Оцепенев, хозяева смотрели на пришельца. Адальстан Арманзор не зря стал верховным магом Эвларии – он с первого взгляда узнал драура[16], и сейчас его сознанием завладели совершенно посторонние мысли. Обладать подобным слугой было его давней мечтой. Неуязвимый, выносливый, живучий, неимоверно сильный – и в то же время не тупой, как большинство нежити. Когда-то таких делали чаще, но со временем знания оказались утраченными, то есть маги сами отказались от целенаправленного выведения подобных… э-э… существ именно из-за их неуязвимости и наличия души и памяти. Наделенный душой, слуга рано или поздно восставал против того, кто сотворил его, убивал мага и шел мстить всему роду человеческому за свою судьбу. Неуязвимость и сила делали драура самым опасным существом на свете. Он мог возродиться из горсти пепла и выстоять в одиночку против сотни воинов. С тех пор как маги всех стран договорились больше драуров не производить, было всего несколько случаев их самопроизвольного появления. А если точнее – всего три за последние четыреста лет. То есть четыре – считая и вот этого.
Но магичка не собиралась сдаваться. Она снова несколько раз взмахнула ножами, выкрикнув при этом несколько слов, и драур словно уткнулся в невидимую стену. Здесь уже пришлось поднапрячься, пробивая защиту.
Адальстан тем временем не стоял без дела. Драур был слишком большой редкостью, чтобы пренебречь возможностью заполучить совершенного слугу. Пока дочь сдерживала его, маг лихорадочно плел заклятие подчинения. Сплетенное правильно, оно сделает драура слугой того, кто снимет его. Сейчас надо лишь подчинить это существо, потом быстро завершить обряд, снять чары – и получить уникальное творение в свое полное распоряжение.
Маг уже поднял руку, чтобы сделать последний, завершающий пасс, но в этот момент наемник взглянул ему прямо в глаза:
– Н-нет. У меня уже есть хозяин!
«Он чувствует магию!» – обожгла разум Адальстана неожиданная мысль. Драур-маг! Быть не может! Поднятая вверх рука так и замерла в воздухе, а наемник быстро наклонился над Карадором.
Движение за спиной он ощутил даже раньше, чем заметил, что зрачки эльфа испуганно расширились, следя за чем-то позади. Боли от удара ножом под лопатку не было – он не чувствовал боли, – пришло лишь ощущение толчка.
– Нет! – успел вскрикнуть Адальстан дочери. – Не смей! Это…
Резкий взмах рукой – и отброшенное страшным ударом тело глухо ударилось о стену.
– …бесполезно!
Несколько рывков – и конечности Карадора оказались свободны. Не тратя времени на то, чтобы выдернуть кляп, наемник перебросил эльфа через плечо и рванулся к выходу.
Уже на пороге его догнало выпущенное магом заклинание – просто выброс энергии от досады и обиды за дочь, – но Фрозинтар лишь покачнулся, приложившись боком о стену. Торопливо, бегом, через три ступени, минуя проломы на месте дверей, пронесся мимо валявшихся тут и там тел пытавшихся остановить его слуг и охранников к тому, что еще недавно было парадным входом, а теперь превратилось в груду обломков. Ему оставалось прыжком взлететь на арку ворот и, на миг замерев тенью в надвигающихся вечерних сумерках, спрыгнуть вниз и бежать прочь, в лабиринт.
В этом нагромождении старых домишек, теснившихся безо всякой планировки на окраине столицы, он бывал уже несколько раз. Наемник знал хибарку, где его и «объект» должны были ждать посланцы старого шамана Гротха, и нашел ее безошибочно.
Домик оказался маленьким и неказистым, больше походил на сарайчик для всякой хозяйственной всячины, чем на жилище разумных существ. От падения его удерживали два других строения, подпиравшие стены с боков. Собственно, это был не совсем домик – просто над пространством между двумя хибарами сверху набросили крышу и подперли ее двумя дощатыми стенами, в одной из которых проделали дверь. Пол оказался земляным, его скрывал толстый слой мусора. В углу кое-какой очаг из камней, рядом – топчан и лавка с двумя ведрами – для питьевой воды и помойное. На топчане кучей свалены вещи.
Сбросив с плеча свою ношу, Фрозинтар перво-наперво выдернул изо рта Карадора кляп, и эльфа стошнило прямо на пол. Наемник придерживал его за плечи, пока бывшего пленника рвало недавним ужином, после чего помог выпрямиться.
Взгляд вытаращенных синих глаз уперся в лицо.
– Ты…Ты…
Руки сомкнулись на плечах. В шею уткнулся шумно сопящий нос.
– Спасибо… Я уж думал – все! Это… было… так…
Фрозинтар осторожно коснулся его руками, обнимая и совершенно не представляя, что делать, если этот ненормальный сейчас расплачется. К мужским слезам он не был готов.
– Это… было… так… Знаешь, это было так круто! – В глазах выпрямившегося Карадора блестели восторженные искорки, и ни намека на слезы. – Ка-ак ты ее! Одной левой! А чего это они тебя так испугались? Наверное, думали, что ты их всех там порвешь? Из-за меня? С ума сойти! Знаешь, Фрося…
От удивления наемник забыл все слова и только судорожно сглотнул, разжимая руки.
– К-как ты меня назвал? – прошептал он, когда обрел дар речи.
– Фрося… – Карадор как ни в чем не бывало хлопал глазами. – А что? Твое настоящее имя выговаривать больно долго, кроме того, мы с тобой не первый день знакомы, а после того, что ты только что для меня сделал… Что тебе не нравится?
– Все! – выдохнул тот, мотая головой.
– Успокойся. Между прочим, ты и меня можешь звать покороче. Знаешь, как меня называли в Лоскутном квартале? Просто Красавчик Каро! Каро! – Он протянул ладонь для пожатия. – Можешь звать меня так! Ну?
Минуту или две наемник смотрел на протянутую руку, с ужасом осознавая, что, если он сейчас до нее дотронется, все будет кончено. Исчезнет «объект», но появится друг. Друг, на которого он не имел права.
– П-прости, – прошептал тихо.
Одно резкое движение, рывок – но не за пальцы, а за запястье. Быстро развернул испуганно вякнувшего Карадора спиной к себе, скрестил его кисти, крепко обмотал их ремнем.
– Ты что? Что? – рванулся тот. – А ну развяжи!
– П-прости. – Фрозинтар снова развернул эльфа к себе лицом, схватил за плечи и встряхнул. – Но я н-не могу поступить иначе!
– Ты с ума сошел?
– Н-нет, но обязательно сойду, если… Прости меня! Я д-действительно не профессионал, иначе… В-в-выслушай меня! Это очень в-важно! Мне тебя «заказали»!
– Кто?
– Ты з-знаешь такого – лорда Лоредара?
– Советник дяди? – недоуменно захлопал ресницами Карадор.
– Д-да. Он мой хозяин. Это он послал меня. Он приказал мне добыть д-доказательства твоей смерти. Я должен был убедиться, что ты мертв, или прикончить тебя.
– Ты?
– Я. М-можешь мне не верить, но все это – и покушение на принца Даральда, и твое изгнание – все это было подстроено мной. Мне н-нужно было рассорить тебя с королем Кейтором, под чьим покровительством ты находился. Н-нужно было, чтобы твоя смерть получилась как м-можно более естественной – для тех, кто в этом заинтересован.
Пораженный эльф опустил голову.
– Но зачем это советнику? – прошептал он потрясенно.
– А я з-знаю? – взвыл Фрозинтар, снова встряхнув собеседника. – Он просто отдал приказ, и я… Но я не могу тебя убить! Т-ты был прав – я не профессионал. У меня не хватило духа…
– Тогда зачем? Почему?
– Лорд Лоредар. – Наемник помрачнел и так стиснул плечи Карадора, что тот поморщился от боли. – М-моя жизнь в его руках.
– Не понимаю…
– А чего тут непонятного? Т-ты не обратил внимания, что я не такой, как все? Я – не живой! Я – д-драур, неживой м-мертвец… Я носил «м-маску», чтобы не отличаться от остальных сородичей, но на самом деле я выгляжу… С-смотри сам…
– Жуть страшная, – кивнул Карадор, – но…
– М-мое тело было заморожено согласно приговору суда, – продолжал Фрозинтар, перебив эльфа, – за крамольные научные идеи. Мне оставили д-душу, чтобы я мог чувствовать и все помнить, но я не живу! Я поддерживаю свое тело с помощью энергии, которую получаю из живых существ. Но л-лорд Лоредар… Он знает, как вернуть мне нормальную жизнь! Убрав тебя по его приказу, я с-снова стану живым. Я смогу чувствовать боль и усталость, голод и жажду… См-могу любить женщину…
– Далась тебе эта Тариэль! – фыркнул Карадор. – Она же сдала нас…
– Я с-с-смогу любить любую женщину! – с надрывом воскликнул Фрозинтар. – Я с-смогу жить нормальной жизнью, понимаешь ты или нет?
– И для этого ты должен убить меня?
Наемник отвел глаза от прямого открытого взгляда эльфа.
– Да, – глухо промолвил он. – Но я н-не могу этого сделать. Раньше думал, что смогу. Т-теперь – нет. Ни убить тебя, ни просто видеть тебя мертвым… Поэтому прости, но я сейчас уйду. Н-навсегда.
– А как же я? – Карадор повел плечами.
– А ты останешься здесь. Я н-не знаю, что с тобой будет. Но я не хочу… П-прости! Если сможешь…
С этими словами он забросил ноги Карадора на постель, быстро спутал вторым ремнем щиколотки, на миг прижался лбом к его коленям, как просящий ласки пес, в последний раз прошептал: «Прости!» – и изо всех ног бросился прочь, надеясь, желая и боясь услышать несущиеся вслед проклятия.
Но не услышал ничего.
Карадор недолго оставался один. Через пару часов в домишко заглянули два орка. Один из них шумно, хлюпая перебитым в драке носом, втянул ноздрями воздух, принюхиваясь, как пес:
– Вот он!
Протиснувшийся следом за ним второй орк швырнул на топчан рядом с Карадором узел с вещами.
– Мы за тобой, – проворчал он, наклоняясь и распутывая связанные щиколотки эльфа. – Велено доставить тебя в нужное место!
Вот уже несколько дней заброшенная часовня манила лорда Лоредара, как голодного манит оставленная кем-то без присмотра краюха хлеба. Скоро (надо лишь немного потерпеть!) часовня со всем ее содержимым будет принадлежать ему. В ожидании этого момента советник взял себе за обыкновение хотя бы раз в день проезжать по липовой аллее, бросая вожделенные взгляды на темную громадину в глубине запущенной части огромного парка. Липа отцветала, пряный медвяный запах кружил голову. Слуги-альфары собирали липовый цвет в корзины, соперничая с пчелами, спешившими за взятком. Зимой из липового меда и отвара липовых цветков будут готовить витаминные напитки, варить мед и добавлять их в вино и эль. Лучший повод для того, чтобы торчать тут, придумать трудно – лорд-советник на всех углах заявлял, что за слугами нужен глаз да глаз.