— А Милда?
— А Милда в плену была на купеческом судне. За два дня до этого шторм был, караван и раскидало. Так что купеческое одно было и одно с бойцами. С купеческого мы наших женщин забрали, всех вернули. А Милда и говорить тогда не могла по-нашему. Совсем молоденькая была. Ну, пристроили ее к тирге служанкой. Старая тирга была, вредная. Жена командира моего. Плакала Милда… Видно было, что не простая она девушка. Я к командиру с докладом шел, тирг Вейц строгий был вояка. А ее там управляющий… Ну, я ему в морду и дал. Говорю — моя добыча, значит и женщина моя! Тирг поворчал, но согласился. Я Милду сразу и забрал. В дом свой привел. Хоть и убогий он был, да… Говорить учил, готовить учил, служанку ей даже нанял. А потом и сладилось у нас… Сорок с лишним лет прошло, а как живую ее помню, да…
Тиргус вспоминал Милду и так оживился, так ему приятны были эти воспоминания, что на следующий мой вопрос он ответил уже машинально.
— Лацита тиргус, а когда Милда умирала, она что то просила вас сделать?
— Просила. Она и раньше просила.
— А что она хотела?
— Чтобы солдатам не давал баб обижать. Ну, дела военные, сама понимаешь, кто кого сгреб, тот того и… И никак она понять не могла, что все так делают. Это уж потом, когда я тирсом стал и три села больших у меня появилось — запретил я, в память о ней… Да… Ну, а со временем оно как-то и прижилось. Потом и законы же это запрещали. Конечно, Маранское уложение штука мудрая. Кто спорит. Но не в один день начало действовать. Потом сын цезуса приезжал к нам, тиргус Дейц, увидел, как солдатика у меня порют… Ну, за это самое, за насилие. И еще виру с него взяли — девице отдали. И тиргус Дейц-то и начал меня двигать, даже наградил из своих рук!
Тебе — то зачем знать все это, рава Лейна?!
— Интересно про старые времена знать.
— Ну-ну… Кстати, рава Лейна, вчера голубь прилетел. На свадьбу к Сейду едет цезус Дейц.
— Ого! Это такая честь для вас!
— Да, цезус у нас помнит верных людей! Так я к чему это говорю… Хорошо бы кроме этих твоих тор-тов еще что-то интересное придумать из еды. Все же столичные щеголи над провинциалами любят посмеяться, да… А тут раз — и удивим их. Может, что-то и подскажешь еще поварам?
— Ну, уж не оставлю вас на растерзание столичным красавчикам! Что-нибудь придумаю, чем поразить можно.
— Там на кухне солдаты, проверяют всех. Мало ли, кто еще дурной да завистливый в замке заведется. Но я скажу, чтобы тебя пускали невозбранно! Ты, главное, повара научи. А уж в праздник-то — с гостями будешь, на почетном месте!
Вернувшись в кабинет, я села обдумать все, что набралось у меня за это время.
Странницы приходили, вольно или невольно обращали на себя внимание власть имущих и добивались смягчения женской участи. И длится вся эта штука лет сто уже, а может и больше. Единственный разумный вариант, до которого я додумалась и который не был слишком противоречив — эта планета — полигон для социального эксперимента. Ну Богов я, все же, отмела. Да и Врата, если так разобраться, больше похожи на какую-то техногенную штучку, а не божью игрушку. Конечно, я и ошибаться могу… Но, с другой стороны, на кой всемогущим богам человеческая помощь? Скорее, здесь действуют какие-то разумные. Может — инопланетные, может, даже и местные. Игры со временем я отметать не стала. Точно мне никто и ничего не скажет. Но уйти отсюда шанс у меня есть. Весь вопрос в том, что именно я смогу сделать для, скажем так, выравнивания участи женщин. Понятно, что сейчас к власти женщину никто не допустит. Это значит, что местные прогрессоры не хотят действовать огнем и мечом. Они не завоеватели, они действуют аккуратно и ничего плохого в их действиях я, лично, не вижу.
Ладно, раз уж сам цезус едет — надо не ударить в грязь лицом. Что бы такое придумать то, чему поваров можно за день обучить? Здесь мужики предпочитают одно мясо с огня трескать… Как, наверное, и в моем мире. Торты, конечно, штука приятная и для местных — удивительная. Но, пожалуй, стоит пособирать несколько дней говяжьи и свиные кости и сделать местную вариацию котлеты на косточке. Военным должно понравится.
Любой шеф-повар плюнул бы в меня, если бы я готовила такую котлету на его кухне. Но здесь это номер отлично сработал. Да, мясорубки не было, зато — были тяжеленные ножи для отруба мяса. Вот такими ножами я и начала мельчить филе. Не резала, а рубила на доске. Собирала расплющенный блин фарша снова в кучку и повторяла процедуру. И так — много раз. Мясо взяла разное, какое нашлось на кухне. И говядины кусочек, и свинины, и, даже курицы половинку. Измельчила в фарш крупного помола. Да, долго, но повара все — мужчины, им будет легче, чем мне. Посолила и присыпала местных пряностей. Особенно перец здесь хорош — с тонкой мускатной ноткой. Добавила сырые яйца. Ребер не нашлось, зато на кухне лежали отдельно большой кучей кости для собак. Их еще не успели кинуть в ведро. На всякий случай — кто знает, какими руками их трогали — бросила в чистую воду и прокипятила.
Белые сухари раскатала скалкой. Аж две штуки. Потом отдала скалку Ненгу, помощнику шефа — пусть сам делает. Я и так руки обломала о фарш.
Итак, в центр, пожалуй, положу сыр. На косточку накручиваю нарезанный тонкими полосками сыр, сверху — фарш. И формирую подобие куриной голени. Макаю в сливочно-яичный льезон, обваливаю в муке, снова в льезон и в сухари. И сразу на глубокую сковороду, в раскаленное масло. И масла должно быть пару сантиметров. Обжарить до золотистой корочки и сложить на блюдо.
Порцию унесли на пробу лацита тиргусу и гостям.
Оценили очень высоко. Похожего местная кухня не знала…
До свадьбы тирга Сейда оставалось три дня…
Глава 51
Приехал цезус Дейц с охраной и свитой. Крепкий, лет сорока мужчина. Не расплывшийся, привычный к тренировкам и сабле, верхом, а не в карете. Интересный мужик.
С ним вместе прибыло человек пятнадцать придворных. Надо сказать, что хотя одеты они были несколько роскошнее и дороже, чем местные мужчины, но ни одного из них я не отнесла бы к «щеголям и вертопрахам». Все — явно — бойцы. Многие моложе цезуса, но, при этом — со шрамами и при оружии. И оружие не декоративное, с украшениями и финтифлюшками, а самое что ни на есть — боевое. И по крепким ловким фигурам совершенно понятно — они им пользуются и пользуются умело.
Охрану из солдат и офицеров цезуса сразу повели размещать в казарму.
Встречать гостей вышли во двор лацита тиргус, тирг Сейд с невестой, родители невесты с сыном и я.
Этот Прон Грец, скотина и идиот, воспользовался тем, что я стояла перед ним, в первом ряду…
Он ущипнул меня за задницу. Несколько неловко пошатнувшись, я со всей дури наступила ему на кончик сапога. Так, что он невольно зашипел от боли. Отдавленные пальцы на ноге мало способствуют хорошему настроению.
— Простите, тирг Прон! Я такая неловкая!
И ресничками, невинно так — хлоп-хлоп-хлоп…
Поймала гневный взгляд тирги Хоры Грец.
Я, даже, в чем-то могу ее понять. Ну, какая бы она не была занудная, но детей-то своих она любит. Привезла дочку замуж отдавать, а тут — оп-па… У жениха-то — любовница… Да еще и свёкр будущий с этой любовницей носится, как с писаной торбой.
Но и вины за собой я не чувствовала. Как на мой вкус, я бы в такой ситуации дочку в охапку и деру дала. Мне её даже жалко — она не может ни на что повлиять.
И тут я отвлеклась от приветственных речей лацита тиргуса и цезуса Дейца и задумалась.
А кто мог бы повлиять на ситуацию? У женщины права голоса нет, это понятно. Но, раз договор существует давно, то он заключался между отцами. Итого, имеем мы двух человек. Жанс Грец и лацита тиргус. Теоретически они могли бы договорится и расторгнуть брак. Я понятия не имею, что за человек этот Жанс. А вот лацита тиргус…
Сам он был женат первым браком по любви, на Милде. А вот второй брак был договорной, ради денег, власти и подходящей утробы. И этот человек, отбросив к чертям то счастье, которое у него было с Милдой, женит сына на деньгах и пузе…
Это хорошо, что у меня нет к Сейду ни особых чувств, как нет и большого желания замужества. Но многие женщины на моем месте страдали бы. Взять ту же Дойну, бывшую любовницу Сейда. Не факт, что она знала о его невесте. Да даже если и знала… Ни одну женщину не порадует ощущение, что ей просто пользуются. Сам собой возник вопрос. А чем я лучше этой Дойны в глазах лацита тиргуса? И ответ — я гораздо полезнее и пользоваться моими знаниями очень-очень выгодно…
Я, конечно, не детектив… Но во всех книгах такого плана всегда задается вопрос: «Узнай, кому это выгодно, и ты найдешь преступника». Так кому было выгодно напугать меня? Кто виноват в гибели Хиса?
Мне очень не нравился ответ, который сейчас просто напрашивался…
Конечно, были варианты. Например, это все было выгодно врагам лацита тиргуса. Смерть Хиса и ограбление моего дома? Скорее уж — моя смерть была бы выгодна.
А ведь тиргус знал про предстоящий брак. И, более того, он должен был точно знать, когда приедут эти гости. Почему он не счел нужным предупредить меня? Думал, что я с радостью останусь любовницей Сейда? Это, какое ни какое, а положение в местном обществе. И когда понял, что этот номер не пройдет — стал лично опекать меня.
Что-то я совсем запуталась… И мысли у меня хоть и гнусные, но разложить их по местам стоит. Сегодня же сяду и все додумаю.
А сейчас — пристроится в кильватер ведущим парам. Первые — цезус и тиргус, за ними — Сейд с Лагой. Следом иду я, опираясь на руку недовольного Прона и за нами — тирг Грейц с женой.
Усаживаемся за высокий стол и цезус о чем-то говорит с новобрачным. Несут первую перемену блюд.
Да, теперь понимаю, что не зря я утро проторчала на кухне. Крупные, сочащиеся рыбины на огромных серебряных блюдах удивили гостей.
Шкуру я чистила и снимала сама, сохранив голову и хвост. Рыбное филе на фарш поставила рубить помощника. Туда же, в фарш, добавила тертый сыр, лук и сливочное масло. Фишку с луком я узнала давным-давно, еще от мамы. Любая рыба готовится быстро, сырой лук останется полусырым. Поэтому, его режут так, как нужно для данного блюда и обильно заливают кипящей водой. Так, чтобы она покрывала его сантиметра на два. Воняет это довольно сильно и мерзко. Поэтому, минут через пятнадцать-двадцать лук нужно обильно промыть холодной водой и дать ей стечь. Именно в таком виде он прекрасно идет в рыбные салаты, в пироги с рыбой и в рыбный фарш.