Если бы хотела, Тара сегодня вообще уснула бы одна. Но на улице свои законы: девчонка в «стае» считалась как бы общей – во всяком случае, если на нее не предъявлял свои права главарь. Но в случае с Чеканом это было глухо – девушки его не интересовали совершенно, зато тому же синеглазому Зайке не стоило поворачиваться к нему спиной в бане. Так что Тара, которая была обязана участвовать во всех попойках, всякий раз гадала, с кем она проснется в одной постели. Счастье еще, что парни ценили ее умение метать ножи и драться, и ее ни разу не изнасиловали всей стаей. Но все равно, каждый раз тыкать в кого-нибудь из них пальцем и при этом изображать неземную страсть было мучительно больно.
Наконец, отработав свое, громила перекатился на бок и захрапел в полной уверенности, что доставил-таки Лисичке требуемое наслаждение – ишь, даже не пытается подняться, лежит и не шелохнется!
Меньше всего Таре хотелось сейчас оставаться рядом с ним. Но если она сейчас выскользнет из комнаты и спустится в общую залу, где в закрытом на «спецобслуживание» трактире гуляла ее стая, на нее накинутся, как осы на мед, все остальные – дескать, громила Гейс не смог тебя удовлетворить, так, может, кто из нас окажется лучше?.. И ведь ей придется-таки напиться до состояния невменяемости, чтобы потом, наутро, не было так стыдно перед самой собой…
Повернувшись на бок, девушка натянула одеяло до самой макушки и попыталась заснуть.
Среди ночи она проснулась от холода и поняла, что громила Гейс все-таки стянул с нее одеяло, дабы укутать им свою необъятную тушу. По опыту зная, что выпутывать из одеяла мужчину, который уже пригрелся, – дело неблагодарное, Тара просто-напросто придвинулась поближе к нему. Гейс совершенно неожиданно поделился одеялом, одновременно привлекая ее к себе. Это было так удивительно и приятно, что Тара размякла, чего с нею давно не случалось. Во всяком случае, она не попыталась отодвинуться, а просто-напросто пригрелась и задремала.
А второй раз проснулась оттого, что ей, наоборот, было слегка жарко и душно. Два тела сдавливали ее с боков, мешая пошевелиться и отодвинуться. И по крайней мере руки одного из ее неожиданных соседей как раз в эту минуту начали исследование ее тела.
Ну уж нет! Они так не договаривались! Она ушла с Гейсом, и все остальные не имеют права…
Распахнув ресницы, Тара прямо перед своим носом увидела совершенно незнакомые раскосые глаза.
– О, какой приятный сюрприз, – с улыбкой промурлыкал их обладатель. – Как это мило… Вы позволите, сударыня?
Оцепеневшая и онемевшая от неожиданности Тара лишь наблюдала за тем, как незнакомый эльф забирает в ладонь ее грудь.
– Н-нет, – послышался смутно знакомый голос у нее из-за спины. – Она не позволяет!
Судя по акценту, этот голос принадлежал второму эльфу. Еще одному эльфу, который прижимался к ней со спины, в то время как его соотечественник оказался спереди!
Никогда еще Таре не приходилось просыпаться с двумя незнакомыми мужчинами одновременно. Она уже открыла рот, чтобы закричать, но тут две ладони синхронно шлепнулись ей на губы. Одна была теплая и живая, другая – холодная и твердая, как деревянная.
– Молчать! – прошипели ей в затылок.
– Не надо кричать, хорошо? – довольно вежливо продублировал второй эльф своего сородича. – Зачем будить весь дом? Или вы хотите сказать что-то разумное?
Тара постреляла глазами по сторонам и несколько раз кивнула.
– Ну, вот мы и договорились! А теперь я убираю ладонь, но помните – вы мне обещали!
– Где Гейс? – выдохнула девушка, как только снова смогла говорить.
– Кто? Этот вонючий потный толстяк с дурным запахом изо рта? – скривился первый эльф, лица второго Тара пока не видела. – Он вам так уж нужен?.. Конечно, если это ваш парень, мы можем понять. Любовь, как говорится, зла – полюбишь и такое убожество, но… Поймите меня правильно – он нам мешал!
– Одно т-твое слово – и я его прикончу! – прошипел прямо в затылок Таре второй эльф. – Никто не имеет права прикасаться к тебе, Тариель…
Где-то она уже слышала это имя. Нет, не может быть!
Тара вывернула шею, отыскивая взглядом говорившего – и почувствовала, как у нее закружилась голова. Эти раскосые глаза с вертикальными зрачками она видела всего минуту или две, но не забудет до конца жизни.
– Нет! – прошептала девушка, чувствуя, что покрывается холодным потом. – Нет!
– Ты н-не узнаешь меня, Тариель? Но как же т-так? Ты же мне обещала…
Его уже уводили, а он все никак не мог отвести от нее взгляда. Направляясь следом за конвойными, да что там, направляясь! – его практически несли, скованного чарами! – он до боли в суставах выворачивал шею.
Ее за локти держали двое – отец и старший брат. Тариель не плакала – ее глаза были сухими, в них горела отчаянная решимость.
Собрав силы и на миг разорвав опутывающие тело чары, он уже на алтаре крикнул:
– Я вернусь!
– Я буду ждать! – Она рванулась к нему, повисла на руках мужчин. – Я всю жизнь буду тебя ждать!
Этот крик до самого конца стоял у него в ушах. До того момента, как чары холодом сковали его тело и время остановилось.
– Между прочим, ты девушке резко не нравишься! – проинформировал с умным видом Карадор.
– С-с-с чего т-ты это взял? – прошипел Фрозинтар.
– А с того, что ко мне она активно прижимается, а на тебя смотрит, как на восставшего из гроба покойника! Кстати, милая, вы мне кого-то сильно напоминаете… Мы с вами нигде раньше не встречались?
Тара побагровела, изо всех сил пихнула болтуна в живот и грудь. Тот ойкнул и скатился с постели.
– Больно же!
– П-понял? – приподнялся Фрозинтар. – Тариель – моя!
И тут же схватился за запястье – молниеносно выхватив из-под подушки стилет, девушка что было сил полоснула его по руке. Нет, наемник не почувствовал боли, это движение было чисто рефлекторным.
– Еще одно слово, – процедила Тара, пятясь и сползая с кровати так, чтобы та оказалась между нею и двумя незнакомцами, – и вы пожалеете, что родились на свет!
– Ша, спокойно! – Карадор выставил ладони. – Не надо шуметь! Мы ненадолго. Нам надо пару часиков где-то перекантоваться, после чего мы отсюда свалим и больше не будем вам мешать, сударыня!.. Но все-таки, где я мог вас видеть?
– Сейчас! – прошипела «охотница», чувствуя, что как никогда близка к истерике. – Вы уйдете сейчас или…
– Или что? Вы позовете стражу? – живо заинтересовался Карадор. – Ой, вот только не надо никого звать! Я, между прочим, официально в бегах. Меня, знаете ли, обвиняют в убийстве! Поэтому мне очень хочется остаться живым и желательно на свободе!
Тара обвела глазами темную комнатку, посреди которой стояла кровать, а вдоль стен выстроились сундуки и лавки. В углу обнаружился связанный по рукам и ногам Гейс. Толстяк не подавал признаков жизни. Путь к окну перекрывал Фрозинтар, в сторону которого девушка просто боялась смотреть, ибо ее буквально до дрожи пугали его вертикальные зрачки, бледная до синевы кожа и странные холодные прикосновения. На пути к дверям маячил этот болтун, и Тара сразу записала его в слабые противники.
Болтун уже открыл рот, чтобы что-то сказать, когда девушка с быстротой молнии метнулась к нему.
Она была уверена в своей скорости, но все-таки, как выяснилось, двигалась недостаточно быстро, ибо эльф поймал ее за локти и слегка встряхнул.
– Вот видишь? – через голову Тары подмигнул он наемнику. – Ты ей не слишком нравишься, а ко мне она просто в объятия сама готова упаа-а-а… Ой!
Размахнуться как следует девушка не могла, но ей удалось чувствительно кольнуть Карадора стилетом.
– Ты чего дерешься? Я ж пошутил! Я всегда шучу. У меня даже прозвище…
Тара взвыла.
– Если, – с трудом выдавила она, – вы сейчас… не уберетесь как можно дальше… то я вас обоих… ы-ы-ы-ы…
– Да-да, – покивал Карадор, силой усаживая ее на постель. – Только вы прикройтесь чем-нибудь, а то, глядя на ваши прелести, мы просто забываем, зачем пришли… Пошли-пошли, – бывший наследник подергал за рукав Фрозинтара, увлекая его за собой в окно. – Да перестань ты на нее пялиться! Вообще, кто она такая, что ты…
– Жена, – выдохнул наемник, не сводя жадных глаз с лица оцепеневшей от этого простого слова девушки.
Это оказалось последней каплей. В глазах у Тары потемнело, и она рухнула на постель…
«Никогда больше не буду пить! – была первая мысль после пробуждения. – Никогда, ни за что, тем более в такой компании!.. Пусть хоть зарежут! Все!»
Пробуждение, надо сказать, вышло не из приятных. А что может быть хуже для страдающего с похмелья, чем то, что он чувствует, что его, вместо того, чтобы оставить в покое и дать спокойно умереть от сушняка и головной боли, куда-то тащат, схватив за руки и за ноги? При этом поминутно переворачивают, подхватывают, подпирая в поясницу коленом, разве что не волокут, как мешок, пытаются катить и при этом комментируют свои действия двухголосым шепотом:
– Куда ты ее тащишь? Да не ногами вперед! Разворачивай… Блин, застряла! Ну-ка, подержи…
– Т-ты чего?
– Так надо… Во, сейчас пройдет… Ну-ка, дружно! Еще, взяли!
– Ты ей в-волосы отдавил!
– Главное, что не оторвал… Да перехвати ты ее покрепче! Не стеклянная!.. Давай-давай, заноси…
– С-слушай, ты чего раскомандовался?
– С того, что я лучше знаю, как надо транспортировать девушек!
– Ну и как?
– Как-как… Нежно! Во, все, прошла! А тут ничего… Уютненько! Темновато, ну да жить можно! Главное, что места много! Слушай, а она точно здесь живет?
– Т-точно. У меня след остался – ее рукав…
– А… Вообще мне тут нравится! Эй, а вот это что за штучка?
– Т-ты сюда на экскурсию пришел или п-по делу?
– Ах да! Подымай! На счет «три»… Раз, два – бросили!
Тару со всего размаха опустили на что-то, на ощупь оказавшееся топчаном. Знакомый запах слежавшейся соломы и почти выветрившийся аромат дешевых духов подсказали девушке, что она оказалась в собственной каморке. Спасибо парням и на этом – не бросили валяться в трактире, а доставили до дома. Сейчас они уйдут и…