Мастер Драмт только хмыкнул.
– Нет, конечно.
– Вот и его величество остался недоволен.
– А зачем, позволь узнать, Ишта так поступил? – поинтересовался маг.
Я вздохнула.
– Из врожденной вредности, надо понимать. И еще потому, что просто не был готов к прямому диалогу. Равнина ведь много веков не знала Хозяев. Люди почти забыли об Иштах. Кто мог знать, как на него отреагируют? Быть может, пришлось бы потом носиться от вооруженных вилами крестьян по всему Валлиону, доказывая, что не верблюд? Или же у церкви могли появиться какие-то претензии? А может, его величество бы решил, что с него уже готовятся снять корону, и тоже бы осерчал?
– Хочешь сказать, Ишта испугался?! – ошарашенно спросил Риг.
– Он просто поосторожничал. И сперва захотел выяснить: а надо ли вообще открываться? Может, поступить так, как делали последние Хозяева – скрыться в лесах и никому не мозолить глаза? Когда у всех на слуху только один пример – темный жрец… знаешь, нелегко выйти на открытое поле и, рванув рубаху на груди, в голос заявить, что ты, хоть и Ишта, но совсем не такой.
– Понимаю… – задумчиво протянул маг. – А теперь Ишта с твоей помощью убедился, что опасаться особенно нечего, и разрешил открыть правду?
Я хмыкнула.
– Не всю. И не всем, конечно. Только самым заинтересованным лицам.
– А королю ты тоже об этом сказала? – вдруг хитро покосился маг.
– Господин да Миро скажет. Не позднее окончания сегодняшнего бала.
– Откуда ты знаешь?
– У тебя дом больше месяца стоит на «прослушке», так что будь уверен: господин Усатый Лис в курсе всех наших бесед. И не позже, чем завтрашним утром, сможет получить ответы на большинство своих вопросов. Тех самых, кстати, которые он постеснялся задать мне при личной встрече. Надо сказать, раньше ему приходилось не в пример труднее, поскольку знатоков эйнараэ в Рейдане не так уж много, а мы с тобой совершенно разучились говорить на всеобщем. Но сегодня он может спокойно наслаждаться происходящим и больше не думать, что что-то упустил или недопонял.
Мастер Драмт окаменел.
– Ты знала об этом? О «прослушке»?!
– Да, – со вздохом созналась я. – Прости. Но это было неизбежно. В моем доме его прохвостам установить подслушивающие заклятия не удалось, так что надо было ожидать, что ими напичкают все места, где я регулярно появляюсь. У тебя. В библиотеке. В кабинете господина да Нейри… везде, где только можно втиснуть магический микрофон. Господин да Миро, как мне кажется, чрезмерно любопытен. Его величество любопытен еще больше, хотя очень не любит в этом признаваться. Поэтому я решила оставить все как есть. И поэтому же прошу у тебя прощения. Но, как мне кажется, ты ничего предосудительного по отношению к короне не делал, да и интересовала их только я. Со своим тайнами, скаронами, Иштой, братом и всем остальным. Прости, Риг. Мне действительно стыдно, но я не видела другого пути.
– Гайдэ…
– Прости, пожалуйста, – повторила я, виновато опустив глаза. – Знаю, что это было нечестно. Но иначе я не могла.
– Они и сейчас работают? – очень тихо спросил маг.
Я покосилась на Лина, и тот быстро кивнул.
– Да. Все четырнадцать. Хочешь, чтобы я их убрала?
– Нет. Я сам, – Риг сжал зубы и, на краткий миг прикрыв веки, щелкнул пальцами. Мимо меня пронеслась невидимая волна, окутала весь кабинет серебристым туманом, дотянулась до всех без исключения стен и тут же исчезла. – Терпеть не могу, когда меня не уважают или вмешиваются в мою личную жизнь.
Грустно улыбнувшись, я поднялась с кресла и подошла к столу.
– Зачем ты им позволила? – не поднимая взгляда, спросил маг, когда воцарившееся молчание стало откровенно недобрым.
– Так было проще, чем постоянно выискивать вокруг себя новые «прослушки». Мне было нужно, чтобы наши соглядатаи на время успокоились и не мешали работать. Правда, получилось нехорошо по отношению к тебе, но я надеюсь, что смогу компенсировать это неудобство. И надеюсь, ты все-таки простишь меня за этот обман. Потому что я готова открыть тебе то, что ты хотел узнать. Я только для этого сегодня пришла.
Он чуть вздрогнул.
– Ты скажешь мне его имя?
Вместо ответа я взяла со стола первый попавшийся листок бумаги и написала в столбик на эйнараэ три слова:
«Эо.
Гай.
Гайдэ».
– Что это? – удивился Риг, когда я положила листок у него перед глазами. – Гайдэ, что это значит?!
Я подошла совсем вплотную, встав у него за спиной, и положила руки ему на плечи.
– Гайдэ, что ты делаешь?!
– Как считаешь, что общего у этих слов, Риг? – тихо спросила я, наклонившись к самому его уху. – Что в них такого, что могло бы ответить на твой вопрос? Не спеши. Подумай хорошенько. И ответь так, как если бы за твоей спиной стоял сам господин да Миро, а ты бы очень не хотел, чтобы он узнал правду. Поверь, даже у стен есть уши, даже самые верные люди способны предать, поэтому будь осторожен сейчас, ладно? И говори так, словно рядом с тобой здесь находится враг.
– Гайдэ!
– Тсс, Риг. Просто ответь. Пожалуйста.
– Я… я не знаю. – У мага на лбу неожиданно выступила холодная испарина. – Ты совсем меня запутала!
– Ты помнишь, что означает верхний термин на эйнараэ, Риг?
– Да, конечно. Это значит…
– Стоп. Не забудь про господина да Миро, – тут же напомнила я, и Риг осекся. – Итак? Ты готов ответить правильно? Так, как если бы «прослушки» все еще продолжали работать?
– Э… да, – не слишком уверенно кивнул маг. – Да, я помню, что это значит.
– Хорошо. А теперь скажи: как бы ты назвал мужчину, которому повезло бы заполучить этот высокий титул?
– Так, как ты написала, – совсем растерянно сказал Риг после нескольких мгновений напряженного раздумья.
– Правильно. А ребенка?
– Ну… то же самое.
– А юношу? – вкрадчиво спросила я, наклонившись почти вплотную. Так, чтобы мои губы почти коснулись его уха. И потом совсем неслышно шепнула: – Или, может быть… женщину?
Маг вздрогнул так, что мои ладони, лежащие на его плечах, аж подпрыгнули. А потом он буквально окаменел, мгновенно замерев и даже перестав дышать. Хотя я почти слышала, как его сердце, пропустив удар, внезапно заколотилось с такой бешеной скоростью, словно пыталось побить все рекорды. Я не видела его лица, не видела его глаз, но этого и не требовалось, чтобы знать – он неожиданно понял все.
Вернее, почти все.
Кроме одного крохотного нюанса.
Мастер Драмт судорожно вздохнул, не смея обернуться и посмотреть мне в глаза. У него аж плечи свело под моими руками. Зрачки стали не просто большими, а огромными, дикими, неверящими. В них плескалось изумление, недоверие, растерянность, надежда… так много всего, что казалось невероятным, как все это помещается в одном человеке. И казалось странным, что вся эта гремучая смесь еще не вырвалась наружу полноценным ураганом. Зато когда я выпрямилась и чуть отступила, убрав с его плеч левую руку с активировавшимися на мгновение Знаками, он подскочил так, что Лин даже решил, что меня пора защищать.
– Г-Гайдэ… – С грохотом отодвинув стул, немолодой маг стремительно развернулся и уставился на нас во все глаза. Бледный, с капельками холодного пота на висках. Ошеломленный недолгим касанием моей силы, потрясенный внезапной догадкой. Растерянный и какой-то по-мальчишески взъерошенный.
Я слабо улыбнулась.
– Ты мне веришь, Риг?
– Да… – зачаровано прошептал он, пожирая меня горящими глазами, в которых наконец вспыхнул неподдельный восторг. – Господи!
– Господь тут ни при чем. Это просто истина, которую ты хотел увидеть. Вот она. Смотри.
– Гайдэ… о, небо… какой же я дурак! Теперь я понимаю, почему… я все понял, Гайдэ!
– Нет, Риг, не все, – улыбнулась я и, снова подойдя к нему вплотную, посмотрела прямо в глаза. – Форма – ничто, суть – все. Ничто не имеет значения, кроме истины и цели. Однажды ты сказал: «Когда проживешь половину жизни в надежде, что когда-нибудь достигнешь цели, потом вдруг поймешь, что у тебя просто не хватает сил, чтобы ее достичь, а после этого тебя неожиданно касается порыв истинного вдохновения… трудно устоять от соблазна ему поддаться. И нелегко пережить падение, если его крылья не удержат тебя на весу». Ты сказал, что уже не раз падал, Риг. Больно. До крови. Но вот теперь я тебя спрашиваю: ты готов поверить снова? И ты готов опять взлететь?
У него перехватило дыхание. Он побледнел, отлично помня, кому именно говорил эти слова. Но еще не понимая до конца. Не веря. Не видя той самой истины, к которой стремился всю свою жизнь.
Я тихо вздохнула и подошла еще ближе. Так, чтобы между нами больше не осталось преград и чтобы единственное, что он видел перед собой – это мои глаза, которые он ни с чем не мог перепутать.
– Аллар всемогущий… – в ужасе прошептал Риг, когда ничем не прикрытая правда коснулась его разума ослепительно яркой догадкой. – Гайдэ, откуда ты знаешь?!
– Ты сам мне об этом сказал. Помнишь?
– Но я говорил это только… НЕТ! Такого не может быть!
– Почему? – улыбнулась я.
– Потому что это невозможно!!!
– Посмотри на листок в своей руке, Риг. Ты хотел понять? Так смотри. Сознавай. Ничего удивительного в этом нет. Все так просто, что это действительно может показаться невозможным. Но только на первый взгляд. Ведь на самом деле я написала одно и то же.
Он послушно бросил взгляд на три имени, каждое из которых принадлежало мне, и, внезапно задрожав, без сил опустился обратно в кресло. Не просто растерянный, а какой-то убитый, раздавленный, измученный этой неожиданной правдой. После чего уронил голову на руки, закрыл лицо и до боли зажмурился.
– Такого не может быть…
Я осторожно погладила его по голове.
– Ты считаешь, это плохо? Мне не надо было говорить?
– Нет, – устало отозвался маг. – Но у меня такое впечатление, что я схожу с ума. Ведь это… это невероятно!
Я с улыбкой взяла со стола нож, предназначавшийся для резки бумаги, и играючи повертела в руках, любуясь яркими бликами на отточенном