– Между прочим, наш ужин вам отдали, – бурчал стражник, раздавая нам подушки.
– Вы можете его забрать, – предложила я, – а мы споем песню голодных студентов.
– Не надо, – испугался стражник. – Мы потерпим.
– Вам не нравится наше пение? – грустно спросила Тяка.
– Что вы, что вы, – фальшиво заулыбался стражник. – Вы очень хорошо поете. Хоть в армию прочив нечисти в Сумеречные горы отправляй.
– Зачем? – удивилась купеческая дочка.
Стражник сбежал в коридор, закрыл за собой решетку и только после этого ответил:
– Чтобы вся нежить разбежалась, а та, что послабее, от ваших голосов вообще сдохла!
– Ах ты, негодяй! – закричала Тяка. – Да я три года пению училась!
«Бедный учитель!» – подумала я, прыгая на месте, чтобы перловка утрамбовалась в желудке и освободилось место для картошки.
Спали мы под трубный храп купеческой дочки. «А Ирга все-таки свинья! – успела подумать я, прежде чем заснуть. – Обвинять в том, что я храплю! Да мне никогда с этой Селести-как-там-ее не сравниться!»
Утро началось мрачно. Не привыкшие к дискомфорту девицы стонали и жаловались на жизнь, к туалету за занавесочкой выстроилась очередь, вода из крана текла ледяная. Закаленная суровыми общежитскими буднями, я чувствовала себя прекрасно, с нетерпением ожидая завтрака.
Однако вместо пищи телесной в камеру пожаловала пища духовная – мой Наставник. Взвизгнув от радости, я слетела со своей койки и кинулась к нему. Никогда ранее я не была так рада его видеть!
– Наставник! – счастливо прошептала я, хватаясь за его черную мантию, как утопающий за спасительный круг.
– Ну-ну, – сказал он, похлопывая меня по спине, – успокойся, Ольгерда! Пойдем, нам нужно спешить на экзамен.
Радость от встречи мгновенно потухла. Мы зашли за Отто, который выглядел вполне довольным жизнью, если не считать бороды, своим видом напоминающей воронье гнездо.
У входа в управление митинговала толпа разгневанных родителей, пытающихся извлечь из застенка своих дочерей. Капитан Анксе потел и краснел, стоя на ступеньках. Ему не давали вставить ни слова. Он проводил нас тоскливым взглядом и попытался успокоить горожан, по всей видимости собирающихся брать штурмом здание.
– Разные у меня были ученики, – говорил Беф, быстро шагая к Университету. – Но чтобы вызволять их из тюрьмы перед защитой диплома – такого еще не было!
– Гордитесь, Наставник, – заметила я. – Мы такие у вас единственные и неповторимые!
Издав короткий смешок, Беф сказал:
– Я предпочитаю обычных учеников, с ними хлопот меньше.
– Зато с нами веселее, – не унималась я.
– Что да, то да, – согласился Наставник. – И седых волос больше.
– А нам придется возвращаться в тюрьму? – спросил Отто.
– Надеюсь, что нет, – ответил Беф. – Управлению стражи не с руки ссориться в Университетом. Тем более что ваша вина не доказана.
Наставник бросил на нас проницательный взгляд.
– Надо было его добить, а не тащить к целителям, – пробурчала я, а Отто закатил глаза.
Времени переодеваться у нас уже не было, поэтому мы направились сразу к учебному полигону. На удобных стульях за массивными столами уже сидела экзаменационная комиссия, на скамьях для зрителей расположились защищающиеся. Все они были одеты в выглаженные мантии, на головах у девушек были аккуратные прически. Мы с Отто выглядели как помятые воробышки среди стаи ворон.
– Извините за внешний вид этих студентов, – обратился Беф к комиссии. – Просто пришлось их только что из тюрьмы вытаскивать.
– Я так и знал, что этим все закончится! – не сдержался декан.
– Мы как раз были ни при чем! – возмутилась я.
– Это было недоразумение, – подтвердил Беф.
На лице декана отразилось разочарование.
– Сдавайте свои артефакты, – сказал профессор Свингдар, вручая нам по нашему дипломному изделию.
Мы сели на крайнюю скамью, игнорируя любопытные взгляды соучеников.
– Ола! – раздался шепот.
Я обернулась и увидела Иргу, машущего мне рукой. Пришел! На лице возлюбленного читалось беспокойство и удивление, он указал на мою одежду и приподнял брови. Я улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй, чтобы он не волновался.
– Хоть что-то хорошее сегодня случилось, – сказал Отто, пытаясь привести в порядок свою бороду. – Если Ирга рядом, то я не волнуюсь за свою сохранность. Если что-то случится, тебя он вытащит и меня за компанию прихватит.
– Не каркай!
– Отто дер Шварт и Ольгерда Ляха! – вызвал ответственный секретарь.
– Как? Мы же только пришли! – удивилась я.
– Пойдем, пойдем. – Отто успокаивающе пожал мне руку.
– Мы подумали, что вас нужно побыстрее отпустить, вы, наверное, поесть хотите и помыться, после тюрьмы-то, – сказал декан, елейно улыбаясь.
– Отпустить нас хотят, пока зомби все еще свеженькие и от солнца не успели отупеть, – прошептала я полугному.
– Спасибо большое за заботу, – ответил он декану, дергая меня за руку. – Мы готовы.
– Это вас пришел Ирронто поддержать? – поинтересовался профессор Партик.
Я кивнула.
– Он лично проинспектировал всю нашу нежить, которую мы готовили для экзамена, – сказал профессор. – Нашел несколько недочетов. У вас будут просто первоклассные мертвецы!
Я кисло улыбнулась. Первоклассные мертвецы меня не воодушевили.
– Идите на полигон. Ваша задача – оглушить напавшую на вас нежить и достичь противоположного конца полигона, следуя за стрелкой, – сказал Беф, выколдовывая ярко-красную стрелку. – Удачи.
Я спокойно зашла в заросли, гордо подняв голову. Но как только мы скрылись из глаз комиссии, вцепилась в руку Отто.
– Спокойно, спокойно, – сказал лучший друг, хватаясь свободной рукой за бороду. – Я и сам боюсь.
– Спасибо, утешил. Есть предложение – сейчас опускаемся на животы и тихонько ползем к концу полигона.
– И много ты так проползешь? – скептически спросил полугном.
– Не знаю, а у тебя есть лучше предложение?
– Нету, – сказал Отто, ложась на землю.
Ползти оказалось довольно тяжело – острые сучки упавших веток, шишки и кочки впивались в живот, трава и листья набивались в рот, кусты постоянно цеплялись за волосы.
– Я так больше не могу! – наконец-то сдалась я. – Пусть лучше зомби сожрут.
Отто промолчал. Он сражался с колючим кустарником, в котором намертво запуталась его борода.
– Как ты туда попал? – удивилась я, помогая другу.
– Не знаю, – признался он. – Наверное, ветер подул или я обернулся на что-то посмотреть. И вообще, я не лесной житель, как некоторые!
– Ты хочешь сказать, что я – лесной житель? Да я столько деревьев вообще только в книжках на картинках видела, – возмутилась я, помогая Отто выпутываться.
– Я эльфов имел в виду, – сказал полугном. – О Молот и Наковальня!
– Что? – Я обернулась. – Зомби!
– Я вижу!
– Бросай бороду – и бежим!
– Как я ее брошу?! – взвыл Отто.
Я поняла, что все зависит только от меня. Я встала и, угрожающе размахивая артефактом, направилась к зомби.
– Пшел вон! А ну пшел!
– Что ты его как бродячую собаку отгоняешь? – раскритиковал Отто.
– Молчи уж, бородатый! Что мне к нему, на «вы» и по имени-отчеству обращаться?
– Пожалуй, по имени-отчеству не стоит, – разрешил полугном.
Зомби вежливо подождал, пока мы закончим разговаривать, и, издав утробный звук, кинулся на меня.
– А-а-а-а! – заорала я, тоже бросаясь на него. Чувствовала я себя как боец армии – за нами родные дома с женами и детьми, – то есть запутавшийся в колючках беззащитный полугном.
Артефакт блеснул и шарахнул зомби белым лучом. Мертвяк замер.
– Ёшкин кот! – восхитилась я. – Давай выпутывайся быстрее – и бежим, пара минут у нас есть!
– Знаешь, о чем я подумал, – вдруг печально сказал Отто. – Мы не просчитали, на сколько единиц нежити хватит нашего артефакта. Ты его в полевых условиях зарядить сможешь?
Мне захотелось побиться головой о ближайшее дерево. Вот мы бестолочи! Проверили, что артефакт парализует зомби, и на этом успокоились! А ведь изделие тратит на разные виды нежити разное количество энергии.
– Я не уверена, что я его смогу зарядить, – мрачно проговорила я, лихорадочно дергая полугнома за бороду, – но я уверена, что я смогу быстро бегать. А ты?
– И я смогу, какой вопрос, – сказал Отто, поднимаясь с земли. В бороде у него гордо торчало почти полкуста.
– В крайнем случае, кидайся на противника бородой вперед, – посоветовала я.
– Ты думаешь, зомби боятся колючек? – усомнился Отто.
– Вот и проверим, – сказала я, шустро петляя между деревьями.
Артефакта хватило еще на одного зомби и на костяка, неожиданно появившегося из-за куста и схватившего меня челюстью за юбку. Представитель нежити так и замер, зажав ткань в зубах.
– У нас есть два варианта, – сказал Отто, попытавшись выдрать мою юбку из цепкого прикуса. – Либо отламываем ему голову и идем дальше с таким украшением, либо рвем твою юбку.
– Рвем, конечно, мне еще такого счастья, как болтающаяся сзади чья-то голова, не хватало!
Полугном поднатужился, раздался треск. Юбку было жалко – она была качественной, из хорошей материи, и дырка на уровне бедер ее совершенно не красила.
– Мой артефакт сдох, теперь твоя очередь воевать, – предупредила я.
Отто кивнул и вооружился палкой покрепче.
– Зачем это?
– Когда оба артефакта разрядятся, будем отбиваться подручными средствами.
– Палка будет мешать при беге, – высказала я свое мнение.
– Палка меньше секиры, а я с секирой хорошо бегаю, – возразил Отто.
Мы шли за стрелкой, настороженно оглядываясь по сторонам, но все равно появление сразу двух умертвий стало для нас сюрпризом. Откинув артефакт, полугном с воинственным криком кинулся на нежить, размахивая палкой. От удивления у меня отвисла челюсть, я на мгновение замерла, потом подобрала артефакт и кинулась на помощь.
– Ты что, озверел? – спросила я лучшего друга, когда мы убегали от недвижимых умертвий.