, – вдруг раздается мягкий шепот, а затылок обдает горячим дыханием.
Сердце екает. Потом начинает биться в ускоренном ритме, словно я пробежала стометровку. Даже моих скудных познаний в итальянском достаточно, чтобы понять, в чем он только что признался. Алекс любит меня. Господи, разве такое возможно?
На секунду я закрываю глаза, позволяя прекрасным словам проникнуть в мою душу, растопить боль и неуверенность, которые там поселились. Потом медленно поворачиваюсь в кольце мужских рук и смущенно вглядываюсь в красивое лицо.
– А я люблю тебя.
Длинные ресницы Александра опускаются, скрывая от меня выражение его глаз. Он качает головой. Его губы трогает удовлетворенная улыбка, а рука приподнимается, чтобы погладить мою щеку.
– И что дальше? – спрашиваю тихо.
Улыбка Алекса становится шире, а глаза вспыхивают.
– Все что угодно, – отвечает он. – У нас с тобой есть каждый день до конца жизни, чтобы узнавать другу друга.
Из моих легких вырывается вздох, который превращается в неловкий смешок.
– Я бы очень хотела узнать тебя лучше.
Губы Алекса касаются моей щеки, скользят к уху, мягко прикусывают мочку, посылая волну мурашек вдоль позвоночника.
– Это я тебе обещаю. Ничего другого обещать не хочу – это будет нечестно по отношению к тебе.
Я слегка отстраняюсь, чтобы взглянуть на Алекса. В глазах немой вопрос и любопытство.
– Ты такая юная, Лиля, – со вздохом говорит он, качая головой. – Вдруг через неделю ты поймешь, что я тебе не подхожу? Я, конечно, сделаю все от меня зависящее, чтобы такой мысли у тебя не возникло, но реалист во мне полностью не исключает такой возможности.
– Это вряд ли, – заявляю я с уверенностью, обхватывая ладонями его лицо, ощущая, как пальцы покалывает пробивающаяся на щеках щетина. – Лично я давно знаю, что ты идеально мне подходишь. Я только не была уверена, что сама подхожу тебе.
Алекс кладет руку мне на затылок, пропускает сквозь пальцы волосы, потом в коротком поцелуе касается губ, опаляя их своим дыханием, заставляя желать большего, чем эта мимолетная близость.
– То есть мы будем встречаться? – уточняю я.
Он демонстративно закатывает глаза и усмехается.
– Не хочу на тебя давить. Но как насчет того, чтобы переехать ко мне? – спрашивает он осторожно. – Мы знакомы не первый день. И ждали предостаточно, как думаешь?
– Думаю, что это хорошая идея.
– Я знаю еще одну. – От неприкрытого желания его голос становится хриплым.
– Интересно… – шепчу я, под пылающим взглядом серых глаз ощущая приятную тяжесть внизу живота.
– Еще как, – бросает он, а в следующий миг его губы накрывают мои, а руки обвивают талию, притягивая меня ближе.
Удовольствие разрядом прокатывается по всему телу. Тихим стоном оно вырывается наружу. Инстинктивно я раскрываю губы, позволяя горячему языку проникнуть внутрь. Медленные движения, страстное желание, нежные, обволакивающиеся ласки. Поцелуй Алекса томительно сладкий и упоительный. Я так давно желала его и могла бы подумать, что реальность окажется не столь прекрасной, как фантазии, но на деле она в разы превосходит мои самые смелые мечты.
Я цепляюсь за крепкие плечи, потому что ноги вот-вот перестанут меня держать, но Алекс, к моему разочарованию, не прижимает меня сильнее, а, напротив, нехотя отстраняется.
– Ты просто ведьма, – говорит хрипло. – Вредная, невыносимая и сладкая. Останешься со мной сегодня?
В ожидании моего ответа его губы растягиваются в чувственной улыбке, и в этот момент Алекс напоминает мне кота, поймавшего добычу. Глаза его блестят, и теперь я уже знаю, что это признак сильнейшего возбуждения. Я сглатываю, не решаясь заговорить сразу, – боюсь, что голос подведет меня, настолько чувства вышли из-под контроля.
– Где?
– Ты мне доверяешь? – отвечает Алекс вопросом на вопрос.
Я киваю – все мои сомнения он сегодня рассеял, я больше не боюсь.
– Тогда расслабься. Обещаю, я обо всем позабочусь. – Он берет меня за руку и переплетает наши пальцы. Потом вдруг довольно усмехается, подносит наши ладони к губам и быстро целует выступающие костяшки моих пальцев. – Как я сказал однажды? Добро пожаловать во взрослый мир, Лиля. Самое интересное только начинается.
На этот раз у меня нет никаких сомнений в том, что Александр как всегда прав. Самое интересное для нас с ним только начинается.
Эпилог
Я просыпаюсь среди ночи от усиливающегося воя сирены, залетевшего в комнату через приоткрытое окно. Машина «Скорой помощи» стремительно проносится по дороге и удаляется, увозя с собой не только раздражающий звук, но и остатки сна. В наступившей тишине отчетливо слышу тихое сопение на подушке рядом. Поворачиваю голову и, ощущая собственническое удовлетворение, патокой разливающееся в груди, рассматриваю девушку, которая сладко спит под боком: нежный профиль, обнаженные плечи, длинные темные волосы, рассыпавшиеся по подушке шелковистой массой.
Кто бы мог подумать, что все сложится так. Валиева, но моя. Ни прошлые разногласия, ни неприязнь к ее брату, ни боль от утраты, которая все еще жила где-то глубоко в сердце, не смогли удержать меня на расстоянии от Лили. Ради нее я сделал самый сложный выбор в своей жизни. И если бы пришлось выбирать, я бы сделал его снова.
Отец всегда говорил, что мужчины в семье Ди Анджело однолюбы. Наверное, я впервые готов с ним согласиться. Малышка Валиева, много лет назад угощавшая меня супом из игрушечной посуды, запала мне в душу, когда мне было двенадцать. Сейчас мне почти двадцать семь, но ни прошедшее время, ни богатый опыт, ни семейный долг, ни другие женщины так и не смогли вытеснить ее чистый светлый образ оттуда. Во многом она для меня осталась той же малышкой – наивной, стеснительной, но с горящим внутри огнем и желанием делать людей вокруг нее счастливыми. И только рядом с ней внутри у меня возникало особое теплое и приятное чувство, с которым я долгое время пытался справиться, но потерпел сокрушительное поражение.
Наверное, мое падение началось, когда я пришел на ее выпускной. Зачем это сделал, сам не знаю. Просто выяснил, где у нее праздник, и пришел. Думал, посмотрю, что она выросла, и это непривычное щемящее сердце чувство пройдет, но в итоге стало лишь хуже – я ее поцеловал. А потом, сколько бы я ни пытался выбросить ее из головы и воспринимать только как сестру Кирилла Валиева, сделать это уже не мог.
Ее образ преследовал меня долгие годы, и хотя я держался на расстоянии, так или иначе всегда был в курсе того, что происходило в ее жизни. А когда погибли ее родители, остаться в стороне просто не мог, особенно зная, в какие опасные игры играет ее брат. Тогда я убеждал себя, что Лиля, сама того не подозревая, может стать идеальным орудием мести, но правда всегда заключалась в том, что я бы никогда не смог навредить ей, какую бы ненависть я ни испытывал к ее брату.
Девушка чему-то улыбается во сне и, слегка повернувшись, закидывает ногу на мое бедро. Она всегда так делает – ее ночные повадки я успел отлично изучить за тот месяц, который мы провели вместе. В первое время многое меня смущало, а теперь я даже вошел во вкус – она засыпает, прижимаясь щекой к моей груди, обвивая руками мою талию, помечая волосами мою подушку, и даже если ночью мы отворачиваемся друг от друга, под утро Лиля снова оказывается рядом. Она как бесстрашный мотылек, всегда летящий на тепло свечи. В ней столько любви, тепла и искренности – невозможно устоять.
Я никогда не думал, что с появлением девушки жизнь может повернуться на сто восемьдесят градусов. Оказалось, я раньше просто не встречал таких, как она. Возможно, в мире были женщины умнее, красивее, чувственнее, но я точно знаю, что ни одна из них не станет для меня тем, чем стала за короткое время Лиля. Всем.
С тех пор, как она переехала ко мне, я вдруг понял, что моя кровать очень большая, чтобы спать на ней одному, что полка в ванной смотрится гармоничнее, когда на ней стоит батарея из баночек с кремами и сыворотками, а смотреть кино лучше всего, когда на коленях лежат маленькие женские стопы с аккуратным педикюром, которые ты периодически поглаживаешь. Без нее все тоже было нормально – мы, конечно, не проводили двадцать четыре часа вместе, за исключением первых дней после нашего воссоединения, когда я не выпускал ее из постели. Но «нормально» перестало меня удовлетворять. Мне хотелось получать максимум – тепла, чувств, эмоций, а максимум был только с ней.
Осторожно выскальзываю из кровати, запечатлев поцелуй на шелковистой коже девичьего плеча. Лиля вздыхает во сне и хмурит брови, но не просыпается.
Подхожу к огромному окну и долго смотрю на спящий город. Мы в Милане. Приехали сюда накануне, чтобы официально представить Лилю семье как мою девушку. Она волнуется, что они ее не примут, я же знаю, что родители уже ее приняли. И даже если их пока еще мучают сомнения, увидев Лилю, они все поймут – я выбрал ее окончательно и бесповоротно.
Погрузившись в свои мысли, не замечаю, что она проснулась. Только чувствую, как тонкие руки обвивают мою талию, а ее грудь прижимается к моей спине.
– Почему не спишь? – спрашивает она сонно.
– А ты почему?
– Без тебя не могу, – робко признается она. – Замерзла.
Поворачиваюсь к ней и заключаю в объятия. Она доверчиво жмется ко мне всем телом, улыбается, а у меня внутри – пожар. Хочется спалить в нем нас обоих, но чтобы наутро мы восстали из пепла, как птица Феникс. Напоминаю себе, что ей надо отдохнуть – она только недавно закрыла сессию, много времени проводила в офисе своей компании, вникая в дела, а по ночам согревала своей страстью мою постель. Но желание любить ее подавляет любые логические рассуждения.
Мои руки скользят по гладкой обнаженной спине, губы касаются макушки. Я вообще не хотел с ней торопиться. Хотел дать ей время привыкнуть ко мне, к нам. Но сейчас просто понимаю, что время идеальное. Я в своих чувствах к ней давно уверен. Уверен, что хочу, чтобы она всегда была рядом. А у нее был месяц, чтобы определиться.