Бен с Брайаном начали переходить улицу.
– Нет, – внезапно сказал Свен. Брайан остановился и оглянулся на его фигуру, застывшую на месте.
– Пойдем, сейчас можно.
– Ты объяснял, что я могу переходить улицу, только если уверен, что не приближается ни одной машины.
– Ну правильно, посмотри в обе стороны, машин не видно. Пошли.
Свен не двигался.
– Я все еще не уверен.
– Но ты же посмотрел.
– Да, тогда машин не было. Но сейчас – это сейчас.
Бен рассмеялся:
– Ты слишком буквально все понимаешь, Свен. На самом деле это очень легко. Отсюда видимость в обе стороны не меньше километра. Даже если бы из-за угла выскочила машина и поехала со скоростью сто километров в час, мы бы все равно успели перейти.
– Если бы ее скорость была пятьсот километров в час, она могла бы нас задавить.
– Ну ладно, Свен, на сегодня хватит, – сказал Брайан. – Отключаемся.
Экран потемнел, улица исчезла. Спины скафандров распахнулись.
– Ну и в чем дело? – спросил Бен, вылезая задом из скафандра и нагибаясь за своими туфлями.
– Проблема, с которой мы сталкивались и раньше. Свен все еще не знает, когда надо перестать рассуждать, демонстрируя свою безупречную логику. В реальном мире мы ни в чем не можем быть уверены на все сто процентов, так что приходится исходить из тех знаний и рассуждений, какие уместны в данной ситуации. А чтобы принять решение, в какой-то момент нужно перестать рассуждать. Но для этого нужно уметь вовремя остановиться. Я думаю, Свена как раз потому и заело, что его новое «суперэго» ингибирует эту самую способность вовремя остановиться.
– То есть отключает тот самый процесс, ради которого оно в нем и установлено? Что-то это подозрительно напоминает парадокс. И скоро вы думаете его починить?
– Я надеюсь, что чинить его вообще не понадобится. Свен должен справиться сам.
– Самообучение?
– Конечно. В конце концов, на первых порах чрезмерная осторожность не мешает. Чтобы обучиться, нужно прежде всего остаться в живых. Это может занять некоторое время, но, обучаясь, Свен сможет приобрести прочный навык обучения, который в будущем все намного ускорит. Но сейчас у меня для вас есть кое-что важнее прогулок. Несколько дней назад Шелли соединила Дика Трейси с Робином. Они неплохо совместились и уже работают вместе. Свен, скажи-ка, добавил что-нибудь Дик Трейси к твоему списку промышленных изделий?
– Да.
– Давай-ка распечатку.
Зажужжал лазерный принтер, и из него поползли лист за листом. Брайан взял первый и протянул Бену. Список был, разумеется, алфавитный.
– Абак, абака, абзетцер, аблятор, абразив, абсорбер, абс-пластик… ну и так далее, – прочитал Бен, взглянул на растущую стопку листов и в недоумении тряхнул головой. – А ты не можешь сказать, зачем все это понадобилось?
– Мне казалось, это очевидно. Ваше расследование преступления, по-видимому, окончательно застопорилось.
– Мне жаль, если это так выглядит, но над ним работает столько людей…
– Знаю, Бен! Я вас ни в чем не виню. Это крепкий орешек, и мы хотим всего лишь помочь – хотя бы из чисто личных, шкурных соображений. Программа Дика Трейси у Шелли все еще работает, но и она, похоже, топчется на месте. И вот появляется Свен, который раскрывает тайну!
– Я не могу появиться, я уже здесь.
– Это образное выражение, Свен. Потом объясню. Можешь прекратить распечатку.
– Я дошел только до буквы В. Вам не нужна вся распечатка?
– Нет, только начало – для примера. Отправь то, что напечатано, обратно в подающее устройство.
Зашелестев своими конечностями, Свен быстро пересек комнату, подошел к принтеру и взял стопку листов вечной бумаги из приемного лотка. Но не так, как это сделал бы человек, – всю стопку сразу: вместо этого он перенес свою тяжесть на одну из древовидных конструкций, служивших ему ногами, поднял другую и быстрым движением множества крохотных пальчиков взял каждый листок по отдельности. Поднеся их к другой стороне принтера, он отпустил их, и они соскользнули в подающее устройство, словно колода карт из рук фокусника.
– Эта распечатка, – сказал Брайан, – понадобилась только для того, чтобы дать вам представление о базе данных, которую мы собираем. Идея состоит в том, чтобы составить список всех возможных изделий, выпускаемых промышленностью, потом посмотреть, как можно их усовершенствовать с помощью искусственного интеллекта, и отбросить наименее вероятное. А когда список будет сокращен до приемлемого размера, Свен обследует все существующие базы данных в поисках возможных нитей. Он будет отыскивать новые технологические процессы, программные системы и любую другую продукцию, которую можно получить только с помощью нового, усовершенствованного искусственного интеллекта.
– Но все эти изделия, которые были в списке, не имеют никакого отношения к делу. Я даже не знаю, что такое абзетцер.
– Конечно, многие из них нам ни к чему. Но искусственный интеллект рассуждает не так, как мы, – пока еще не так. У нас есть интуиция, а она возникает в ходе обучения, а не запоминания. Пока Свену легче составить список всего, что можно производить с помощью искусственного интеллекта. Когда список будет составлен, он начнет вычеркивать все, что не имеет отношения к делу. А когда список сократится до таких размеров, что с ним удобно будет работать, Свен начнет искать возможные нити.
– Ничего себе работа!
– А Свен – ничего себе машина! – гордо заметила Шелли. – Вместе с Диком Трейси это ему вполне под силу. Если украденный искусственный интеллект где-нибудь работает, мы выследим его, узнав, что именно он делает.
– Не сомневаюсь, – сказал Бен. – И немедленно дадите мне знать, как только нащупаете какой-нибудь след.
– Это может оказаться просто намек, тут ничего нельзя будет сказать наверняка.
– Еще как можно будет! Я все их прослежу. У меня там огромная команда, которая пока ничего толком не добилась. Я посажу их за эту работу. Честно говоря, я думаю, что только Свен в состоянии помочь нам разыскать людей, которые это сделали.
Глава 284 сентября 2024 года
Беникоф был уверен, что совещание не займет много времени. Все подготовленные бумаги он просмотрел, пока летел до Сиэтла, а последние заметки сделал по дороге из аэропорта в Такому. Это было первое новое задание, которое он получил за долгие месяцы с тех пор, как ушел с головой в дело «Мегалоуб», и никакого повода отказаться у него не было. Перед самым началом совещания зажужжал его телефон. Он взял трубку.
– Бен, это Брайан. Свен как будто обнаружил кое-какие нити.
– Быстро работает этот твой электронный мудрец.
– Как только список был закончен и все лишнее из него вычеркнуто, Свен занялся тем, что наиболее вероятно. Пока что он видит три возможных варианта. Один – это некий подозрительный пакет программ, который пишет немыслимо эффективные коды. Потом есть одна машина для ремонта обуви – возможно, там работает искусственный интеллект, потому что она может заменить любую подметку на любой модели. И есть еще одна сельскохозяйственная машина, к которой искусственный интеллект почти наверняка приложил руку.
– Возможно? Почти наверняка? А не может твоя машина дать прямой и честный ответ – да, или нет, или пятьдесят на пятьдесят?
– Нет, не может. Свен работает с программой, основанной на понятии качественной возможности. Он вообще не пользуется числами. Я уже просил его о том же, и он отказался.
– Кто там у вас командует – ты или машина? Ну и что он сообщил?
– Эта машина называется «Смерть букашкам», можете себе представить?
– Могу – и сегодня же свяжусь с ФБР и начну действовать. Я тут должен был провести одно короткое совещание, так оно только что стало еще короче – я его совсем отменил. Сейчас же возвращаюсь к вам.
Начальник отделения ФБР в Сиэтле Антонио Пердомо был рослый человек такого же крепкого сложения, как и Беникоф, лет под пятьдесят, но уже почти облысевший. Взглянув на удостоверение Беникофа, он, не тратя лишних слов, перешел к делу.
– Вашингтон уже проводил ревизию этой компании – «ДигиТекс продактс» в Остине, штат Техас. Вот материалы. Они производят и продают оптом большей частью комплектующие для электроники, хотя иногда выпускают и готовые изделия – обычно для сбыта через собственную сеть. Машина, о которой вы спрашиваете, – «Смерть букашкам» – появилась в продаже всего несколько недель назад. Они распространяют ее сами.
– А как бы нам купить одну такую?
– Это я тоже устроил. Она не продается, а сдается в аренду для использования в теплицах вместо пестицидов – так, по крайней мере, говорится у них в проспекте. Я знаю, что вы хотели бы сохранить все это расследование в абсолютной тайне, и поэтому наводил справки через одного знакомого в Торговой палате. Он связался со всеми владельцами теплиц в этих местах и попал в точку. Тот, кто нам нужен, – дорожный полицейский в отставке по фамилии Нисиуми.
– Лучше не надо. Вы с ним связались?
– Он у себя и ждет вас. Ему известно только, что это какое-то важное расследование и что он никому не должен о нем говорить.
– Отлично сработано.
– Просто делаю свое дело, – улыбнулся Пердомо.
Солнце исчезло за тучами, и Сиэтл снова стал таким, каким обычно бывает зимой. «Дворники», включенные на максимальную скорость, еле успевали смахивать с лобового стекла дождевые струи. Хотя машину удалось припарковать почти у самого входа, Бен и Пердомо промокли до нитки, пока дошли до теплицы.
Нисиуми, коренастый японоамериканец, молча повел их в кабинет и не раскрывал рта, пока дверь за ними не закрылась. Вытерев о белый халат вымазанные в земле руки, он обменялся с обоими рукопожатием и долго, тщательно изучал служебное удостоверение Пердомо.
– Эти ребята из «Смерти букашкам» всем уши прожужжали своей рекламой. Дошли, я думаю, до каждого тепличного хозяйства в стране. Мне даже прислали брошюру о машине – вон она на столе.
– Познакомьтесь – мистер Беникоф, он организовал все это расследование, – сказал Пердомо. – Он им и руководит.