Играли, конечно, сегодня никак, больше хулиганили и ржали. Тренировок в августе у ребят как таковых не было, полкоманды ещё по морям-курортам отдыхало. Оставшиеся в городе парни собрались больше поболтать да пар выпустить. Да и какой из меня игрок сейчас? Первым темпом не бью, приёмы – только самые простые, чтобы не уходить в перекат или кувырок. В «картошку» и то сложнее было играть. Но со штифтом в пятом шейном позвонке много не попрыгаешь, точнее, вообще лучше этого не делать.
Прыгать, может, и не прыгал, но устал как чёрт. Поэтому в троллейбусе я занял свободное место и позволил себе расслабиться. Ехать было долго, почти через весь город, потому я сам не заметил, как задремал. В себя пришёл от толчка, наверное, колесом в яму заскочили. Приоткрыл глаза, осмотрелся сквозь ресницы. И первое, что увидел – девушку, сидящую напротив и с интересом меня разглядывающую. Я удивился, уловив в её взгляде чистое любопытство. Так смотрят в окно на проплывающий мимо пейзаж или на экспонаты в музее. Она даже голову набок склонила, гоняя какую-то мысль. Кстати, довольно симпатичная девушка, притом без косметики. И что-то знакомое было в её повороте головы, высоко завязанном узле волос, чуть раскосых зелёных глазах… Да неужели! Не бывает таких совпадений… Это же она сегодня перед подъездом с двумя женщинами и нагромождением коробок в придачу стояла… А незнакомка, наконец заметив, что за ней тоже наблюдают, засмущалась, залилась краской, накинула капюшон и отвернулась к окну. Смешная.
Смешной она перестала быть, когда открыла рот. Наехала на меня в парке, высокомерно выдав: «Не стоит идти за мной», как будто мне делать больше нечего. Короче, такая же, как и все, – пустышка, повёрнутая только на себе. А когда я приструнил её немного, ускакала в другую сторону, только чтобы вместе не идти. Ну-ну, козочка, посмотрим, как долго бегать от меня будешь.
Бесили меня современные девочки. Наглостью своей, чрезмерным эгоцентризмом и вседозволенностью. Не исключено, что где-то нормальные тоже водились, но мне такие пока не попадались. Некоторые девушки настолько считали себя «раскрепощёнными» альфа-самками (не знаю, правда, есть ли такое понятие), что не боялись в открытую говорить: «Я самая лучшая, ты тоже красавчик, и поэтому мы должны встречаться». Как, например, Вика Короленко. Не успели нам ещё короны на головы водрузить (найти бы, кстати, этого затейника, который додумался мою кандидатуру на звание «Короля школы» выставить, – убил бы, а она уже прижималась ко мне своим тощим модельным боком и шептала в ухо: «Теперь сам бог велел с тобой замутить». И в глазах такое снисхождение, типа, смотри, какой тебе шанс выпал. Следом Лиля нарисовалась. Она не стала говорить так сразу в лоб, зашла издалека, завуалированно, но смысл был тот же – ты мне подходишь. А меня никто спросить не хотел? Узнать для начала, что я собой представляю, мои интересы, желания, предпочтения? Подходишь – это сумочке в бутике можно сказать!
Не один раз мне говорили, что я вырос красавчиком. Для меня это был сомнительный комплимент. Спасибо, конечно, маме-папе за их гены, но моя заслуга здесь какая? После несчастного случая я многое для себя переосмыслил, а что ещё оставалось делать – времени, пока «загорал» в больнице, было навалом, лежи, думай, никто не запрещает. Прошёл через депрессию, апатию, равнодушие, даже плакал (один раз – честно). Труднее оказалось пережить не факт ухода из спорта и отказ от военки, а найти новое занятие и перестать жалеть себя. Как говорится, клин клином вышибают, и как только закончился период реабилитации, я записался в эту же больницу (именно в отделение травматологии) волонтёром. Чтобы в сравнении понятнее стало, как легко я отделался и на судьбу не роптал. Думал, месяц-два шоковой терапии хватит. Но неожиданно, прежде всего для самого себя, втянулся, сработался и сдружился с медперсоналом, даже врачи со мной за руку теперь здоровались. Поначалу было просто интересно, а чуть позже понял, что хочу заниматься этим и дальше. Нет, не волонтёрить, а стать врачом, травматологом. И мечта новая появилась – работать в медицине катастроф.
Для контраста с травмами и болью пациентов, кровью, открытыми переломами и проломленными черепушками стал фотографировать. Мне очень нравится снимать закаты, природу и людей. Родители поддержали обе мои идеи: стать врачом и заниматься фотографией. И теперь я был загружен по полной: репетиторы по химии и биологии (даже летом), курсы фотографии. Но зато всякая ерунда в голову не лезла, просто некогда стало об этом думать. Иногда увлекался так (это я про фотографии), что попадал во всякие истории. Как, например, вышло с соседкой, той самой девушкой из троллейбуса.
Я возвращался с занятия по биологии, когда увидел возле дома незнакомую тачку. Тип за рулём так активно пялился на входную дверь, что без вариантов понятно стало – он явно ждал кого-то. Зашёл я в подъезд, а на площадке первого этажа… Блин, она реально круто выглядела. Честно признаюсь, я на ноги повёлся: там длина платья такая была, что только слепой не обратил бы внимания. Она стояла, возилась с серёжкой, и даже в этой незамысловатой позе было столько грации, изящества… наклон головы, шея, а тут ещё свет удачно лёг… и вся она такая яркая, в солнечных лучах, будто софитах специально на неё направленных, на фоне серого подъезда. Композиция – отпад, ракурс – самое то. Каюсь, я не удержался, сделал на телефон пару кадров, жалея, что зеркалки под рукой нет. Естественно, она заметила, включила стервочку и потребовала удалить фото. Но я, помня её претензии в парке (замечу, необоснованные), решил немного сбить спесь с соседки и внаглую попёр на неё, делая упор на то, что она слишком много думает о себе и нехорошо быть такой (хотя тупо спасал фотки). Девочка аж в лице поменялась, я на мгновение решил, что палку перегнул, когда она извиняться стала. Сдержался. Ладно, договорюсь как-нибудь со своей совестью. А её сейчас кавалер выгуляет, безделушку какую-нибудь презентует, и её плохое настроение сдуется, как воздушный шарик…
Сентябрь
К такому меня жизнь не готовила. Знаете кто теперь учится со мной в одном классе? Та самая соседка, длинные ноги и эгоцентризм. Перед первым сентября у меня была смена в травме[13], домой я вернулся поздно и, соответственно, не выспался. Надеялся в классе хоть полчаса до линейки подремать, как услышал:
– Доброе утро. Меня зовут Ксения Керн. Этот год я буду учиться вместе с вами.
И голос таким знакомым показался. Но когда эта Керн Лёху осадила, сомнений у меня не осталось: соседка моя, принесла же её нелёгкая именно в наш класс. И пусть она очки напялила, узелок на макушке, как бабуля, завязала и оделась неброско, но я-то её узнал. Как и она меня. Думал, стушуется, занервничает, а она лишь скользнула по мне взглядом, в котором явно читалось: «Противно, но не страшно – пережить можно».
Сам не заметил как, но я стал к ней, то есть к Керн, присматриваться. И чем больше наблюдал, тем меньше она вписывалась в рамки, которые я нарисовал для неё в своём представлении. Во-первых, она подружилась с Калининой, серой мышкой и почти изгоем нашего класса, и выглядело это не как снисхождение, а именно как равнозначные отношения. Во-вторых, Ксения была довольно остра на язычок, чётко знала, кому что сказать и где её место. В-третьих, не заискивала ни перед «элиткой» класса, ни перед учителями. В-четвёртых, оказалось мастером спорта по художественной гимнастике, что значительно повысило её рейтинг в моих глазах. Вот, значит, откуда были эти шикарные ноги, осанка и грация, всё, как говорится, нажито непосильным трудом. А потом между нами случилась химия.
Пока Керн шла к моей парте, я по её взгляду понял, какого она мнения об этой затее. Садясь рядом, она челюсти сжала так, будто хотела раскрошить свои зубы. А мне стало интересно узнать предел её прочности, слону ведь понятно было, что девочке неуютно рядом со мной. Правда, коготки она выпускать умела, что есть, то есть. И чем больше огрызалась, тем больше мне хотелось её цеплять. Детсад, сам знаю. Но мне нравилось наблюдать, как Ксения вскидывает бровь, как загораются её глаза, как быстро она парирует мои шутки, потому не мог отказать себе в таком удовольствии.
Вообще-то я стараюсь не лезть в эти школьно-коллективные страсти-мордасти. Но когда Белов ткнул меня носом в фотки, которые заполонили чат класса (до чего же бесила эта навязанная псевдодружба под лозунгом «Мы одна дружная семья»!), сердце ухнуло куда-то вниз, а руки сами сжались в кулаки. На них был тот самый тип, который ждал тогда мою соседку возле подъезда, тачка другая, но рожа точно его, я запомнил. И удивило не то, что на фотках Керн спокойно садится к нему в машину (снято с разных ракурсов), а моя реакция на эти кадры. Я ведь только попытался допустить мысль, что она не такая, как все. Теперь вижу, такая же.
Недолго мне пришлось упиваться своим превосходством и кидать на неё снисходительные взгляды. Раскатала меня Керн катком по асфальту в два счёта. Но ведь сам виноват был, не спорю. Не знаю, почему рука не поднималась удалить то её фото из подъезда. Хотя зачем врать? Всё я знаю: когда смена тяжёлая в травме выдавалась, глаза непроизвольно именно её выхватывали из всего многообразия в галерее телефона. Керн не истерила, стоило правде всплыть, не грозилась убить, но то, что она предложила в качестве наказания… Что за ролевые игры?! Я ведь ей не нравился, и парень около неё вроде как крутился. Тогда зачем ей этот спектакль? Решил: «Хорошо, давай сыграем по твоим правилам». Кто ж знал, что она такая наивная и бесхитростная. Как вообще ей удавалось в мире выживать при такой непосредственности? Ксения, как оказалось, ни черта не знала, даже как парня за руку взять. Когда мы на её кухне сидели, чай пили, в окно смотрели, я вдруг понял, что хочу быть в её жизни. Не по договору, по-настоящему. Чтобы смотрела своими зелёными глазами только на меня, чтобы мог взять её за руку в любой момент, хотел узнать, как она будет отвечать на мои поцелуи… Когда я увидел Ксению в коридоре перед физрой в гетрах и белой рубашке, у меня конкретно башню снесло. Сам себе потом удивился, как прямо там на неё не накинулся. Больше всего заводило то, что она даже не понимала, насколько соблазнительно и одновременно невинно выглядит. И договор я настоял продлить только из боязни, что по-другому не смогу удержать Ксению возле себя. Опасался, что она не захочет больше общаться со мной, что стану ей не нужен. Первый раз в жизни был не уверен в своей мужской привлекательности. Прикрываясь матерью, наделал кучу фотографий с ней. Неплохая получилась коллекция вечера на сменах коротать. И с каждым новым днём я понимал, что просто фоток становится мало.