– Э-это не мальчик, – прохрипел он.
– А кто?
Альфар дернулся, но наемник крепко поймал его за локоть.
– Д-девушка…
Хихиканье Гая стало совсем уже паскудным. Он заткнулся, лишь когда сэр Ройдар дотянулся и отвесил ему подзатыльник.
– Чего, правда?
Потупившийся альфар дернул локтем, но вырваться из каменной хватки драура ему было не под силу. Залившись краской еще сильнее, он, не открывая глаз, несколько раз быстро кивнул головой.
– Ой, ё…
Покраснев не хуже мальчишки, Карадор бросился к своим штанам и запрыгал на одной ноге, торопясь одеться. Келлегор сидел, хлопая глазами. Его «оруженосец» оказался девчонкой! Только он с его крошечным опытом общения с женщинами (а точнее, безо всякого опыта!) мог перепутать парня и девушку. Вон Гай давно уже догадался – хихикать перестал, но глазами стрелял так масляно…
Торопливо одевшись, приглаживая на ходу волосы, Карадор шагнул к альфару (альфаре?), котор… в общем, к ребенку, все еще надежно удерживаемому Фрозинтаром. Мальчик, или девушка – кто он там есть на самом деле? – даже вздрогнул, когда эльф вежливо раскланялся перед ним.
– О, прошу нас простить, – мурлыкнул он, – совсем мы тут одичали без дамского общества… Дикари, что с нас взять!
Подросток поднял на него глаза. На длинных ресницах дрожали слезы.
– Вы меня… совсем не помните? – пролепетал он несчастным голосом.
– Помню! Прекрасно помню! – закивал эльф с таким счастливым видом, словно ему пообещали денег. – Вас забыть просто невозможно! В этом наряде… помилуйте, я просто растерялся, увидев вас здесь, в этом обществе, совсем не подходящем для молодой очаровательной…
– Эвлар, – прохрипел Фрозинтар, не в силах сдержаться.
– Ась? – на него взглянули ясные глаза эльфа.
– Эвлар, – громче повторил наемник. – Карета… площадь… артисты… синий дом…
– А! – вскрикнул Карадор через минуту так пронзительно, что все невольно подпрыгнули, а Кутх уронил в костер палочку с нанизанным на нее мясом. – Точно! Блин! Как же можно было забыть такое приключение! А тут ты что делаешь?
– Я, – альфар шмыгнул носом, – хотел… хотела… вас… я… Спасибо! – внезапно выкрикнул «Седрик», схватил руку Карадора, жадно ее поцеловал и совсем уже было рванулся прочь, но, видимо, забыл, что в локоть его вцепились жесткие холодные пальцы драура. Без труда удержав затрепыхавшегося «мальчишку» на месте, Фрозинтар подтащил его – ее? – к костру, усадил на полено.
– Р-рассказывай!
– Что? – прозвучал несчастный голос.
– Все, – решительным тоном потребовал сэр Ройдар. – Как тебя зовут на самом деле, откуда ты родом…
– Кто твой хозяин? – добавил Карадор.
– Хозяин? – вытаращились на него.
– Ну да, – пожал плечами эльф. – Альфары ведь слуги…
Несчастный альфар переводил взгляд с одного собеседника на другого. Он казался таким маленьким, что Фрозинтару хотелось обнять, закрыть собой это крошечное существо, унести подальше, спрятать ото всех. Как это хрупкое тело лежало в его объятиях! Как доверчиво оно прильнуло к его груди!.. И как оно сейчас сжалось в маленький беззащитный комочек…
Драур осторожно передвинулся и встал на колени за спиной скорчившегося на камешке альфара.
– Ну, говори! Как тебя на самом деле зовут?
– Се… Седона.
– Откуда ты взялась?
– Я убежала.
– Почему?
– Он… он ко мне приставал.
– Кто?
– Мой… моя семья у него служила.
– Твой хозяин? Лорд?
Девушка обреченно кивнула.
– А где он теперь?
Она отчаянно помотала головой, зажмурилась с обреченным видом:
– Не знаю…
– А он точно к тебе приставал? – помолчав, поинтересовался сэр Ройдар.
Седона вскинула на него глаза – мокрые ресницы слиплись стрелами.
– Однажды он меня остановил в коридоре, затащил в спальню и стал… стал… ну, в общем, полез ко мне… Я еле вырвалась…
– Было бы из-за чего, – пожал плечами непосредственный рыцарь. – Ты же служанка! Если бы доставила хозяину удовольствие, он бы тебе еще и заплатил. Или подарок бы какой-нибудь сделал…
Орки вдруг переглянулись и так заржали, что граф осекся, запоздало сообразив, что «подарком» в этом случае можно именовать что угодно. Или кого угодно.
– Сэр, – выпрямился Келлегор, – вы все-таки собираетесь жениться на моей сестре, и я бы вас попросил воздерживаться от подобных высказываний!
– А что? Разве ваш отец не поступает подобным образом со служанками? В конце концов, мой собственный отец появился на свет в результате связи моего деда со служанкой, и лично я не считаю подобное поведение чем-то из ряда вон выходящим! Я, можно сказать, ему жизнью обязан!
Полукровка прикусил губу. Он сам был незаконнорожденным, и ему уже никогда не обрести нормальной семьи, ибо отец ни за что не женится на его матери, даже если какое-нибудь чудо освободит его от брачных уз с нынешней женой. И не поведала ли ему не так давно гадалка о том, что в скором времени от него самого родится внебрачное дитя?
– Все равно, – пробурчал он, – насилие – это… это… отвратительно!
С последним утверждением никто не спорил. Все опять обернулись к Седоне, затравленно посматривающей по сторонам.
– А потом? Тебя не искали?
По словам девушки, эльфийский лорд, которому служила ее семья, в скором времени собирался покинуть Эвлар, ибо новый верховный маг, магистр Адальстан Арманзор, в одночасье серьезно ужесточил правила проживания нелюдей в человеческом государстве. Эльф мог заплатить введенный налог «на инородие», дабы продолжать жить прежней жизнью, но не пожелал унижаться перед людьми и предпочел вернуться на Радужный Архипелаг, откуда демонстративно эмигрировал восемь лет назад после того, как новым императором стал орк. Дескать, лучше «свои» орки, чем «чужие» люди. Темноволосые, во всяком случае, не считают эльфов существами второго сорта. За Седоной он начал ухлестывать, как только жена лорда первой отбыла на родину – дескать, мне так тоскливо без женского общества!..
Девушка убежала после того, как лорд, позвав ее, чтобы она перестелила ему постель, в эту постель служанку и опрокинул. Седона от неожиданности укусила эльфа прямо за нос. Сгоряча она выскочила из дома, кое-как набросила на себя одежду и бежала, пока не упала от усталости.
Потом ей пришлось несколько дней болтаться без дела, еды и крыши над головой. Измучившись, она побитой собакой приползла обратно, решив, что лучше уж ненавистные объятия, чем голод и холод. Да и родители волноваться будут… Но дом был пуст. Более того – его уже успели купить какие-то люди.
Так началась для девушки бродячая жизнь. Впрочем, продолжалась она недолго – буквально через неделю ее случайно заметила на улице леди Альдона, дочь мага Адальстана Арманзора, и, притворившись доброй да ласковой (мол, ужасно жаль такую красивую девочку оставлять мерзнуть и голодать на улице!) привела в тот синий особняк. Накормленная, вымытая, осмотренная врачом (надо же было убедиться, что магам досталась девственница!), Седона поздно поняла, что ее ждет. И просто счастливым совпадением можно объяснить то, что ей опять удалось сбежать. Правда, леди Альдона вовремя заметила пропажу и бросилась в погоню. И если бы не встреча с Карадором на одной из площадей…
– Если бы не вы, милорд! Если бы не вы… – Девушка вдруг схватила ладонь Карадора и прижалась к ней губами. – Спасибо вам! Вы – самый лучший, самый-самый…
Со стороны это выглядело вполне нормально – просто благодарность за спасение жизни, – но только не для Фрозинтара.
Войдя в комнату, Лаотор остановился на пороге, посмотрел на жену. Молодая женщина сидела у окна, сложив руки на коленях и отрешенно глядя на осенний парк. Яркие краски, расцветившие деревья во все оттенки желтого, оранжевого, красного, сегодня немного померкли – с утра небо хмурилось, и время от времени начинал моросить мелкий холодный дождик. О прогулках нечего было и мечтать. В такую погоду леди собираются в большой комнате (дамы и их приживалки, а также особо доверенные служанки), вышивают, музицируют, поют и играют в фанты, разгадывают шарады, просто сплетничают. В общем, развлекаются. Но леди Каллирель с утра отослала своих придворных дам прочь и сидела одна.
Со дня замужества ее внешность и привычки не изменились – разве что эльфийка стала носить головной убор, как и положено замужней женщине. Ее поведение тоже пока оставалось прежним, но Лаотор упрямо надеялся на лучшее. Он стал мужем этой женщины, время от времени делил с нею постель и теперь мечтал добиться ее любви. Молодой лорд делал подарки, старался предвосхитить малейший каприз, был вежливым, терпеливым и ласковым. Правда, он больше не пел ей серенад (с исчезновением мастера Неара уроки музыки прекратились), но не испытывал по этому поводу особого сожаления. Есть же много других способов произвести впечатление на женщину!
Он подошел поближе. Леди Каллирель смотрела на парк и так глубоко ушла в свои мысли, что даже вздрогнула, когда муж положил ей руку на плечо.
– Вы здесь, сударыня, – ласково произнес он.
– А где мне быть? – промолвила она тихим ровным голосом.
Все-таки это был явный прогресс – прежняя Каллирель вовсе отмолчалась бы или ограничилась коротким: «Да». Лорд поспешил закрепить успех.
– Ну, хотя бы с вашими дамами, – сказал он и был вознагражден безразличным пожатием плечами.
– Сударыня, – помолчав, Лаотор вспомнил, зачем пришел, – не откажите проследовать за мной?
На сей раз ответа долго ждать не пришлось. Каллирель встала сразу, спокойная и безвольная:
– Я готова.
– Нет, так не годится! У нас есть немного времени… Думаю, вам стоит переодеться!
Если он рассчитывал, что жена заинтересуется, чего ради ей вдруг придется менять скромное домашнее платье на другое, несомненно, более пышное и богатое, то он просчитался. Молодая женщина лишь пожала плечами – дескать, надо так надо!
Впрочем, маска безразличия ненадолго слетела с ее лица, когда она заметила, что служанки переодевают ее в парчовое аметистовое платье с длинными, до полу, разрезными рукавами и таким же длинным, волочащимся позади шлейфом, а заодно убирают ее волосы в затейливую прическу.