– Спасибо, – покраснела я.
– Теперь переходим к насущным делам, – сказал Наставник. – Эльфы дали вам заказ на двадцать артефактов два-в-одном. Можете теоретической подготовкой заниматься здесь, а вот сами артефакты вам придется делать в Гнедине. Ваша практика еще на закончена.
– О нет! – простонала я. – Опять возвращаться в глушь! За что?
Беф развел руками.
– Неприятности за неприятностями, – страдала я, выходя из кабинета. – Я уж думала, что мы навсегда вернулись в город!
– Ничего, ничего, – утешал меня Отто. – В Гнедине у тебя будет больше возможности совершить очередной подвиг и получить орден.
– Да дался мне этот орден, – сказала я чистосердечно. – Хочу спокойной жизни.
– Выходи за Иргу, – сказал полугном. – Он запрет тебя в подвале, чтобы с тобой ничего больше не случилось, и будет у тебя самая спокойная жизнь из всех возможных.
– Я сделаю подкоп и сбегу, – возразила я.
– С твоим счастьем подкоп обрушится, и нам еще придется тебя откапывать, – заметил Отто.
Я тяжело вздохнула. Неужели вожделенной спокойной жизни у меня не будет никогда?
Глава 5Соблазнение по всем правилам
– А-а-а-а! – заорал Отто, сползая по косяку моей двери вниз и хватаясь за сердце.
– А нечего врываться в комнату к приличной девушке не постучавшись, – ворчливо сказала я.
– Что с тобой, золотце? – слегка заикаясь, спросил полугном.
– Это супермаска из косметического салона, – сказала я. – Между прочим, стоила кучу денег.
– А называется она «Как умертвить товарища шоком»? – поинтересовался Отто.
– Она называется «Эльфийская королева», – ответила я, мельком глянув на себя в зеркало.
Более пристально смотреть на себя я боялась. Мое лицо покрывали пятна всех цветов радуги, по телу была размазана болотного цвета жижа с фиолетовыми вкраплениями, которая плюс ко всему еще и отвратно пахла. Вместе это выглядело не очень привлекательно, но мастер косметического салона клялся, что это именно то, что мне нужно, чтобы стать максимально привлекательной для своего возлюбленного. Воспоминание о братском поцелуе, которым наградил меня на прощание Ирга после того, как спас мне жизнь и имел возможность наблюдать меня в неприглядном виде, жгло мне душу. Я изо всех сил старалась стать прелестницей, чтобы заставить его относиться ко мне как к соблазнительной и желанной женщине.
– Мне обещали, что я стану очень обольстительной, – сказала я, укладываясь обратно на простыню, которой я решила пожертвовать ради красоты.
– За твои деньги тебе еще и не то пообещают, – хмыкнул Отто.
– А где твой шрам?
– Не одна ты по салонам шляешься, я в парикмахерскую сходил, они меня научили, как лучше бороду заплетать, чтобы ничего не было видно, – сказал друг, осторожно касаясь меня пальцем. – Не ядовитое?
– Нет, – сказала я с сомнением в голосе.
– Ты еще с Иргой не виделась? – поинтересовался полугном, украдкой вытирая палец об шторку на окне.
– Я хочу ему понравиться, – сказала я. – Поэтому пока не приведу себя в надлежащий вид, я к нему на глаза попадаться не хочу.
– Он это заметил, – сказал Отто, рассматривая свой послемасочный палец на свет. – Он совсем не изменился.
– Кто? Ирга?
– Да нет, палец.
– При чем здесь палец? Что тебе сказал Ирга?!
– Мы с ним встретились вчера, и он спросил, что с тобой происходит, почему ты от него прячешься. А я сказал, что ты наконец осознала, что ты его недостойна, поэтому усиленно работаешь над собой.
– Ты так и сказал? – зарычала я, и только огромные деньги, заплаченные за жижу на теле, удержали меня от смертоубийства друга.
– Приблизительно, – уклончиво ответил Отто.
– И что на это ответил Ирга?
– Сказал, что это его пугает.
Я застонала. Неужели все мои старания насмарку?
– Ладно, – смилостивился полугном. – Он сказал, что любит тебя такой, какая ты есть. Но его выражение лица сказало мне, что его это пугает.
Я с облегчением вздохнула. Значит, все не так плохо. Мы помолчали. Отто опустошал наш буфет – после отъезда на практику своего толстого соседа полугном оголодал, а я наслаждалась покалываниями во всем теле, надеясь, что это преобразит меня к лучшему.
– Слушай, – внезапно сказал Отто, – а как ты собираешься смывать с себя все это?
– Как, как! Пойду в душ… – Я осеклась.
– В душ? – заржал лучший друг. – Через три этажа в подвал? Чтобы все могли насладиться твоим видом и оценить новую, улучшенную тебя?
Я лихорадочно пыталась придумать, что мне делать. Отмывать это в комнате нельзя – я потом никогда в жизни не приведу жилище в порядок. Идти же в таком виде по общежитию, да еще и днем, когда народ возвращается с занятий на обед, – смерти подобно. Широкого халата, в который можно было бы спрятать все это безобразие, у меня не было. Покалывания постепенно перешли в зуд, и я стала поскуливать. Отто не торопясь доел пирожки, валявшиеся в буфете еще с момента нашего приезда в Чистяково, и важно сказал:
– Вставай со своей простыни, у меня есть идея. Еще средство для маски осталось?
Я кивнула. Лучший друг обмотал меня простыней, отчего я стала похожа на покойника в саване, вымазал пальцы в зеленой жиже и с видом художника, творящего шедевр, размазал это по моему лицу.
– Все, готово, идем, – сказал он, начиная подхихикивать и хватая мое полотенце. – Только обещай, что не убьешь меня за это!
Я насторожилась и, посмотрев на себя в зеркало, с трудом подавила вопль ужаса. То, что получилось, было достойно показа на уроках по некромантии для продвинутых: простыня пропиталась дорогостоящим средством и покрылась отвратительными пятнами. Из импровизированного савана торчали зеленые руки, ноги были обуты в шлепанцы, которые вполне походили на белые тапочки, а увенчивала это все физиономия неописуемого цвета с накрученной на волосы, во избежание их загрязнения, тряпкой.
Мы вышли в коридор, Отто стал напевать что-то очень трагичное и одновременно возвышенное и ритмично помахивать полотенцем. Я молча плелась рядом, пытаясь понять, что он задумал. Первый же встреченный нами в коридоре студент шарахнулся к стенке и сиплым голосом спросил:
– Что это?!
– Так будет с каждым, – загробным голосом проговорил Отто, – кто не готовится к занятиям!
Студент икнул и сполз по стеночке. Я хотела было повыть, но вовремя остановилась, решив, что это уже будет перебор. Полугном повернул ко мне свое лицо, искривившееся от удерживаемого смеха.
– Здорово! – сказала я довольно. – Мы произведем фурор! Пройдемся по всем этажам?
К тому времени, когда мы добрались до душа, я уже изнемогала от смеха.
– Это было нечто! – от души поблагодарила я Отто. – Кажется, мы обеспечили несколько сердечных приступов чувствительным первокурсникам.
– Нам преподаватели будут должны, – заметил полугном. – Успеваемость в этом семестре резко повысится.
– Не повысится, – сказала я. – Мы ведь охватили не всю целевую аудиторию.
– Тогда не мойся, пойдем пройдемся по остальным общежитиям, – предложил друг.
– Нет сил больше терпеть, – призналась я, отбирая у него сумку с банными принадлежностями.
Огненный демон сидел на окне и подумывал об очередном бегстве. Увидев меня, он икнул и нырнул в трубу, из которой тут же полилась горячая вода.
«Надо будет коменданту общежития идею продать, чтобы наконец приструнить этого лентяя», – подумала я.
Результат помывки меня полностью удовлетворил: кожа стала нежной и мягкой, как у младенца. Осталось зайти только в магазин белья, и я буду готова к покорению Ирги!
Я вышла из душа вполне довольная собой и миром.
– Хорошо выглядишь, – отметил Отто, разглядывая мою фигуру в коротком халатике. – О, ты свела шрамы!
– Ну да, что ж я, зря столько времени провела и в Доме Исцеления, и в косметических салонах?
– Представляю, сколько ты денег на это угрохала, – сказал друг.
– Ты даже не представляешь, – ответила я мрачно.
Чтобы соответствовать задуманному, я потратила все свои сбережения, сделанные во время скромной жизни в Гнедине, когда я почти ничего не тратила, зато просиживала в мастерской дни напролет.
– Если народ тебя сейчас увидит, – сказал Отто печально, – то весь эффект от нашего похода по этажам испарится.
– Что ты предлагаешь?
– На, закутайся в мою куртку и бегом к себе, ни с кем не разговаривая.
– Я в нее два раза закутаться могу.
– Вот и хорошо.
Почти никем не замеченная, через час я вышла из общежития и направилась в магазин. Ввиду еще не наступившей теплой погоды Ирга работал в управлении и домой приходил довольно рано. Проинструктированный Отто обещал присмотреть, чтобы некромант нигде не задержался и шел прямо домой, где его буду ждать я.
Я сидела на кровати, ожидая возлюбленного и повторяя в уме инструкции, вычитанные в книгах по любовной магии – Наставник так радовался рвению к учебе, видя, сколько времени я провожу в библиотеке. Услышав на лестничной площадке шаги, я встала, оперлась на кровать и приняла соблазнительную позу, тщательно отрепетированную перед зеркалом.
Ирга вошел, поморгал, привыкая к яркому свету в комнате, и сказал:
– Ола, ми… – Тут глаза его распахнулись, а сумка выпала из рук.
– Привет, милый, – проворковала я, тряхнув головой, чтобы кропотливо уложенные кудри сексуально взметнулись.
– Э-э-э, что это на тебе? – дрожащим голосом спросил некромант, тыча в меня пальцем.
Это меня немного удивило, я ожидала другой реакции. Во всяком случае, на этикетке белья было написано, что «ваш любимый потеряет голову, лишь только увидит вас в нашей эротической одежде!».
– Тебе не нравится? – спросила я, следя за эротизмом в голосе и меняя позу на другую, тоже тщательно отрепетированную.
– Нравится, – сказал Ирга, нервно расстегивая куртку и вытирая пот со лба.
«Вот оно! – возликовала я. – Сейчас он на меня кинется!»
Некромант нерешительно топтался у двери. Я призывно распахнула руки… В прочитанных мною любовных романах после такого парень обычно с горящим взглядом и со стоящим… этим самым падал в объятия своей любимой. Пристально посмотрев на Иргу, я засомневалась, можно ли бегающие глаза и нервно закушенную губу приравнять к горящему взору и капающей от вожделения слюне.