— Это было нетрудно — проверить на какой номер ты чаще всего звонил из Москвы. И я уверен, это проверили не только мы.
— И что мне теперь делать? — растерялся я.
— Позвонить кому-нибудь другому. Но уже не с этого телефона.
Я понял, как сильно сглупил, решив звонить именно Миле. Действительно, если московское КФБ решило проверить, кому я звонил, находясь в Москве, то номер Милы фигурировал в списке звонком чаще всего. Но с другой стороны, я не оперативный работник КФБ и не мог всё предусмотреть. Я очень устал и был на нервах, в такой ситуации хорошо, что я вообще ещё не упустил Егора.
— Но… — я начал говорить, пытаясь объяснить, что мне потребуется время, чтобы найти другой телефон, но Милютин меня перебил.
— Никаких «но»! — сказал Иван Иванович. — Звони как можно быстрее с другого телефона, с другого места и на другой номер. И попытайся объяснить, на какой. Но так, чтобы это понял только я.
— Я позвоню тому, с кем подарил Вам прошлый подарок.
— Отлично! Звони! И я скажу тебе, куда ехать и кому отдать подарок. Наш человек уже ждёт. Всё готово к передаче. Держись парень. Тебе просто надо будет отдать подарок, и всё. Затем отлежишься пару дней, я скажу где, а после этого тебя вывезут из Москвы. Всё, выключи и выброси этот телефон. Ищи другой!
Милютин сбросил звонок, а я в сердцах разбил аппарат о тротуар и со злостью пробурчал:
— Да где ж я ещё один телефон возьму? Всех официантов, что ли, обойти теперь?
С каждым звонком Милютину у меня нарастало нехорошее предчувствие, что меня вот-вот поймают. Я уже не на шутку нервничал. Да и было отчего. Всё же похищение человека — это не шутка, а серьёзное преступление. Конечно, Милютин меня в любом случае должен был вытащить из неприятностей, но это лишь, если орки решат со мной разбираться по закону. А вот если Егор работал на их спецслужбы, меня запросто могли ликвидировать, как ненужного свидетеля.
Нервы были на пределе, хотелось как можно быстрее отдать уже хоть кому-нибудь Егора и спокойно выдохнуть. Я не стал возвращаться в клуб, а пошёл к таксисту. У него тоже был телефон, и я был уверен, что он не откажет мне и разрешит с него позвонить. Я даже представил, как он говорит: «Вы платите — мы даём телефон».
Угадал я наполовину — телефон таксист дал, но без присказки. Я отошёл метров на сто от машины и набрал номер Арины. Как и в прошлый раз, после первого же гудка ответил Милютин.
— Это человек в банном халате, — произнёс я, услышав его «говорите».
— Слушай меня внимательно, человек, — сказал Иван Иванович. — У нас не больше минуты. Как там подарок?
— Под снотворным.
— Отлично! А сейчас ищи машину и побыстрее выбирайся из Москвы и области. В любую сторону, главное — за границы области!
— Но Вы же сказали, что меня уже ждёт специальный человек в Москве! — почти закричал я в трубку.
— Я очень надеюсь, что те, кто нас слушал, в это поверили. Мне уже доложили наши люди, что по Москве объявили операцию по твоему розыску и поимке. Тебя ищут. В этой ситуации скорейший побег из города имеет больше шансов на удачный исход, чем встреча с нашим представителем. На выезде из области могут поставить блокпосты. И поставят. Возможно, и на выезде из города. Поэтому торопись. Нигде не останавливайся. Выезжай на юг или восток. Там больше шансов проехать. Мы уже через полчаса будем готовы принять тебя на любой трассе на выезде из Московской области. Как выедешь за границу, сразу звони мне. Если у тебя то, о чём я думаю, то постарайся сделать невозможное, но доставь это нам.
— Но как я проеду через блокпосты?
— Пока они думают, что ты в Москве, блокпосты будут не усиленные. Ты умный парень, ты одарённый, уник. Ты справишься.
— А если нет?
— А если нет, если тебя задержат, скажешь, что подарок был причастен к твоему недавнему похищению. Ты его узнал, схватил в состоянии аффекта и повёз мне, так как больше никому не доверяешь. Эта версия поможет и тебя вытащить и попытаться официально забрать подарок, как подозреваемого по делу о твоём похищении. Но лучше, чтобы ты всё же справился. Если что, звони на этот номер.
— Я вас понял. Встречайте.
Как же красиво и легко я это сказал. Вас понял. Встречайте. Как спецагент или шпион. Но как же мне было страшно и тошно. Однако времени бояться не было, стоило спешить — попасть в руки Московского КФБ очень не хотелось.
Я разбил и этот телефон, с размаху швырнув его на асфальт. В любом случае после разговора с Милютиным возвращать его таксисту не стоило, а так хоть немного выпустил пар. И тут же призадумался. Надо было искать, на чём покидать Москву.
Такси не подходило. Даже если таксист и согласился бы ехать за пределы области, то прорываться через блокпосты он точно бы не стал. А забирать у него машину было глупо — обычно двигатель у автомобилей, используемых под такси, имел функцию дистанционной блокировки в случае угона. Заглохнуть посреди трассы не хотелось, поэтому надо было искать другую машину.
Я огляделся и увидел, как недалеко от меня паркуется большой внедорожник. Первая же мысль, что у меня возникла — попытаться забрать ключи у хозяина и угнать этот автомобиль. Но был риск, что хозяином мог оказаться высокоуровневый одарённый, который мог меня обезвредить и сдать в полицию. Это стало бы настоящим фиаско.
Но пока я размышлял на эту тему, открылась водительская дверца, и из салона выбрался парковщик, невысокий щуплый парнишка лет двадцати. И план отбора ключей снова стал актуальным. Единственное, что меня в нём смущало — это расставленные по всей парковке камеры наблюдения. Я слышал, что люди в Москве и Петербурге постоянно забывали о камерах, преступников-людей ловили чаще всего в этих городах. Но как выросший в Петербурге, я о таких вещах не забывал.
Парковщик захлопнул дверцу и хотел уже ставить машину на сигнализацию, но у него зазвонил телефон. Парень достал аппарат из кармана и принял звонок. Некоторое время он слушал, что ему говорят, а затем открыл дверцу и сел в машину, чтобы поговорить. Не использовать такой шанс уж точно было нельзя.
Я обошёл внедорожник и встал примерно в трёх метрах от него — у другой машины, с видом, будто кого-то жду. К внедорожнику я стоял боком, но при этом не сводил глаз с парковщика, ожидая, когда он прекратит разговаривать. Парень болтал минут пять, не обращал на меня внимания, а когда он прекратил разговор и убрал телефон, я быстро подошёл к внедорожнику и открыл переднюю пассажирскую дверь.
Парковщик начал выходить из салона, но увидев меня, задержался. И я почувствовал, что он испугался. Надо было что-то ему сказать, чтобы усыпить бдительность.
— Продаёте машину? — выпалил я первое, что пришло в голову.
— К сожалению, она не моя, — ответил парень.
А я запрыгнул на переднее сиденье и продолжил нести чушь:
— Проехаться, посмотреть, как идёт, можем?
— Это не моя машина, будьте любезны, покиньте салон! — вежливо, но твёрдо сказал парковщик.
Он всё ещё продолжал сидеть на водительском месте, хотя и высунул уже одну ногу на улицу. И в любой момент он мог выйти. Медлить не стоило. Я резко локтем ударил его в голову левым локтем. Вскрикнули мы оба. Я забыл про раненое левое плечо.
Удар получился хороший, но сознание парень не потерял, поэтому я быстро добавил уже правой рукой снизу в подбородок. Голова парковщика ударилась о подголовник, после чего он уронил её на грудь и затих. Я достал снотворное и сделал парню инъекцию в переднюю поверхность бедра.
Минут десять посидел в салоне, контролируя, чтобы парковщик не очнулся до того, как подействует снотворное, после чего, не выходя из машины, перекинул его на заднее сиденье. Затем, надеясь, что произошедшее в машине не попало на камеры, отправился за Егором.
По дороге достал из кармана деньги, отсчитал двадцать пять тысяч и, подойдя к таксисту, протянул ему купюры и сказал:
— Здесь двадцать пять тысяч. За работу и за телефон. Я его, к сожалению, потерял. Друга сейчас заберу, за нами приехали знакомые.
Водитель молча забрал деньги, но по его улыбке я понял, что он не против получения такой большой компенсации за старый телефон. Я попрощался, открыл заднюю дверцу, извлёк из машины Егора и дождался, пока таксист уедет. Затем потащил своего пленника к внедорожнику, изо всех сил делая вид, что веду пьяного приятеля. Получалось не очень, но я надеялся, что с камер это выглядит более достоверно.
Запихав Егора во внедорожник и уложив его рядом с парковщиком, я сел за руль и завёл двигатель. Руки подёргивались от нервного напряжения, и мне это не нравилось. Я и так водил не очень хорошо, а тут ещё такое состояние. Попытался максимально успокоиться, но не так-то легко было это сделать, всё же впереди меня ждал самый важный и самый опасный этап моих приключений с Егором.
Надо было решить, в каком направлении ехать, а для этого сначала стоило разобраться, где я вообще нахожусь. Активировав навигатор, сразу же получил ответ на интересующий меня вопрос — я находился на западе Москвы, в районе Звенигорода. Ехать на восток или юг я не стал, не хотелось терять время на объезд мегаполиса. Хотелось покинуть Московскую область как можно быстрее, возможно, был шанс проскочить до выставления усиленных блокпостов.
Ближайшей ко мне подконтрольной людям территорией была Смоленская область. Я проложил маршрут от «Забавы» до Вязьмы, и навигатор сообщил, что ехать мне до неё без пробок один час двадцать минут, из них пятьдесят минут до границы областей. Таким образом, при удачном стечении обстоятельств я мог уже менее чем через час быть в руках столичного КФБ. Хозяин внедорожника явно не на один час приехал в клуб, так что переживать, за то, что в ближайшее время он обнаружит пропажу машины, не стоило.
Я перевёл ручку переключения передач в режим движения вперёд и нажал на педаль газа — внедорожник дёрнулся и поехал. Вести такую большую машину было непривычно, габариты я чувствовал плохо и чуть не задел на выезде с парковки новенький седан и почти зацепил стойку ворот.