Утром меня разбудил Отто. Я открыла глаза, почувствовав, как ожесточенно он тянет меня за ногу.
– Вставай, сегодня наш первый рабочий день. Просыпать никак нельзя! Нам сказали в девять быть у Мастера!
– Рань какая несусветная, – пробурчала я, глядя в окно. На улице было пасмурно и серо.
– Я уже воды из колодца набрал, – слишком радостно для такого утра сообщил полугном. – Она ледяная! Так бодрит!
Я побрызгала кончиками пальцев себе в лицо водой и решила, что на этом мой долг перед гигиеной выполнен. Мы отправились в «Самое лучшее» завтракать. Несмотря на утро – время, не популярное для посещения питейных заведений, – кабак был полон. Хозяин услужливо подвел нас к единственному свободному столику и поставил две тарелки с яичницей. Народ молча смотрел, как мы едим, готовясь задавать вопросы. Как только Отто отложил вилку, кто-то, самый смелый, спросил:
– Вы надолго к нам?
– До травника, – ответил Отто.
– А вы будете очень заняты? – робко спросил крупный усатый мужчина, сидящий за соседним столиком.
– А что? – поинтересовалась я.
Народ замялся.
– Вот Мастер Фил, к нему как ни обратишься, а он все занят и занят. Заказы берет очень редко, и иногда за необходимыми артефактами аж в Чистяково приходится ездить, а там все втридорога, и дорога опять же, – пожаловались жители.
– К нам можно обращаться, – важно сказал полугном. – Мы все сделаем, скоро в нашей мастерской вы сможете увидеть наши расценки и получить консультацию по всем вопросам. А теперь нам пора, спасибо за внимание.
– Интересно, – сказала я, когда мы шли к дому Мастера Фила, – когда ты собираешься выполнять частные заказы? У нас и так дел невпроворот. Ты еще не забыл, что нам нужно обеспечить артефактами от нежити все население этого края?
– А жить ты на что будешь? Обеспечение артефактами – это наша официальная работа, и половину зарплаты мы должны отдавать. – Тут Отто издал душераздирающий вздох, впрочем, как всегда, стоило ему только вспомнить о денежных потерях. – А вот индивидуальные заказы – это индивидуальные заказы для индивидуального желудка, а не на благо университетской казны!
Мастер Фил ждал нас в своей маленькой, донельзя захламленной прихожей. Какие-то вещи, тряпки, стопки журналов, детали непонятных машин образовывали огромные кучи. Лишь в одном месте хлама было меньше всего, и здесь на чистом участке стены гордо висел диплом Университета.
– Садитесь, – приказал руководитель нашей практики.
Мы в растерянности оглянулись. Куда садиться? На кучи барахла? Чтобы в нем утонуть или испачкаться?
– Спасибо, – ответил Отто. – Мы лучше постоим из уважения к вам.
Фил подвигал своими кустистыми бровями, подумал и сказал:
– Брат и сестра, значит. Так-так… Что-то вы непохожи.
– Странно, не так ли? – пробормотал Отто.
– У нас отцы разные, – сказала я. – Вот такая вот грустная история.
– Понятно, понятно. Значит, так, если хотите, чтобы я подписал вам практику, ведите себя прилично. Каждое утро в десять будете у меня на пятиминутке, потом пойдете работать к себе в мастерскую. Насколько я знаю, Университет вам дал задание.
– Дал, – согласились мы.
– Хорошо, будете, значит, работать. За каждый полученный индивидуальный заказ будете платить мне двадцать процентов.
– За что? – спросил Отто.
– За общее руководство. Так, значит, алкоголя не пить. Почую утром запах перегара – не подпишу зачет.
Мы молча уставились на Фила, ожидая продолжения.
– Ты, – кривоватый палец Мастера указал на меня, – чтобы никаких шашней с парнями. Узнаю – запру в чулане!
У меня отвисла челюсть.
– У нее есть жених, – сказал Отто.
– Жених? Официальный?
– Официальнее некуда, они уже день свадьбы назначили, уже родители благословили, – убедительно заверил полугном.
Я продолжала пребывать с отвисшей челюстью.
– Привести ко мне для знакомства.
Я сдавленно пискнула. Фил, видимо, расценил это как согласие и обратился к полугному:
– Ты!.. Девок не портить.
– Это как? – удивился Отто.
– Это значит не пребывать с ними в прелюбодейских отношениях! – рявкнул Мастер. – Или тебе подробнее объяснить?
– Не надо.
– Так вот, так вот, ослушаешься – кастрирую!
– Что? – возмутился полугном. – Да что вы себе вообще позволяете?
– Молчать! – Хриплый старческий голос сорвался, мы подождали, пока Фил откашляется и уже тише повторит:
– Молчать! Я вам тут руководитель! Как отец родной! Вы меня слушаться должны, почитать и уважать! Все понятно? Пошли вон! За работу!
Мы в молчании прошли несколько домов, и я наконец сформулировала свою мысль:
– Как ты думаешь, он сумасшедший?
– Все может быть, но нам с этого что? Нам его терпеть надо. Руководитель!
– Давай напишем куда-нибудь и пожалуемся.
– Кому? Декану? Чтобы он посмеялся и сказал что-то типа: ах, бедные деточки, они не выдержали взрослой жизни! Конечно, там им не Университет, где их по головке гладили и все прощали, это взрослая жизнь, чего же они хотели! А вы, Беф, так их хвалили, так хвалили!
– Ты думаешь, декан знал, куда нас посылал?
– Конечно, – кивнул Отто. – Судя по дате на дипломе Фила, декан если не учился с ним, то определенно его знал. К тому же, если помнишь, именно декан занимался нашим распределением.
– Вот зараза! – в сердцах сказала я.
– Нам остается только смириться и с честью вынести выпавшее нам испытание, – с пафосом сказал лучший друг.
– Ты на ночь торжественные речи читал? – поинтересовалась я.
– Эх ты… – махнул рукой Отто. – Пойдем искать заклинание, надежно избавляющее от запаха перегара.
Во всей этой ситуации радовало одно: судя по приветливым лицам встречающихся горожан, они были искренне рады прибытию новых магов. С нами часто заговаривали, останавливаясь на улице, и к тому времени, когда мы подошли к нашей мастерской, я уже могла отвечать на вопросы, не вслушиваясь:
– Да, надолго, до травника. Да, обращайтесь, мы работаем с индивидуальными заказами. Да, занавесочки понравились.
Дома мы сразу направились в мастерскую – нужно было определить фронт работ, чтобы выгодно совмещать и общественную работу, и труд себе на благо.
– Послушай, ты не в курсе, почему они все дружно прицепились к этим тряпкам?
– К каким? – рассеянно отозвался Отто, занятый печью.
– К занавескам. Все женщины об этом спрашивают!
– Не знаю, может, это особо ценные занавески из городского музея, которые лет двести назад по собственному почину удавили какого-то супостата, и теперь они перешли к нам? Так сказать, на всякий случай.
– Тогда я их сниму – на всякий случай.
– Не стоит обижать горожан недостойными дипломированного мага выходками, – нравоучительно сказал Отто.
– Я еще не дипломированный, – буркнула я, сделав в памяти заметку выяснить про таинственные занавески.
Неделя прошла спокойно. Каждое утро мы завтракали в «Самом лучшем», знакомясь с горожанами и набирая заказы. После была пятиминутка у Мастера Фила, во время которой он повторял свои предостережения относительно нашего образа жизни и делился воспоминаниями молодости, а потом мы работали, работали и еще раз работали. Местный кузнец и его подмастерья были загружены изготовлениями наших заготовок, и Отто не ленился пару раз в день забежать проконтролировать их качество, пугая мастеровой люд до икоты своими придирками.
В воскресенье я решила устроить себе день имени кровати. Вечером, убедительно попросив Отто не будить меня даже в случае конца света и приезда короля в эту глушь, что было равноценными событиями, я завернулась в одеяло и сладко заснула.
Мой прекрасный, упоительный, сладостный сон, в котором я выиграла главный приз на розыгрыше хьюдорской кондитерской фабрики – тонну шоколада и огромную повозку конфет и только-только приступила к их дегустации, – был грубо прерван взрывом смеха. Я зарылась глубже в одеяло, намереваясь досмотреть сон, но шоколад уже успел растаять, а конфеты испариться.
Я вскочила с кровати в ужасающе злобном настроении. Отто же знает, что я сплю! Я выскочила в гостиную с четким желанием порвать на мелкие кусочки тех, кто так нагло прервал мой сладкий сон. Я распахнула двери, и в глаза ударил яркий свет – в моей комнате окна были занавешены. Прежде чем я зажмурилась, я успела увидеть три фигуры, сидящие за столом.
– Сволочи! Почему вы не даете мне поспать? – заорала я.
– За что ты мне по утрам нравишься, милая, так это за любезность, – ласково сказал голос, вне сомнения принадлежащий Ирге.
Я приоткрыла один глаз, поморгала и уставилась на троицу за столом.
Отто, аккуратно причесанный, выстругивал ножом себе новую ложку. Рядом сидел Ирга, как всегда, элегантный и довольный жизнью. По правую руку от некроманта сидел удивительно упитанный парень, с хрустом объедавший жареную куриную ножку.
– Здравствуй, – сказал толстяк, проглотив кусок.
– Привет, – ответила я, мучительно размышляя, как я выгляжу для приема гостя – очень плохо или просто ужасно? Непричесанные после сна волосы, неумытая, в старой длинной рубашке, прорехи в которой мне все было недосуг зашить. Да уж, красавица… – Извините, я сейчас!
Я спряталась в свою комнату, раздвинула шторы и вздохнула. Почему именно я попадаю в такие ситуации? Если надо произвести первое впечатление, тут уж мне равных нет, это точно!
В дверь постучали. Я не хотела признаваться себе, как я соскучилась по этому аккуратному дробному стуку, поэтому буркнула, плюхаясь на кровать:
– Входи уж.
– Фыр-фыр-фыр, в каком ты настроении утреннем! – Ирга присел рядом, нежно меня обнял и поцеловал в макушку. – Хочешь, я тебе подарю новую ночную рубашку?
Прекрасно! Значит, он еще и рассмотрел мою одежду.
– Не надо, в старой лучше спится, мягче.
– Нужно вообще бросать эту привычку – спать в одежде, – сказал некромант, щекоча мне за ухом. – Нужно заводить новую привычку – спать со мной.
– Ты надолго к нам? – обрадовалась я.