– Как сказать, – пробурчала я, начиная размышлять, грозят ли мне еще поклонники, предлагающие родить общих детей в самый неподходящий момент, или придется все-таки остановиться на Ирге? Нет, я любила некроманта, но поклонники тоже хорошо.
– Котлетки! – громогласно возгласил Варсоня, входя в комнату, и аккуратно покормил меня с ложечки маленькими кусочками. Я наслаждалась всеобщим вниманием.
– Болит? – участливо спросил целитель.
Я кивнула – болело все.
– Наложу обезболивающее заклятие, – сказал Варсоня. – Но не такое тотальное, как Игнатий, хорошо?
– Конечно! Надоело не чувствовать собственных конечностей.
Боль немного уменьшилась, но не ушла совсем. Я ворочалась на кровати, Ирга сидел рядом.
– Ирга, – наконец не выдержала я, – ляг рядом.
– Я боюсь, – признался он.
– Ничего со мной не случится, – сказала я сердито. – После двух зомби ты мне уже ничего нового не сможешь сделать.
Некромант осторожно лег на край кровати, я примостилась у него под мышкой, приняв излюбленную позу. Он легонько начал гладить меня по голове, нежно шепча:
– Милая, любимая моя, моя маленькая храбрая девочка, как же я тебя люблю. Спи, я буду охранять твой сон, и ничего плохого с тобой больше не случится.
Он начал напевать колыбельную своей мамы, и я заснула.
Приснился мне конечно же Ёшкин кот.
– Пррривет, – промурлыкал он. – Как тебе?
– Паршиво, – честно призналась я.
– Ты в любой момент можешь верррнуться, – предложил Кот.
– Нет, спасибо, мне и здесь неплохо, – сказала я.
– Я, собственно, пррришел перрредать пррривет твоему возлюбленному.
– Передам, – настороженно ответила я. – А к чему бы это?
– Не к нашей скорррой встрррече, – успокоил меня Кот. – Пррросто он молодец. Не каждый некррромант, даже сильный, может верррнуть дух из-за черррты так, чтобы он еще и в тело верррнулся. Ирррга меня удивил.
– Но ведь и без тебя тут тоже не обошлось? – спросила я.
Кот самодовольно кивнул.
– Но почему?
– Наверррное, ты мне пррросто понррравилась, – промурлыкал Кот. – Тем более я люблю любовные исторррии со счастливым концом.
– А-а-а-а, – протянула я, гадая, чем же я заслужила милость божества. Не я первая люблю и любима, не я последняя.
– К тому же ты забавная, – добавил рыжий. – А у нас тут с интересными событиями негусто.
– Помню, – сказала я и проснулась.
В окно светило яркое солнце, на улице было белым-бело. Неужели выпал снег? Ирга дремал рядом, сжимая мою руку. Я осторожно приподнялась, сцепив зубы, чтобы не застонать, и внимательно посмотрела на возлюбленного.
Выглядел он плохо. Под глазами залегли глубокие черные тени, щеки впали. Но что меня больше всего поразило, это седина в его черной челке.
– Ирга! – ахнула я.
Некромант моментально проснулся и с тревогой спросил:
– Что случилось?
– Ты поседел? – спросила я.
– Да, – пожал он плечами.
– Но как? Почему?
– Не знаю, наверное, когда Отто сказал, что ты умерла, или когда увидел тебя лежащей на столе, всю такую изломанную. Или когда больше часа бесплодно вызывал твой дух из загробного мира.
Я прижалась к нему и сказала:
– Я люблю тебя, очень-очень.
Некромант очень осторожно обнял меня, и так, покачиваясь, мы просидели, пока я снова не заснула.
Разбудило меня осторожное шевеление.
– Извини, – виновато сказал Ирга. – Тело затекло, сил нет больше так сидеть.
Я вернулась к себе на подушки и сказала, глядя, как он потягивается:
– Тебе Ёшкин кот привет передавал.
Ирга кивнул.
– Ты мне веришь?
– Да, мы с ним встречались однажды, – спокойно сказал Ирга.
– Ты тоже умирал?
– Нет, по другому поводу. Как-нибудь расскажу.
– Там Игнатий рвет и мечет, – сообщил Отто, всовываясь в комнату. – Пускать?
– Он собрал тебя по кусочкам, – напомнил мне Ирга.
– Наверное, поэтому он мне и не нравится, в подсознании отпечаталось, как он мне больно делает, – вздохнула я. – Пусть заходит.
После осмотра Игнатий произнес ледяным тоном:
– Ты поправляешься быстрее, чем я думал. Я считаю, мои услуги здесь больше не понадобятся. Мне пора возвращаться в Чистяково.
Он вышел, и я понадеялась, что целитель не заметил, как я показала ему язык.
Ирга кормил меня завтраком с ложечки и рассказывал, как городское Магическое управление получило сигнал бедствия из Соснина, но, к сожалению, отряд магов не успел вовремя. Мой возлюбленный сразу же отправил мне вестника с предупреждением и остался с другими некромантами зачищать следы – в живых не остался никто, но по развалинам города бродили неприкаянные и слабые зомби. Как только работа была закончена, отряд разделился, и они поскакали в ближайшие городки. Ирга, конечно, направился к нам с целителем и еще тремя некромантами.
– Я очень боялся, что я не успею, что с тобой что-то случится… И случилось.
– Успокойся, – сказала я с набитым ртом. – Все уже хорошо.
– Мы догадывались, что дело не в Лунной нежити, – сказал Ирга задумчиво. – Слишком сильные были возмущения в магическом пространстве. И слишком сильные разрушения. Жаль, что Отто упустил некроманта.
– Конечно, жаль, пусть бы меня окончательно сгрызли! – возмутилась я.
Ирга улыбнулся.
– Ты для меня – самое дорогое, что у меня есть, не забывай этого, – сказал он.
– Кстати о дорогом. Я некроманта шпилькой ранила, она должна быть где-то в лесу, если никто не стащил.
– Я поищу, – пообещал Ирга.
В дверь робко постучали, и в комнату заглянула… Сита. Я протерла глаза. Моя нелюбимая соседка стояла живая и невредимая и держала в руках пирог. Ее что, и нежить не берет?
– Ты живая? – вырвалось у меня.
– Не дожд… э-э-э… Да, мы с Натом уединились в лесу и тут увидели, как мимо мертвяки шагают. И побежали к барону, на помощь звать.
– Молодцы, – выдавила я. Что ни говори, а живой я осталась во многом благодаря барону, который не отчаялся, а сразу потащил меня к целителю.
– Мама передает вам привет, – сказала Сита и скрылась за дверью.
– Бедный Игнатий, – вздохнул Ирга. – Девчонка его околдует.
– Почему?
– Да у нее такие выдающиеся… выпуклости, что Игнатий мимо не пройдет. Его, как целителя, интересует все, что не вписывается в норму.
Я понадеялась, что целителю Сита понадобится для опытов, и с подозрением принюхалась к принесенному яству.
– Как ты думаешь, – спросила я наконец, – этот пирог не отравлен?
Глава 4Служебное расследование
Как только я была в состоянии самостоятельно передвигаться и не падать через несколько шагов, университетское начальство выслало за нами карету и официальное приглашение на «служебное расследование».
– Как ты думаешь, это страшно? – спросила я.
– Страшно – это то, как я сейчас выгляжу, – мрачно ответил Отто, пытаясь у зеркала заплести волосы так, чтобы максимально скрыть проплешину в бороде. – А это – ерунда. Заставят написать пару объяснительных, вызовут на допрос в городскую стражу… Ты единственная, кто видел некроманта-убийцу в лицо и остался в живых.
– Да уж, повезло мне, – пробурчала я. – Не понимаю, чем я могу им помочь. Я видела его ночью, при свете факела, к тому же в капюшоне. И долго же они собирались! Прошло еще одно полнолуние с момента нападения на Гнедино. Неужели еще какой-то городок стерли с лица земли?
Отто пожал плечами. Его больше интересовало не служебное расследование, а реакция на его улучшенный внешний вид родственников из гномьей общины. Мои уговоры, что шрамы только красят мужчину, полугном не слушал, ведь задето было самое дорогое – его борода. Вопрос шрамов волновал и меня саму. После того как я побывала в зубах зомби, мое тело «украсилось» отвратительными следами зубов и очень неприглядными шрамами. Я не знала, сколько будет стоить в Доме Исцеления сведение шрамов. Впрочем, лишних денег у меня не было, поэтому я даже решила не заходить к целителям, чтобы зря не расстраиваться. Варсоня приготовил мне такую-то притирку, я каждый вечер обтирала свое тело остро пахнущей жижей, но ежеутренний придирчивый осмотр в зеркале ничего утешительного не показывал.
Ирга уехал вместе с ошалевшим от любви к Сите Игнатием, по-братски поцеловав меня в лоб и не более того. И вообще, все его поведение было ласково-предупредительным, без намека на плотские отношения. Поэтому я проводила свои дни, стараясь не скатиться в глубокую депрессию от осознания собственной непривлекательности. У Отто спрашивать не было смысла, он отвечал одинаково: «Ты хороша всегда» – и вздыхал, щупая руками шрам на своем лице. По мнению Варсони, мне для привлекательности стоило набрать еще килограммов двадцать, а лучше тридцать.
– Тощая ты совсем стала, – приговаривал он, накладывая мне побольше каши на тарелку. – Взяться не за что.
Действительно, продолжительная болезнь согнала с меня лишние, и не лишние тоже, килограммы. Юбки болтались на бедрах, как на вешалке, а в рубашки можно было завернуться. Усиленное питание в последнюю неделю положения не исправило, я только начала прикрывать бесстыдно торчащие под кожей кости мяском, как нас вызвали на служебное расследование.
– Варсоня, ты меня можешь не пустить властью целителя? – с надеждой спросила я.
Толстяк вздохнул:
– Не могу. Они ведь даже карету прислали, чтобы вы со всеми удобствами доехали. Тем более Игнатий, – это имя Варсоня произнес с явным неудовольствием, – знает, что ты уже в порядке.
– Разве это можно назвать «в порядке»? – скорбно вопросила я, оттирая Отто от зеркала и рассматривая ярко-розовые шрамы на местах укусов зомби, фиолетовые пятна на местах разорванных сосудов и внутренних кровотечений, бугры на местах переломов.
– Для человека, вытащенного с того света, ты очень даже в порядке, – ободрил меня целитель. – Тем более что ты выглядишь намного лучше, чем две недели назад.
Как я выглядела две недели назад, я не знала, поскольку тогда в зеркало смотреть боялась.