— Думаю, что в сердцах брошенные слова не стоит считать обещанием.
— Если бы меня не контролировали, — намекнула я, — я бы непременно отправилась с вами.
— Ты о чем? — удивилась Люсиль.
— Об Альвендуа, — пояснил Пьер-Луи. — Он идет за нами.
— Откуда ты знаешь? — напряглась я.
Богиня, неужели все в академии ставят друг на друга метки? Как-то мне эта мажеская привычка не слишком нравится.
— Так по ауре же, — удивленно ответил Пьер-Луи. — Мы с ним настолько часто сталкиваемся, что его ауру я прекрасно запомнил. И когда он близко, этого сложно не заметить. Строго говоря, он сейчас вон за тем поворотом. — Мы дружно повернулись и уставились туда, куда он показывал. Слышал Антуан нас или нет, не знаю, но он застыл и явно не собирался к нам приближаться. — Но если ты ориентируешься не на ауру, то как ты узнала об Альвендуа?
— Он сегодня все время возникает в неожиданных местах, — пожаловалась я. — Не удается от него скрыться. Неужели тоже отслеживает по ауре?
— По ауре отследить можно, только если отслеживаемый находится очень близко, — задумался Пьер-Луи. — Ну-ка.
И он закружил вокруг меня, не просто внимательно вглядываясь, но и помогая магическому взгляду какими-то сложными заклинаниями.
— Что там? — испуганно пискнула Люсиль, впечатленная его действиями.
— Две метки. Одна из них совсем свежая, вторая почти сошла.
Метка? На мне? Какой гад! Я возмущенно выдохнула, поборов желание немедленно добраться до Антуана и высказать все, что думаю. Поставить на меня метку! Да кто дал ему такое право? Я не собственность Альвендуа!
— Думаю, старая издалека уже незаметна, поэтому и обновил, — тем временем продолжал Пьер-Луи. — Вот ведь. Знает, что запрещено, но нарушает. Уверен, что все спустят? Зря. Артефактом запросто определят, кто поставил метки. Насчет первой у меня, правда, сомнения, но со второй точно получат полный слепок. К дежурному преподавателю с жалобой?
Я уже немного успокоилась, вспомнила, что метку поставил не только Антуан, но и я сама аж на троих, о чем решила не сообщать, как и о том, что первую метку поставил не Антуан, а Шарль. Ситуация вырисовывалась деликатная: если дежурный преподаватель вдруг обнаружит мою метку, отговориться ревностью не получится. Зато стало понятно, почему столь полезные заклинания не слишком распространены. И их наверняка не проходят в академии. Во всяком случае, маги, собирающиеся нести гражданскую службу. С другой стороны, та, которой меня научил Франциск, может и не определяться обычным магом. Королевская, как-никак. Но проверять почему-то не хотелось.
— Действительно, жаловаться на жениха нехорошо. Новую могу и я снять, — неправильно понял мои сомнения Пьер-Луи. — Это несложно. Старую уже не подцепить, да она и сама уже почти развеялась. Так как?
Я опять задумалась, снимать ли вторую, поставленную Антуаном. С одной стороны, надо бы, но с другой — ему ничего не стоит поставить новую, о которой я уже не буду знать. Нельзя же постоянно пользоваться услугами инора, влюбленного в подругу?
— Но тогда Антуан точно появится, чтобы узнать, почему пропала метка, — возразила Люсиль.
— И поставит новую, — согласилась я. — А мне бы без него попасть домой. И желательно, чтобы он вообще про это не знал.
Конечно, можно воспользоваться порталом, который всегда при мне, но дедушка сказал его не светить и использовать лишь в крайнем случае, которым не может считаться удовлетворение собственного любопытства, пусть даже оно не дает спокойно жить и постоянно подгрызает изнутри. Да и заряжается этот артефакт очень уж долго. Нет, его нужно использовать только в самом крайнем случае.
— Пьер-Луи что-нибудь непременно придумает, — убежденно сказала подруга.
Пьер-Луи, в планах которого было примирение с ней, а никак не помощь мне, только вздохнул, но задумался. В конце концов, когда девушка, в которую влюблен и с которой хочешь помириться, смотрит на тебя таким взглядом, мозги должны работать с удвоенной скоростью. Или даже с утроенной.
— Тебе сколько времени нужно?
— Хотя бы полчаса. Да, — я энергично кивнула. — Полчаса непременно хватит.
— Тетрадь дай.
— Какую?
— Любую. Потом верну. Мы же в читальный зал. А там магичить нельзя. Значит, нужно сделать все здесь.
— Все — это что? — подозрительно уточнила я. — У меня при себе нет ненужных тетрадей.
— Она вернется в целости и сохранности. — Пьер-Луи клятвенно приложил руки к груди. — Мы сейчас перенесем на нее твою метку, а на тебя поставим отвод глаз. Сходишь по своим делам — метку вернем на место. И никто не узнает, что ты была без нее.
На него с восхищением посмотрела не только Люсиль, но и я. Какой талантливый и разносторонний молодой инор! И какой широкий диапазон знаний! Впрочем, было бы странно, не нахватайся Пьер-Луи полезных вещей от дяди. Дядя — один из лучших магов королевства и наверняка щедро делится знаниями с племянником. Во всяком случае, у меня создалось впечатление, что видятся они часто, а при частых встречах непременно должны прилипать и разнообразные знания.
Но Дюваль на этом не остановился. Он еще создал сложный фантом, который остался в читальном зале вместо меня. Как с гордостью пояснил поклонник Люсиль, при необходимости фантом может выдать даже пару фраз моим голосом. Всех троих: Люсиль, Пьера-Луи и фантом — я оставила в читальном зале в компании с жизнеописанием Карла Благочестивого, в которое я все-таки заглянула перед уходом. В самый конец, только чтобы выяснить, что этот монарх действительно никуда не пропадал и умер в глубокой старости в кругу семьи. Значит, в моем монастыре в потайном переходе лежит совсем не он.
Отвод глаз сработал лучше некуда, и до дома де Кибо я добралась не только никем не остановленная, но и не замеченная, сразу воспользовалась телепортом и буквально через пару минут уже стояла перед дедушкой.
— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил он.
— Случилось. У меня появились вопросы. Срочные вопросы.
— Все вопросы, не касающиеся короны, по определению не могут быть срочными, — хохотнул Франциск.
— Так они и касаются, Ваше Величество. Ваша дочь не ушла в монастырь, а вышла замуж, — выпалила я. — Правда, дедушка?
Он с интересом на меня посмотрел, улыбнулся и кивнул. Значит, все, что говорил Шарль, правда?
— Огонек, — заволновался призрак, — если ты потом скажешь, что пошутила, я никогда тебе этого не прощу. Но если ты не шутишь и она вышла замуж, значит, у нее могли быть дети?
— По крайней мере один сын есть. А у этого сына есть внучка. Поскольку он, — я указала на усмехнувшегося дедушку, — вам внук, то вы мне, — я невольно хихикнула совсем как Люсиль, — прапрадедушка.
— Что?! — взвился призрак. — Что ты несешь?
— Принцесса Валери поменялась местами со своей подругой. Та была влюблена в отца дедушки, но…
— Нет, — неожиданно сказал тот.
— Как нет? — опешила я. — Ты же только что подтвердил?
— Подруга моей мамы была невестой старшего брата моего отца. Она его очень любила, и когда тот погиб в результате несчастного случая, решила уйти в монастырь. Мама ее отговаривала, но когда поняла, что решение окончательное, то…
— Подождите. — Призрак метался между мной и дедушкой, вглядываясь в наши лица. — Это действительно правда? И вы мои потомки?
— Ваше Величество, — укоризненно сказал дедушка, выглядящий куда старше своего предка, — вы могли бы давно об этом догадаться. Нельзя закрыть призрака от его родственников. Они будут видеть.
— Но мажонок… — растерянно сказал Франциск. — Он что, тоже мой потомок?
— Определенно, нет.
— Но он же меня видит? Робер, как это тогда возможно?
— А еще вас видит Его Величество Филипп Второй.
— Потомок Анны? Конечно! — Франциск стукнул себя по лбу, не причинив, впрочем, себе ни малейшего неудобства: кулак просто частично зашел внутрь его же. — Из-за заклятия Анны или ее сестры меня могут видеть только мои потомки и их.
— В точку, Ваше Величество!
— Но тогда получается, что Шарль — это принц Филипп? — внезапно изменившимся голосом сказала я.
— Получается, — согласился дедушка.
— Но он точно без личины, — заметил Франциск. — В этом меня не обманешь!
— Зато на официальных мероприятиях принц наверняка под личиной, чтобы никто не усомнился в родстве с Лиденингами.
— Так вот почему он так интересовался поцелуем Соланж и Антуана! — осенило меня.
— Да, влюбленность его невесты в другого — это проблема правящего дома, — заметил дедушка. — Но отказаться он не может.
— Почему? — воодушевился Франциск. — Это раньше я не знал, что есть Лиденинг, способный полностью вернуть контроль над Королевским Сердцем, и был готов смириться со столь неподходящим браком. Но сейчас, сейчас, когда у нас есть фактически наследница, которая может заявить права на трон…
— Мне не нужен ни трон, ни принц Филипп!
— Есть такое понятие, как обязанность перед страной, — наставительно заявил Франциск. — При чем здесь нужен, не нужен? Надо — значит, надо. Я тоже не хотел жениться второй раз, но поскольку стране требовался наследник, пришлось.
Он сделал жертвенный вид, но я-то прекрасно помнила, как он говорил о своих отношениях с Анной, о том, что был влюблен, поэтому и закрывал на многое глаза. Интересно, как Шарль относится к Соланж? Согласится ли закрывать глаза на ее роман с Антуаном? Тут я вспомнила его слова о том, что он не хочет, чтобы я выходила за принца Филиппа, и поняла, что это был намек на то, чтобы я не рассчитывала занять место невесты принца. Наверное, де Кибо — неудобная кандидатура.
— Ваше Величество…
— Какое я тебе Величество, Робер? — нервно хохотнул Франциск. — Ты же мой внук. Богиня, никогда не думал, что доживу не только до внуков, но и до праправнуков.
— Вы и не дожили, — напомнила я.
— Огонек, не придирайся. В конце концов, мы сейчас говорим о твоем будущем. Твоем и мажонка, разумеется, но его уже так, между прочим. Его будущее для меня не столь важно.