Как только дверь в ванную закрылась за нами и включилась вода, я зашептала:
– Я не знала, что Тася будет сегодня у нас!
– Это плохо? – подражая мне, так же шёпотом спросил Самурай.
– От неё так легко, как от мамы, не отвяжешься. Ладно, что-нибудь придумаю. Кстати, это она идейный вдохновитель того пари.
В зале я усадила дорогого гостя в кресло, помогла маме накрыть там же стол для ужина и села рядом с Жегловым на широкий подлокотник. Мама и Тася, как и несколько недель назад, сидели на диване, как две любопытные птички, и с интересом рассматривали жертву пари. Тот, не обращая внимания на их взгляды, был абсолютно невозмутим. Хотя чему я удивляюсь: если Жеглов мог с лёгкостью игнорировать «ненужное» внимание всего класса, что ему две пары глаз сделают? Судя по лицам моих дам, картинкой они явно были довольны. Ещё бы, с внешностью у моего парня полный порядок. Мы перекидывались с ним ничего не значащими фразами, с удовольствием поглощая ужин, когда началась атака.
– Матвей, вы давно знакомы с Сеней? – В наступление, как я и предполагала, первой пошла Тася.
– Впервые встретились в августе, – не задумываясь, ответил тот.
– А потом оказалось, что мы учимся в одном классе, – добавила я, помня наставления парня о легенде.
– Так вы одноклассники! Вот здорово! – подключилась мама. – Я переживала, что Сене трудно будет адаптироваться в новом коллективе.
– Что вы! – Жеглов улыбнулся и посмотрел на меня. – Ваша дочь – само обаяние. В неё невозможно не влюбиться.
И только я видела за этой улыбкой и приятными словами насмешку. Опять он за своё! Я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза, подцепила вилкой помидор и отправила его в рот, чтобы, не дай бог, не ляпнуть лишнего.
– Матвей, а в вашем роду самураев не было? – От Тасиных слов я поперхнулась и зашлась в кашле. Значит, не только я это заметила.
– Самураев? – удивлённо переспросил Жеглов, передавая мне стакан воды.
– Ну японцев.
Теперь на тётушку в ожидании объяснений смотрели все три пары глаз. Тася отставила тарелку и заговорила:
– Вы не смотрели фильм «Бродяга Кэнсин»? Я эту трилогию просто обожаю. Одну минуту. – Она встала и вышла в коридор.
– О чём она говорит? – шёпотом спросил у меня Самурай.
– Самой интересно, – пожала я плечами.
– Вот смотрите. – Тася вернулась, держа в руках планшет. – Разве не похож?
Мы с Жегловым, голова к голове, уставились на экран – там была открыта фотография какого-то парня. Однозначно, сходство угадывалось.
– Это японский актёр Сато Такеру. – Тася продолжила пояснять, а планшет тем временем перекочевал к маме, чтобы она тоже могла сравнить. – Он играл того самого Кэнсина, о котором я спрашивала. Ну похож же, да? Конечно, у Матвея разрез глаз не совсем такой и нос, но в целом… особенно губы…
Жеглов недоверчиво посмотрел на меня, но я закивала, соглашаясь с тётей. Для меня он стал Самураем с нашей первой встречи, правда, вслух сказать это я не решилась. Он пожал плечами и, буркнув «не вижу ничего общего», вернулся к своей тарелке. Мама и Тася продолжали сравнение фотографии и оригинала. Зато я чётко понимала, что надо уводить Жеглова с их глаз, пока не началась вторая волна вопросов, иначе мы точно «посыплемся». Однако упустить возможность подразнить его я не могла, поэтому сказала:
– Заканчивай с ужином, самурай, нас ещё домашка ждёт. Иначе завтра химичка заставит нас сделать харакири.
Я отнесла наши ставшие пустыми тарелки в кухню, захватила оттуда с собой табурет. Жеглов перехватил его у меня, как только я вернулась в зал, и мы зашли наконец в мою комнату. Дверь за нашими спинами закрылась, я расслабилась и облегчённо выдохнула:
– Кажется, всё прошло нормально.
В ответ Жеглов лишь кивнул и осмотрелся. Я плюхнулась в офисное кресло, он поставил табурет рядом с письменным столом, тронул рукой связку медалей, висящих на крючке, подошёл к книжному шкафу, принялся с интересом изучать содержимое моей личной библиотеки и фотографии в рамках. Я следила за ним, медленно крутясь в кресле из стороны в сторону.
– Это твой отец? – Самурай показал на заинтересовавшее его фото. – Вы очень похожи. С ним мне тоже придётся знакомиться?
– Вряд ли. Родители в разводе.
Он мельком взглянул на меня, словно хотел ещё что-то спросить, но, видимо, решил промолчать и снова уставился на книжные полки. Мне стало не по себе от повисшего молчания, от того, что Самурай продолжал пялиться на фото, грамоты, словно хотел лучше меня узнать. К чему этот ненужный интерес? Я заёрзала в кресле и, стараясь привлечь его внимание, сказала:
– Ты хорошо держался.
Жеглов отошёл наконец от шкафа, опёрся на край письменного стола, расставив свои длинные ноги так, что моё кресло оказалось между его ступнями.
– В средней школе ходил в театральный кружок. – Видимо, изучив меня, он решил поделиться подробностями своей биографии. – Значит, занятия не прошли даром.
Я попыталась воспользоваться ситуацией, пока Жеглов снова не надел свою «королевскую мантию».
– У меня к тебе есть просьба…
– Ещё одна? – Он заинтересованно поднял бровь.
– Давай в школе не будем общаться. Будто не было ничего… Правда, мы и до этого не особо общались… – Эх, как-то тяжко у меня сегодня с идеями. – В общем, делай всё, как и раньше: не обращай на меня внимания, а пересекаться будем только на химии…
– А кто сказал, что будет по-другому?
Я замолчала и посмотрела ему прямо в глаза. Действительно, кто сказал, что сегодняшний вечер что-то поменяет между нами? Если бы не мой шантаж, Жеглов вряд ли был бы сейчас тут. Я кивнула, соглашаясь одновременно и со своими мыслями, и с его словами:
– Ты прав, это всего лишь договор…
В ту же секунду Самурай резко дёрнул кресло на себя и наклонился надо мной так низко, что наши лбы почти соприкоснулись. Я сильнее вжалась в спинку кресла, попыталась откинуть голову дальше, чтобы увеличить расстояние между нами, но, услышав сказанное шёпотом «Не шевелись», замерла. Расслабила шею, отчего голова немного склонилась вправо, отвела взгляд вниз, чтобы не смотреть на его лицо. Я отчётливо ощущала тепло чужого дыхания на своей щеке, видела, как пальцы Жеглова сжимают подлокотник кресла, как от них через кисть по предплечью протянулась вздувшаяся вена… Буквально через несколько секунд всё встало на свои места – он выпрямился и скрестил руки на груди. Я посмотрела на него и с интересом спросила:
– Что это было?
– Ты очень не вовремя завела разговор про договор – за нами следили…
Следили?! Я с негодованием повернулась в сторону двери. Это вообще ни в какие ворота! Ладно, дамы, с вами я потом разберусь. Оттолкнулась ногами от пола и подкатила на кресле к столу.
– Садись, – кивнула я на табурет, – пора задачу решать. Как ты говорил? «Химия, и ничего, кроме химии»?
Нам потребовалось всего минут пятнадцать на то, чтобы и задачу решить, и параграф разобрать. Не знаю, какие ожидания у Кузьменко, но Жеглов с химией разобрался очень даже быстро и легко. Судя по всему, отношения с этим предметом у него были лучше, чем у меня. Несмотря на усталость, я собралась и старалась не тупить, за что получила одобряющий взгляд от моего напарника. Прощупав, так сказать, почву, договорились готовиться по отдельности, если уж совсем прижмёт – собираться у меня.
– Надеюсь, могу на тебя положиться? – спросила я, когда Жеглов засовывал в задний карман джинсов сложенный тетрадный лист с решённой задачей.
– Так же, как я на тебя.
В зале как ни в чём не бывало мирно беседовали мои кумушки. Проходя мимо, я злобно зыркнула в их сторону. Зато Самурай решил испытать на них своё обаяние по полной. От его приторно-сладкого «Спасибо за гостеприимство, мне очень приятно было с вами познакомиться» у меня даже пальцы на руках скрючило. В коридоре я опёрлась плечом о стену, сложила руки на груди и молча наблюдала за тем, как мой парень неспешно обувается, завязывает шнурки кроссовок… С трудом подавив зевок, я почувствовала (или мне просто показалось?), что за нами снова наблюдают. Если продолжу так же стоять столбом с безучастной миной, на нашем шоу можно будет смело ставить крест. Жеглов к этому моменту уже успел надеть свой бомбер и готов был уйти. Я дёрнулась в его сторону и замерла. И что теперь мне нужно сделать? Может, обнять? Отпадает. Помахать рукой?..
Самурай, видя, как забегали мои глаза, вопросительно поднял одну бровь и тоже замер. Я не нашла ничего лучше, как сжать его запястье, точнее, манжету рукава, чтобы не касаться голой кожи, и, глядя ему прямо в глаза, с улыбкой сказать:
– Сладких снов, Матвей. – Надеюсь, мой голос прозвучал достаточно нежно для «влюблённой»?
Моя улыбка разбилась от его взгляда. Пальцами почувствовала, как напряглась рука Жеглова, как дрогнули его губы, а в глазах заплясали чёртики. Я отдёрнула свою руку, будто ошпарилась, с силой сжала челюсть, потому что поняла: Самурай из последних сил сдерживается, чтобы не заржать в голос. Найдя каким-то чудом силы, он на удивление спокойно ответил:
– И тебе. До завтра, – после чего скрылся за дверью.
Я прижалась спиной к входной двери, помогая ей поглотить раскатистый смех. Всё-таки один раз Самураю стоит хорошенько врезать!
Глава 13Кость в горле
Наконец в моей жизни установилось какое-то подобие спокойствия. Пару дней после «представления» я делала вид, что дуюсь на маму и Тасю за их поведение («Мам, я от тебя такого не ожидала! Подглядывать за собственным ребёнком!»), зато это позволило мне игнорировать их вопросы о моём парне. В школе тоже всё шло своим чередом. Жеглов, как мы и договаривались, не обращал на меня внимания, жил своей жизнью крутого парня. Даже на химии без лишней необходимости ко мне не обращался. Фил с нашей последней встречи не объявлялся и не звонил. Зато вчера от него пришло сообщение:
На что получил ответ:
Осень набирала обороты. Всё чаще хмурилось небо, а вечера пробирали сыростью до самых косточек. Я шла от остановки через сквер, поддевая ногой опавшие листья. Карманы парки даже не пытались согреть мои холодные пальцы, намекая, что пора было доставать вещи потеплее. Я зябко передёрнула плечами, сетуя на свою неосмотрительность, и прибавила шаг. Вспомнился дневной разговор с Татой.