Княжна быстро подошла к бывшему жениху и с размаха пнула его между ног. Попала в самую точку прямо кончиком туфли. От одного лишь вида этого удара у меня похолодело внизу живота, а когда Левашов ещё и взревел от боли, по моей коже пошли мурашки. Мне даже трудно было представить, насколько бедняге больно.
— Милая моя, хватит с него, — сказал я, отыгрывая выданную мне Ариной роль. — Он, конечно, та ещё мразь, но давай не будем ему уподобляться.
— Хорошо, — согласилась княжна. — Только вот основной должок верну.
Сказав это, Арина пошла к стулу, на котором сидела, когда над ней издевался Левашов, и подняла с пола ножовку. Мне это не очень понравилось, но я был не вправе ей мешать. Как говорится, долг платежом красен, а маньяк задолжал этой девушке два пальца. Однако на всякий случай я предупредил:
— Только давай без фанатизма!
— Хорошо, — ответила княжна. — Просто отрежу ему четыре пальца, и всё.
— Почему четыре? — удивился я.
— Зотовы всё возвращают вдвойне: и хорошее, и плохое.
Я не стал возражать. Четыре так четыре. Важно было сохранить пленнику жизнь, а не количество пальцев. Спорить из-за такой мелочи с Ариной не хотелось. Наоборот, у меня вызвало уважение, что она в такой ситуации помнит о традициях рода. Я подумал, что князь Зотов испытает гордость за дочь, когда узнает об этом случае.
Княжна подошла к бывшему жениху, тот, завидев ножовку в её руках, принялся ругаться и уворачиваться. Но это ему не помогло — Арина довольно быстро, не выражая каких-либо эмоций, отпилила связанному пленнику четыре пальца. После этого она закинула пилу в дальний угол комнаты, повернулась ко мне и как ни в чём не бывало сказала:
— У меня всё. Я вернула долг.
Княжна с каждой минутой удивляла меня всё больше. Впрочем, чему я удивлялся? Чего, вообще, можно было ожидать от девушки, стойко вытерпевшей отрезание ей двух пальцев ножовкой по дереву? Только достойного ответа. И я подумал, что при Зотовской традиции возврата долга в двойном размере Левашову в своё время очень повезло, что Арину не изнасиловали.
Я сходил к маленькому чемоданчику, взял бинт и, несмотря на ругань нашего пленника, перевязал ему обрубки пальцев, опять посадил, прислонив к стене и сказал:
— Ну а теперь давай серьёзно поговорим.
— С чего ты решил, что я буду с тобой разговаривать? Пошёл вон, безродный пёс! — ответил молодой граф и плюнул мне в лицо.
Хорошо, я стоял не очень близко и смог увернуться от плевка. Но поступок этот меня взбесил. Плюнуть в меня после того, как я перевязал ему раны — это было чересчур. Я разозлился так сильно, что мне захотелось отрезать пленнику все оставшиеся пальцы. Да, я знал, что любой лекарь отрастит их ему за пару часов, но само отпиливание — процедура болезненная, а мне очень захотелось сделать Левашову больно. Однако я смог погасить в себе вспышку ярости и спросил:
— Где мы находимся?
— Пошёл вон! — повторил пленник.
Мне стало понятно, что проще и быстрее будет пойти и самому посмотреть, где мы находимся, чем пытать этого невменяемого человека. Я подошёл к Левашову, взял его за верёвки в районе плеч, поднял и поставил на ноги. Он особо не сопротивлялся, лишь сверлил меня ненавидящим и презрительным взглядом.
— Что ты собираешься с ним делать? — поинтересовалась Арина.
— Хотел поговорить, — ответил я, повернувшись к княжне. — Но он не хочет со мной разговаривать.
Услышав мои слова, Левашов усмехнулся и высокомерно задрал подбородок. Я заметил это боковым зрением, и это было очень кстати. Резко развернувшись, я нанёс практически идеальный апперкот в этот выставленный под удар подбородок. Попал так удачно, что наш пленник даже немного подскочил вверх, после чего рухнул на пол и даже не шевелился. Это был идеальный нокаут.
— Хороший удар, — сказала Арина. — Полегчало?
— Мне просто надо было его вырубить, — ответил я. — Чтобы он тебя здесь не доводил, пока я схожу на разведку. А то ты ему ещё голову отрежешь.
— На разведку? — удивилась княжна.
— Ну да. Надо же отсюда выбираться. Ты с ним пока посиди, а я схожу узнаю, что там за пределами этой комнаты находится. Я быстро.
— Хорошо, иди.
Я вспомнил, что в большем чемоданчике видел маленький топорик, и решил взять его с собой на всякий случай. Вооружившись, подошёл к двери и ещё раз оглядел комнату, в которой мы находились.
Она была очень похожа на подвал. Отсутствие окон, влажность и затхлый запах просто не допускали никакой другой версии. Кроме принесённых Левашовым двух стульев, разбросанных по всему полу кирпичей и лежавших в углу нескольких мешков с песком и цементом, ничего в помещении не было. Может, этот подвал просто не успели довести до ума и забросили.
Возможно, и весь дом, в котором этот подвал находился, был заброшенным. И этот момент мне предстояло выяснить. Я крепко сжал топорик и подошёл к двери. Хоть я и понимал, что, скорее всего, сообщников у Левашова нет, так как вряд ли кто-то согласился бы помогать маньяку, убившему сообщников эльфов, но всё равно было тревожно и немного страшно.
Но бойся — не бойся, а задерживаться в этом месте не стоило. Я собрался с духом и открыл дверь.
Глава 6
Выйдя из комнаты, я оказался в совсем маленьком помещении, примерно два на три метра. Оно было без окон, дверей и освещения, но зато с большим металлическим люком в потолке. Люк этот был распахнут, и через него в эту маленькую комнатку проникал тусклый свет. И ещё к люку была приставлена деревянная лестница. Мои догадки, что подвал, а точнее, огромный погреб, не достроен, лишний раз подтвердились.
Я осторожно, стараясь не шуметь, поднялся по лестнице и оказался в небольшой комнатке. В ней стояли односпальная кровать, стул, старый, ободранный комод и торшер с совсем уж маломощной лампой, едва освещавшей помещение. На полу возле стены лежал сложенный вдвое коврик. Видимо, обычно он закрывал люк, а теперь его отбросили в сторону. Толстый слой пыли на всех предметах, заметный даже при таком плохом освещении, указывал, что здесь редко кто-то бывает, а тот, кто всё же сюда иногда заходит, за чистотой не следит.
Дверь, ведущая из комнаты, была на четверть приоткрыта, я аккуратно просунул голову в проём и осмотрелся. За дверью находилось просторное помещение, что-то типа объединённых в одно пространство гостиной, кухни и прихожей. Деталей разглядеть я не мог, так как освещения в этой комнате не было. Надеясь, что и сообщников Левашова в ней тоже нет, я полностью отворил дверь, чтобы свет из маленькой комнаты хоть немного осветил большую.
Особо не помогло. Тогда я на полную силу активировал свои навыки на приём чужих эмоций, но не почувствовал даже самых малых. Либо в помещении всё же никого не было, либо был какой-то суперсильный одарённый, которого я просто не мог определить. Но вряд ли, такой сильный маг сидел бы и ждал, пока сумасшедший граф наиграется в подвале со своими жертвами. Я был почти на сто процентов уверен, что никого, кроме меня, Арины и Левашова, в этом доме нет. Однако осторожность в любом случае следовало соблюдать.
Я подошёл к окну. За ним глухой стеной стояли деревья. Значит, мы находились в лесу. Прежде чем выходить на улицу, я ещё раз оглядел помещение. Обнаружил ещё одну дверь. Подошёл к ней, отворил. За дверью находилась комнатка типа той, куда я попал из подвала. Тоже с кроватью и комодом, но без стула и торшера.
Заходить в эту комнатку я не стал. Осмотрел потолок основного помещения, лестниц на второй этаж не обнаружил. Выходило, что дом был не очень большим — в один этаж и всего из трёх комнат и большого погреба.
Вышел на улицу, там было довольно темно — молодой месяц лишь обозначал себя на небе, но ничего не освещал. Слева от дома деревья были не очень густыми, и я сквозь них разглядел воду. Прошёл в ту сторону, чтобы рассмотреть получше. Судя по идеальной глади, в которой отражались звёзды и месяц, это было озеро.
Вернулся к дому, обошёл его. К своему немалому удивлению не обнаружил никакого подъезда к нему. Дом просто стоял посреди деревьев. И нигде не было никакого транспорта. Возник резонный вопрос: на чём же нас тогда сюда привезли? А за ним следующий: на чём нам отсюда выбираться?
Меня, конечно, порадовало, что никого, кроме нас и Левашова, не оказалось ни в доме, ни за его пределами, но надо было как-то выбираться отсюда. И желательно поскорее. Я понимал, что нас ищет как Зотов и его люди, так неизвестный эльф со своими помощниками. И в любой момент может найти.
Я ещё раз обошёл дом, в этот раз по большому кругу, но и в этот раз ничего не обнаружил: ни транспорта, ни подъезда для него. Мелькнула нехорошая мысль: а не на острове ли мы находимся? Отправился к берегу, немного пройдя вдоль него, наткнулся на небольшой деревянный пирс, неподалёку от него в кустах обнаружил лодку — обычную, деревянную, на вёслах. Теперь я уже был почти уверен, что мы на острове.
Само по себе это было не страшно, учитывая, что я нашёл лодку. С ней перебраться с острова на большую землю было не так уж и трудно. Вряд ли Левашов увёз меня на Ладогу, скорее всего, это был Ильмень или вообще какое-нибудь маленькое озеро. Смущало другое — как добираться потом?
Покидая дом, я очень надеялся, что снаружи найду машину, на которой Левашов нас привёз. Но теперь задача усложнялась. Машина явно была — обшарив карманы куртки, я нашёл ключи от неё. Но где искать эту машину, я не представлял. Значит, надо было пытать молодого графа. Но как же мне не хотелось этим заниматься.
Размышляя о наших перспективах, я простоял на берегу озера минут пять. Зрение немного адаптировалось к темноте, и я смог разглядеть противоположный берег. До него было метров пятьсот — семьсот. Точнее определить было сложно. Это расстояние на лодке можно было преодолеть минут за десять. Главное, чтобы это был берег большой земли, а не другого острова, но это мы могли узнать, лишь перебравшись туда.
Можно было притащить лодку и сплавать на разведку, но совсем уж надолго оставлять Арину с Левашовам не хотелось, и я направился в дом. Спустившись в подвал, обнаружил улыбающуюся княжну, которая крутила на кончике указательного пальца правой руки небольшой огненный шар.