— Николь, пойдем домой, — простонала леди Альвендуа.
— Я и без того дома, — напомнила я и крепче взялась за руку Шарля. Даже подвинулась к нему немного.
— Николь, подумай: кто ты, а кто он. — Небрежный кивок на Шарля. — Ни денег, ни положения. У него нет ничего, что он может дать такой девушке, как ты. Что там положение? У него нет даже соответствующего воспитания.
— Соответствующего чему? — заинтересовалась я.
— Соответствующего званию мага, разумеется. Николь, мы вырвем тебя из его наглых загребущих лап, — в ее глазах появились нехорошие фанатичные огоньки, — даже если это придется сделать силой. Все для твоего блага. Я согласна на любую жертву, лишь бы она пошла тебе на пользу.
С этим словами она схватила меня за руку и резко на себя дернула. Так резко, что я чуть со стула не упала. И упала бы, если бы не Шарль, не только меня поймавший, но и крепко обнявший, наверняка чтобы следующая попытка мамы Антуана не оказалась успешной.
— Мэтр Фаро! — возопила та. — Скажите что-нибудь. К вашему мнению непременно прислушаются.
— Что я могу сказать? — деланно удивился тот. — Совет устраивает брак леди де Кибо и с лордом Альвендуа, и с инором Буле.
— С Буле?! — возмутился Антуан, моментально вышедший из себя и покрасневший от злости. — А как же ваше обещание? Вы не собираетесь его выполнять?
Леди Альвендуа зло поджала губы и развернулась, прямо-таки как военный крейсер, в сторону главы Совета. Теперь все ее орудия были направлены на Фаро. Весьма угрожающе направлены. Так и казалось, что с монументальной груди сорвутся две шаровые молнии и испепелят противника на месте.
— Так и с вашей стороны пока ничего не выполнено, — все так же спокойно отвечал тот. — За брак леди де Кибо с инором Буле просил лорд Фурнье. Выполни мы его просьбу — уверен, он будет не менее благодарен, чем вы. А возможно — и более. Собственно, Совет не устраивает только один вариант брака леди де Кибо. Тот, который предлагает инор Бариль.
Леди Альвендуа тяжело развернулась уже к придворному магу, не удостоив Пьера-Луи даже мимолетного взгляда. С ее точки зрения, сейчас эта фигура не заслуживала внимания, а истинного статуса «племянника придворного мага» она не знала, к его счастью.
— Инор Бариль, — неожиданно томно проворковала она, — неужели мы, как умные люди, не придем к компромиссу? Будущий Филипп Третий женится на Вивиане, и мы запланируем брак между кузенами. Таким образом у нас все будет под контролем.
— Какая потрясающая наглость, — восхитился Франциск.
— Интересное предложение, — ехидно заметил Фаро.
Пьер-Луи громко сглотнул, напоминая сейчас кролика перед удавом, роль которого с успехом исполняла леди Альвендуа. Да уж, будущему правителю нельзя пасовать перед своими подданными, пусть даже нарисованные ими перспективы его неимоверно пугают. Меня они тоже пугали: мало того, что мне усиленно впихивают Антуана, так еще и собираются устраивать брак моего ребенка с ребенком Вивианы. Приснись такой кошмар ночью — проснешься в холодном поту. Если вообще проснешься.
— Браки между кузенами нежелательны, — твердо сказала я. — И потом, я не собираюсь выходить замуж за Антуана.
— Николь, как ты можешь так говорить? — рявкнула леди Альвендуа. — Мое предложение решает все возникшие проблемы и устраивает здесь абсолютно всех. К чему тебе упрямиться?
— Меня оно не устраивает, леди, — заметил Шарль.
— Вас, инор, вообще не спрашивают, — отрезала она. — Вы из себя ничего не представляете. Так, мелкий камешек, попавший в туфлю. Сейчас мы вам вытряхнем и пойдем дальше. В самом деле, — внезапно оживилась она, — не выставить ли нам Буле из кабинета и не продолжить ли без него? Поднимаемые вопросы слишком важны, чтобы их обсуждать при ком попало.
— Меня ваше предложение тоже не устраивает, леди Альвендуа, — неприязненно процедил дедушка, — и если это все, что вы можете сказать, возможно, будет лучше, если уйдете вы, а не инор Буле.
У леди Альвендуа явно было что сказать: кончик ее носа аж покраснел от удерживаемых эмоций. Но она сочла, что сейчас лучше не орать, а апеллировать к главе Совета.
— Инор Фаро, — почти угрожающе выдавила она, — скажите что-нибудь. У вас обязательства.
— Подкрепленные только устной договоренностью, — заметил тот.
Альвендуа переглянулись.
— Если дело только в этом, — несколько нервно бросил Антуан, — то мы можем составить договор по всем правилам, скрепленный магической клятвой.
— Интересное предложение, — кивнул Фаро. — Прямо сейчас?
Выглядел он необычайно довольным, словно все происходило в точности по его планам и каждый идеально выполнял отведенную ему роль.
— Почему нет? — леди Альвендуа отбросила все попытки казаться аристократичной и теперь говорила жестко и требовательно. — Мы можем прямо сейчас пройти и составить договор. Конечно, — спохватилась она и опять заворковала, прикладывая платочек к глазам, — он нам совершенно невыгоден. Но чего не сделаешь ради сына. Антуан так любит Николь, так любит. Он не представляет без нее жизни.
Со стула Фаро она просто выдернула, как морковку с грядки, и они ушли заключать какой-то загадочный договор. Почему-то появилась уверенность, что это не сулит ничего хорошего ни нам, ни принцу с его магом. А еще — что Альвендуа выиграют куда меньше, чем планируют. А вот Совет — Совет будет в плюсе.
— Боюсь, у нас теперь не так много времени, — заметил дедушка, разделивший мои опасения. — Не знаю, что семья Альвендуа планирует передать Совету, но это что-то явно позволит влиять на корону.
Глава 27
— Боюсь, что теперь все бесполезно, — глухо ответил Бариль.
— То есть вы знаете, что именно Альвендуа собираются передать Совету в случае, если стороны успешно договорятся? — уточнил дедушка.
— Подозреваю. Не вижу ничего другого, за что Совет мог бы зацепиться. Там сидят не дураки, и они прекрасно понимают, что усиление Альвендуа, которые уже столько лет рвутся к трону, нужно чем-то нивелировать.
— Может, тогда вы скажете прямо, о чем речь, и мы попытаемся что-то придумать? — предложил дедушка. — Мне, знаете ли, не улыбается отдавать единственную внучку за кого попало.
Бариль покрутил головой, наклонил ее и сжал лоб руками. Это был жест полностью отчаявшегося инора. И я даже пожалела бы его, если бы не помнила, что не так давно он пытался убить Шарля всего лишь за подозрение в предательстве. Бил сразу, без вопросов и уточнений, хотя уж кто кто, а придворный маг обязан сначала подумать, а не идти на поводу собственных эмоций. Не стоит держать нервных магов на придворных должностях.
— Если Альвендуа передадут артефакт Совету, все будет бесполезно. Придумывай, не придумывай — без толку.
— Вот ведь балбес! — возмутился Франциск. — Даром что пронырливый. Неужели так сложно точно формулировать ответ? Робер, спроси его, какой артефакт.
— Какой артефакт? — уже с долей раздражения выполнил просьбу призрака дедушка.
— Позволяющий управлять Королевским Сердцем не носителям крови Лиденингов, естественно, — с тяжелым вздохом ответил Бариль.
— Оп-па! — удивленный Франциск аж подпрыгнул в воздухе. — А почему я о таком не знаю? Что-то здесь нечисто.
— А почему о нем ничего не известно? — недоверчиво спросил дедушка.
— Я сам узнал совершенно случайно, — Бариль вздохнул еще тяжелее, как кит на огромной глубине, будоража вокруг себя толщи воды. Ну, или воздуха, если речь идет не о ките, а о придворном маге. — Вы же понимаете, что наши предки не могли не оставить лазейки, завязывая все на один артефакт? Я рылся в бумагах предшественников, пытаясь решить вопрос с Сердцем. Вы же понимаете, что не управляя им, мы только отсрочиваем катастрофу? Я пытался решить этот вопрос раз и навсегда. Вы же понимаете, что артефакт бы позволил безболезненно использовать Сердце?
— Хорошо, зайдем с другой стороны, почему вы думаете, что такой артефакт существует и сейчас он у Альвендуа?
— Потому что последнее упоминание о нем было как раз перед тем, как Альвендуа стал регентом при малолетнем наследнике.
Мы с Шарлем переглянулись. Появилась стойкая уверенность, что сейчас затрагивается история того самого скелета в монастыре, который валялся в куче артефактов и без кисти. Неужели тогдашний Альвендуа все-таки прихватил что-то с трупа сюзерена? Или воспользовался положением регента и прихватил ценности из сокровищницы? Хоть так, хоть этак он не только убийца, но и вор. Получается, теперь его потомки пытаются сбыть краденое? И если бы просто сбыть, а то ведь обменять на меня.
— Когда это было? — нахмурился дедушка. — Не припоминаю.
— Какая разница? — махнул рукой Бариль. — Давно. Очень давно. Задолго до того, как Королевское Сердце стало считаться утерянным. В любом случае, если артефакт передадут Совету, то значение Совета вырастет многократно, королевской семьи — столь же многократно упадет. Конечно, мы можем противодействовать доступу Совета к Королевскому Сердцу, но вряд ли долго, да и неизвестно расстояние, на котором сработает артефакт.
Он сгорбился на стуле и потирал лоб ладонью. Пьер-Луи не выглядел столь обеспокоенным, что и понятно: к власти его не допускали, так что в случае чего он и не поймет, чего лишился. А вот инор Бариль распробовал в свое удовольствие и становиться марионеткой Совета не хочет. Но есть ли у него выбор?
— А как выглядит этот артефакт? — неожиданно подал голос Шарль.
— Зачем тебе знать? — недружелюбно спросил Бариль.
— Мало ли. Вдруг увижу.
— И где ты увидишь? — Придворный маг поднял голову и вперил столь тяжелый взгляд в Шарля, что даже меня пригнуло. — Ты по таким местам не ходишь. Не думаю, что Альвендуа приглашают тебя в гости.
— Альвендуа приглашают в гости меня, — напомнила я.
— И показывают содержимое сейфов? — едко спросил придворный маг.
— Точно! — оживился Франциск. — Мой просчет. — Он прищелкнул пальцами и многозначительно качнул пером на шляпе. — Надо было непременно навестить Альвендуа в их логове. Для меня проблемы посмотреть содержимое их сейфов не составит. А уж на лиденинговские артефакты у меня нюх. Сама понимаешь, нужный не пропущу.