И та побежала. Как иначе? Она же кошка. Игривая как солнечный луч. Тем более, сама же специально раздразнила. Знала, что делает. Вот и догнать ее получилось далеко не сразу. Да и не пытался Ильяс особо стараться это делать. Куда больше ему нравилось слышать громкий заливистый смех и видеть широкую улыбку на любимом лице. Поэтому позволял ей уворачиваться в последний момент.
— Гав! — вдруг раздалось со стороны входа в гостиную.
А затем на них с кошкой бросился тот, о ком они оба уже успели позабыть за своими делами. Пес же явно решил, что играть нужно непременно всем вместе, и принялся гонять своих хозяев по всей гостиной.
— Норд, фу! Нельзя! — кричала Этери с хохотом, но выходило у нее это настолько неправдоподобно строго, что тот и не думал слушаться.
Итогом такого забега стали снесённые с места стулья, ваза с полевыми цветами на столе упала и расплескала свое содержимое, когда мастиф не вписался в поворот и врезался в его ножку, диванные подушки в количестве пяти штук валялись по разным углам. Хорошо, погода сегодня без дождя, а не то бы пришлось еще и отмывать весь дом от грязных следов. Успокоилась собака, только когда люди упали на диван без сил. Тоже улегся рядом с ними и шумно дышал, высунув язык.
— Хороший Норд, умный, — похвалила его Этери, потрепав по голове.
Тот довольно гавкнул в подтверждение.
— Завтракать-то мы сегодня будем, хорошие и умные, или воздухом одним питаться собрались? — хмыкнул Ильяс, поднимаясь на ноги.
— Я приготовлю, — тут же остановила его Этери, тоже поднявшись. — А ты пока, — осмотрелась, — подушки подбери, ладно?
Мужчина отрицательно покачал головой.
— У меня идея получше, — притянул жену к себе. — Сделаем все это вместе. Уберем, приготовим, поедим, соберем вещи…
— И уедем, да? — грустно вздохнула она.
— Не хочешь?
Ильяс чуть отстранился, чтобы видеть ее лицо.
— Не то, чтоб не хочу, но да, мне понравилось в этом месте. Спокойно и хорошо, есть где погулять, воздух чистый. Было бы здорово жить в подобном месте.
Мужские пальцы погладили любимую по щеке.
— Прости. Обещаю, когда всё устаканится, я куплю тебе дом там, где ты захочешь, но пока придётся потерпеть.
— Глупости говоришь, — улыбнулась Этери, прижимаясь к нему ближе, обнимая за шею обеими руками. — Ты мне дороже любого дома. Не важно, где мы будем жить, главное вместе.
И за эти слова Ильяс готов был пожертвовать всем на свете, даже собственной жизнью. Хотя от подкола не удержался.
— Даже если на вокзале?
— Только если ты согласен быть моей подушкой, — подхватила его шутку девушка.
— И подушкой, и одеялом, и охранником, и всем, кем захочешь, — согласился Асатиани.
— Какой ты многогранный!
— Я бы даже сказал, универсальный.
— Само совершенство.
— Весь в жену.
Оба друг другу улыбнулись.
— Собираться надо, да? — грустно вздохнула Этери.
— Надо, — тоже вздохнул Ильяс. — Но время еще есть на последнюю прогулку за клубникой. Идем?
— Правда? Конечно, идем!
Ильяс в ответ просто молча протянул ладонь.
Заодно и пес в ночь нагуляется. Вот только тот с места не сдвинулся. Пристально смотрел на дверь и тихо ворчал, едва заметно скалясь.
— Что случилось, малец? — присел рядом с ним Ильяс.
Норд громко гавкнул в сторону двери.
Мужчина нахмурился, тоже посмотрев на препятствие.
— Этери, иди в комнату, побудь там пока, я проверю периметр.
— Я с тобой, — покачала головой та.
— Этери, — укорил ее Ильяс, но та осталась непреклонной.
— Помнишь, да, и в горе, и в радости?
— Никакого горя, — отрезал Ильяс. — Возможно, просто кошка приблудилась.
— Тогда тем более нет смысла прятать меня в комнате.
И когда только так осмелела? Ещё вчера утром будучи голой едва через окно не сбежала, решив, что их нашли, а сегодня сама в петлю залезть готова. Но Ильяс соврет, если скажет, что ему не приятно. Непослушание конечно раздражает, но то, что его жена готова встать рядом с ним плечом к плечу, несмотря ни на что, согревало сердце.
— Ты ведь понимаешь, что это может быть и твой отец?
Девушка сдала ладошки в маленькие кулачки, но с места не сдвинулась.
— Тогда мне еще больше не стоит уходить. Пусть видит, что я здесь по доброй воле.
Ильяс улыбнулся.
Его смелая кошка…
С этой мыслью он шагнул к двери, велев мастифу охранять хозяйку. Краем глаз заметил, как собака подходит к его жене и встает рядом. Умный пес, несмотря на молодой возраст. А вот Ильяс не такой, раз умудрился пропустить наряд ОМОНа. В считанные мгновения скрутили, стоило ему только показаться на крыльце. Он только и успел, что захлопнуть дверь, отсекая происходящее от его кошки. Дальше все как обычно. Наручники, машина и камера. Только на этот раз спасать себя придется самому.
Глава 29
Этери
Сон. Это все просто дурной сон. Не может быть правдой. Просто невозможно. Не верю.
— Что ты наделал? Зачем? — уставилась на отца, едва сдерживая слезы.
Ильяса увезли, а я осталась стоять на крыльце, глядя ему вслед, бессильно сжимая кулаки. Рядом крутился, поскуливая Норд, но я едва замечала. Все мысли были с мужем. А ведь я знала! Знала, что так будет. Но все равно позволила такому случиться. И что теперь делать? Как ему помочь? Тем более, отец на мои вопросы никак толком не отреагировал. Как стоял молчаливой скалой, так и продолжил.
— Я вышла за него замуж, — сообщила, так и не дождавшись реакции. — Мы законные муж и жена перед богом и людьми. Его не за что сажать. Слышишь? Отпусти его. Верни его мне.
Хотелось вцепиться в его пиджак и потрясти. Чтобы перестал уже изображать из себя истукана и проявил хоть каплю сочувствия к родной дочери. Но нет. В карих глазах царила лишь равнодушие и пустота. Как и в последующих словах:
— Садись в машину.
Ответа дожидаться не стал, первым направившись в сторону стоящего на другой стороне сельской дороги черного седана марки ауди. Конечно, я за ним не пошла. Вернулась в дом. Вчера Ильяс оставил телефон на подоконнике и, если не ошибаюсь, там он и лежал до сих пор. Не ошиблась. Мобильник нашелся, где ожидалось. Тут же набрала номер Дамира.
— Неужто соскучился уже? — усмехнулся брат.
— Дамир, это я. Ильяса арестовали. Папа…
Где-то здесь эмоции все-таки поглотили. Из глаз полились слезы, а горло сдавило невидимой рукой. На том конце связи раздалось ругательство.
— Успокойся, слышишь? Я придумаю, что можно сделать, а пока не нагнетай, возвращайся в город. Отец там?
— Да, — выдавила из себя, всхлипнув.
— С ним и возвращайся. Не усложняй ситуацию.
— Он даже слушать не хочет, — произнесла невнятно. — Я ему сказала, что мы поженились, а ему все равно. Он не даст нам быть вместе, Дамир. Никогда не даст.
— Успокойся, сказал, — повторил куда строже брат. — И возвращайся. Сидя там, ты Ильясу точно никак не поможешь. А вот смягчить отца послушанием можешь.
Верно. Все верно. Но кто бы знал, как не хочется. Он ведь обязательно меня запрет.
— Он все равно тебя оттуда увезет. Если надо, то и силой, Этери. И лучше не доводить до такого.
— Обещай, что вытащишь его, — попросила. — Не оставишь.
— Не оставлю, клянусь, а теперь успокаивайся и иди к отцу.
И видимо, чтобы больше не слушать мои причитания, отключился.
Я же вытерла слезы и сделала, как он велел. Умылась, собрала вещи, позвала за собой Норда и направилась на выход.
Отец будто и не сомневался, что я послушаюсь его, ждал меня у машины. На мое появление никак особо не отреагировал, молча открыл заднюю дверцу, куда я также молча забралась вместе с щенком. Дверца за нами захлопнулась совсем тихо, но в моем мозгу будто железный замок лязгнул с громким противным скрежетом. Отец уселся за руль, и автомобиль тронулся с места.
Дальнейшие часы растянулись для меня в бесконечную антиутопию. Мне кажется, я не пребывала в такой панике, даже когда Ильяс меня украл. Сейчас меня буквально тошнило, и с каждой минутой все больше. Воображение четко рисовало, что происходило с Ильясом в данную минуту, и ничего хорошего в том не было.
Что они с ним сделают? Какое преступление вменяют в вину? Кражу человека? Но мы женаты. Разве это не довод в пользу моей добровольности? Тем более, мне уже восемнадцать. А они даже спрашивать ничего не стали, повязали и увезли, просто потому, что им так папа сказал. Как у него вообще получилось договориться на такое сотрудничество? С кем? Не припомню у нас таких знакомых. Хотя могла просто не знать.
— Как ты узнал, где мы? — задала новый вопрос вслух.
Отец бросил на меня взгляд в зеркало заднего вида и вновь промолчал, вернув внимание дороге.
Как есть наказывает своим молчанием. Разочарован во мне. И еще недавно меня бы это задело, но теперь я разозлилась. Я и без того всегда делала все, как они с мамой говорили, так почему они не могут хоть раз пойти мне навстречу? Разве я не имею право на собственное счастье? Любовь… Или я для них лишь инструмент для достижения цели? Больно, как же больно, понимать, что твои родители больше любят себя, чем тебя, иначе бы не поступали сейчас так со мной. Уверена, маме все известно, и она во всем поддерживает своего мужа.
— Так и будешь молчать? — вновь подала голос. — Вот вы всегда так делаете, — усмехнулась с горечью. — Решаете все за меня, а на мое мнение вам все равно. Чего я хочу, о чем мечтаю, кем желаю быть, с кем. Вам плевать. Кружки, школа, отсутствующие друзья, одежда, поведение. Вы контролировали каждый мой шаг, не думая обо мне. Вот только я больше не та маленькая девочка, папа. И я больше не буду вам подчиняться. Мне все равно, что вы там с мамой решили насчет меня и Тенгиза. Я ни за что не брошу Ильяса. Не оставлю. Даже если ты засадишь его до конца жизни, я все равно его не брошу, не оставлю. Я люблю его, и вам с мамой придется с этим смириться.
Ну вот, сказала. Еще бы кто-нибудь это оценил. Да и к черту! Приедем в город и разойдемся. Домой к ним я точно не пойду, пусть что говорят. Уйду опять к Дамиру.