– Мне понравился рисунок, который ты нарисовала.
– Спасибо, а мне очень нравится твоя работа и как скрупулёзно ты делал всех зверей, – малыш нахмурился, и я исправилась, – детально, даже глазки и носики им приклеил.
– Два месяца делал, – гордо сообщил ребенок и я снова его хвалила, а потом мы с ним вместе пошли хвалить остальных детей, которые остались без внимания.
К тому моменту, как народ чуть успокоился, я похвалила всех детей, найдя в каждой работы какие-то плюсы и, знаете, это было несложно, дети ведь действительно старались. А с учетом того, что у них нет такого урока, где их учат творчеству и дома им не помогали, в этом свете они просто огромные все молодцы. Даже первую работу с моделью земли я хвалила, рассказывая, что и не знала, что наша почва такая интересная и разноцветная и что малыш провел огромную исследовательскую работу, прямо как настоящий ученый, а сделал все не хуже творца. Малыш, краснея, по-моему, весь целиком, признался, что хочет быть ученым, но это вряд ли, потому что его определили, как воина. Я глянула на этого худющего мальчишку и у меня закрались сомнения в адекватности проверки, или я зря сомневаюсь, или все же этот худющий паренек будет от ветра шататься.
– Так если хочешь - будь, читай книги, учи науку и будешь, точно тебе говорю, да мам? – сын, оказывается, незаметно сбежал от славы и сразу побрел искать меня, а услышав наш разговор, вмешался.
– Абсолютно верно, если хочешь, то обязательно будешь!
– Очень здорово ты сделал. А где ты про такое читал?
– Да мы в горы с отцом ходили я и заприметил, что на обрыве земля в полоску разноцветную, спросил отца, он сказал, что это особенности земли, а подробности предложил почитать, вот я и увлекся, – малыш явно получал удовольствие, будучи в центре внимания.
– Я тоже так хочу, мама пойдем, посмотрим на землю разноцветную? – ребёнок потеребил меня за руку и я, весело наблюдая за ним, естественно согласилась.
– Я могу показать, – робко предложил все тот же малыш.
– Это будет просто отлично, кто-то еще хочет пойти посмотреть на разноцветную землю? – не отказался никто, – тогда ты будешь нашим проводником и нашим учителем, ведь ты про это много читал, а мы нет. А ты нам покажешь, какие листики стоит собрать, чтобы сделать такую красивую поделку, – это уже второму мальчишке, который скромно топчется рядом.
– А я могу рассказать про деревья, какие крепкие, а какие хрупкие, – предложил тот, что сделал модель хижины.
– А я про травы много знаю!
– А я про горы!
– Вот видите, каждый из вас так много знает, чего не знает другой, это же просто удивительно!
– А я хочу научиться рисовать, – робко сказал до этого молчавший мальчик.
– В чем проблема, приходи, мама покажет, как рисовать и будешь рисовать, вон Юнас уже учится, – я и хэкнула, на меня посмотрели все без исключения дети.
– Только если ваши родители будут не против, – по глазам видно, что спросил один, а хочет прийти толпа, сдалась я, видимо, дом Кьелла будет проходным, надеюсь, он меня за такое самоуправство не выгонит.
– Не будут, – уверено ответил самый старший, – в свободное время всем все равно, где мы и что делаем. – Мне никогда не понять их устрой.
– Но спросить все-таки надо, – решила настоять я, а то еще обвинят, что я детей без спроса увела.
– Хорошо, – покладисто согласились мальчишки, тут заговорил директор и мы все отвлеклись на него. Он предлагал продолжить смотреть интересные наработки и вещи наших ученых, а уже после этого будут спарринги. Толпа медленно пошла на другую сторону, где уже возле столов стояли ученные, при этом увлеченно что-то обсуждая между собой, по-моему, мы им как зрители были не нужны.
Особенно меня поразил один мужчина, он стоял особняком и его выставку все не замечали, проходя мимо. Меня такое откровенное пренебрежение очень зацепило и заинтересовало, поэтому, приметив Мари, я перехватила ее и прямо спросила, что не так с этим мужчиной. Охочая до всех интриг, сплетен и любовных историй, Мари сразу выдала мне всю подноготную бедного мужика, он, наверное, и не знает, что «СБ» (скучающие бабы) города о нем знает все и даже больше.
Оказывается, раньше это был главный ученый, его специализация - защита города, купол — это его разработка и оружие, с помощью которого они воевали против карист и, что намного важнее, оружие, с помощью которого каристы теснили самих норманн. Так вот несколько лет назад его выбрала одна женщина, которую привезли сюда разведчики, говорят, он влюбился в нее без памяти, вот только она как-то не сильно его любила. А потом она сбежала, а еще пошел слух, что пропало оружие карист. Во всем обвинили Исака, и, хотя вскоре обвинение не подтвердилось, многие до сих пор считают его виноватым.
– А он что на это говорит?
– А его не спрашивали, – так удивленно ответила Мари, что я сама усомнилась в правильности своего вопроса, действительно зачем спрашивать, если можно все додумать самим.
– А с женой что? Так и не нашли?
– Не знаю, но тут ее нет, – Мари была удручена, ведь она не знает концовку этой трагичной истории любви.
– Теперь ему город объявил бойкот?
– Ну не то чтобы бойкот, но с ним, и правда, мало кто общается, – я выразительно посмотрела на зону отчуждения вокруг Исака, – да, наверное, объявили.
– Ясно, – я медленно пошла смотреть все столы, на которых местные ученые демонстрировали свои новинки, что сказать там было столько всего интересного, что даже я, не особо увлекающаяся изобретениями и наукой, с восторгом изучала каждый стол и с интересом слушала комментарии ученых.
Дошла очередь и до Исака, я не стала, как все, проходить мимо, а подошла и остановилась напротив стола, мужчина как будто меня не заметил, но я не обиделась.
– А для чего нужно это приспособление? – мужчина вздрогнул, посмотрел подозрительно, не знаю, может думал, я издеваюсь, но я терпеливо ждала ответа, и он стал рассказывать. Что говорить, его работа, если был бы конкурс, заняла бы первое место. Столько всего интересного он рассказал, все подробно показал, мне очень понравилось, я поблагодарила мужчину и пошла дальше.
Народ еще побродил между столов ученых, а после директор предложил нам всем посмотреть спарринги старшеклассников. Юнас, кстати, уже относится к старшеклассникам, у них тут, если не первые пять классов, то уже большой.
Мы с Дани изо всех сил болели за Юнаса, кричали слова поддержки и всячески выражали свой восторг от его действий (хотя понятно было мало, тут, видимо, какие-то свои правила в борьбе, потому что я не всегда понимала, когда бой останавливали и какие такие цифры называл следящий). По результатам Юнас победил с минимальным перевесом, и был поэтому страшно горд, потому что изначальные показатели его спарринг-партнера были чуть выше, и теперь он сможет тренироваться по другой программе. Я, не понимая всех нюансов, просто гордилась ребёнком и хвалила его. Не в этом ли задача родителей: поддерживать своих детей?
После все просто общались и разговаривали, мои дети также умчались поговорить с друзьями (я рада, что они появились, что у одного, как новичка здесь, что у второго, который до этого на контакт не шел). Вечером детвора делились впечатлениями и эмоциями, а я просто млела от этого уютного семейного счастья, вот только непонятная тоска по одному замороженному почему-то сжимала глупое сердце.
– Ребенок, забыла спросить, а что за тайный ингредиент, от которого не таял снег? – я попивала отвар, когда вспомнила, что меня очень заинтересовал этот вопрос.
– Это слюна, – гордо ответил мой сын, и я подавилась, с горем пополам прокашлялась и хрипло спросила:
– Чья? – вот знаете, я даже боюсь узнать ответ на этот вопрос.
– Ну, я в вольере у животных был, глянул, там мой шарик слюни ронял на снег, а он не таял, вот я и провел эксперимент, – гордость моего сына зашкаливала, а меня пробило на смех.
– А фигурки как сделал?
– Лепил, это самое долгое и сложное было, я их лепил, а они не похожи совсем, я так расстроился, даже расплакался, просто особенно ты была похожа на монстра, а не на маму, – сразу вспомнила шутку про то, что мама смотри, я рисовала тебя, а получилась печка, – а когда плакать перестал, смотрю, а ты на себя похожа, так как я себе и представлял и остальные тоже, ну я и радовался.
Вот после этого объяснения, я немного напряглась, значит, не все так просто, мой ребёнок, действительно, мало того, что талантлив (что бесспорно, причем, для каждой мамы), так он еще обладает какими-то свойствами, не понятными мне.
– Ты молодец, Дани, мне очень понравилась твоя работа.
– Мне тоже мам, правда я не знаю, это считается, что я сам сделал? Или оно само доделалось?
– Я думаю, это ты малыш, это все ты…
19
– Мам, а где твоя картина? – я мыла посуду, после наших посиделок с детьми и немного растерялась, потому что я в упор не знаю, где моя картина, я как-то выпустила из виду, что работу нужно забрать.
– Ее продали, правда, кому не знаю, – Юнас услышал вопрос, который Дани прокричал мне со ступенек лестницы, стоя на втором этаже, и тоже вышел на лестницу, чтобы ответить.
– О как, – сказать, что удивилась, это ничего не сказать, – а кому?
– Кому не знаю, я пошел забрать работы, обычно, если их не купили, и школа не выкупает их себе, для оформления классов, можно забрать домой, так вот, твоей работы не было, и мне учитель сказал, что купили. Моей, кстати, тоже не было, одну купил кто-то, а остальные забрала школа, – ребенок старался говорить, как бы между делом, что это ничего не значит, вот только скрыть свою гордость он не смог, да и не надо.
– Это же здорово! Почему не сказал, мы должны такое отпраздновать! Мы тут с Дани тебя с победой поздравляли, а у нас, оказывается есть еще повод для гордости. Выбирай, что вкусненькое вам приготовить, – я полотенцем вытерла мокрые руки и подошла к лестнице, ожидая решения.
Юнас смутился, попытался сказать, что он уже взрослый, что он перешел по подготовке в другую группу, значит, почти мужчина, не пристало ему выбирать десерты, на что Дани быстро ответил: