Кстати, в 1897 году родились многие из видных советских военачальников и полководцев периода Великой Отечественной войны: Л.А. Говоров, И.С. Конев, К.А. Мерецков, В.Д. Соколовский, И.Х. Баграмян, П.И. Батов, П.А. Белов и др. Всего на год старше их были – Г.К. Жуков, К.К. Рокоссовский и А.И. Антонов.
В сентябре 1915 года М.Г. Ефремова призвали в армию, и с тех пор он не расставался с военной формой. Вспоминал ли Михаил Григорьевич в тот день прожитые годы или нет, неизвестно, одно доподлинно известно – это был его последний день рождения, который он встретил в столь сложной обстановке. Но он, по всей видимости, и не думал об этом: все его помыслы были направлены на то, как с честью выбраться из сложившейся ситуации.
Воспользовавшись некоторым затишьем, подполковник В.М. Русецкий уточнил командирам подчиненных частей задачи по организации обороны. К утру построение боевого порядка частей, которые занимали оборону в восточной части района окруженной группировки, выглядело следующим образом:
1297-й сп оборонялся по рубежу: Рупасово, высота с отм. 141,6;
1295-й сп оборонял рубеж по западному берегу реки Угра от Пескова до Федотково.
В боевых подразделениях двух стрелковых полков 160-й сд насчитывалось всего 544 человека. Еще один стрелковый полк – 1293-й сп – действовал в составе восточной группировки 33-й армии. Штаб 160-й сд располагался в Буславе, забытой богом деревушке, располагавшейся в трех километрах юго-западней реки Угра.
Между 1297-м и 1295-м сп занимали оборону 1134-й сп 338-й сд и 1290-й сп 113-й сд.
1134-й сп с подразделениями 364-го кап 338-й сд оборонялся по рубежу: Кобелево, Старая Лука.
1290-й сп 113-й сд, имевший в составе боевых подразделений всего 133 человека, оборонял рубеж: Козлы, искл. Пескова.
Таким образом, в восточной части района, занимаемого западной группировкой войск 33-й армии, в распоряжении подполковника В.М. Русецкого находилось четыре стрелковых полка из восьми, оказавшихся тогда под Вязьмой.
Левее 1295-го сп оборонялся отряд десантников и бойцов разных тыловых подразделений под командованием майора Безродного.
Находившиеся в окружении в районе Замыцкое 1-й и 2-й батальоны 9-й гв. сд, не получив поддержки со стороны соединений восточной группировки, готовились с боем прорваться к частям 160-й сд. Через двое суток к главным силам западной группировки войск 33-й армии смогли пробиться около 400 человек. В последующем личный состав 131-го сп 9-й гв. сд вел боевые действия в составе 160-й сд.
Положение остальных соединений, частей и отрядов боевых участков западной группировки 33-й армии было следующим:
113-я стрелковая дивизия продолжала занимать прежнюю полосу обороны. 1292-й сп оборонялся по опушке леса восточнее Новое Греково. 1288-й сп оборонял Малую Гусевку, имея КП в лесу, 400 м юго-западнее деревни. От отдельной разведроты дивизии в лесу западнее Ежевицы был выставлен заслон. КП дивизии находился в лесу, 1 км юго-восточнее д. Ломовка. (Ф39Б)
Командиру 113-й сд так же подчинялись:
группа младшего лейтенанта Пироговского в количестве 75 человек, занимавшая оборону в населенном пункте Горожанка;
боевой участок, которым командовал начальник штаба дивизии подполковник Н.С. Сташевский, включавший в себя гарнизоны населенных пунктов Медведево, Никитинки, Морозово, Кузнецовка, Пажога, Тякино, Манулино. Их обороняли отдельные группы бойцов и командиров из состава тыловых и специальных подразделений, сведенные в два батальона. Одним батальоном командовал старший политрук Сапожников, другим – капитан П.П. Брич. Этот район, по всей видимости, занимал особое место в планах командования 3-й моторизованной дивизии противника, о чем свидетельствует активность, которую проявлял враг на этом участке. Не было ни одного дня, чтобы гарнизон того или иного населенного пункта не подвергался нападению со стороны неприятеля;
отряд подполковника И.К. Кириллова, оборонявший населенные пункты Кошелево и Горбы.
По опушке леса 1,5 км восточнее населенного пункта Красная Татарка, от отряда было выставлено боевое охранение, которое постоянно вело наблюдение за селом, где располагался значительный по численности немецкий гарнизон, представлявший реальную угрозу всему участку обороны.
338-я стрелковая дивизия двумя стрелковыми полками занимала оборону по южной опушке леса восточнее деревни Безымянная (1136-й сп) и далее по западной опушке леса юго-восточней деревни Островки (1138-й сп). Штаб дивизии находился в Тетерино.
Подразделения 329-й сд, объединенные в боевой участок под командованием майора Иванова и оперативно подчинявшиеся командиру 338-й сд, занимали оборону в населенных пунктах Коршуны, Лядное, Вяловка. Положение их, особенно в вопросе обеспечения продовольствием и фуражом, было самым тяжелым.
В населенных пунктах Александровка, Гатишино, Хмельники, Высокое оборонялись партизанские отряды и бойцы спецподразделений, общее руководство которыми осуществлял бывший командир 1138-го сп 338-й сд капитан П.С. Мысин.
Рубеж Щелоки, Дорки, Беляево прикрывали подразделения, составленные из бойцов тыловых и специальных подразделений 160-й сд, а также партизаны отряда «Гроза». Оборону в населенных пунктах Буслава, Борисенки, Староселье занимали стрелковые подразделения дивизии. В Рупасово оборонялись партизаны. Штаб дивизии располагался в Буславе.
Штаб западной группировки армии по-прежнему находился в Желтовке.
Вечером этого дня командование 12-го армейского корпуса противника в своем приказе подвело итоги боевых действий за последние два месяца. В приказе в частности отмечалось:
«…После нормализации обстановки севернее Юхнова, 12-му армейскому корпусу 3-го февраля удалось закрыть брешь со стороны соседней левофланговой армии (4-я танковая), что имело большое значение для войсковой группировки. Через несколько дней, в целях обеспечения сообщения с 20-м армейским корпусом, 17-я пехотная дивизия провела наступление вдоль дороги Юхнов – Гжатск. Таким образом, 4–5 вражеским дивизиям, устремившимся в брешь, были отрезаны пути сообщения.
Тогда противник попытался беспрерывными атаками, в большинстве случаев поддержанных танками, через левый участок корпуса пробить брешь и восстановить сообщение со своими окруженными частями.
В течение этих боев на восточном участке корпуса до 24-го февраля было отражено 96 атак противника…
Пример небывалого героизма и самопожертвования показал при этом простой пехотинец, который в рваной одежде, замерзший, без достаточной защиты от холода, месяцами без ухода за телом и сна, не получая полевой почты, продолжал спокойно биться в окопе за свою жизнь. С трудом прокладывая себе путь в наступлении без маскхалата и при метровом снеге, он всегда представлял собою хорошую мишень для русских снайперов и минометов. Он постоянно подвергался опасности с флангов и тыла от подвижных подразделений врага, сам отягощенный вооружением и экипировкой, которая отчасти не соответствовала условиям зимы в России…
Однако наступил момент, когда человеческие силы иссякли и их место заняло полное безразличие, которое заходило так далеко, что солдат больше не считал необходимым находить убежище от вражеского огня. Незначительное пополнение (роты выздоравливающих), поступавшее по каплям, не могло покрыть высокие потери (потери двух дивизий корпуса за 14 дней составили в среднем по 1580 человек). Очень высокую цену своей кровью заплатил офицерский корпус. Число офицеров, являвшихся в безнадежной обстановке душой сопротивления и возглавлявших контратаки против вклинившегося врага с небольшим количеством солдат, постоянно уменьшалось. Пополнение до сих пор поступало очень ограниченно. С 10.2.42 наступило некоторое улучшение. Дивизии получили по одному запасному батальону, но это позволило лишь немного снять проблему с обеспечением людьми, не решив ее полностью. В области обеспечения зимним обмундированием и снаряжением сделан большой шаг вперед, но, увы, слишком запоздалый.
Личный состав с беспримерной выносливостью, достойной восхищения готовностью к выполнению боевой задачи и презрением к смерти, успешно довел до конца жестокую зимнюю битву. После всего этого не сложно понять его большое желание смениться, пусть даже и на короткое время, улучшить условия отдыха и получения корреспонденции с родины. Он возлагает надежды на весну, чтобы окончательно разбить русского противника…»[135]
Утром 28 февраля противник активизировал свои действия в районе боевого участка подполковника Н.С. Сташевского. После сильной артиллерийской подготовки до роты пехоты противника с двумя танками атаковали д. Пажога. Малочисленное подразделение, оборонявшее деревню, встретило врага организованным огнем, подбив один из танков, однако силы были неравными, и вскоре наши воины были вынуждены оставить населенный пункт и отойти к опушке леса восточнее и юго-восточнее его.
Попытка противника в полосе обороны 160-й сд овладеть деревней Староселье была отбита личным составом подразделений 1297-го сп. На остальных участках в этот день было относительно спокойно.
Заключение
Оказавшись в сложнейшей ситуации, командиры и красноармейцы частей и соединений западной группировки войск 33-й армии не дрогнули, не пали духом и не поддались панике. Все были уверены, что помощь придет и положение нормализуется. Занимая очень большой по площади район, воины ефремовских частей с помощью местных жителей смогли, как позволяла обстановка, организовать свой быт, хотя сделать это было очень сложно. В первую очередь это касалось размещения медицинских учреждений. Количество раненых увеличивалось с каждым днем, медицинского персонала не хватало, медикаментов и бинтов не было. Уже через две недели у жителей близлежащих деревень в наличии не осталось ни одной простыни, которая была бы разорвана на бинты.
Надо отметить, что противник в первый период времени не ставил перед собой активных целей, сосредоточив основные усилия на том, чтобы удерживать окруженные ефремовские части в том районе, где они были вынуждены находиться, хорошо понимая, в каком тяжелом положении они находились. В значительной мере это было обусловлено и тем, что противник сам находился в непростом положении, с труд