглядел не слишком расстроенным. Мне показалось, что они оба остались довольными результатом, поскольку стали что-то живо обсуждать и чиркать на листах какие-то схемы. Ужасно захотелось их послушать, но там и без меня было не протолкнуться.
— Паяцы, — пренебрежительно бросила Вивиана. — Ничего не умеют, только пыль в глаза пускать.
Следующая схватка оказалась менее зрелищной. Противники кружили внутри купола, изредка прощупывая друг друга короткими импульсами и обходясь без звуковых и световых эффектов. Соланж с Вивианой болтали, словно лучшие подруги, не обращая внимания на происходящее, Антуан же, напротив, глядел намного внимательнее, чем на схватку перед этой. Пальцы его непроизвольно шевелились, словно он был одним из поединщиков и повторял чужие заклинания или кастовал свои. Лицо жесткое, непримиримое, словно у мраморной статуи древнего божества. Я опять забеспокоилась исходом грядущей дуэли и начала осматривать зал, ища Шарля или хотя бы Франциска. Должны же они подойти заранее?
Но они посчитали явно по-другому: я не заметила ни Шарля, ни призрака. Вспомнив про метку, я с облегчением обнаружила, что Шарль уже на подходе к Дуэльному залу. Зря я переживала, что опоздает. Вошел он с совершенно невозмутимой физиономией, как будто и не догадывался, что его собираются убивать. Франциск плыл рядом и выглядел как кот, объевшийся сметаны до икоты: вроде и наверху блаженства, но лишнее давление в пузе мешает. По-видимому, эмоций покойный монарх после диеты монастыря хлебнул через край — слишком много всего оказалось в академии. Глаза его пытались смотреть в разные стороны, чтобы охватить как можно больше развлечений. Это не пошло на пользу монаршему облику, который потерял не только важность, но и аккуратность: одежда висела дымными клочьями, и даже перо выглядело выдранным у петуха после продолжительных боев.
— Куда это ты уставилась? — прошипела Вивиана. — Ты на него так смотришь, словно жалеешь.
Франциска действительно было жалко, но не объяснять же это столь недружелюбно настроенной леди, которая к тому же даже не видит призрака?
— Буле появился, — обрадованно возвестила Соланж. — Антуан, покажи ему, что значит родовая магия.
Почему-то подумалось, что Франциск подкинул Шарлю что-то из своих королевских секретов. И тогда получается графская магия против королевской. Честно говоря, не припомню, чтобы Альвендуа славились как маги. Наверняка в заначке один-единственный подлый трюк. Да, малоиспользуемый, но непременно подлый. И если королевская защита против него окажется бессильна? Я опять заволновалась.
— Антуан, мне не хотелось бы, чтобы ваша дуэль плохо закончилась.
— Это так мило с твоей стороны, — расплылся он в обаятельной улыбке. — Не переживай, дорогая, она закончится хорошо.
— Для обоих? — подозрительно уточнила я.
— Тебе есть дело до Буле? — удивилась Соланж. — Имея такого жениха, как Антуан, ты заглядываешься на других парней?
Это она еще не видела, как я Шарля затаскивала к себе в комнату. Интересно, что бы она тогда сказала?
— Он мне пару раз помог и, вообще, производит хорошее впечатление.
Я ответила уверенно, но Соланж и Вивиана переглянулись и захихикали. Можно подумать, я сказала что-то смешное. Я разозлилась, почувствовала, как к кончикам пальцев приливает магия, и с большим трудом удержала ее при себе. Дедушка бы гордился моим самообладанием, а Вивиана может радоваться, что осталась при волосах. Как, впрочем, и Соланж. Интересно, в случае моей несдержанности это засчитали бы как покушение на члена правящего семейства или нет? С одной стороны, она пока таковым не является, с другой — совсем скоро будет. Пожалуй, проверять все-таки не стоит. Хотя Соланж что с волосами, что без них вряд ли станет симпатичнее. Я раздраженно отвернулась от хихикающей парочки, собираясь уйти с Люсиль от них подальше, и уткнулась в Антуана.
— Николь, помощь таких, как он, нужно принимать как само собой разумеющееся. Запомни, ты ему ничего не должна, — важно заявил он. — Именно мы, древние рода, стояли на страже интересов Шамбора и давали возможность спокойной жизни таким, как Буле.
Соланж внимала ему с приоткрытым ртом, который действительно крупноват не только на Вивианин вкус. В своем восхищении Антуаном выглядела она круглой дурой и, вообще, раздражала меня чем дальше, тем сильнее. В конце концов, у нее есть собственный жених, пусть им и восхищается!
Антуан хотел сказать еще что-то столь же высокопарное, но, пока он обсуждал Шарля, очередная дуэль закончилась и под купол пригласили уже его. Соланж защебетала пожелания удачи. Вивиана выразила уверенность в том, что Альвендуа, как всегда, окажутся на высоте. Даже Люсиль бросила короткую фразу, которую при желании можно было посчитать напутственной. Я же молчала. Антуан, уже спустившийся на ступеньку, обратил на это внимание, остановился, повернулся и