— Зайта Зинтоза, вам придётся со мной заговорить! — хмыкнул Хазарел.
«Молчание — золото, а твоё молчание — чистый урдин», — прокомментировал внутренний голос.
Вместо ответа принялась напевать себе под нос ту балладу, что иногда исполняла Аливетта. Грустную и горькую, но такую мелодичную. Пела я ужасно, поэтому если зайтану дознавателю дороги уши, он сам сбежит через полчаса, не позднее.
Но я недооценила упрямство гварфа Хазарела. Серьёзно недооценила. Он торчал подле меня весь каскарров день! Словно у него никаких дел не было, кроме как меня бесить. Я с ним больше не разговаривала, чаю ему не предложила, а обедать и вовсе ушла в спальню. Как ни странно, в какой-то момент навязчивое внимание перестало царапать, и гайрон словно исчез из моего бокового зрения. Я погрузилась в работу целиком, полностью игнорируя любые его реплики и вопросы. В какой-то момент его присутствие стало просто белым шумом, нежелательным, но и не мешающим жить.
Работа над архивом увлекла слишком сильно, чтобы обращать внимание на что-то ещё. Кроме голода, конечно. Вот его игнорировать никак нельзя.
Аршес не вернулся даже к вечеру, отчего я, естественно, волновалась, но решила, что говорить ему ничего не вправе. Это его работа, он сильно занят, не хватало ему ещё моих вопросов или возмущений. Он наверняка прислал бы весточку, если бы я умела пользоваться почтовым арканом.
Когда резко распахнулась дверь кабинета, я радостно улыбнулась, ожидая увидеть на пороге ардана. Но вместо него передо мной предстала худощавая дама с уложенными в высокую причёску седыми волосами и пугающим взглядом пронзительно-серых глаз.
— Виола Зинтоза? — требовательно спросила незнакомка.
— Да, — растерялась я.
— Я даю вам ровно один час на то, чтобы покинуть Нагуссу. И я не о столице, а обо всём острове. Через час вас не должно быть на Ирла Нагусса. И я запрещаю вам возвращаться. Иначе я вас уничтожу. Поверьте, такую никчёмную сиротку, как вы, я сомну одним движением, — ледяным голосом проговорила дама.
Я только сейчас рассмотрела её наряд, вроде бы простой, но даже неискушённому человеку было понятно, что дорогой до неприличия. Её шею украшало урдиновое ожерелье с сияющими камнями, а на пальцах переливались кольца-артефакты. От незнакомки веяло силой и властью, было видно, что она привыкла повелевать и не потерпит неповиновения.
— Нет, — просто ответила я и посмотрела обратно на дело, которое разбирала.
Оно было не особо объёмное, но довольно сложное, в одном только допросе упоминалось двенадцать разных фамилий.
На секунду в кабинете повисла тишина. Хмыкнул Хазарел. Я сидела за столом Аршеса, потому что так было удобнее, а противный гварф оккупировал диванчик, так что даме оставалось лишь кресло для посетителей, но она, разумеется, сесть в него не пожелала.
— Я не позволю моему сыну спутаться с безродной дрянной интриганкой и убийцей, — угрожающе проговорила дама.
Так это мама Аршеса? Я закусила губу.
Вот ей-богу, если бы не утренние угрозы Хазарела, я бы прониклась. Но у каждого человека, наверное, есть лимит переживаний, и я свой на сегодня исчерпала. Да и что я могла ей ответить? Пытаться переубедить? Бесполезно. Такую гору с места не сдвинешь, только пупок развяжется. А раз она для себя уже всё решила, то смысл мне метать жемчуг перед козарами?
Я ничего не ответила. Если мне очень повезёт, то эти двое сцепятся между собой. Кстати, из них двоих я бы поставила скорее на даму. Она, конечно, слабее физически и выглядит хрупкой, но наверняка опаснее в разы. Говорить с ней я побоялась. Во-первых, любой спор выйдет не в мою пользу, я ей в словесной битве проиграю, это и рыбам понятно. Во-вторых, разве не сам Аршес должен с ней отношения выяснять? Я могу случайно сказать лишнее, поэтому лучше промолчу.
— Ты считаешь, что ты самая умная? Вцепилась в богатого мужика и теперь будешь кататься, как жемчужины в бархате? Не позволю! Я позабочусь о том, чтобы ты пожалела о своём неповиновении! И вымараю тебя перед всем приличным обществом Аберрии, если потребуется. А если тебе этого будет мало, то просто сотру в пыль! — дама наотмашь хлестала колкими словами.
Я лишь ниже опустила голову, не поднимая на неё глаза. И это мать Аршеса? Да что я ей сделала плохого? За что она так взъелась на меня? Я же даже не претендую на статус его жены…
— И очень интересно, как именно ты планируешь это сделать, мама? — раздался знакомый голос. — Я так и подумал, что очередная задержка неспроста. Имей в виду, что все семейные дела и вопросы, по которым ты теперь попытаешься меня вызвать, я буду просто игнорировать. Буду, как приклеенный, охранять свою ардану от стирания в пыль.
— Аршес! — прошипела дама, меняясь в лице. — Ты позоришь наш род! И ради кого? Ты мог выбирать из самых прекрасных, самых достойных гайрон страны. Образованных, титулованных, обладающих нужными связями. А ты предпочёл меркантильную голодранку!
— Я мог выбирать и выбрал. Не смей оскорблять мою ардану, — ледяным тоном отчеканил он. — Вы оба — вон из моего кабинета сейчас же!
Хазарел коротко кивнул и поднялся. Открыл дверь, чтобы пропустить даму, но та не сдвинулась с места, и гварф исчез за дверью, плотно закрыв её за собой.
— Ты не посмеешь так со мной разговаривать! — вскипела дама.
— Уже посмел. А ещё я посмею тебя отсюда выставить, если ты не уймёшься. Ты перешла все границы.
— Я никогда не приму эту… эту… в кругу семьи.
— Прекрасно! Это освободит меня от необходимости посещать твои церемонные ужины, скукой от которых веет на три квартала вокруг! — хлёстко ответил Аршес.
— Да как ты смеешь?! — вскинулась она.
— Знаешь, в чём твоя проблема, мама? Ты никогда не знаешь, в какой момент нужно остановиться. Уходи. Сейчас. Пока ты не сделала хуже, — тихо и угрожающе произнёс ардан.
— Боже, Аршес! Неужели ты не понимаешь, что она просто настраивает тебя против матери и семьи?! Посмотри, в кого ты превратился! Ты никогда так со мной не разговаривал, — с горечью поджала губы дама и приложила сухую ладонь к груди. — Ты совершаешь огромную ошибку!
— Это ты совершаешь огромную ошибку, мама. Кем бы я стал в своих глазах, если бы отказался от своей арданы по указке? Если Ви тебе не нравится — не общайся с ней. Ты не обязана. Но не надо лезть в наши отношения. Ты не знаешь, как они сложатся. Мы можем пожениться, у нас могут родиться дети. Сейчас ты закладываешь фундамент ваших отношений на всю жизнь. Остынь и подумай.
— Да как ты вообще можешь такое допускать?! Семья никогда не примет твоих детей от этой ничтожной человечки!
— От кого бы они ни родились, это всё равно будут мои дети. И если семья их не примет — пусть так. У меня есть ещё три брата, пусть тогда они рожают приемлемых для тебя наследников. И последний раз повторяю: довольно оскорблений! Лучше уйди!
— Не вынуждай меня идти на крайние меры, сын, — поджала она губы.
— Не лезь в мою жизнь, — холодно ответил Аршес.
— Выбирай. Семья или она! — воскликнула дама, обвинительным жестом указав на меня.
— Уходи, мама, — тихо ответил мой ардан.
Мне было больно смотреть на него и на эту ссору, но что я могла сделать? Внезапно перестать быть ничтожной человечкой? К сожалению, никто не в силах повлиять на своё происхождение. Хотелось как-то поддержать Аршеса, но я боялась открыть рот и тем сделать хуже.
Дама стиснула ладони, высоко вскинула подбородок и царственно подошла к двери кабинета.
— Ты очень об этом пожалеешь, — бросила она напоследок.
Дверь захлопнулась.
Я вскочила на ноги и подбежала к Аршесу.
— Прости, Ви, она не должна была сюда приходить.
Не зная, что ответить, я просто обняла его. Ардан обнял меня в ответ и погладил по спине.
— Не принимай на свой счёт. У неё есть список из четырёх одобренных гайрон, и она бесится, что ни одна из них никому из нас с братьями не пришлась по вкусу. Просто поверь, что дело не в тебе.
— Аршес, но это же невозможно… просто невозможно жить вот так…
— Поэтому дома я и не живу. Не люблю скандалить, а поступать предпочитаю по-своему. Хотя чаще всего удаётся найти подобие компромисса. Но не переживай, она смирится. С работой в дознании уже смирилась, даже начала находить в ней плюсы. И насчёт тебя со временем успокоится.
«Она-то, может, и успокоится, а ты такое разве забудешь и простишь?» — спросил внутренний голос.
Ответа я не знала, да и говорить сейчас об этом было бы слишком преждевременно.
— Ты устал? Голодный?
— Да. Ужасно. Давай поедим и немного побудем вдвоём?
— Конечно, — улыбнулась я.
— Хочешь поужинать здесь или куда-нибудь сходить?
Я поколебалась. В обоих вариантах были свои плюсы. Тут можно было есть обнявшись. А в ресторане вкусно кормили горячим…
В этот момент засветился почтовый портал. Аршес достал из него записку и нахмурился, прочитав.
— Боюсь, что ужин пока откладывается. Пойдём, есть зацепка по делу приюта.
Из переписки Эрины Эррагер и Аркета Эррагера
Аркет,
Ты обязан повлиять на брата! Я требую, чтобы Аршес немедленно расстался с этой безродной психичкой и обратил внимание на достойную девушку. Например, на Цвеллу.
Ты бы видел эту никчёмную девицу, что выбрал Арш! Невыразительная, с глазами цвета грязи, белёсыми желтоватыми волосами, одета в дешёвое мятое платье. Это просто позор! Я никогда ни за что не буду присутствовать на официальных мероприятиях, куда будет приглашена она.
Сделай что-нибудь! Ты обязан позаботиться о младшем брате! Если ты ничего не предпримешь, то это ты будешь виноват в его падении!
К.М.Э.Э.
В восьмой день последнего лаурдебата 73-го года
Мама,
Я не буду влезать в ваши разборки и указывать брату, с какой девушкой проводить время. Утешься тем, что она ему не жена. Этих ардан у него может быть ещё десяток, не стоит из-за каждой тратить нервы.