В груди какое-то пепелище, как после взрыва атомной бомбы. В голове – свалка из обломков. Обломков чувств и несбывшихся надежд. Мне бы бояться морканты и ее гнева, но на страх сил уже не остается. В какой-то момент понимаю, что и дышать-то сложно, слишком много усилий требуется для каждого вздоха. Сворачиваюсь в комок и засыпаю, прижав к себе кьерда…
…Разбудила меня Мабли. Глаза на мокром месте, лицо белее мела. Наверное, все утро ревела. Не то оплакивала мое поражение, не то уже успела получить нагоняй от Блодейны.
За то, что недоглядела.
– Аня, я начну собирать ваши вещи. А вы, если хотите, еще полежите. Только недолго. Скоро придет эррол Хордис.
– Я в порядке, обойдусь без доктора.
С трудом придала телу вертикальное положение. Ощущения хуже, чем при похмелье. Голова раскалывалась, как фарфоровая чашка, которую случайно уронили на пол. Разбиться не разбилась, но вся покрылась трещинами.
Хорошо хоть, их нет на сердце. И то лишь потому, что вчера оно стало пеплом. Спасибо Скальде за это. А то, что в груди так противно ноет… Так это, наверное, по привычке. Пройдет скоро.
Главное теперь – вернуться домой. В настоящую жизнь. Загостилась я уже в этой средневековой сказке. Пора в привычную реальность.
– Эррол Хордис придет, чтобы снять привязку. – Мабли отвернулась и поспешила переместиться в другой конец спальни. Нырнула в самый большой сундук и сосредоточенно зашуршала платьями.
– А, ну тогда ладно, добро ему пожаловать.
Под кроватью тоже что-то шуршало. Как вскоре выяснилось, это Снежок играл в футбол, используя в качестве мячика скомканную бумажку. Одну из тех любовных записочек, что регулярно слал мне его липучество из своих заморских странствий и которые я бросала в камин, в основном даже не читая. Чудо, что эта целой осталась.
Как же хорошо, что Игрэйт убрался и сегодня мне не придется лицезреть хотя бы его счастливую физиономию!
– Не упрекаешь?
– Что сделано, то сделано, – философски изрекла Мабли, складывая аккуратными стопочками Фьяррины наряды. – Эссель Блодейна, конечно, разозлилась, когда узнала.
– Ты рассказала?
Я опустилась в кресло перед зеркалом и замерла, отрешенно глядя на свое отражение. М-да, без вуали мне за пределами этой комнаты делать нечего.
– Пришлось, – вздохнула служанка.
– Странно, что Блодейна сразу ко мне не примчалась.
Мабли пожала плечами:
– Наверное, решила, что разговорами все равно ничего не исправишь. Давайте помогу вам одеться, вдруг он заглянет раньше.
Не прошло и часа, как вещи были собраны, вместе с их хозяйкой. Тоже собранной заботливой служанкой. Я была готова к путешествию в Лунную долину. Оставалось только как-то позавтракать под аккомпанемент из горестных вздохов Мабли и грозного сопения монахини. Вместо того чтобы поблагодарить за то, что в кои-то веки по-человечески выспалась, Розенна злилась и смотрела на меня с таким зверским выражением, будто из последних сил боролась с искушением разложить свою подопечную на молекулы.
Или проклясть самым изощренным способом.
Мне, если честно, до ее оскорбленных чувств дела не было. Пусть проклинает сколько влезет. Я и так уже давно проклятая. А еще невезучая и… по уши влюбленная. В мужчину, у которого вместо сердца, как выяснилось, морозильная камера, а на плечах вместо головы – ледогенератор.
Безуспешные попытки позавтракать прервало появление эррола Хордиса. Лекарь улыбнулся, но как-то уж очень скупо, и проговорил быстро:
– Мне очень жаль, Фьярра, что все так вышло. Но, поверьте, это к лучшему.
И у этого тоже семь пятниц на неделе. А ведь еще совсем недавно передо мной распинался, доказывая, что мы со Скальде что две половинки.
Но видимо, не судьба нам стать единым целым.
– Верю, – отозвалась сухо и попросила лекаря поторопиться, сказав, что хочу покинуть Ледяной Лог немедленно.
– Конечно, конечно…
– Отвязывать будете без его великолепия?
– Его присутствие здесь необязательно.
Необязательно так необязательно. Мне же лучше.
На этом моменте следовало вздохнуть с облегчением. Но вздыхать вдруг стало сложно: горький ком застрял в горле. А виски закололо иголочками злости.
Да что со мной такое?! И вовсе я не надеюсь увидеть его снова! В последний раз пропасть в серебряном омуте… Услышать низкий, то колющий льдом, то обволакивающий теплом голос.
Не надеюсь и не увижу!
Лекарь что-то шептал, стоя надо мной. Водил руками, потом опять воспроизводил свою абракадабру. Пока в конце концов не объявил:
– Булавка, Фьярра, вам больше не понадобится.
Кивнула и поднялась.
– Она вместе с остальными подарками его великолепия осталась в шкатулках.
– Украшения ваши, Фьярра. Можете забрать их с собой.
– Лучше здесь оставлю, – покачала головой.
Улыбнувшись напоследок магу, а также кивнув этому истукану – монахине, в последний раз оглядела комнату, где испытала столько самых разнообразных эмоций. Была до безумия счастлива и столь же сильно несчастна.
Пока Леан с другими слугами занимался погрузкой моего багажа, а Мабли развлекала Снежка, я, стоя возле кареты, запряженной этими летающими монстрами – фальвами, – прощалась с алианами. Проводить меня в (надеюсь, что не последний) путь вышли также некоторые старейшины, эссель Тьюлин и даже кое-кто из придворных.
Последние улыбались искренне и грустили вполне натурально, а одна придворная дама даже сказала, что без меня Ледяной Лог снова станет похож на сонное царство.
Что ж, услышать это было приятно.
Рианнон и Майлона тоже улыбались. От счастья. Им я просто кивнула на прощание и пожелала удачи в финале. Церемонно поклонилась советникам и эссель Тьюлин, которые из кожи вон лезли, стараясь сохранить на лицах нейтрально-вежливое выражение.
Крепко обняла подруг, вдруг осознав, как сильно буду по ним скучать. И даже будучи на Земле, никогда о них не забуду.
– Береги себя, – поцеловала меня в щеку Гленда.
А Ариэлла, когда с объятиями было покончено, незаметно сунула мне в руку конверт со словами:
– В нем – зачарованная бумага. Если тебе будет грозить опасность от морканты или от кого-то другого, расскажи все в письме и сожги. Брат получит твое послание и поможет. Он не тальден, но маг все же сильный. И в обиду тебя не даст. Талврины друзей в беде не бросают.
– Спасибо тебе, – улыбнулась сквозь слезы, которые надежно прятала наброшенная на лицо вуаль, и закончила тихо: – За все.
Леан подал мне руку, предлагая забраться в карету. Последний взгляд, брошенный на величественную громаду Ледяного Лога. Темные окна, стрелами тянувшиеся к безоблачному небу, – я подсознательно надеялась увидеть в них хотя бы тень хозяина замка. Хотя бы силуэт человека, которого полюбила всем сердцем.
Но не было ни тени, ни силуэта. Ни самого человека.
Напротив меня устроились паж и служанка. Снежок с комфортом расположился на коленях у своей хозяйки. У меня не было никаких козырей против морканты, но я все равно буду умолять ее. Если потребуется – в ногах валяться, чтобы не губила кьерда. Надеюсь, сердце у ведьмы не до конца прогнившее. Или князь Ритерх пожелает обзавестись столь редким зверем, и все у моего малыша будет отлично.
– Счастливого пути, эсселин Сольвер.
Отделившись от команды старейшин, всегда державшихся вместе, Тригад приблизился к карете.
– А вам удачных поисков угодной вам императрицы.
Старейшина в ответ чуть слышно усмехнулся, отступил на шаг. Зачарованные животные принялись перебирать ногами, раскрывая свои белоснежные крылья, готовясь к тому, чтобы стартовать. Чиркнули по камню колеса экипажа.
Сейчас он унесет меня от него далеко-далеко.
Зажмурилась, уговаривая себя больше не смотреть на замок. Не искать взглядом Скальде… Почувствовала, как на руках тревожно заворочался кьерд, и снаружи послышались взволнованные возгласы. Поднялся ветер, нагоняя на ясное небо грозовые тучи. В одно мгновение они закрыли собою солнце.
– Что там происходит? – Мабли смотрела то в одно, то в другое окно. Леан тоже заерзал.
Алианы, придворные дамы, хватаясь за свои высокие головные уборы, кренившиеся, словно мачты на кораблях во время шторма, поспешили в замок. Старейшины растерянно переглядывались. Их широкие, подбитые мехом плащи, развевались темными парусами. Громко заржали фальвы, яростно замолотили по земле копытами, словно пытались раздробить камень, превратив тот в крошево, и от этой какофонии звуков хотелось заткнуть уши.
Не успела так подумать, как сознание разлетелось вдребезги. Толкаемая в спину неведомой силой, приземлилась на дно кареты и сжалась в комок, оглушенная, парализованная нечеловеческим, выворачивающим наизнанку душу криком, поглотившим все остальные звуки.
Криком, доносившимся из императорского сада.
Кричали ари.
Глава 27
– Эррол Тригад, вы сами себе противоречите.
Не обращая внимания на то, что пожилой советник едва за ним поспевает, Скальде не изменял своей привычке: двигался стремительно и быстро.
– Мы ошиблись. С каждым может случиться, – со вздохом признал старейшина, стараясь приноровиться к широкому шагу тальдена.
Будущий император приближался к статуе, год назад являвшейся девушкой из плоти и крови. Его женой. Его ари. Последними воспоминаниями которой стали брачный ритуал в храме Претемной Праматери и ночь с мужем.
Лишившим алиану будущего.
Тальден неосознанно сжал кулаки, чувствуя, как кровь в жилах становится ядом. Как во рту появляется хорошо знакомый привкус горечи – горечи раскаяния, и к горлу подступает ком из желчи, которой отдавала его ненависть.
Ненависть к самому себе. К убийце.
Статуя Мавены ближе всех находилась к замку, и возле нее уже крутились маги. Они рассредоточились по всему саду, проверяя каждую ледяную ари. Лик этой был пронизан печалью.
Сколько раз он приходил сюда и смотрел, забывая о времени, на девушку, ставшую жертвой его магии. Цеплялся взглядом за овивший ледяные стопы кустарник. Как будто цветы Арделии удерживали Мавену в императорском замке. Не отпускали…